Но знайте, что и самого кроткого человека
можно довести до бешенства.
Александр Островский «Бесприданница»
Реджинальд Кроткотт медленно приходил в себя в замусоренной подворотне. Продрав глаза, он не сразу понял, где находится и кто он вообще такой. Потому что он, Реджинальд Кроткотт, вообще-то вот уже многие годы всегда просыпался в одном и том же месте — в собственной спальне в тихом пригороде Лондона. Обычно он любил поваляться в постели хотя бы пару минут после звонка будильника, разглядывая знакомый до дюйма побеленный потолок и слушая дыхание сонной жены. Мэри… Сейчас же он лежал прямо на голой земле, а окружавшие его каменные стены никак не напоминали уютную спальню в коттедже Кроткоттов. Да и Мэри рядом явно не было. Мордред! Да ведь это тихий переулок, в который Реджинальд аппарировал вот уже много лет, поскольку, благодаря поставленным здесь магглоотталкивающим чарам, он не рисковал сверзиться на голову случайному прохожему. Реджинальд попытался сесть, чувствуя, как кружится голова… Да что случилось?! Он вышел из дому вскоре после Мэри, которая настояла на том, что пойдет в Министерство одна. Проводив жену, Реджинальд еще успел выпить кофе с вкуснейшими пирожными, приготовленными приехавшей в гости тещей-магглой, и даже немного повеселил ее, пустив чайник летать по кухне. Сьюзен обожала «волшебные штучки» и вслух надеялась, что никто из внуков не пошел в нее. О том, что происходит в магическом мире, ей не рассказывали, — свой хмурый вид Реджинальд объяснял банальной фразой «проблемы на работе», что понятно любому взрослому магглу. В конце концов, и у Сьюзен могла внезапно завять и потерять надлежащий вид предназначенная на продажу зелень… Черт, о чем он вообще думает?! Обнаружив, что все вокруг постепенно перестает вращаться, Реджинальд с некоторым облегчением вздохнул. Все будет в порядке, он во всем разберется… Повернув голову в сторону, Реджинальд едва не завопил — казалось, его рука сама по себе взметнулась и закрыла рот. Потому что рядом с ним на каменных плитах лежала женщина… в вызывающе ярко-розовом белье! Мелькнула кошмарная мысль, что она мертва, и на секунду стало еще страшнее. Он же не помнит, что делал… Неужели… Нет, этого не может быть… Женщина вдруг застонала, и Реджинальд (снова!) вздохнул с облегчением и тут же отвел взгляд — ни одну женщину, кроме Мэри, он никогда не созерцал… в таком виде. Они начали встречаться еще в школе, и… Опустив взгляд вниз, Реджинальд с удивлением обнаружил, что на нем самом нет ничего, кроме трусов и майки… «Да что здесь происходит, растопчи меня фестрал?!» — подумал Реджинальд, в полном смятении натягивая майку чуть не до колен. — Ред… жинальд?! — незнакомка простонала, откидывая с лица мышиного цвета волосы, и Реджинальд узнал Муфалду Хмелкирк, худенькое тело которой было, на его вкус, слишком обнажено, даже несмотря на полупрозрачную комбинацию. А может, как раз из-за нее. И уж Муфалду-то, всегда затянутую в строгие костюмы, заподозрить в ношении розового белья было просто невозможно. — Что … произошло? Осмотрев себя, Муфалда взвизгнула и начала лихорадочно шарить руками по полу, одновременно притягивая колени к груди. Видимо, наличие у нее комбинации не помогало Муфалде чувствовать себя более одетой. Редж снова уставился в стену, чтобы Муфалда не заподозрила, чего доброго, что он смеет глазеть на нее. Когда он все же рискнул повернуться, в руках коллеги оказалась палочка, и тут же валяющийся рядом мятый лист бумаги превратился в плед, в который Муфалда моментально завернулась. Это заставило Реджинальда вспомнить о собственной волшебной палочке, которая нашлась буквально в нескольких футах от него. Ему тоже пришлось трансфигурировать мусор: упаковка от леденцов превратилась в подобие покрывала — он слишком нервничал, чтобы создать что-то приличное, да и никогда не был силен в трансфигурации. — Как вы здесь оказались? — да, отвечать вопросом на вопрос считалось невежливым, и Реджинальд прекрасно это знал. Но сейчас ничего другого попросту не приходило ему в голову… — А вы? — несколько настороженно отозвалась Муфалда. Похоже, беседа не складывалась. Но, может быть, если он продолжит говорить… — Я шел в Министерство, всегда аппарирую в этот переулок — насколько я знаю, здесь наложены магглоотталкивающие чары. Почувствовал нечто похожее на сильный толчок и… все… Темнота… Хотя, судя по исчезнувшей одежде, это было нападение, но я совершенно не помню подробностей… — Реджинальд расстроенно замолчал. Короткие реплики словно напрочь лишили его всех имеющихся сил. И стало почти страшно. Но не хватало еще продемонстрировать свой испуг даме. Муфалда и без того выглядела донельзя встревоженной. А Реджинальд все-таки мужчина и должен защищать находящихся в опасности женщин. Вдруг тот, кто напал на них, вернется?! Редж незаметно сжал палочку в руке — как ни крути, а боевые заклинания он знает и так просто не сдастся! — Муфалда, вы что-нибудь помните? — Кажется, меня сильно ударило чем-то в грудь, — неуверенно произнесла она, пряча босые ноги под плед. — Больше я ни в чем не уверена. Реджинальд, наверное, нам нужно отправиться в Мунго… — Зачем?! — неожиданно громко перебил ее Реджинальд. В больнице его могли задержать на несколько часов, и тогда он точно не успеет попасть в Министерство до начала заседания по делу Мэри. — Удостовериться, что на нас не наложили какие-нибудь опасные проклятия, конечно! — от возмущения Муфалда даже вскочила на ноги. — Вы вообще прочли хотя бы один приказ о личной безопасности для работников Министерства?! — Да. Но я не могу идти в Мунго. Мою жену… Мэри вызвали на заседание комиссии по учету маггловских выродков! — последние слова он почти выплюнул, не в силах справиться со злобой, порожденной страхом, в котором он не признавался ни самому себе, ни Мэри. И уж тем более не собирался обнаруживать свой страх перед Муфалдой. Ей, бедняжке, и без того пришлось сейчас несладко. А тут еще он со своими проблемами! — Ваша жена магглорожденная? — в голосе Муфалды послышалось искреннее сопереживание. — Редж, я очень сочувствую… — Все будет хорошо. Должно быть! Мэри — сильная волшебница, и ей не составит труда это доказать. А вам и вправду лучше отправиться к целителям — здесь оставаться неблагоразумно. Я пойду на работу. — В таком виде?! — фыркнула уже взявшая себя в руки Муфалда. — Тогда вас точно отправят в Мунго! Реджинальд не успел ответить. Муфалда, придерживая плед на груди одной рукой, взмахнула другой, в которой была палочка, и Реджинальд почувствовал, как его покрывало меняет очертания. Секунда — и он оказался в простом костюме наподобие того, которого странным образом лишился. — Спасибо! Я об этом как-то не подумал. — Удачи вашей супруге, Реджинальд, — тихо сказала Муфалда, плед которой превратился в темное строгое платье. Еще секунда — и она аппарировала. Реджинальду ничего не оставалось, кроме как направиться знакомой дорогой, чтобы попасть на работу проклинаемым всеми сотрудниками Министерства способом. Пока мистер Кроткотт тащился к общественному туалету, в котором с недавних пор находился вход в Министерство магии, в его голове, все еще тяжелой, как после удара, роились воспоминания… * * * Реджинальд — или, как называла его мама, Реджи — был единственным, поздним и очень долгожданным ребенком в семье чистокровных волшебников. Он рос тихим, робким и послушным мальчиком, предпочитая одиночество обществу детей. До получения письма из Хогвартса он с превеликим удовольствием занимался дома с мамой и втайне мечтал, что уговорит родителей вообще не отправлять его в школу. Неудивительно, что первого сентября на платформе девять и три четверти, заполненной галдевшими студентами Хогвартса, к которым теперь присоединился и он сам, одиннадцатилетнему Реджи захотелось разреветься, как маленькому, и попросить маму забрать его домой. Разумеется, ничего такого на перроне он не сделал, но, едва забравшись в вагон, нашел пустое купе, устроился у окна и тихо заплакал. Несмотря на рассказы родителей о том, как чудесно учиться в Хогвартсе, Реджинальду совсем не хотелось ехать в далекую Шотландию, жить в замке, так не похожем на уютный коттедж Кроткоттов, и делить комнату с другими мальчишками. Поезд тронулся. В этот момент дверь купе отворилась. — Привет, тут не занято? — услышал он звонкий голос. — Я — Мэри, кстати. — Не занято, — буркнул он, пытаясь как можно быстрее вытереть со щек предательские слезы. — Я — Реджинальд. Он украдкой взглянул на свою попутчицу — темноволосую девочку, прижимающую к себе клетку с белым кроликом. Не привыкший поддерживать беседу Реджинальд больше не знал, что сказать, и замолчал, уставившись на свои ботинки. Зато девочка, очевидно, за словом в карман не лезла. — Ты из волшебников или магглов? — поинтересовалась она. — Мои родители не волшебники. Они держат овощную лавку в нашем городке. Представляешь, как они испугались, когда я вдруг заставила летать капусту и пучки с травами? Даже хотели отвести меня сперва к врачу, а затем к священнику. — Первые проявления магии могут кого угодно ужаснуть, — неожиданно для себя произнес Реджинальд. — Мои родители волшебники. Они, конечно, понимали, что к чему, когда я устроил шторм в тарелке с супом, но зато я сам чуть со стула не свалился, — добавил он, улыбнувшись. — А как зовут твоего кролика? — Милки, — улыбнулась в ответ Мэри. Незаметно для себя они проговорили весь неблизкий путь до Хогвартса. Реджинальду было невероятно легко с Мэри. Казалось, что они знакомы с самого раннего детства. Когда началось распределение, он изо всех сил пожелал, чтобы они попали на один факультет, даже если это будет не слишком популярный Пуффендуй. И его желание, как ни странно, исполнилось. Только вот распределила их шляпа на Гриффиндор. Факультет храбрецов, к которым Реджинальд никоим образом себя не относил. Правда, теперь ему было все равно, где именно учиться, лишь бы вместе с Мэри. * * * Шли годы. Мэри повзрослела и превратилась в хорошенькую девушку. На нее начали заглядываться мальчишки, вызывая у кроткого Реджинальда приступы тихого бешенства. Несмотря на то, что собственное распределение на Гриффиндор по-прежнему казалось ему ошибкой волшебной Шляпы, он был готов сражаться за свою Мэри на магической дуэли. Правда, проявлять героизм не потребовалось. Мэри безжалостно отшивала всех потенциальных ухажеров, недвусмысленно давая понять, что не собирается менять тихого скромного Реджи ни на одного из них. Мэри. Она всегда была такой мудрой и рассудительной. А еще очень сильной личностью. Порой над Реджинальдом подтрунивали друзья и коллеги, называя его подкаблучником. Реджинальд не обижался. На правду нельзя обижаться. А то, что в их семье все решала жена, — было абсолютной правдой. Именно она сделала ему предложение. То есть, Реджинальд и сам, конечно, хотел. Он много раз репетировал перед зеркалом, как во время бала по случаю окончания Хогвартса опустится перед Мэри на одно колено и скажет: — Дорогая, выходи за меня! На протяжении всего вечера он собирался с духом и уже приготовился произнести заветные слова, но тут Мэри сказала: — Было бы чудесно, если бы мы поженились этим летом! И они, разумеется, так и сделали. И Реджинальд почти сразу поступил на курсы целителей, мечтая о том, что через каких-нибудь два года получит заветный диплом. Но как-то утром Мэри проснулась и сказала: — Дорогой, мне снился чудесный сон. У нас родились трое прелестных деток. Мы назвали их Мейси, Элли и Альфред. Буквально через неделю выяснилось, что Мэри ждала ребенка. Курсы пришлось бросить, ведь в скором времени Реджинальду предстояло стать отцом, а на скромную стипендию, которую выплачивала студентам больница Святого Мунго, семью не прокормишь. Так Реджинальд попал в Департамент магического обслуживания, где и работал до сих пор. А Мэри… пожертвовала карьерой ради детей. Тех самых, что привиделись ей во сне. Мейси, Элли и Альфред. Они стали средоточием ее жизни, тогда как диплом об окончании Хогвартса — с отличием, между прочим — пылился в сундуке на чердаке. Мэри не любила вспоминать о том, что была лучшей ученицей на курсе, но как раз сегодня эта тема неожиданно всплыла в их весьма неприятном разговоре. Все началось рано утром, когда в окно их скромного коттеджа влетела министерская сова, бросила в руки Мэри конверт и с громким уханьем вылетела обратно. Письмо совершенно неожиданно оказалось вопиллером. — Мэри Кроткотт, — зазвучал в кухне высокий женский голос, от которого у Реджинальда по спине побежали мурашки, — в настоящее время Министерство магии проводит расследование деятельности так называемых маггловских выродков, имеющее целью выяснить, как им удалось овладеть магическими секретами. В связи с этим вам надлежит сегодня в половине девятого утра явиться в комиссию по учету маггловских выродков для стандартной проверки вашей волшебной палочки. — Мэри, мне кажется, тебе не стоит туда идти! — сказал Реджинальд, с опаской поглядывая на вопиллер. — Мне не нравится эта формулировка «маггловские выродки». Вдруг они лишат тебя палочки, как некоторых других магглорожденных? Или придумают что-нибудь похуже… В Министерстве сейчас очень сильно «завинчивают гайки». — Глупости, дорогой! — улыбнулась Мэри, стряхивая то, что осталось от вопиллера, в мусорное ведро. — Ну кто в здравом уме отберет у меня палочку? Я стопроцентная волшебница, в семь лет у меня начались магические выбросы. Я же тебе рассказывала, как мои родители перепугались и даже собирались отвести меня к священнику, но к нам домой нагрянула профессор Макгонагалл и объяснила им все и о магии, и о Хогвартсе. А в одиннадцать лет мне купили волшебную палочку в лавке Олливандера. И она меня выбрала! Разве это могло бы случиться с магглой? Не говоря уже о том, что магглы попросту не видят Хогвартс. А я не только прекрасно его видела, но и закончила семь лет обучения, получив, как тебе прекрасно известно, диплом с отличием. Поверь, это простая формальность. Времена сейчас сложные, вот Министерство и перестраховывается. * * * Все эти воспоминания так взвинтили обычно спокойного и даже флегматичного Реджинальда, что он почувствовал себя готовым совершить нечто абсолютно для него несвойственное. Например, отбить жену у министерских служащих, если те вознамерятся причинить ей вред. Вылетев из камина, Реджинальд прежде всего обнаружил, что проклятый туалет, через который он попал в здание, смыл трансфигурированный костюм, поэтому в Атриуме он очутился в том нехитром наряде, в котором совсем недавно очнулся в подворотне. Смутившись оттого, что находится в общественном месте в майке и трусах в мелкий горошек, Реджинальд заполошно заметался взглядом, пытаясь найти что-нибудь, из чего можно было бы соорудить мантию или, на худой конец, одеяло. И тут он увидел ИХ. Они вышли, а точнее, выскочили из лифта. Его Мэри и… он сам, только одетый, как и положено, в темно-синюю министерскую мантию! — Мэри, иди домой, собери детей, — требовательным тоном сказал двойник. — Встретимся там. Мы должны исчезнуть из страны, понимаешь? Мэри, делай, что я сказал! Он выглядел таким напористым и решительным, таким сильным и уверенным в себе, что на мгновение настоящий Реджинальд ему позавидовал. Именно так он должен был вести себя в нынешней ситуации. И тогда произошло нечто совершенно немыслимое. Его Мэри притянула к себе самозванца и страстно поцеловала. Настоящий мистер Кроткотт, едва не подскочив от ревности, ринулся вперед, не думая о том, насколько, должно быть, он нелепо выглядел в одном белье. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как самозванец превратился в совсем еще молодого рыжего парнишку, до крайности смущенного неожиданным поцелуем. — Мэри… — ошарашенно пробормотал Реджинальд, — кто это? Cудя по виду жены, готовой вот-вот упасть в обморок, она не имела ни малейшего представления о том, с кем только что целовалась. В любом случае времени на расспросы и на осмысление ситуации попросту не осталось. Со всех сторон к ним бежали авроры с криками: — Гарри Поттер! Держите Гарри Поттера! Реджинальд испуганно втянул голову в плечи, однако, к его огромному облегчению, авроры пронеслись мимо. Внезапно в голове зазвучали слова наглого самозванца, который, если вдуматься, был совершенно прав. Реджинальд бросился к Мэри и обнял ее, словно боясь, что их вот-вот разлучат. — Мэри, мы должны немедленно вернуться домой за детьми и твоей мамой и бежать из страны! — произнес Реджинальд твердым, уверенным голосом, весьма удачно копируя незнакомого парня. — Я никуда с тобой не пойду, пока ты не скажешь, как зовут мою маму, — настороженно отозвалась Мэри, очевидно боясь второй раз за день нарваться на самозванца. — Сьюзен. Ее зовут Сьюзен Смит. Теперь ты пойдешь со мной? — Конечно, мой Реджи, — покладисто ответила его всегда такая сильная Мэри. — Мэри Элизабет Кроткотт! — из лифта вывалилась заместитель министра магии Долорес Амбридж. Вид у нее был растрепанный, массивный медальон, в последнее время всегда болтавшийся на груди, отсутствовал, а глаза горели мстительным огнем. — Вы признаны виновной в краже магической силы, присвоении волшебной палочки и в том, что, будучи магглой, вводили в заблуждение волшебников. Вас немедленно препроводят в Азкабан для отбывания наказания! Мэри вскрикнула и испуганно прижалась к Реджинальду, явно ища у него защиты. Ситуация казалась совершенно безвыходной, авроры уже приближались. Между ними оставалось все меньшее расстояние, но вблизи стоял уродливый памятник «Магия — сила», воздвигнутый совсем недавно вместо фонтана «Волшебного братства». Перед глазами Реджинальда за пару мгновений пронеслась все счастливые моменты его жизни. И все они неразрывно были связаны с Мэри — чудесной женщиной и магглорожденной волшебницей, которую Министерство решило у него отнять. Реджинальд чувствовал, как боль переплавляется в ярость, мчась по венам с бешеной скоростью. Он не отдаст Мэри! Ни при каких обстоятельствах! Реджинальд вскинул палочку и выкрикнул заклинание, которое знал только в теории, и даже не предполагал, что когда-нибудь применит его на практике: — Бомбарда максима! Реджинальд не думал, что станет с теми, на кого обрушились осколки разлетевшегося во все стороны памятника. Единственное, что владело всеми помыслами — спасение жены, детей и тещи — не пропадать же ей из-за того, что дочь в свое время так неосмотрительно вышла замуж за волшебника. * * * Кроткоттам повезло, они успели сбежать из Министерства магии, аппарировать домой, а оттуда — в маггловскую квартиру Сьюзен в Манчестере. И уже чуть позже добрались до Канады, где жил кузен Реджинальда, самым не волшебным способом — самолетом. Там Кроткотты обосновались в скромном домике, и Реджинальд нашел работу в тихом и благопристойном Министерстве магии страны, которую не сотрясали бури. И даже исполнил свою школьную мечту, о которой не рассказывал никому, в том числе и супруге, заняв должность в аврорате. Правда, в хозяйственном отделе, но все же. И, пересчитывая мантии и выдавая артефакты, Реджинальд порой вспоминал яркий миг своего геройства, но надеялся, что никогда не придется повторять ничего подобного. Вскоре, после того как Гарри Поттер победил, вернув волшебникам мир и спокойствие, семья вернулась домой, и Реджинальд выяснил, что его бомбарда, к счастью, никого не убила. А с кем целовалась его жена, Реджинальд Кроткотт так никогда и не узнал… или не пытался узнавать, потому что был благодарен неизвестному парню, вселившему в него уверенность в себе.