Надежда для Паромщика

Со смертью человечества закончился и приток душ, оставляя паромщиков без цели — не было больше душ, которые нужно было направить на свой круг ада. Некоторые из перевозчиков пытались содержать свои паромы, чтобы дать грешным душам место для покаяния. Некоторые оставили свои паромы, отправляясь на другие слои в поисках новой цели, и возможности служить Богу иным путем. На каждом из слоев ада можно было найти небольшие на вид каменные глыбы — демоны, ущербные калеки, получившие в подарок от судьбы настолько мало Адской Массы, их жизненной силы, что двигаться и действовать они не могли. Кровожадные машины игнорировали их — крови в них было так мало что, они даже вряд ли могли ее почувствовать, не через их толстую оболочку. Благодаря этому, такие демоны смогли выживать там, где свершались страшные кровопролития, безропотно наблюдая за убийствами. И именно этих демонов нашел Паромщик. Жалость и сострадание вспыхнули в его душе при виде этих несчастных созданий. Он верил, что Бог должен быть милосерден ко всем, кто Его чтит. И Паромщик стал собирать несчастные каменные тела, чтобы изваять на них символы Господне, чтобы и они могли получить толику Его благословения. Одного за другим, Паромщик приносил на свой паром, поднимал на корабль, чтобы затем днями и ночами бережно высекать образа Божьи по камню, в котором теплилась жизнь. Часто он молился, занимаясь резьбой. Казалось, камень впитывал каждую из молитв, и имел свой безмолвный отклик. Кропотливая и тонкая работа Паромщика требовала много времени. И чем больше времени он проводил за резьбой, тем больше святой силы, от его одеяний, дарованной Небесами, просачивалось в формирующийся идол. Свет, который приобретали статуи, давал им божественный вид, и Паромщик считал это ничем иным как благом и знаком свыше. Это придавало ему сил, не просто продолжать работу над камнем, но и продолжать надеяться на спасение, продолжать существовать, продолжать молиться снова и снова, продолжать оберегать грешные души, пришедшие на его паром ради покаяния, защиты и исцеления. Забота и сострадание Паромщика имели отражение в сердцах живых статуй. Знавшие только безразличие и жестокость, они познали милосердие и любовь. Их недвижимые, бесполезные тела, обретшие частицу святой силы, наконец, смогли немного, но все-таки влиять и взаимодействовать со своим окружением. Благословение — вот, то единственное, что они могли делать. Способность благословлять — стало не только их способом контакта с миром, но и возможностью проявлять заботу и сострадание, какую показал им Паромщик. Священная сила, наполнившая идолы, позволяла им уберегать от ранений и увечий, но лишь одно существо. Возможно, этого было недостаточно, но это все что они могли сделать. Паромщик расставил получившиеся изваяния по кораблю, в хижинах и прочих строениях парома для того, чтобы у каждой души, пришедшей к нему, была возможность прикоснуться к чему-то сколько бы то ни было святому, и для того, чтобы продолжать и дальше оберегать этих скорбных каменных существ. Однажды, во время сильного шторма, Паромщика выбросило в океан гнева. Гавриил — архангел, отвечавший за сохранение ада, спасает незадачливого перевозчика душ, возвращая богоугодного грешника на корабль. Там на корабле, ангел обнаруживает образ Девы Марии с младенцем, вырезанной из демонического панциря, пропитанный священной силой. «Что это?» — спрашивает Гавриил, у Паромщика, пришедшего в чувства, после терзаний океана. «Мой свет, — хрипло отвечает костяная оболочка, — Это не более чем акт милосердия, попытка приблизиться к Вашей божественной сути, показать свою преданность Богу и возможность искупления моей греховной жизни». «Ах, вот оно что», — Легко ответил архангел, хотя в глубине своей души он знал, что Небеса сочтут такой «акт милосердия» чудовищным богохульством, если узнают. Совет прикажет Паромщику собственноручно уничтожить плоды его долгой и кропотливой работы. И ангел знал, как отчаянно взвоет от горя несчастный Паромщик, лишившись последней надежды, каким преданным почувствует себя бедный остов. Гавриил сохранил свою мысль в тайне от Паромщика, как и сохранил в тайне от Совета извращенные идолы. Архангел знал, что после «чудесного спасения из вод Стикса», Паромщик остался под большим впечатлением, еще больше загоревшись своей верой, продолжая в еще большем рвении высекать священные образа на демонических оболочках. Ангел чувствовал, что предает и грешников, и Небеса своими действиями. И просто хотел оставить все как есть, продолжая давать ложную надежду на спасение.