По плану вампира

Офелия-Холл, самая дальняя часть в академии. Здесь живут две абсолютные противоположности, одна радужный комок счастья, а другая угрюмая смерть. И что бы не происходило в этой комнате, все останется между ними. -Уээээнсдей, ты не против если я сегодня останусь у Йоко на ночевке? -Мне все равно, только если вы не придете посреди ночи к моей кровати и не будете пытаться заставить меня пойти гулять в лес, как это было в прошлый раз. -Ну я же извинилась, то была чистая случайность. Ладно, надеюсь ты тут не соскучишься без меня, я пошла) Энид захлопнула дверь и пошла к Йоко, чтобы поговорить на серьезную тему о которой не должна узнать ни одна душа, а тем более Аддамс. *У Йоко* -Йоко, что мне делать, я уже не могу так. -Не переживай волчонок, у меня есть идеальный план по захвату каменного сердца Уэнсдей Аддамс. Раз эта королева мертвых не понимает элементарных намеков о твоем неравнодушии к ее личности, то нам остается пойти на прямую. -Но я ведь не смогу признаться ей, я просто струшу! -А тебе и не надо, мы сделаем это без слов, одними твоими движениями. Тебе всего лишь надо будет выполнить что я скажу и уже завтра ночью по всей Офелии-Холл будут летать твои стоны. Энид просто согласилась, другого плана не было. Энид вернулась под утро в надеже, что Аддамс еще спит, но этот жаворонок вставал раньше всех в этой академии, поэтому пройти тихо не удалось и сзади нее совсем бесшумно появилась Уэнсдей. -Как прошла ночевка? Сказать, что этот вопрос не только испугал, но и шокировал — это ничего не сказать. Сама Уэнсдей Аддамс поинтересовалась, как же прошла ночевка у ее соседки. -Боже, Уэнсдей, ты испугала меня, а ночевка прошла нормально. -Понятно. Ты долго не засиживайся, скоро начнутся занятия, не опаздывай. Уэнсдей закрыла дверь и пошла по своим делам, она любила делать все раньше всех и приходить на занятие не исключение. Энид тем временем осталась подготавливать все к вечернему романтику. После занятий Уэнсдей должна была пойти в библиотеку, это было ее обычное занятие после занятий, поэтому Энид не переживала, что может не успеть закончить подготовку. Вечер. Уэнсдей проворачивает ручку и открывает дверь, перед ее глазами открывается весьма странная картина. По всей комнате расставлены свечи с ароматизатором кофе и чего-то сладкого, напоминающие духи которыми обычно пользовалась Энид. Уэнсдей прекрасна знала этот запах, он был самым любимым для нее, хоть она и не хотела этого признавать. Мягкая и теплая рука плавно опустилась на плечо Аддамс давая понять, что позади нее кто-то есть, но ей не нужно было оборачиваться, она и так прекрасно знала кто же там стоит. -Энид, что это все значит? Почему вся наша комната обставлена… Не успев договорить, Энид разворачивает Уэнсдей и втягивает ее в самый страстный поцелуй, который у нее был. Энид боялась, очень боялась, как же отреагирует Аддамс. Будет ли это конец или все только начинается. Ответной реакции никакой. Энид уже хотела расплакаться и убежать, но чужие руки обхватили ее талию, а чужой язык проник внутрь рта начиная блуждать и исследовать его. Ноги становились ватными, а мысли покидали голову, хотелось остаться в таком состоянии до конца своих дней. К сожалению кислород не вечен и пришлось разорвать поцелуй, дабы не умереть раньше времени. Обе молча смотрели друг на друга, их мимика и взгляды говорили сами за себя — надо продолжать. Уэнсдей, как истинный лидер, взяла все в свои руки, а именно Энид, ее Энид. И вот уже Аддамс нависает над волчонком, как над добычей. Уэнсдей вопросительно посмотрела на Энид, так сказать убеждаясь, что можно идти дальше и после еле заметного кивка от Энид она срывается с цепи. Уэнсдей преподает к шее своей любимой оставляя дорожку из бордовых и мокрых поцелуев, спускаясь все ниже и ниже к вздымающейся от накала эмоций груди. Медленно не торопя, мучая «жертву» Уэнсдей избавляется от ненужного куска ткани оставляя между ними преграду, состоящую лишь из ажурного лифа. Кто-то видимо готовится до мелочей. Уэнсдей заигрывая сжала одну из грудей Энид, чтобы услышать этот дивный голосок. После легкого стона под ней, Уэнсдей было уже не остановить. Она приподняла Энид и аккуратно расстегнула лиф. Ей открылся изумительный вид на маленькие аккуратные груди. Уэнсдей незамедлительно прильнула к одному из затвердевших от холода и возбуждения соску, посасывая и оттягивая его. Рукой же она медленно спускалась вдоль плоского животика к намокающему пятну между ног. По всему телу Энид прошли мурашки а, легкие стоны вырывались из груди. Оторвавшись от груди Уэнсдей медленно выстраивала путь из поцелуев все ниже и ниже. Проведя средними пальцами по намокшей ткани кружевных трусиков на лице Уэнсдей появилась ухмылка, которой Энид еще никогда не видела. Уэнсдей сняла последний лишний элемент ткани с ее волчонка и резким движением раздвинула ее ноги в разные стороны, открывая замечательный вид. Уэнсдей прильнула губами к клитору. Энид пыталась сдержать стон. -Не закрывайся, я хочу слышать тебя, волчонок. Энид, как послушный волк, выполнила приказ хозяйки и комната заполнилась стонами. Продолжая лизать комочек нервов, Уэнсдей аккуратно собрала накопившуюся влагу и медленно, стараясь не причинять боль вошла в Энид, заставив ту издать самый громкий стон из всех что был. Ускоряя темп, Уэнсдей заставляла Энид извиваться под ней. И вот, Энид доходит до пика и издает последний стон на сегодня и бессильно падает на кровать. Аддамс достает свои пальцы из волчонка и демонстративно облизывает их. -И что, мы теперь пара? Спросила Энид, надеясь на положительный ответ. -А ты хочешь? -Хочу. Тихо и засмущавшись сказала Энид, но Уэнсдей все прекрасно услышала. -Значит пара.