like looking in a mirror

Очако смотрела на Кацуки с кучей эмоций. Она прошла от юмора к замешательству, а затем к ужасу, сжимающему желудок. - Кацуки, нет. - Она покачала головой, протягивая обе руки. Кацуки сделал шаг назад. - Кацуки, это не... - Ты посмотришь на меня и скажешь, что я неправ? - Кацуки сделал еще один шаг назад и дернул себя за волосы. - Что ты с Красным Бунтарем не по уши влюблены в этого чувака, похожего на меня? Очако сердито вздохнула. - Вы не похожи. - Боже мой, какое хорошое признание. - Кацуки присел на корточки. - Меня преследует чувак, которого я даже не знаю. - Пожалуйста, прекрати драматизировать, - умоляла Очако, все еще протягивая ему руку. - Иди на хуй, это мой дом, я буду драматизировать, как буду этого хотеть. - Кацуки встал и начал ходить. Все вдруг стало так сложно, даже если это не так. - Я не могу встречаться с парнем, который зациклен на другом парне, Очако. Это несправедливо по отношению к нему, но в основном это несправедливо по отношению ко мне. Очако наконец опустила руки. - Кири не зациклен на Тэнке, - прошептала она, глядя на свои колени. - Я не слепой, женщина, - проворчал Кацуки. - Я видел, как они вместе пьют кофе, я слышал, как загорелся его голос, когда Тэнка позвал его. Очако покачала головой. - Очако, почему ты так упорно споришь, когда я был там? - прошипел Кацуки. - Потому что он всегда такой! - чуть не закричала Очако, но быстро оборвала себя. Одна рука была прижата к ее боку, когда она наклонилась вперед. - Кири просто рад всем, в кого он раньше был влюблен. Кацуки усмехнулся. - Нет, я серьезно. Мы... - Ее глаза потускнели, ее плечи внезапно опустились, когда она откинулась на спинку кровати. Изменение было настолько внезапным, что Кацуки поспешил к ней, отдергивая ее руку. Сквозь повязку просачивалась немного крови, но немного. - Тебе нужно расслабиться, - заявил он. - Ты собираетесь сорвать шов. Очако усмехнулась, хотя казалось, что она растворилась в подушках. - Он больше не любит Тэнку, Кацуки. Я бы не стала так поступать с тобой. Кацуки улыбнулся, хотя это было грустно. - И откуда ты знаешь? Очако потянулась, откинула челку с лица и уставилась в потолок. - Ты смотрел спортивный фестиваль на моем третьем курсе? Кацуки кивнул. - Да, ты была великолепна. - Потому что она была. - Да, но помнишь, тот момент когда Шото и Тэнка поссорились в самом начале? - Они чуть не взорвали несколько стендов, - проворчал Кацуки. - Из-за этого их чуть не дисквалифицировали, на это было тяжело смотреть. Улыбка Очако была разбита горем. - То, что ты видел, и то, что мы слышали, сильно отличались. Детям не дают микрофоны по причине. - Ее ладонь потерла щеку. Брови Кацуки сошлись вместе, и он скрестил руки на груди. - Ты к чему то ведешь, да? Потому что кажется, что ты говоришь кругами. Мне нужно сказать Красному Бунтарю, чтобы он попросил настоящего медика? Рука слабо толкнула его в плечо. - Шо и Тэн подрались из-за меня, тупица. Кацуки посмотрел на нее, затем медленно сел на кровать. - Подожди, - Кацуки оглядел комнату. - Нужно ли мне брать гребаную ручку и бумагу, чтобы нарисовать эту чертову чертову диаграмму? Фыркнув, Очако покачала головой. - Тэнка гетеро. Он был влюблен в меня, но теперь нет. Я была влюблена в Шото, но Шото гей. Кири был влюблен в Тенку, но Тенка отказал ему. - Но теперь ты влюблена в Тэнку, - возразил Кацуки. - Это не влюбленность! - Лицо Очако покраснело. - Это не старшая школа, признайся в своих проклятых чувствах! Стук в дверь заставил их обоих поднять глаза. - Что? - Они одновременно залаяли, а потом вместе вздрогнули. - Прости, что случилось, Кири? - Голос Очако был мягче, плавнее. Гораздо более раскаявшийся, чем Кацуки. Дверь распахнулась, и Красный Бунтарь заглянул внутрь, закусив губу. Он поднял сервировочный поднос, дизайн которого Кацуки забыл что сделал. На нем были три кружки чая и тарелка с печеньем. - Ребята, вы начали кричать. Я... все в порядке? - Он нервничал, как ребенок, столкнувшийся лицом к лицу с разведенными родителями. Очако улыбнулась той прекрасной улыбкой, которая освещала любую комнату. - Все в порядке, Кири. Мы только что говорили о старшей школе. Кацуки уставился на нее, заставляя ее лгать дальше, но Очако была не из тех женщин, которые отступают. - О, бро, старшая школа была дикой, верно? - Красный бунт рассмеялся. - Это так!- Очако отвернулась от взгляда Кацуки и улыбнулась другу. Это был не отход, это был тактический маневр. Эта хитрая, злая сука. Боже, Кацуки любил ее. - Где ты учился в старшей школе, мистер Бакуго? - спросил Красный Бунт. - Мистер Бакуго? - Очако ухмыльнулась. - Пожалуйста, просто зови меня Кацуки, пока она не выдала что-нибудь из простого, причудливого ликования, - умолял Кацуки. Он провел обеими руками по щекам, затем покачал головой. - Извини, Кацуки, - улыбнулся Красный Бунтарь, хотя улыбка была намного мягче. Его голос ласковый и липко-сладкий. О, черт возьми. Был ли он на самом деле таким идеальным, как сказала Очако, или Кацуки видел золото в оттенках желтого? - В любом случае, я не знал, поели ли вы, ребята, или хотите пить, но я принес чай и печенье. - Красный слегка приподнял поднос и поставил его на тумбочку. - Кири, я тебя не заслуживаю, - заныла Очако. - Никто не заслуживает, Тэнка постоянно говорит мне это, - он рассмеялся, когда сказал это, но теперь когда Кацуки все знал.. Это было похоже на удар под дых. Может быть следует включить кулачный бой с Тенке в список его дел? Даже если тот был профессиональным героем. - В любом случае, я должен проверить периметр. - Красный Бунт встал, но это сияние «Кири» просочилось сквозь него. Это было похоже на разницу между Уравити и Очако. Вот только эта линия была такой тонкой, что напоминала край бумаги. - Кири, - рассмеялась Очако. - У нас все хорошо, нам это не нужно. Киришима нахмурился, но Кацуки усмехнулся и потянулся за одним из печений. - Я имею в виду, что она в некотором роде права. У нас есть Хусоки для таких вещей. - Кацуки повернулся к двери, затем нахмурился. - Подожди, а где она вообще? - Кто? - спросил Киришима. Очако кивнула. - Обасан которой восемьдесят. Он пожал плечами. - Не знаю, я только пришел сюда с медведем. Катсуки встал, внезапно забеспокоившись. Не в духе Хусоки было оставить их одних, когда она знала, что Очако ранена. Она была любопытной и стремилась защитить. Было ли достаточно одной драмы отношений, чтобы отвернуться от нее? Он вышел из комнаты, когда Очако начала описывать Хусоки, услышав конец ее очень конкретных описаний, прежде чем раздался легкий стук в дверь. Ах, вот она. Хусоки всегда так стучала, мягко и скромно. Еще одна уловка, изображающая ее «слабой старухой». Кацуки усмехнулся, подходя к двери. - Ты можешь войти, Хусоки, ты знаешь, что тебе всегда рады. - Он был готов к лекции о том, как важно стучать, как она никогда не войдет без разрешения, как важно уважение. Поэтому, когда он распахнул дверь и столкнулся с дулом пистолета, его реакция была оправданной. Он запустил свою причуду.