Что бы ни случилось

- Что бы ни случилось – знай, я люблю тебя. Всегда. - Невесомое прикосновение к запачканной кровью щеке. Вспышка. Кайден очнулся, словно от толчка, сон покидал его неохотно, опутывая разум сетью воспоминаний и грёз, оставляя после себя лишь опустошение и боль несбывшихся надежд. Он до сих пор не мог поверить. Поверить в то, что Джона больше нет. Это просто не укладывалось у него в голове, всё время казалось – вот-вот откроется дверь и на пороге окажется Шепард. Но ведь не окажется - уже нет. Кайден со вздохом повернулся на бок, медленно проводя рукой по пустому месту на кровати рядом с собой. Находится в каюте Джона было почти физически больно: все эти воспоминания, несказанные слова... Но уйти казалось ещё сложнее. - Майор, прошу прощения, но команда уже собралась возле мемориальной доски, ждут только вас, – голос Трейнор, раздавшийся из динамика, заставил Кайдена вздрогнуть. Да, правильно, он ведь должен повесить табличку с именем. Последний долг – эта мысль вызвала у него кривоватую усмешку. Он с силой потёр покрасневшие глаза, нужно собраться, сейчас было не время жалеть себя. Кайден с усилием поднялся (сказывалась ещё не до конца залеченная рана) и прихрамывая, направился к лифту. Около мемориальной доски столпился почти весь экипаж Нормандии, в глазах людей отражалась горечь утраты. Ведь этой войне все кого-то потеряли – близких, любимых, привычные ценности и устои. Теперь уже не будет так, как прежде – быть может, станет лучше, может хуже, но будет по-другому, ничего и никого не вернуть. Лиара подошла к нему и, чуть отведя взгляд, протянула металлическую табличку с выгравированной надписью. Кайден легко провел пальцами по буквам – Джон Шепард. В этих двух словах для него заключался весь мир; цена победы оказалась слишком высокой. Взяв табличку, он подошел к мемориальной доске. Что бы ни случилось, - помни… Я люблю тебя… Всегда… Ладонь сжала холодный металл почти до боли. Шепард. Джон. Он ведь уже терял его, когда разбилась первая Нормандия. А потом случилось чудо – чудо, в которое было так сложно поверить. С верой у Кайдена вообще были сложные взаимоотношения. Сначала был Горизонт – он ведь тогда не доверился Шепарду, не поверил в него. Потом – Удина и совет. И вот, теперь это. Кайден глубоко вздохнул: он не мог предать любимого человека в третий раз. Просто не имел права. Он должен хотя бы попытаться. Рука с зажатой в ней табличкой опустилась. - Разворачиваем Нормандию – новый курс – Земля. – Кайден отвернулся от ошарашенных членов экипажа и направился в смотровую рубку. Он найдёт Джона, чего бы это ему не стоило.