Восьмая степень счастья

Солнце клонилось к горизонту, роняя последние лучи на форт Фудзито. Отмыв кровь от доспехов и отточив мечи, самураи Сангономии должны были отдыхать и готовиться к новым сражениям. Они дали достойный отпор врагу и доблестно сражались, уничтожив форт союзников клана Кудзё. Возвращение солдат после победы всегда было поводом для празднования, однако храбрые воины с трудом заставляли себя не думать о тренировках. — Не привыкли отдыхать? С начала кампании против сёгуната прошло много времени. С тех пор обязанности Кокоми, как лидера Сопротивления, были практически безграничны, а важность — решающей. Но из-за отсутствия у неё эффективных боевых навыков и притока новых инструкторов для рекрутов, необходимость её личного участия в тренировках отпала. Поэтому аль-Хайтам вздрогнул от неожиданности и опустил лук к ногам. Божественная жрица стояла тихо и неподвижно за его спиной. Учёный предположил, что никто даже и не заметил её присутствия на тренировочной площадке. — Просто не спится. — Понятно. Отлично стреляете. — Кокоми, окинув взглядом простреленные мишени, плавной, почти невесомой походкой приблизилась к столу, на котором раскладывали лук и стрелы. Со времени её последнего присутствия на тренировочной площадке для стрельбы Кокоми успела забыть, какими холодными могут быть вечер и ночь вокруг форта Фудзито. Но такие люди, как Горо и Путешественник, и даже их гость из Сумеру, не боялись обветритьс, стоя на холоде с обнажённым верхом. — Отлично? — аль-Хайтам повел плечами, разминая напряжённые мышцы. Упреки и комплименты он выносил легко, понимая, что некоторые из них справедливы. Но почувствовав что-то вроде смущения, учёный опустил глаза на утоптанную землю. — Спасибо. — Это ваша тайна, верно? — Кокоми с любопытством посмотрела на учёного. — Я не сторонница грубой силы, но ваши навыки фехтования превосходны и, оказывается, что вы ещё и потрясающе владеете луком! — Нет, не тайна. — Хотя аль-Хайтам совсем не походил на человека, который с боевым кличем бросается на противника, размахивая мечом, в битве против армии сёгуна он выглядел именно таким. — Но лучше, если враги не будут о всех моих талантах. Аль-Хайтам был высоким, стройным молодым мужчиной, одарённым красивыми и мужественными чертами лица, сильным телом и твердой рукой. Наблюдая за его тренировкой, — как капельки пота катились по взмокшей обнажённой спине, а глаза сосредоточенно смотрели прямо перед собой, — Кокоми невольно задумалась, как хорошо было бы, чтобы её тело стало таким же сильным. — Ваше Превосходительство, вы дано наблюдаете за мной… — аль-Хайтам всего на мгновение незаметно ухмыльнулся, — пока ещё светло, не хотите составить мне компанию? От этого простого предложения, словно её поймали на каком-то преступлении, Кокоми споткнулась. Правда не упала, а всего лишь выпустила стрелу из рук, а та тихо шлёпнулась на землю. — Я ценю ваше предложение… Но, даже если я буду стараться, всё равно получится неважно, — в глазах девушки отразилась её тщательно скрываемая от солдат неуверенность. Для неё всегда было легче отразить удар от других, чем нанести удар самой. — В бою я слабее многих своих солдат. — Ваши движения медленные, но грациозные, их можно принять за танец, поэтому они точно выверены. — Аль-Хайтам приблизился, чтобы предложил свою руку жрице. Его глаза излучали твёрдое намерение и немного детского любопытства. — От ваших слабостей всегда можно избавиться, а таланты следует развивать. — Мудрые слова… для простого учёного. — Они ваши — вы просто забыли о них. Кокоми не сдержалась от улыбки. Ей ещё не приходилось встречаться с таким дерзким и твёрдым в своих намерениях мужчиной. Она привыкла оттягивать момент пока есть силы. Быть покорной судьбе — именно так её воспитывали, — а уверенность, что можно жить так, как тебе того хочется, до того, как она приняла решение выступить против сёгуна, казалась роскошью. Поэтому она восхищалась учёным из Сумеру, как своим более уверенным, но отвергаемым отражением. — Не волнуйтесь, Ваше Превосходительство, я не дам вам поблажки, — пообещал аль-Хайтам.