Ты не думал расстаться?

***

      — Я устал, понял! Я УСТАЛ! — Боян громко стукнул по столу. На его лице был чёткий гнев и ярость. — если ты сейчас же не выбрасываешь всю эту чёртову дрянь из дома, я ухожу. И мне насрать на то, что это мой дом.       — Бо, зайчик, не надо, пожалуйста...я тебя умоляю.       — При мне возьми все эти пакетики и выбрось в помойку, унитаз, да мне плевать куда! Ещё одна таблетка и нашей любви конец. Может показаться, что Цветичанин очень вспыльчив, но это не так. Он держался очень долго, всегда лояльно относился к употреблению наркотиков со стороны Йере, но сейчас была последняя капля. Два дня назад Пёухёнен упал без сознания и сказал, что больше так не будет, но история повторилась. Йере послушно выбросил всё при Бояне и сел напротив него. Тот в свою очередь обнял своего молодого человека и тихо прошептал:«Прости».       — Боян, пожалуйста, давай ты будешь немного понежнее со мной...я не вижу в тебе того самого Бо, в которого я был влюблён.       — А я не вижу того самого трезвого Йере, которого любил. Может, это конец? Ты не думал расстаться? — тут Пёухёнен остолбенел. Его сердце в секунду разбилось на тысячу частиц, и виной стала минутная слабость после второго места на Евровидении, которая в последствии переросла в зависимость.       — Боян, не надо, прошу. Я люблю тебя. Может, погорячился со словами, но ты же знаешь, как сильны мои чувства к тебе.       — А вот я к тебе остыл. Наш последний год состоит из того, что ты только и делаешь, что употребляешь, а потом приползаешь на коленях с помилованием. Я найду себе кого-нибудь получше. Как минимум, не нарика. А сейчас: собирай вещи и убирайся. Вали на все четыре стороны. Иди к родителям...а может к твоему танцору? — Глаза Пёухёнена резко расширились. Откуда Цветичанин вообще о нём узнал? — Вроде ты ему отсасывал на вечеринке, не? И даже после измены я продолжил быть с тобой. Хочешь пойти к Алике? Ты вроде лизался с ней за моей спиной. Какая же ты шлюха, Йере Пёухёнен.       Финн убежал из дома, не оставив себе буквально ничего. Он хотел убить себя:повеситься, вскрыться, заглотнуть кучу таблеток и уснуть...Бо,его любимый Бо, твою мать...Бо был чертовски прав. Все это время он скакал от одного к другому, но своим молодым человеком считал лишь того, кто его бесконечно прощал и любил. На месте Цветичанина любой бы уже давно не выдержал. В голове собиралось много картин их по-началу счастливой жизни:вот они впервые встретились благодаря Евровидению, здесь уже их первый поцелуй, потом признание в любви. Но затем красивые картинки закончились и начались постоянные ссоры и скандалы.       Боян понял, как много лишнего он сказал, хотя, все это было правдой, кроме той фразы, что он остыл к Йере. Цветичанин любил финна, даже таким дуриком и нариком. Осознавать, что твой молодой человек изменяет тебе почти каждую ночь, а потом приходит под утро и изменяет им с тобой...это убивало Бояна изнутри.       Словенец налил большую ванну и залез в неё в одежде. Кофта ужасно прилипала к груди и создавалось непереносимое некомфортное чувство. Ему казалось, что он одел очень обтягивающие джинсы, ведь они также облепили его тело. Сейчас просто хотелось утопиться. Цветичанин потерял рассудок и уже не понимал куда и зачем он тянется. Это было ружьё.       Йере осознал, насколько ничтожным является и что в кармане ни гроша. Пёухёнен решил вернуться домой и, отпирая замок ключом, услышал заглушающий выстрел. Кто это был? Куда он стрелял? Спустя пару секунд Йере найдет ответ в розовой воде и зарыдает, обнимая уже труп, у которого он не сможет попросить прощения. Он сможет лишь сидеть над ним и смотреть на его полузакрытые глаза и разбитую вдребезги черепушку.       — Я всегда любил, люблю и буду любить тебя, Боян Цветичанин, — финн взял руку словенца, которая полностью была покрыта кровью. От осипшего голоса Йере говорил совсем тихо, еле слышно. — Пожалуйста, очнись, я хочу тебя поцеловать, Бо... Это не смешной розыгрыш, малыш, вставай. Пойдём на кухню, заварим чай и там же поебемся, а потом я усну на тебе...дыши, солнышко, пожалуйста.       Но Боян Цветичанин не очнулся. Ни сейчас, ни на похоронах, ни на момент смерти самого Йере Пёухёнена.