[Добро пожаловать в класс превосходства] Ум и воля

Белые стены…. Отсутствие солнечного света… Присутствие наблюдателей за разграничительным стеклом… Посреди учебного зала за одной из парт сидел мальчик с каштановыми волосами, решающий тесты, как и остальные дети, отобранные Белой комнатой. Многие из них в поте лица, старались выполнить предоставленные письменные работы. Однако в отличие от них, он не испытывал трудности в решении этих математических задач. По его безразличному ко всему лицу было видно, что он уже закончил свою работу. Тем временем в наблюдательской комнате, сидело два человека, которые являлись сотрудниками Белой комнаты. — Тот каштановолосый, в центре. А он хорош. Судя по его виду, он уже все сделал. — — Это сын самого профессора Аянокоджи. — — Самого профессора? Не слишком ли жестоко, так поступить со своим сыном? — — Возможно, но то, каких успехов он достиг здесь, не может не впечатлять. — — И все же, будь у меня дети, я никогда бы не отправил бы их в это место. — — Я такого же мнения. В этот момент в комнату вошел мужчину с такими же волосами и глазами, как у объекта обсуждения двух сотрудников. — Охаяси, Судзуки, вы почему здесь?! У вас сейчас должны быть физические занятия с пятым поколением! — всполошил их своим появлением мужчина с именем Ацуоми Аянокоджи. — Просим прощения, профессор Аянокоджи, — нервно извинился один из сотрудников. После извинений, двое сотрудников поспешили покинуть комнату, дабы не злить собственного начальника. Подойдя к окну, профессор молча наблюдал за учебным залом, сверля глазами собственного сына. Думаю, стоит поговорить с ним после занятий. Возвращение к повествованию от лица главного героя После окончания тестов я видел, что некоторым пришлось тяжело при решении этих задач в тестах. У многих были запотевшие лица, но я не испытывал к ним ничего. Ни сочувствия, ни сожаления, ни сострадания. Ведь, рано или поздно от тех, кто не справляется с программой обучения, просто избавляются. Построив нас колонной, нас выпроводили из учебного зала и отправили по комнатам. Зайдя в свою комнату и только приняв в душ, я понял, что за мной пришел работник, сообщив о предстоящем разговоре с профессором Аянокоджи. От упоминания имени этого человека, я невольно почувствовал отвращение. Однако мне не хотелось получать наказание за непослушание, да и к тому же, было весьма интересно, что за разговор мне предстоит. Тем временем, меня привели к нему. Зайдя в кабинет, я увидел, что он сидит ко мне спиной в своем вращающемся кресле. — Спасибо Ито. Можешь идти, — ледяным тоном произнес этот человек. Сотрудник, который привел меня, поклонился и ушел. — Зачем ты меня вызвал? — спросил я его безразличным тоном. — Я хотел поговорить с тобой, как отец с сыном, — ответил он теплее, повернувшись креслом ко мне лицом. — Не думаю, что у нас получится с тобой толковый разговор, — возразил я ему, направив свой взгляд в это неприятное для меня лицо. — Я так не считаю. Давай перейдем к делу. После твоего рождения, когда твоя мама умерла, я дал ей обещание, что после Белой комнаты, я, можно сказать, отпущу тебя в свободное плавание. А именно в Старшую Школу Продвинутого Воспитания, школу моего ученика, — безэмоционально начал разговор Аянокоджи-старший. — Зачем мне это? — не понимая, произнес я. — Мне пару минут назад занесли результаты тех тестов, которые ты делал в учебном зале. Они весьма впечатляют. Можно сказать, что ты закончил программу 4-го поколения. Поэтому, я предлагаю тебе, скажем так, вознаграждение за твой труд. До начала учебы в старшей школе остался один месяц. Я думаю, тебе бы пошла на пользу смена обстановки. Я к тебе приставлю одного дворецкого. Поживешь с ним один месяц в его доме, — продолжил скучающим тоном мужчина. — Перед тем, как я дам свой ответ, я могу задать тебе пару вопросов? — с небольшим удивлением спросил я. — Смотря, что за вопросы, — ответил мужчина, изогнув брови. — Дала ли согласие мама на мое зачисление сюда, или же ты это сделал без ее мнения? — холодно спросил я. — Хм, ответ прост. Я принял решение о твоем зачислении сюда без ее мнения. Думаю, она бы тобой гордилась, учитывая то, что ты здесь пережил, — безэмоционально произнес он. — Ты же не просто так меня отпускаешь? Ты чего-то хочешь, но чего? — понимая, что разговор заканчивается, спросил я. — Я хочу проверить тебя в действии, хочу увидеть все могущество «Шедевра Белой комнаты». Твоя задача довольно-таки проста. Я попрошу своего друга-ученика, председателя этой школы, намеренно зачислить тебя в самый худший класс. Твоя задача — за 3 года изменить его до самого лучшего класса. Если ты справишься с этим, у тебя будет свободная жизнь, в которую я лезть не буду, то есть я просто исчезну из твоей жизни. Однако если не справишься, то в противном случае я ликвидирую тебя, поскольку я сочту это пустой тратой ресурсов, да и к тому же ты будешь свидетелем того, что происходило в этом месте, — ледяным тоном произнес он, — Также, в этой папке имеются документы, необходимые для поступления в эту школу. Покидал я организацию, не испытывая к ней чувств. Наоборот, выйдя из здания, я увидел тот мир, который манил меня своими красками. На дворе стоял февраль. Погода хоть и была холодной, но к холоду мне, как ученику Белой комнаты, было не привыкать. — Аянокоджи-сан, садитесь пожалуйста. — Ко мне обратился человек, который должен был меня сопроводить на автомобиле до дома дворецкого. Не заставляя его ждать, я молча сел в машину. Так началось мое первое знакомство с окружающим миром. По дороге к конечной точке, водитель не произнес ни слова, что впрочем, мне было на руку. Не хотелось утруждать себя бессмысленными разговорами с незнакомым человеком. Тем временем, я направил свой взгляд в окно автомобиля. За этим окном кипела жизнь. Токио пестрел своими красками. Двигался общественный транспорт, работают кофейни и бары. Люди в нескольких потоках двигались в разные стороны. Кто-то спешил, видимо опаздывая на важную встречу, а кто-то неспешно шел по улицам города, озираясь по сторонам. Спустя некоторое время меня привезли к этому самому дворецкому. Выйдя из машины, которая тотчас уехала, передо мной предстал особняк этого человека. Спустя некоторое время открылась дверь, и передо мной предстал дворецкий собственной персоной. Это был мужчина в возрасте 50 лет, с серыми волосами и зелеными глазами. Судя по внешнему виду, это был старик, который относился к людям, как к себе. Было видно, что он старается произвести впечатление доброго старика, что впрочем, ему это и удается. — Доброе утро, Аянокоджи-кун. Хорошо добрался? — поинтересовался старик. — Доброе, да, все в порядке, а Вас… — ответил я ему, не зная как к нему обратиться по имени. — Ах, да, как не вежливо. Забыл представиться, меня зовут Мацуо, и я буду твоим дворецким в течение марта, а затем ты отправишься в старшую школу, — с теплотой в душе ответил старик. После знакомства, он повел меня к своему дому. Внешне дом ничем не выделялся, но внутри было довольно просторно. Имелась ванная, кухня, большая по своей площади гостиная, а также был второй этаж, на котором было 2 спальни, а также имелась комната для занятии музыкой. — Я покажу тебе твою комнату, — тепло произнес Мацуо, поднимаясь по лестнице. Кивнув ему, я поднимался вслед за ним. Поднявшись, он указал мне на самую левую дверь. — Ну, вот твоя комната. Отдыхай, не буду тебе мешать. Если что понадобиться, говори не стесняйся, — ознакомив меня с комнатой, сказал Мацуо. После моего кивка благодарности, старик оставил меня одного в комнате. Недолго думая, я рухнул на кровать и невольно начал наслаждаться первыми минутами моей иллюзорной свободы. Иллюзорной она была, поскольку надо мной все же навис дамоклов меч в лице моего отца. Если не справлюсь с его заданием, то можно попрощаться с жизнью. Конечно, пока рано думать о школе, ведь у меня есть целый свободный месяц, волен делать то, что хочу. Однако лучше всего это свободное время потратить на улучшение своих социальных навыков и коммуникации, да и в целом познакомиться с интересами моих ровесников, дабы не выглядеть отсталым в интересах. Три недели спустя Совместный ужин, который организовал Мацуо, прошел в хорошей обстановке. На нем старик рассказал мне о том, чем увлекаются мои ровесники, какие интересы у них преобладают. Учитывая тот факт, что мне было довольно трудно общаться с людьми, дворецкий успокоил меня тем, что такие люди, как я, быстро учатся. Помимо этого, мне удалось получить заветную информацию об этой школе. Эта старшая школа была особенной, в отличие от других в Японии. Как сказал Мацуо, эта школа государственная, она спонсируется государством, и была построена для того, чтобы обеспечить будущее Японии. Обучение в ней поделено на 3 года. На каждом году обучения имеются 4 класса, от класса A до класса D. По информации от старика,класс, занявший место класса А в конце 3 года обучения, получал 100-процентную гарантию трудоустройства на любую работу или же поступление в высшие учебные заведение страны с той же гарантией. Это весьма большая награда за старание в обучении. Однако у Мацуо не было всей информации по S-системе. Он не знал о внутреннем устройстве школы. Тем не менее, я это выясню. А пока, оставшаяся неделя до начала учебного года позволяет мне расслабиться и не думать обо всем этом. Кто знает, каких людей в школе я встречу, но полагаю, что самых худших, ведь председатель школы, с просьбы моего отца, зачислит меня в класс D, и соответственно мне придется тащить этих ребят наверх. Ситуация возможно будет такова, что при нежелании этих ребят расти вверх, придется применять меры принуждения, будь-то угрозы, подкупа, шантажа или насилия. В течение недели, я пару раз выходил из дома дворецкого на прогулку. Улицы города все также опьяняли, звали меня к себе. Хотелось ничего не упускать, захватить своими глазами. В последующем, я начал увлекаться мангой и ранобэ. В дополнение к классической литературе, которую я читал в библиотеке Белой комнаты, они разнообразят мой книжный вкус в целом. Помимо этого, мне удалось пару раз позаниматься игрой на пианино. В какой-то степени, музыка успокаивала меня, переносила мою душу в иной мир, мир нот и красивых звуков. Тем не менее, приближался апрель, а вместе с ним и начало учебного года. Не терпится увидеть эту школу. Продолжение следует…