Одна в ничто, не считая нелюдя

Нелюдь был… Откровенно дохленький. А еще отчетливо смахивающий на крупного ярко-синего червяка с прозрачными, как у стрекозы, крылышками и огромными трогательными глазами в ореоле пушистых черных ресниц. Метель, когда в первый раз его увидела, даже немного умилилась. В конце концов, эта тварюшка была единственной ее компанией в странной непустой пустоте, куда ее выкинули эта дрянная сияющая девчонка и золотой дракон. Тут было не темно, но и не светло. Не было низа, но не было и верха. Тело одновременно и было, и его не было. Сквозь свою человеческую руку Метель видела переливающиеся сиреневым и розовым завихрения этого непонятного пространства. И на этой же ладони спокойно обретался Нелюдь – единственный яркий и не просвечивающий. Нелюдь потирал кончиком хвоста подпаленный бочок и жаловался: −Зачем они так со мной? Ну зачем? Я же не просил меня придумывать. А они придумали. Теперь еще и мучают. Метель понимающе кивала и гладила бедолагу по синей спинке. За ее пальцем тянулась тонкая полоса инея, Нелюдь блаженно жмурил глазищи и вздыхал так душераздирающе, что пространство шло волнами. −Нет, я все понимаю. – не унимался страдалец. – Ладно, эти, которые всех покинули. Они хотя бы заслужили. Метель продолжала понимающе кивать. Этих самых, которые всех покинули, она тоже тут видела. На редкость неприятные твари. Хорошо, что не так давно сгинули где-то на другом плане бытия. Судя по тому, что из этого плана выглянуло, их там даже сожрали. В общем-то и поделом. −Но я… Я?! Нелюдь взвизгнул вдруг таким высоким голосом, что Метель скривилась, как от зубной боли. −Никому зла не желал. Никогда даже не существовал, пока этот вот… Этот… − бедолага задохнулся, не находя нужных слов, и скутался в клубочек на ладони у Метели. – Этот меня не спел. −Никто тебя не пел. – меланхолично отозвалась Метель. – Тебя услышали. А это еще хуже. Скажи спасибо, что только хвост поджарили. А то ведь и отжарить могли. Нелюдь поднял голову, похлопал ресницами, пискнул и накрылся собственными крылышками. −За что они так со мной?! – горестно проныло из ставшего радужным кокона. Метель пожала плечами. Она все никак не могла понять – за что так с ней? Ну караван, ну эльф, ну Ксентарон. А до чего злющие были глазища у золотого малявки, когда она того самого эльфа чуть не проглотила. Кажется, противный собрат ей даже пожелал в Бездну провалиться. Что такое Бездна, Метель не знала. Знала только, что ей в этой пустоте, куда она все-таки провалилась, ужасно скучно. Один Нелюдь развлекает. Он, когда уставал ныть, принимался петь разными голосами – то высоким и звонким, но явно мужским, то томным и вкрадчивым женским. Пел, правда, что-то странное. Про какие-то скрипки, ошибки, ноты и пустоту. Метели нравилось. −Хватит кукситься. – строго заявила она всхлипывающему Нелюдю. – Спой лучше. −Не хочу я петь. – тварюшка возмущенно затрепетала крыльями и взлетела над ладонью. – Я лучше их всех покусаю! Метель только фыркнула, оценив ощерившиеся мелкие зубки, и лениво улыбнулась, сверкнув внушительными даже в этом облике клыками. Нелюдь сник. −Не поможет тебе это оружие. – печально проговорила она. – И вообще ты как ворона неуклюжая. Нелюдь обиженно всхлипнул, клацнул зубками и устроился у нее на плече. Страдать дальше. Метели до его переживаний больше не было дела. Пространство совсем рядом закручивалось в воронку, и из нее смутно проступали две женских фигуры в коронах. Одна в светлой, кажется, из человеческих костей. А вторая в черной, вообще демон знает, из чего. Метель насколько могла приветливо улыбнулась и быстро начаровала себе тиару из переливающихся всеми оттенками голубого льдинок. Кажется, у нее появилась компания. Надо соответствовать. Заодно, может, и бедный Нелюдь отвлечется. В конце концов, в этой Бездне и правда невыносимо скучно.