Око бури

9 июня 2018 года, остров Ниидзима Усаги одернула легкую куртку, накинутую на старую выцветшую футболку с мультяшным принтом, и бодро зашагала в сторону океана. Ну как «бодро»… Настолько, насколько позволяли то и дело увязающие в раскисшей земле резиновые сапоги высотой до середины голени. Она едва утерпела, чтобы дождаться того сокровенного момента, когда утихнет обрушившийся на Японское побережье тайфун. Погода более-менее устаканилась и, хотя порывы ветра все же иногда достигали шквальной скорости, безжалостно трепля одежду и волосы, непогода миновала. По всем признакам ожидалось, что уже к вечеру прояснится и над островом установится обычная летняя погода. Усаги была уроженкой Ниидзимы — небольшого вулканического острова в архипелаге Идзу. Относительная близость к Токио делала этот регион довольно перспективным для туризма, но родители девушки решили не идти легким путем, как большинство местного населения. Вместо того, чтобы держать частный пансион, отец решил организовать молочную ферму на пару с еще одной семьей, чьи угодья были смежными с территорией семьи Цукино. В данный момент семьи Фурухата и Цукино держали около ста коров редкой в Японии джерсейской породы, которая считается лучшей во всем мире для молочного производства. Под брендом «Ниями» прямо на месте производился йогурт, сливки, сыр, молоко и мороженое. Все натуральное и высококачественное, недаром Кенджи Цукино положил всю молодость на обучение премудростям изготовления молочной продукции и сейчас пожинал плоды успехов небольшого бизнеса. Его жена Икуко, в прошлом медсестра единственной на острове больницы, легко прошла курс ветеринарии и в данный момент выступала в этом качестве, всячески помогая мужу. Сосед-ровесник Кенджи, Ирие Фурухата со своими двумя сыновьями служили больше как физическая сила и обслуживание автоматизированного производства, но также являлись полноценными компаньонами маленького предприятия. Усаги же в свои двадцать два являлась студенткой Токийского университета Мейджи, а дома находилась, совмещая приятное с полезным — и родителей повидать, и научную работу сделать. Как будущий метеоролог, Усаги прилежно училась на факультете экологических исследований. Вот только на довольно узкой специальности она оказалась единственной девушкой среди кучи парней. Возможно, именно из-за этого ее и прозвали Принцессой. Не из-за высокомерия, чего не было и в помине. Не из-за идеальной красоты, хотя девушкой она была миловидной — высокая миниатюрная блондинка с голубыми глазами и солнечной улыбкой, которую редко кто наблюдал. Просто потому что оказалась достаточно умной и явно выделялась на фоне мужского коллектива. Девушки из других специальностей дружили с первого курса, ходили вместе и чужачку в свою компанию принимать не хотели. Поэтому не оставалось ничего другого, кроме как делать вид, что ей все равно. Парни пресекали открытую враждебность в ее сторону, но «закадычных подружек» из них все равно бы не вышло… Хотя по учебе им все же доводилось контактировать довольно много. В это июньское утро Усаги как раз отрабатывала свою часть совместного проекта. Как уроженке Ниидзимы ей проще всех было разместить в подходящем месте метеорограф и следить, чтобы данные поступали вовремя и без сбоев. Общее детище ее и еще троих парней с университета представляло собой классический прибор для наблюдений — одновременно регистрировавший температуру, давление, влажность воздуха и скорость воздушного потока. Только схлынувший тайфун стал неким стресс-тестом для их метеорографа, и Усаги вовсю спешила проверить целостность прибора, который сама же закрепляла у металлической скобы бетонных плит, защищающих берег от размывания волнами. Герметичный прибор должен был без проблем переживать и гораздо более масштабные погодные аномалии, но чувство ответственности заставило Усу с самого утра кружить у входной двери до тех пор, пока ветер и дождь утихли, мама перестала смотреть на них с отцом с мрачностью голодного волка и выпустила их «в свет». Отец тут же помчался оценивать не нанес ли шторм ущерб его коровнику, хотя в здании, где всю ночь нервничали бурёнки, и стояли камеры, позволяя отцу наблюдать все дистанционно. Усаги в свою очередь поспешила к метеорографу, на ходу застёгивая легкую курточку. — Рацию захватила? — деловито уточнил отец. — Угу… — пробубнила дочь и помахала черной продолговатой трубкой перед тем как спрятать ту в небольшой наплечный рюкзачок. Перебои со связью после тайфунов и штормов были обыденным делом, и маленькие фермы а в особых случаях и весь остров оставались отрезанными от мира информационно на пару дней. Жители относились к проблеме философски, обзаведясь рациями, берущими сигнал в радиусе около 10 километров. Этого хватало для «своих». А срочные новости можно послушать и по радио, благо в каждой семье имелось хотя бы по одному аппарату разной степени дряхлости. — Аккуратнее там. И к океану не подходи… — Все нормально, пап. Как будто она маленькая и не понимает… Весь путь к месту, где она закрепила прибор, занял у Усаги минут двадцать пять. В хорошую сухую погоду это было бы еще быстрее, но девушка никуда не торопилась, предвкушая результат. Не каждой исследовательской группе удается зафиксировать в точных данных такой «чудесный» тайфун! Мощный, с обильным ливнем и высокой скоростью ветра… Беда для аграриев, рыболовов, туристов. Мечта для метеоролога. Метеорограф остался там же, где она его и оставила — болтался на воткнутой глубоко в землю жерди, дополнительно прикрепленный тонким металлическим тросом к намертво вживленной в бетон скобе. На пластиковом корпусе появилось несколько свежих царапин, но без этого никак. Ему еще немало предстоит поработать в довольно экстремальных погодных условиях, так что «боевое крещение» прибора Усаги оценила довольно высоко. Ну все, теперь можно не переживать. Оставит метеорограф здесь еще на несколько дней, а перед отъездом заберет. Усаги надеялась, что паромную переправу откроют уже на этой неделе, и в Токио она сможет вернуться за несколько дней до продолжения занятий в Мейджи. Еще раз поправив небольшой аппарат, Уса все же решила кинуть на океан хотя бы беглый взгляд перед уходом. С этой стихией у нее сложились непростые отношения. Она одновременно любила и ненавидела эти волны, с мощной силой разбивающиеся о берег… Вода оказалась свинцового оттенка, а белые барашки валов безуспешно облизывали серый песок, тут же скатываясь обратно. Неподалеку Усаги заметила яркое пятно у самой кромки воды. Очередной подарок, выкинутый океаном на берег после шторма… Но что-то странное было в этом «подарке», а с такого приличного расстояния было не разглядеть, и Усаги решилась подойти поближе, одновременно спускаясь ближе к берегу. Не дойдя до объекта каких-то пятьдесят метров, Уса остолбенела, отказываясь верить в увиденное. Нет, это же… Это… Мерно покачиваясь в такт волнам, на песке лежал человек. Яркий оранжевый спасательный жилет, который и привлек внимание девушки, поддерживал на плаву свесившуюся на бок голову с облепившими лицо черными волосами. Долю секунды в душе Усы боролись два взаимоисключающие чувства — бросится на помощь и убежать куда подальше. Подавив трусость, девушка все же кинулась к телу. Мужчина… Парень… И молодой совсем. В голове вертелись ненужные, даже бесполезные мысли, пока руки делали свое дело — на приливе адреналина Уса оттащила безвольно рискнувшееся тело подальше от воды. Кожные покровы неизвестного были бледно-синего цвета, почти что трупного, с ужасом подумала Усаги. Ей однажды уже доводилось видеть утопленника на местном пляже. Неосторожный турист, которого не успели спаси… Уса вспомнила синюшный ноги, торчащие из-под целлофанового накрытия и вздрогнула, с удвоенной энергией принявшись искать пульс. Не найдя оного, девушка едва не поддалась самой натуральной панике, но со второго раза удалось различить слабые нитевидные удары на шее. Дрожащими руками девушка извлекла из рюкзачка зеркало и подставила под нос лежащему без сознания, обрадовавшись как никогда, едва на гладкой отражающей поверхности появилось легкое запотевание. Дышит! Тут же появилась дилемма — надо ли делать искусственное дыхание в таком случае? А вдруг не надо?! А вдруг надо и, что хуже, она его не сделает, тем самым лишая незнакомого парня шанса на спасение? Не размышляя долго, Усаги два раза надавила скрещенными ладонями на центр грудной клетки и уже готовилась вдохнуть воздух в синие губы, как лежащий ничком слегка закашлялся и открыл глаза, непонимающим взглядом окидывая все вокруг, включая и оторопевшую девушку. — Т-ты… С тобой все нормально?! — тут же отозвалась Уса, не понимая, что обычно говорят в таких случаях. «Добро пожаловать с того света»? «Привет, я — Усаги»? Ничего глупее не придумаешь… Парень продолжал неровно дышать и казалось, совершенно не понимал где он и что делает. Деревянные мышцы не слушались, и ему едва удалось приподнять руку. Еще полчаса — и он совсем тут закоченеет в мокрой одежде, а температура тела и без того низкая, упадет до критической отметки. Нужно было срочно его доставить в теплое сухое место. В ужасе и из-за нервов Усаги даже не вспомнила о рации в рюкзаке. Вместо этого она тут же стащила с себя куртку и, путаясь и чертыхаясь, принялась натягивать ее на незнакомца. Суставы не гнулись, мокрая ткань его рубашки больше мешала, то и дело стопоря процесс. С горем пополам ей все же удалось облачить его в немного маловатую одежду. Это на ней куртка изрядно болталась, так что оставалось место еще для одной Усаги. Широкоплечему парню она была тесна, но с ней пришли хотя бы крохи тепла. — Нам… Нам нужно домой! Слышишь? Сейчас я тебя подниму и мы пойдем вон туда! Понимаешь?! Парень вряд ли осознавал все, что она говорила — взгляд синих глазах оставался не особо осмысленным, а движения были скорее механические и крайне заторможенные. Только с третьей попытки ей удалось привести его в относительно вертикальное положение и, оперев на себя, потащить в сторону родительской фермы, молясь, чтобы силенок хватило и они не рухнули где-нибудь на полпути. 9 июня 2018 года, Токио Голова трещала немилосердно. Зря он вчера столько выпил на ночь… Подумаешь, поругались! Да они с Сейей ссорились, бывало, по три раза в день. Так, мелкие разногласия по поводу песни или костюмов. Но вчера Ятен оказался слишком не в духе, а наступающая непогода и вынужденная самоизоляция на вечер и утро и вовсе понизили настроение до «крайне паршиво». Сейя тоже не смолчал, и все… Ятен запрыгнул в свою Хонду и умчался домой, даже несмотря на уже появившиеся повсеместно рекомендации не покидать дома. Плевать! Он доехал до их общей квартиры в фешенебельном пентхаусе дорогого небоскреба за каких-то десять минут — по пустым улицам-то! И тут же открыл холодильник, извлекая наружу кубики льда, а из бара — пару бутылок дорогого алкоголя. Намеренно хлопнув дверью своей комнаты, хотя дома он был один, блондин тут же выпил залпом бокал, а за ним еще один. Увлёкшись и залипая в телевизор, Ятен даже не заметил, пришел ли домой Сейя или же остался ночевать на студии. Автоматически закрывшиеся от тайфуна металлическими ставнями стекла комнаты не пропускали никакого света делали комнату похожей на мрачную берлогу с таким же невеселым медведем в центре. Ну и пусть! Вчера они оба вспылили, а сегодня, утром, когда распогодилось и в комнате снова стало светло от естественного освещения, настроение Ятена как старшего брата уже не было таким гадским. И он вполне был готов к нормальному диалогу. Скорее всего оба будут вести себя так, будто накануне ничего не случилось. Не в первый раз… Блондин вышел из комнаты, воровато оглядываясь, будто опасался вот так без подготовки столкнуться с братом нос к носу. Потом, презрев в себе это малодушие, бодрой походкой вошел на кухню. Но там все было нетронутым, то есть так, как он, Ятен, вчера и оставил все. Лишний стакан стоял на краю стола. Лимон, не спрятанный в холодильник, засыхал на блюдечке. Ноль признаков присутствия брата. — Сейя? — решил все же первым подать голос Ятен. Легкое эхо разнеслось до высокого потолка, перекочевав в гостиную. Никакого ответа. Поколебавшись, блондин решил заглянуть в спальню к брату, но и там никого не оказалось. Расчехленная гитара на кровати, скомканные в кресле штаны, недопитый стакан воды на тумбочке… «Что ж, завтрак придется готовить на одного себя», подумал Ятен, доставая яйца и овощи. Уже под конец завтрака, попивая кофе и просматривая новости о только что отступившем тайфуне, телефон Ятена зазвонил знакомой надоедливой мелодией. — Да, Сейджуро? — недовольно проворчал в трубку Ятен, меньше всего желая слышать голос менеджера их группы в такую рань. — Доброе утро, — мрачно поздоровался Сейджуро Гинга, из чего можно было сделать единственно логичный вывод — утро у менеджера «Метеоров» выдалось крайне недоброе. — Ятен, позови Сейю к телефону. Я битый час пытаюсь ему дозвониться, но безуспешно, он там еще спит что ли? — Сейю? — переспросил озадаченный Ятен. — А ты разве не на студии сейчас? — Мы с командой и не уходили со вчера. Какая разница, где пережидать тайфун. Тут хоть поработать можно спокойно. — Но я думал, что Сейя остался с вами. Дома его нет… — Как нет?! — опешил менеджер. — Никто из наших его не видел со времени твоего отъезда. Ты уверен, что он не дома? — Абсолютно. — четко ответил Ятен, начиная немного переживать. Сейя бы не исчез вот так, зная, что на следующий день у них запись новой песни. Девушки сейчас у брата не было, фанаток и случайные связи тоже можно было исключать сразу же. Куда, черт возьми, делся его младший брат?!