like looking in a mirror

Скорая помощь приехала быстро, хотя Хусоки все же вытащила незнакомца в коридор, когда тот начал кричать о том, что он «истечет кровью». Она зажала его голову, прижав ногу к полотенцу на его боку, и он все это время плакал. Кацуки пожалел бы этого парня, но он не жалел идиотов, которые ворвались в квартиру Про Героя, чтобы попытаться застрелить ее, пока она была ранена. Вместо того, чтобы беспокоиться о мужчине, Кацуки принес Очако свежую одежду и помог ей помыться. - Я так рада, что тебя не отталкивают сиськи, - пробормотала Очако, когда Кацуки снял лифчик и начал оттирать кровь с ее кожи. - Раньше я был моделью, Очако. Я видел сиськи всю свою жизнь. - Он работал быстро, в основном на случай, если Хусоки вернется и смутит ее. Была предпринята попытка промыть волосы Очако после того, как Кацуки надел на нее огромную ночную рубашку, но это не удалось. Хусоки вошла и взяла все под контроль, отбивая руки Кацуки. - Копы хотят с кем-то поговорить, - сказала Хусоки, глядя в никуда. Кацуки постарался не застонать. Даже если полиция помогала, Хусоки их ненавидела. Может быть, это было связано с тем, что большую часть ее жизни она была в преступлении, а может быть, потому, что они ее принижали. В любом случае, она отказалась с ними разговаривать. Выйдя на улицу, он поправил рубашку. На нем не было солнцезащитных очков, но он был в своем многоквартирном доме, они ему были не нужны. К нему поспешила офицер примерно на фут ниже его, из-под ее шляпы торчали два пучка. Она выглядела пораженной, когда смотрела на него. - Здравствуйте, Сэр. - Ее голос пискнул. Кацуки кивнул. - Моя соседка сказала, что вам нужно поговорить с одним из нас? Женщина закусила губу, затем покачала головой и нащупала блокнот и ручку. - Ах, да. Мне на самом деле нужно заявление мисс Уравити, так как это ее квартира. - Она издала нервный смешок. - Ее не было в ее квартире, - объяснил Кацуки. - Вчера она получила травму во время работы, и на месте не было достаточно надлежащего медицинского персонала, чтобы залатать ее. Она ночевала у меня, чтобы я мог за ней присматривать. Розовые, как жевательная резинка, глаза женщины, казалось, загорелись. Она снова покачала головой, и Кацуки поднял бровь. Что творилось в голове этой женщины? Она казалась ужасно рассеянной. - Значит, мисс Уравити была с вами всю ночь? - Она начала строчить в своем блокноте. - Кто узнал о злоумышленнике? - Наша соседка, Миса Хусоки. Это, казалось, заставило женщину споткнуться. - Миса... Миса Хусоки, знаменитая якудза, та самая, о которой снят художественный фильм? Кацуки сражался и выиграл битву, чтобы не смеяться. - Нет тут никакой связи. - Ему не нравится лгать полиции, но серьезно. В этом здании все были знамениты. - Оу. - Женщина надулась, но продолжила допрос еще несколько минут, на этот раз гораздо более профессионально. В конце она попросила Кацуки подписать форму, а затем сказала ему, что они оставят патруль у входа в здание на несколько дней. Кацуки кивнул и вернулся внутрь. На этот раз Хусоки посадила Очако в кресло за письменным столом, и она только что закончила перевязывать Очако швы, когда он закрыл дверь. - Вот ты где, - улыбнулась Хусоки. - Голодный? - Разве мы только что не поели? - поддразнил он. - Я голодная, - весело сказала Очако. - Ты нашел мой телефон? - Не знал, что должен был его искать, - признался Кацуки. Он в твоей сумке? - Он подошел к куче окровавленной одежды, которую они еще не бросили в стирку. Сумка Очако была под ним. Он быстро просмотрел их, вытащив ее телефон и обнаружив, что тот разрядился. Не спрашивая, Кацуки подключил телефон, чтобы он заряжался на его столе. Хусоки похлопала его по плечу и снова пошла рыться в холодильнике. Кацуки пододвинул пуфик, чтобы сесть рядом с Очако, затем вытащил папку с рисунками, которые он сделал для нее. - Хочешь просмотреть их, пока мы ждем? - он спросил. Очако, казалось, наполнилась светом и жизнью, и Уравити вернулась на место. Ее щит против резких ударов мира был крепок. Кацуки нравились обе ее стороны, и он был счастлив, что она позволила ему увидеть их. Примерно через десять минут после того, как он положил вещи на стол, Хусоки фыркнула. - Твои шкафчики такие же пустынные, как моя киска в засаде. Кацуки подавился воздухом. - Пожалуйста, никогда больше так не говори, я тебя умоляю. Очако рассмеялась, осторожно держа руку над боком. - Хусоки. Хусоки отмахнулась от них обоих. - Я возьму из своей квартиры настоящую еду и настоящий стиральный порошок. То дерьмо, что у тебя есть, бесполезно, и помада не отстирывается от пары спортивных штанов. Кацуки закрыл лицо руками. - Я гей, Хусоки. - Каким хреном это связано с помадой? - спросила она, закатывая глаза. - Ты и так примадонна. Удивительно, что ты не накрашен сейчас. Очако поджала губы, стараясь не рассмеяться сильнее, чем раньше, пока Хусоки шла к двери. - И еще одна вещь. - Она потянулась к двери, когда ручка повернулась. Прежде чем кто-то успел толкнуться внутрь, Хусоки схватила ручку, сильно дернула и ударила другой рукой. Ее кулак попал прямо в горло Про Героя Шото. - Шото! - закричала Очако. Шото издал хрип, когда обе его руки потянулись к горлу чтобы поддержать раненое горло. Лед потрескивал по полу, пытаясь удержать Хусоки на месте, но она уже отступила в сторону и каким-то образом оказалась позади Шото. Она ударила его по коленям, и он упал на пол. - Хусоки, стой! - Очако закричала, когда Кацуки поднялся на ноги. - Он работает со мной! Он безопасный! Хусоки уже держала одну из рук Шото за спиной, готовая сломать или вытащить ее из сустава. Она фыркнула, выпуская его руку, и Шото упал на четвереньки, кашляя. Наклонившись, Хусоки дважды похлопала Шото по щеке. - Вот поэтому первым делом мы стучим. - Понял, - прохрипел Шото. Кацуки закрыл лицо руками.