Джунхёк [ И не надейся, представится возможность — я сразу её использую. ]
Затишье перед новым основным сценарием мало радовало, скорее пугало и заставляло готовиться к худшему. Многое начало отходить от ожидаемых событий, и с каждым разом шансы на выживание начинали уменьшаться. Докча, тянущийся к заветной концовке, все ещё пытается заставить Джунхёка двигаться в нужном направлении, но безуспешно. Хоть он и стал время от времени называть Докча своим напарником, этот упертый баран все ещё все делает по-своему, не оставляя надежд на то, что все пройдет успешно. — Пойдешь со мной, — Джунхёк смотрит на компаньона свысока, держит руки в карманах и чертовски мало говорит. Это начинает все больше раздражать, но Докча не спорит — послушно идёт за напарником в надежде услышать от него выгодное предложение или хоть что-то, что каплю будет соответствовать потраченным на проведенное вместе время. — Следи, чтобы за нами никто не прошёл. — Что за скрытность? Мы могли обсудить это иначе, а не приковывать к себе столько внимания, ища безлюдное место, — Докча оборачивается по сторонам, держа рукоять меча. Он даже думать не хочет о том, что его ждёт. Возможно, Джунхёк выбрал «подходящее время». На крыше чудом уцелевшего здания можно было в полной мере насладиться закатом, чем, вопреки ожиданиям, занялся Джунхёк. Он облокотился руками на перила, устремляя свои глаза в заливающееся красками небо, будто он здесь совершенно один. На фоне краснеюших оттенков заката даже в разрушенных домах и пятнах крови по земле было что-то по-своему красивое. Кажется, Докча начинает медленно сходить с ума, раз думает о таком. Тем не менее, он не мог не отметить, что зрелище это достойно внимания: алый свет падал на бледноватое, уставшее лицо Джунхёка, пробегался по шикарной фигуре, освещая ту новыми красками, и прятался в трепещущих от ветра черных волосах. Возможно, в прошлом эти волосы были мягкими, но сейчас — вряд ли. Докча засматривался, вновь и вновь понимания, насколько красив этот чёртов «главный герой» даже в такие времена. — И чего ты уставился на меня? — Джунхёк отводит глаза от неба, строго глядя на свою белую копию. Тоже красивый. Его нельзя сравнить с самим собой, но даже так Джунхёк едва ли может честно сказать, что Докча выглядит плохо. — Я не смотрю на тебя.[ Персонаж Ю Джунхёк подтвердил, что вы лжёте ]
— Под красками заката любой человек покажется завораживающим, — нет, Докча, начинать драку мы не станем, хотя и хочется ударить его ещё раз. Детектор лжи был одной из основных проблем, особенно в этой ситуации. И когда только Докча начал так присматриваться к Джунхёку?.. — Зачем мы здесь? — Закат красивый, одному смотреть небезопасно, вот и позвал тебя. Последи за обстановкой, пока я отдыхаю, — Джунхёк отворачивается, впадая в раздумья. Синяки под глазами и общая усталость по всему телу мешают даже ему, но думать о состоянии Докча было бы… проблемой. Ещё большей проблемой, чем непереносимое желание побыть с ним наедине.[ Персонаж Ю Джунхёк лжёт ]
Слова застряли в горле. Хотелось спросить, что такого страшного их здесь ожидает, раз Джунхёк не может сказать правду, но отчего-то Докча не мог произнести и слова, будто кто-то закрыл ему рот способностью. Некоторое время Докча продолжал в ступоре рассматривать пылающий закатными красками вид Джунхёка, пока уведомления от заинтересованных созвездий не довели до головной боли. Эти любители поторопить события уже порядком надоели своими ожидающими взглядами и капающими ради мотивации что-то сделать монетами. Помнится, раньше эти же созвездия бурно реагировали на «любовные треугольники», которые сами себе придумали. — Джунхёк, — наконец, он смог пересилить себя и подойти ближе. — Зачем ты привел меня сюда? Я знаю, что ты солгал мне в прошлый раз. — Тебе не надоело? Все равно не скажу, пока сам того не пожелаю. Или ты хочешь заставить меня это сказать? Ну же, попроси об этом как следует, — Джунхёк пристально посмотрел на собеседника. Этот непонимающий взгляд, сжатые кулаки и готовность к любой подлости — это лучшее зрелище, ради которого можно поставить на кон свою честь. Регрессор резко сжимает щеки Докча рукой, задирая его голову повыше и не позволяя сделать шаг назад. — Меня поражает твоя живучесть. Даже будучи пророком вряд ли обычный человек продержится так долго, но у тебя это получается. Это раздражает. Джунхёку до скрежета в зубах хотелось ударить по этому лицу. Такому же уставшему, такому же бледному… и такому же красивому. Сольхва, кажется, даже рядом не стоит с этой красотой, что ещё больше злит Джунхёка. Не мог он влюбиться в это, совсем не мог, но каждый чёртов раз, как он видит это лицо ему хочется разбить его и сцеловать каждую каплю крови с него. Омерзительно. Совсем не так, как он хотел в прошлых своих регрессиях. — Что мне теперь, руки тебе целовать и в ногах валяться? Говори или я уйду обратно, — наглости ему не занимать. Точно. Вот то, за что так сильно Джунхёк ценит своего компаньона: он на голову отбит и ведёт себя так, будто у него тысяча жизней в запасе. Полные решимости глаза смотрят прямо на Джунхёка, вызывая мурашки по телу, ещё немного и руки Джунхёка задрожат, но гораздо раньше, чем это случится, Докча, его нутро и «четвертая стена» задрожат куда сильнее. Джунхёк рывком приближается к лицу компаньона, опаляя его дыханием, и кусает его губы. Регрессор внимательно следит за реакцией парня, сильнее сжимает его скулы и ждёт, когда Докча наконец остановит это. До последнего надеется, что происходящее не выльется в серьезные проблемы. Привкус крови с губы пророка не отрезвляет сознание, наоборот только больше раззадоривает, и Джунхёк, ведомый неприятным, агрессивным желанием, проскальзывает языком в приоткрытый рот. Сорвался. Докча только изумлённо терпит происходящее, ожидая момента, когда сможет снова ударить Джунхёка, но точно не может сказать, что ему это не нравится. Гормоны? Возможно. По крайней мере, им обоим очень хотелось считать, что это просто гормоны, а не «светлое чувство», потому что именно это чувство приведет их к могиле. — Ты можешь хотя бы это сделать нормально? — Джунхёк отстраняется, не получив ожидаемого в глубине души ответа. Минутного оцепенения Докча хватает, чтобы Джунхёк все же ударил его в лицо, до боли в костяшках сжимая кулак. Их мир только что снова рухнул из-за несчастного желания. Некоторые созвездия давятся, но большая часть решила не давать о себе знать: даже они понимают, что этим двоим сейчас не до монеток и чужого мнения. — За этим я тебя позвал. Доволен? Если ты кому-то скажешь… — Не скажу, — Докча с трудом выговаривает ответ. «Четвертая стена» дрожит, не позволяя полностью взять себя в руки, но ему хватает сил стереть кровь и взглянуть на Джунхёка, выдавливая из себя самоуверенную улыбку. — Давай ещё раз, в этот раз все получится. Регрессор каждый раз удивляется поведению Докча и задаётся вопросом «как он дожил до этого момента?», но в этот раз не спорит, а наступает на горло своей гордости. Докча не подойдёт сам, Джунхёку этого и не нужно — он сам притягивает парня за воротник ближе к себе, повторяя поцелуй; в этот раз Докча и правда отвечает, накрывая руку регрессора своей и принимая поцелуй. Смешанные чувства возникают у обоих: это действительно то, чего они хотели? Докча гонит мысли о не очень приятном продолжении из своей головы, проводит своим языком вдоль языка, так нагло ведущего себя в его рту, стараясь распробовать на вкус происходящее. Странно. У него раньше были мимолётные попытки поцелуев, но практики в этом у Докча было крайне мало, чего не сказать о Джунхёке: он, видно, вообще не переживает о правильности своих действий, напористо проводя языком по зубам и внутренней стороне щеки Докча, совсем не ослабляя хватку на лице, будто если убрать руку, Докча непременно отстранится и все в миг кончится. — Неумеха. И как только Сангах на это купилась… — Джунхёк наконец отстраняется и тыльной стороной ладони протирает свои губы. Крутит на языке этот вкус, пытаясь найти хоть одну причину сказать, что ему это не понравилось. Рука с лица медленно, с удивительной для Джунхёка нежностью перебирается в волосы Докча; он между пальцев слегка сжимает черные локоны, стараясь отпечатать в памяти и это, будто через минуту Докча растворится. — Да не было ничего! — Докча дёргается, упираясь рукой в грудь Джунхёка и заливаясь румянцем. Это было даже… обидно. — Если это все, что ты хотел, я пойду к ребятам. — Стой. — сквозь зубы выдает Джунхёк, стягивая в кулаке волосы компаньона. — Ты… не смей говорить кому-то. Забудь. Джунхёк нервно отталкивает Докча и спешно уходит. Больше никогда с ним не заговорит, даже ради сценария. — Ты тоже мне симпатичен, — Докча говорит в полголоса. Он не уверен, что говорит правду и не уверен, хочет ли, чтобы Джунхёк знал об этом. Регрессор останавливается на пару секунд и поворачивается, отвечая тихое «Обсудим после следующего сценария», а после — исчезает с глаз Докча. Это звучит как вызов.