Красный бархат

— Ты купил мне что? — переспросил Максим. — Помаду. Губную, — повторил Коля, протягивая фирменный пакет из магазина. — И ещё карандаш. Консультантка посоветовала обвести им контур губ, прежде чем… — Нет, погоди-погоди, — перебил его он и нервно усмехнулся. — Зачем? — Ну… — тот замялся. — Пока мы сидели с Русланом, он постоянно отвлекался на телефон. Когда я решил посмотреть, что у него там, он смотрел видео, где девушка целовала своего парня, оставляя на его лице следы от губной помады. Я подумал, что это выглядит очень… мило? И захотел попробовать. Максим прищурился, продолжая молчать, но Коля закончил и теперь стоял перед ним, теребя пальцами пакет. Из двери в спальню выглянул солнечный свет, освещая коридор, в котором они стояли. Кроны деревьев зашелестели при дуновении ветра, и Коля подумал, что тишина затягивалась. Потом Максим вздохнул, забирая у него косметику. — То есть ты хочешь, чтобы я этим намазался и поцеловал тебя? — На самом деле, я бы ещё хотел нанести помаду сам, — попросил Коля, сдерживая улыбку. В животе защекотало от волнения. — И сфотографировать нас. Знаешь, чтобы у тебя была размазанная помада на губах и… — Я понял, — задумчиво протянул Максим, заглядывая вовнутрь пакета, и вскинул брови. — Ты хочешь заняться этим сейчас? — Ага, — закивал Коля, едва не подскакивая на носочки от предвкушения. Лицо уже покрылось румянцем, а сердцебиение заполнило грудную клетку. У Максима пролегла забавная морщинка между бровями, пока он рассматривал купленную косметику. Коля хихикнул, скидывая ботинки, и подтолкнул Максима в сторону спальни. Из приоткрытого окна проникал свежий воздух, приподнимая низ полупрозрачных штор. Солнечный свет заливал белые простыни с разбросанным одеялом и смятыми подушками. Коля взглянул на волосы Максима, которые слегка пушились, и, видимо, он только встал. Очаровательный вид. — Иди ко мне, — мягко произнёс Коля, плюхнувшись на край кровати, и притянул к себе Максима за талию. — Я не буду сидеть у тебя на коленях, — проворчал тот, убирая с себя ладони, и расположился рядом, залезая с ногами. Коля усмехнулся, заметив его белые носочки. — Почему? — вопросил он, наблюдая, как Максим доставал из упаковок косметику. Потом поднял глаза, разглядывая светлые ресницы, острый нос и тонкие обветренные губы, на которых виднелись небольшие кровоподтёки. Коля облизнулся, глядя на них. — И помадой накрасься, и личико зацелуй, и на коленках посиди… Не жирно получается, Николай? — вздёрнул тот бровью, пропуская усмешку, и поднял голову, встречаясь с заинтересованным взглядом. Коля только шире улыбнулся. — Нет, я думаю, в самый раз. — Обойдёшься, — фыркнул Максим. — Мм, это мы ещё посмотрим… — шепнул он, затем достал телефон из внутреннего кармана пиджака и снял его, бросив в сторону. Он остался в рубашке с галстуком и засучил до локтей рукава, обнажая предплечья с выступающими венами. Максим заёрзал на месте, поджимая губы, и ссутулился, перебирая в пальцах простыни. Небольшой румянец выступил на его щеках. Тем временем Коля взял помаду с красным оттенком – он посчитал её наиболее подходящей для Максима. Конечно, в первую очередь он хотел увидеть размазанные следы на своём лице, зная, что его целовал Максим, но всё-таки было волнующим увидеть того с накрашенными губами. У него даже пальцы начало покалывать, и он чуть не выронил помаду. — Сначала карандаш? — напомнил Максим, и Коля вздрогнул. Внезапно голос Максима показался таким глубоким и бархатным, что по спине пробежали мурашки. Он прокашлялся и снял колпачок. — Я обведу контур губ, слегка растушую и уже затем нанесу помаду, — озвучил Коля, аккуратно обхватывая большим и указательным пальцем подбородок Максима. — Делай уже, это ужасно смущает, чтоб ты знал, — пробормотал он, и Коля дёрнулся, почувствовав его тёплое дыхание на своей коже. Он сглотнул, прикусывая язык, и начал проводить мягким кончиком карандаша вдоль линии губ, не смея отрывать от них взгляд. Глаза Максима бегали по комнате, он часто моргал, отчего светлые ресницы подрагивали. Солнце падало на них, придавая серо-зелёным радужкам более насыщенный оттенок. Коля засмотрелся на них, отвлёкшись, а когда Максим взглянул на него, то вздрогнул и продолжил проводить контур. В полной тишине было слышно даже их дыхание. Грудь Максима размеренно вздымалась, и Колин взгляд то и дело останавливался на впадинке между ключицами. Ох, Максим надел его домашнюю футболку. Он поджал губы, чувствуя, как загорелись кончики ушей. — Ой, — остановился Коля, когда вышел за контур. Он попытался убрать карандаш пальцем, но замер и теперь как заворожённый гладил подушечкой большого пальца губы Максима, любуясь, как растушевывался карандаш. Выглядело… эротично. Максиму шёл этот цвет. Очень. Коля поднял взгляд, посмотрев в глаза, и убрал руку, тут же поджимая подрагивающие пальцы. Максим наблюдал за ним, немного растерянно скосив брови. Сердце трепетно забилось, наполнило собою всю грудную клетку, и внутренности сжались от нестерпимого желания накрыть губы Максима своими, прикоснуться к ним, вместе упасть на простыни и целоваться-целоваться-целоваться, пока губы не онемеют. Он подавился воздухом, который из-за участившегося дыхания казался раскалённым. — Ты будешь наносить помаду или на этом всё? — уточнил Максим, меняя положение коленей на кровати. — Мне сейчас очень неловко… Тебе не кажется, что это глупая затея? Я же могу просто так поцеловать тебя. — Подожди минуту, — пролепетал Коля, подскочив на месте. Он развернулся всем корпусом к Максиму, поджав под себя одну ногу, и взял помаду, выкручивая её. Они переглянулись. — Могу я… — зачем-то спросил Коля, скорее на автомате, на что Максим, отведя взгляд в сторону, буркнул: — Да давай уже, кончай. — Не говори так, я же действительно могу кончить, — то ли пошутил, то ли серьёзно сказал он, снова придерживая Максима за подбородок. Какая же у него приятная на ощупь кожа. Коля перестал дышать, слишком увлечённым тем, как гладко ложилась текстура помады на губы Максима. Даже в груди стало теснее, и сердцебиение застряло где-то под горлом. Он подался вперёд, оказавшись вплотную близко к Максиму, чтобы лучше разглядеть его губы. Он знал, что это будет выглядеть хорошо… но настолько? Обычно бледные, теперь губы Максима приковывали взгляд и оттеняли цвет глаз. Коля растерялся, не зная, на что смотреть. Его бросило в жар. — Готово? — осведомился Максим, смущённо поджимая губы, и их движение немедленно поглотило всё внимание Коли. — Тебе очень идёт, Максим, — прошептал он с придыханием. — Можно я… немного полюбуюсь тобой?.. Коля провёл большим пальцем по центру нижней губы, слегка размазывая плотный слой помады. Максим сглотнул, отчего кадык дёрнулся на вытянутой шее, и слегка приоткрыл рот. Коля разглядывал бледные веснушки на скулах, редкие родинки на шее, ямку на ключицах и опущенные светлые ресницы. Он такой красивый. Он такой красивый, что просто от одного его вида внутри Коли разливалось тепло, обволакивающее сознание. Ему было хорошо от одной возможности смотреть на такого красивого Максима. Солнечные лучи мягко рассеивались на их лицах, согревая. Матрас прогнулся, когда Коля встал на колено, чтобы поближе подсесть к Максиму. Он заправил выпавшие пряди за уши, поглаживая подушечками пальцев щёки. Максим выпрямился. — Уже можно целовать? — выдохнул он, беря его лицо в свои ладони. — Нужно, — процедил Коля. — Ага, только не кончай, — съязвил тот, и не успел он возмутиться, как Максим накрыл его губы своими, зарываясь пальцами в волосы. Дыхание оборвалось. Коля протяжно замычал, стискивая в руках тонкую талию, зацепившись за ткань футболки. Кислород в лёгких загорелся, начал плавить всё внутри. Тело вмиг стало вялым, податливым, пока Максим целовал его, сминая губы. Он чувствовал под своими ладонями, как взволнованно тот дышал. От этого он ещё сильнее приходил в восторг. Затем Максим отодвинулся, поцеловав его в уголок рта, щёку, потом под глазом, в кончик носа и лоб. Коля зажмурился, подставляя лицо. Ощущение губ Максима на коже непередаваемы. Каждый раз внутри что-то вздрагивало и взрывалось. Мысли растворялись и обращались в солнечный свет, который наполнял спальню. Он словно превратился в мягкий сгусток удовольствия. — Садись ко мне на колени, — прошептал Коля в чужие губы и притянул Максима за талию. Тот послушно закинул через него одну ногу и оседлал бёдра, обнимая за шею. — Избалованный мальчишка, — шикнул Максим, осклабившись и сморщив нос, на что Коля хихикнул и потянулся за ещё одной порцией поцелуев. Максим водил губами, склонив голову набок. Его ладони спустились на шею Коли, массируя большими пальцами область под уголками челюсти. Он прижался вплотную, соприкасаясь грудью и животом. Теперь Коля буквально мог почувствовать чужое сердцебиение, от которого скапливался жар под животом. Он гладил его по спине, чувствуя приятный изгиб под руками. Затем обхватил поясницу, и Максим усмехнулся. Коля выгнулся, распрямив плечи, и глухо простонал, закусывая губы. Максим спустился ниже, зацеловывая теперь шею. Он потянул его за галстук, чтобы тот не отодвинулся, и продолжал целовать, пока Коля тяжело дышал. Кровь приливала к паху, особенно когда Максим ёрзал на бёдрах, увлечённый поцелуями. Всё внутри скрутило от всколыхнувшегося возбуждения. Взгляд поплыл. В тлеющих остатках сознания он пытался понять, как до этого дошло. Коля опустил ладони, сжав ягодицы Максима. Тот улыбнулся, разглядывая его лицо. Помады на губах Максима почти не осталось. Только немного вокруг рта. Зато лицо Коли пылало, он чувствовал следы от помады на себе. Сердце защемило от безудержного восторга. Он влюблённо рассматривал глаза напротив. Зелёный прекрасно сочетался с красным. — А тебе идёт, — хмыкнул Максим. Он подался вперёд, снова соприкасаясь животами, и Коля весь подобрался, делая глубокий вдох. Горячо, было горячо. Каждое соприкосновение отдавалось в животе трепетом, от которого всё внутри сжималось. Коля сглотнул. Но Максим всего лишь нагнулся в сторону, чтобы взять помаду. — Что ты… делаешь?.. — промямлил Коля на грани слышимости. Весь его настрой обратился против него, когда Максим, сидя на его коленях, выкрутил помаду и медленно провёл ею по губам. Сначала по верхней губе, затем по нижней. Потом он растушевал оттенок указательным пальцем и бросил помаду в сторону. Взгляд Коли прикован к нему. Буквально поглощал, впитывал каждое маленькое движение. Он сглотнул, не двигаясь, когда Максим медленно погладил его плечи. Ладони Коли по-прежнему на его ягодицах, но они плавно переместились под бёдра. Возбуждение накрыло с головой, и Коля уже чувствовал, как наступала эрекция. Он не переставал смотреть на накрашенные губы, растянутые в игривой ухмылке. Дыхание окончательно сбилось. Воротник сжался вокруг шеи, когда Максим потянул за узел галстука и поцеловал в уголок рта. Коля отчаянно выдохнул и крепче вжался пальцами в бёдра. Губы Максима спускались ниже. Он развязал галстук, выдернул его, бросая на пол, и принялся расстёгивать пуговицы. Пальцы коснулись кожи на груди, и Коля вздрогнул. — Максим, что ты хочешь сделать?.. — спросил он, прикусывая нижнюю губу, когда Максим поцеловал его под ключицей. — Я ещё не закончил, — ответил тот, остановившись на последней пуговице. Затем он слез с его колен, спускаясь на пол. — Д-достаточно. Этого достаточно, — пролепетал он, схватив его за локоть, но Максим мягко выскользнул из хватки и встал на колени. Коля поперхнулся воздухом. Максим. Сейчас. Сидел. У него между ног. От самого факта Колю распирало. Он смотрел на Максима и не мог насытиться им. Чувства вскружили голову, делая его абсолютно беспомощным. Тот только усмехнулся, поцеловав его в живот. Мышцы напряглись от щекочущего дыхания, от которого расходились мурашки. — Эй, только не говори мне… что ты для этого велел мне не кончать, — сбивчиво выпалил Коля. — Может быть, — поддразнивал Максим, вскидывая голову, чтобы убрать волосы. Коля сглотнул, поджимая губы, и смотрел на Максима. На футболку, которая висела на его плечах, на широкий ворот, обнажавший ключицы. На длинную тонкую шею. На худое лицо с острыми чертами, покрытое румянцем. На густые брови и зелёные глаза. И, наконец, на размазанную красную помаду. Будь проклята эта помада. Коля чувствовал, как его лицо, шея и грудь пылали от следов губ Максима. Кожа буквально плавилась, и он был готов растечься прямо здесь и сейчас – в руках Максима. Ветер за окном всколыхнул деревья, ветви которых заиграли с солнечным светом. Их тени растянулись по спальне, падая на кровать. Комната наполнилась свежим воздухом, и Коля сделал глубокий вдох. Он собрал между пальцев складки простыней, сжимая их, и зажмурился, когда Максим прикоснулся к его паху. Коля заёрзал на месте, рвано выдыхая сквозь стиснутые зубы, но Максим успокаивающе погладил его по внутренней стороне бёдер, бросив осторожный взгляд наверх. У Коли перед глазами расплывалось, а лицо горело от румянца. Он даже не смог сфокусироваться на Максиме, на его губах и помаде, из-за которой он сейчас сгорал заживо. Максим медленно расстегнул сначала ремень, потом молнию на ширинке. Член уже полностью эрегировал, пропитав смазкой ткань белья. Коля стыдливо отвёл глаза, не выдержав такой близости рядом с Максимом. Тот очертил контур члена, затем наклонился, поцеловав головку, и аккуратно вытащил член из-под резинки трусов. Коля пискнул, вздрагивая, и сжал простынь до побелевших костяшек. Они переглянулись, и сердце Коли пропустило удар. Они смотрели друг на друга, пока член Коли был прямо возле рта Максима. Возле рта, где растушевалась красная помада. Максим смотрел на него из-под светлых ресниц, на которых таял солнечный свет. Коля застыл. Затем Максим приоткрыл губы и выпустил язык, проведя им по головке. И облизнул её, вбирая в рот. Коля сделал очень, очень глубокий вдох, от которого у него закружилась голова. Максим придерживал основание ствола, обсасывая головку, и Коля чувствовал, как тёплый влажный язык проходился всей поверхностью по уздечке. Он откинул голову, закатывая глаза, и протяжно застонал. Жар от возбуждения плавил каждую нервную клетку в теле и заставлял кровь кипеть, отчего Коля содрогался. Любое следующее прикосновение только сильнее распаляло его. Он запустил ладонь в волосы Максима, убирая со лба, и придерживал их. Тот метнул ещё один взгляд, наблюдая, как Коля весь покрылся румянцем и потом. Тёплое дыхание от усмешки коснулось паха, когда он наклонился, покрывая поцелуями весь ствол. Коля наблюдал, как сильнее размазывалась губная помада. Член лежал в руках Максима, когда тот водил по нему подушечками пальцев. И он замычал, когда Максим снова взял в рот, и головка коснулась нёба. Максим вынул член, сделал глубокий вдох и заглотил глубже. Мышцы горла сжались вокруг ствола, вытесняя из сознания Коли последние мысли. Остался только образ Максима со смазанной губной помадой. — Макси-им… Максим, — простонал он, сжимая в руке русые волосы, и тот выгнулся, выпуская изо рта член. Они взглянули друг на друга, и взгляд Максима был смущённым. Слюна и смазка блестели на его губах, смешиваясь с помадой. Он сжал ладони на бёдрах Коли, стискивая грубую ткань брюк. Затем Максим облизнулся, целуя головку члена, и провёл языком от основания члена до уздечки. Затем ещё раз. Ещё и ещё, пока не остановился, чтобы перевести дыхание. Смазка стекала с его губ, вязкой каплей скатываясь по подбородку. Коля прикусил губу, чувствуя, как жар всё гуще и гуще скапливался в животе. Каждое прикосновение, движение Максима приближало финал. Он опустил глаза, наблюдая, как тот тяжело дышал, прежде чем снова взять за щеку. И его старания, и его смущение – всё только усиливало возбуждение. Он не выдерживал. Картина перед глазами была настолько яркой, сочной, что он даже с закрытыми глазами видел её. Помада на губах Максима. Проклятая красная помада. Максим обхватил губами член, вбирая в рот, и медленно водил головой, имитируя фрикции. Коля смотрел, как Максим прикрывал веки, вытягивая лицо, как дрожали его ресницы и дыхание. — Максим, — уже более осмысленно произнёс он охрипшим голосом, расслабляя хватку на волосах. Несколько прядок упали тому на лоб. — Остановись на секунду. Я хочу посмотреть на твоё лицо. Максим взглянул на него, и от его взгляда внутри всё проняло. Коля заёрзал, поджимая пальцы на ногах. Он переместил ладонь на его щёку, потом опустил большой палец к губам, погладил подушечкой, оттягивая немного вниз, чтобы тот приоткрыл рот. Коля провёл пальцем по влажному языку, и Максим обхватил его губами, закрыв глаза, и принялся обсасывать, втягивая воздух и поглаживая языком. Коля сам приоткрыл рот, заворожённый наблюдая за этим, и чувствовал, как гулко сердце забилось, отдаваясь в висках. Максим выпустил палец, облизнув его напоследок, и взглянул на Колю. Тот поджал губы, не зная, куда девать руки, и тогда Максим прильнул к его ладони щекой. Коля погладил её, ощущая горячую кожу лица. — Тебе нравится? — вопросил Максим, поглядывая на него. — Очень, — выдохнул Коля. Его взгляд снова упал на губы. — А можно… можно нанести ещё помаду? — Давай, — согласился тот, сжимая ткань его брюк. Коля наощупь нашёл помаду и аккуратно взял Максима за подбородок, проводя ею по губам. Текстура ложилась уже не так хорошо на влажной коже, но Максим растушевал помаду, поджимая губы, и от вида накрашенных губ Коля будто возбудился ещё сильнее. — Открой рот, — попросил он. Потом поднёс к его губам свой член, наблюдая, как Максим поцеловал головку. Нежно, невинно, трогательно поцеловал её, прикрыв веки. Коля растаял. Он убрал волосы с лица, после чего Максим взял головку в рот, обсасывая её. Коля смотрел, как губы обхватывали член, как на них размазывалась помада, оставляя следы. Максим затаил дыхание, беря глубже, и его дыхание рассеивалось по коже, заставляя Колю постанывать. Потом Максим провёл всей поверхностью языка по стволу, слизывая выделившуюся смазку. Она собиралась на кончике языка, и Максим проглотил её, облизываясь. Кадык на его шее дёрнулся, приковывая Колин взгляд. Максим на несколько секунд остановился, затем наклонился, глубоко заглатывая. Горло сжалось вокруг ствола, Максим прерывисто выдыхал через нос, пока насаживался сильнее. Коля стиснул ладонь на его затылке, запрокидывая голову с громким стоном. Он зажмурился так сильно, что перед глазами зарябило. Максим выпустил член и тут же вобрал снова, двигая головой. Коля взглянул на него одним глазом, тяжело дыша, и Максим посмотрел на него, ведя губами по головке члена. — Хочешь кончить мне на лицо? — раздался его шёпот, к которому Коля готов не был. Он представил себе это и шумно выдохнул через нос: — Х-хочу. И затем Максим обхватил его ствол ладонями, надрачивая, а Коля убрал руки, снова сжимая ими простыни. Он прикусил нижнюю губу, вскидывая голову, чтобы убрать с вспотевшего лба чёлку. Сердце тяжело и пылко билось в груди, закладывая уши. Голова одновременно была пуста и полна фантазий. Максим водил руками по его члену и наклонился, вбирая в рот яички. Коля вздрогнул, сорвавшись на протяжный стон. Максим обсасывал их поочередно, потом выпустил изо рта и выпрямился, взглянув на него. Очень мило, что он проверял его реакцию. Максим так заботился о нём. Коля смотрел на него, на размазанную помаду, разбросанные волосы и румянец – и не мог поверить, что можно кого-то настолько сильно любить, испытывать такие сильные чувства. Внутри всё трепетало от одного его вида. Любил, как же сильно он его любил. Он практически в бреду бормотал его имя, наслаждаясь звучанием и смакуя на языке. Нежные прикосновения выжигали остатки сознания. Максим поцеловал уздечку, продолжая надрачивать, и смазка хлюпала под его ладонями. Коля поплыл. Ему было так хорошо, та-ак хорошо… Пожалуй, даже слишком. — Мх, М-максим… Максим, — простонал он, кончая, и спазм прошёлся по всему телу. Сердце забилось медленнее, тяжелее. Он едва держался на руках, откинув голову, и был готов вот-вот свалиться без сил. Он опустил взгляд, сладко улыбаясь, и застыл, заворожённо приоткрыв рот. Капли спермы стекали со лба Максима, попадая на глаза, и расползлись вниз по скулам и щекам. Немного попало даже на волосы. Ещё пару капель стекали из угла рта, скатываясь вниз по подбородку на шею. Помады почти не осталось – она вся размазалась вокруг рта. И Коля смотрел, не отрывал глаз. Он сглотнул, не моргая. Сердцебиение снова подскочило, едва ли успев успокоиться. Кровь с новой силой прилила к лицу. Он правда думал, что жарче ему уже не станет, но буквально сейчас он плавился под взглядом Максима, с лица которого стекала сперма. Тот смотрел расслабленно, даже улыбался уголками губ. В его взгляде было столько тепла и нежности, что грудь Коли сковало от трепетного желания его зацеловать. — Подай салфетки, пожалуйста, — прервал тишину, полную сбитого дыхания Коли, Максим. Он спрятал его член обратно под резинку трусов и усмехнулся: — Если, конечно, не планируешь слизывать с меня это. — А можно? — спросил Коля, прежде чем подумал. — Коля, — возмущённо протянул Максим, попытавшись встать с колен, но тот схватил его за локти. — Я же пошутил. — А я нет. — Это твоя сперма. — И твоё лицо, — парировал Коля. — Иди лучше фотографии сделай. Ты же хотел, — он попытался выхватить руки, но Коля только крепче стиснул их. Максим замер, наблюдая за тем, как Коля заправил его прядку за ухо и провёл пальцем по капле спермы, собирая её на ребре, затем слизал нарочно медленно, чтобы Максим не смог оторвать взгляда. Потом Коля ещё раз провёл рукой, стирая капли, и остановился на губах. — Коля, прекрати… Это… Это смущает, — пролепетал Максим, отворачиваясь, но Коля вернул его взгляд на себя. Он провёл большим пальцем по нижней губе, поглаживая, затем притянул к себе Максима за затылок и поцеловал. Максим сжал ладони на его брюках, коротко простонав. Коля целовал его настойчиво, с упоением, сминал податливые губы своими и обсасывал нижнюю губу. Во рту немного отдавался солоноватый привкус, от которого тянуло в горле, но Коля крепче стиснул голову Максима, целуя его. — Мм, Коля, что ты… — шепнул Максим, положив ладони на его предплечья, приподнимаясь на коленях, но Коля накрыл его губы, не дав договорить. Максим блаженно прикрыл глаза, замычав в чужой рот. — Максим, ты – лучший, — признался Коля, выдыхая ему в лицо, и трогательно взглянул на него. — И выглядишь просто превосходно. Тот смущённо отвёл взгляд, поджимая губы, и густо покраснел. Коля хихикнул, поцеловал его в уголок рта и помог подняться. Он наклонился в сторону, выдёргивая пару бумажных салфеток из упаковки, которая стояла на тумбочке, потом протянул их Максиму. — Ты не забыл про фотографии? — напомнил тот, вытирая остатки спермы с лица. Он прикрыл один глаз, проводя салфеткой по щеке, и Коля замер, смотря на него. Солнечный свет мягко рассеивался на лице Максима, оттеняя румянец и остатки помады на губах. Взлохмаченные волосы только придавали ему шарма. И кровать была прямо под ними… Боже, Коля снова почувствовал накатывающее возбуждение, но потом вникнул в смысл сказанного Максимом и сел обратно. Поискав на кровати, он нашёл свой телефон и сразу включил фронтальную камеру. Следы от поцелуев. Они были везде. Он рассматривал своё лицо, целиком усыпанное следами помады. Они спускались вниз по шее, задевая немного ворот рубашки, и – он опустил камеру ниже – даже на груди и животе. И каждый поцелуй, каждый след оставил Максим своими губами. Он целовал его везде. Касался своими губами. Господи, это с ним сделал Максим. Живот защекотало от восторга. Коля оглянулся на Максима, который сел рядом, вытирая лицо. Они переглянулись, и тогда Максим улыбнулся: — Ну и как тебе? — Иди ко мне, — подозвал Коля, подсаживаясь ближе. — Я хочу снять нас обоих. — Ширинку застегнуть не хочешь? — подразнил он, на что Коля смущённо, одним резким движением сделал это. Максим положил голову на Колино плечо, но потом отпрянул, заглядывая за него. Коля вопросительно вскинул брови и округлил глаза, когда Максим продемонстрировал ему помаду. — Я вижу, тебе самому тоже понравилось? — заметил Коля, любуясь, как Максим снова накрасил свои губы. — Нет, мне нравится, как ты на это реагируешь, — отбил тот, улыбаясь, и взглянул на него. Коля не нашёл, что ответить. Просто отзеркалил улыбку. Он приобнял его за талию, прижимая к себе, и поднял телефон, чтобы захватить их вместе. Пошёл таймер обратного отсчёта. Под солнечным светом румянец на их лицах будто становился ярче. И радужки Максима, и радужки Коли казались насыщеннее и светлее, а ресницы Максима трогательно подрагивали, залитые лучами солнца. Максим скосил взгляд на нём, потом повернулся, зажав подбородок Коли между пальцев, и поцеловал в щёку, прикрыв веки. У Коли округлились глаза от восторга. И именно этот момент попал в кадр.