Ты, моя дорогая Мейпл, мой милый, дорогой робот.
Не иначе как верный и жалкий, питомец.
Как жестоко, как жестоко он поступил с ней, её дорогой создатель умер, а его изувеченное лицо навсегда осталось запечатлено в её памяти, какая большая трагедия. Помнит ли она лицо своего создателя? Знала ли она когда нибудь о нем? Пластмассовые руки гладили её холодную спину, успокаивая. Это была она сама, воспоминания стёрты, полностью, каждый раз когда она задавала вопросы, Соу Хиёри, бездушно стирал ей память с тем самым, сдавливающим её душу, которой у неё очевидно не было, отвращением на лице, словно воспоминания её были болезнью. Чем-то, чего быть и в помине не у кого не должно. Но она перестала говорить. Каждый раз когда он посещал эту пустую, холодную комнату, она встречала его с милой улыбкой на лице, словно всё так и должно было быть. Его руки сжимали её фальшивую кожу, при чём так сильно, что будь она человеком, то та бы покрылась синяками и ссадинами. Когда он смотрел ей в лицо. Его улыбка пропадала, оставляя после себя лишь пустое напоминание, так и должно было быть. Он мог часами вглядываться в её глубокие, ярко зёлёные глаза вопрошая себя: «а точно ли так выглядела оригинальная модель? Не забыли ли добавить все изъяны оригинала? Все ли её родинки они перенесли на это тело?». Не одной фотографии не было сохранено. Он проверял. Каждый сантиметр её тела он медленно, как змей искуситель изучал. У неё не было деталей, которые бы позволили бы ей заниматься интимными вещами. ASU-NARO они были попросту бесполезны, но Мидори, то есть, Хиёри. Хотел полного соответствия с той версией Мейпл, которую он видел в тот роковой день. Хотел, что бы каждая микроцарапина и морщинка были в идеальном исполнении, доводя куклу до абсурдного реализма. Но его это ничуть не смущало, отнюдь так он хотел воспроизвести все черты его прекрасной подруги. Если так можно было бы выразиться, да и кому какое дело до социопата, изучающего людскую память? Верно, никому. Он смотрел на идеально исполненную куклу, которая вновь и вновь вспоминала себя, переставая реагировать на его присутствие. Поэтому он дал ей очень… эмоциональный характер. Так, она бы не смогла нормально сконцентрироваться на чем либо, не давая её воспоминаниям просочиться в её микросхему. Странно, что он никак не мог устранить этот баг. Сколько бы раз он не перезаписывал её программный код, она каждый раз вспоминала, разочаровывалась, и умирала. Как в тот ужасный летний день. Как в день, когда она впервые вспомнила, и убила его.***
Холодный ветер пробирает на сквозь. Девушка прижимается к парню ближе, зарываясь носом в его красный в кружочек шарф сильнее. Тонкая мини юбка и идеально белые гольфы не спасают её от холода. Красивая белая рубашка, что хорошо, даже с излишней дотошностью выглажена, так же не спасает от пронзающего их с парнем ветра. Она завязывает короткие волосы в хвост, что бы те перестали развиваться на ветру, тем самым попадая ей и ему на лицо. Это их пятое свидание которое они проводят на открытом воздухе. Это их последнее свидание прежде чем старшая школа, в которой они вместе учатся, окончится. Большой оранжевый бант, уже давно излюбленная вещь в её гардеробе. Он привык к нему как и к ней. Бантик неуклюже свисает с её обнаженной шеи. Он непривычно долго заглядывается на молочную кожу, которая под пальцами его, обычно теплая и эластичная. Он сжимает свои губы, и раздраженно вздохнув, высвободил руки из карманов, завязывая её бант туже, не то что бы это спасло её от холода. И не то что бы она просила его о подобном жесте когда либо. Они никогда не говорят и не говорили с друг другом по настоящему. Они никогда не были с друг другом честны. Никогда не говорили как парочка, по «душам», у них не было кризиса в отношениях, не могло и речи о них идти, когда все их отношения были сплошным кризисом. Как только девушка поняла, что не дождётся от парня ничего, сразу перестала говорить о себе и о своих проблемах, аргументируя это тем, что: «Почему только я должна получать поддержку в трудную минуту? Не смеши меня, я не настолько эгоистична». Скорее это просто било по её самолюбию. Чем она действительно волновалась за него. Она ведь идеальна. Она не готова была принять тот факт, что её не заботят чьи-то раны. Будь то физические или «душевные». — Погода сегодня немного… — Соу не знает какие слова ему подобрать что бы заговорить с ней. Он смотрит на её холодные покрасневшие ушки. И мигом выдаёт: — Холодная.***
Сколько он себя помнил. Он никогда по настоящему никого не любил. Его мать была прекрасна. Во всех аспектах, холодная, в неком смысле апатичная, хитрая и горделивая. Она любила когда Соу действовал так же, как и она. Она не восхищалась чужими страданиями и муками. Она была слишком хороша для этого. Её сын же, был деффективным, он родился нормальным, даже не смотря на то, чему его учили, он не смог побороть самую страшную часть себя. Эту девиантную, жестокую и отчужденную часть себя. Садистскую, беспощадную, то к чему у него была страсть, было лишь насилием. Она сразу подметила это когда он мучал животных будучи совсем маленьким. Он не выгляди так, буд-то не понимал, что делал больно другим, скорее наоборот, он всё прекрасно осознавал, просто наслаждения от чужих мук ему было достаточно. Он обожал когда кто-то выставлял себя в невыгодном и откровенно идиотском свете по случайности. Обожал, когда юмор становился чрезмерно жестоким, причиняя людям вокруг боль и неловкую тишину. Выставлять кого-то на посмешище было отдельным видом эйфории. И она всё это подмечала, наблюдая из далека. Он отлично осознавал вес своих действий, просто для него они не были шибко значимыми. Вот и всё. Одним его убийством, было убийство маминой любимой кошки. Почему то она всегда его раздражала, четырёхлапое чудище, что всегда терлось об её ноги при встречи, вызывало у него отторжение и отвращение, которое подавить он был не в силах. Соу Хиёри ненавидел эту шерстяную тварь. Он задушил её и закопал во дворе. Ощущение как медленно из-под его пальцев уходит жизнь, как руки его покрываются царапинами и редкими укусами, как существо старается вырваться, а он продолжает надавливать на шею. Это было незабываемо. Словно прямо ему на язык капнули божьего экстракта, всего одна капля, но тело уже покрывается приятными мурашками, заставляя его нервно сдавливать шею сильнее. Желая вкусить больше запретного плода. Постепенно, попытки вырваться ослабевали вместе с лапами, которыми кошка отчаянно царапала его руки до мяса и крови, а после и попытки вырваться и сбежать, вовсе прекратились. Трупик окоченел, глаза были выдавлены из орбит под натиском давления. Ужасное зрелище. И тогда он понял что натворил, но было слишком поздно. Мама сразу обо всем догадалась, но ничего не сделала. В тот день, маленький мальчик осознал. Он был на том же уровне, что и это животное, похороненное в саду. Женщина быстро заменила эту кошку другой. Точно такой же. Больше он никого не убивал. Потому что осознание было слишком жестоким. — Ага, холодно. — подтвердила Мейпл его слова, зарываясь в его шарф сильнее. Вырывая тем самым его из странных воспоминаний. И как давно он витает в облаках? Они не любили друг друга, никогда. Может быть, это было просто его мимолетной хотелкой? Ему всегда нравились женщины похожие на его мать. Но Мейпл под эти стандарты не подходила от слова совсем. По крайней мере до тех пор пока они не стали «ближе». Они учились в одном классе, одной и той же школы. Он редко посещал это учебное заведение, он предпочитал проводить это время с Шином, следить за Мисс Сарой, может быть занимать остаток времени консультациями с Гином. Он редко бывал в этой школе, скорее просто был там прописан, хотя все базовые знания он давно получил от матери ещё при домашнем обучении. Но иногда. Иногда он приходил в школу, что бы не вызвать подозрений, после чего он и заметил милую со всеми девочку, маячащую на фоне. Он никогда не обращал на неё особого внимания. Никогда. До одного конкретного момента.***
Холодная пустынная ночь заставила его выругнуться, когда он от дрожи в теле выронил из рук свою сигарету. Он не был поклонником ночных прогулок, Шин больше подходил под эту роль. Ну а он… Хиёри больше любил людные места, любил когда было ужасно некомфортно и жарко. Когда в толпе все давили, не давая нормально вздохнуть друг другу. Это было его маленькой странностью, хотя он считал, что вся его жизнь была одной сплошной, маленькой странностью. Поднимая сигарету с холодного газона, который свежо пах, он посмотрел вперед на опустевшие от времени улицы. Замечая в далеке знакомую фигуру. Она шла неспешно, оттряхивая свою юбку от чего то липкого. Её руки были в синяках и царапинах. А гольфы были приспущены. Растрепанные волосы, помятая школьная рубашка. Она не могла так поздно возвращаться домой со школы, не то что бы он идеально знал время окончания школьных уроков, просто он догадывался, что в три часа утра, никто оканчивать занятия не может. В девушке он признал свою одноклассницу, Мейпл. Она, кажется, и не заметила его, тихо матерясь себе под нос от досады, что она не взяла обезболивающее. — Привет, часто по ночи гуляешь? — беспардонный вопрос ввел девушку в ступор, она медленно повернулась в его сторону, разглядывая парня. Она конечно же была напугана, в конце концов, чего ожидать от девушки посреди ночи? Она лишь кивнула, стыдливо краснея. Кажется, она всё-таки признала в парне своего одноклассника. — И тебе здравствуй, Хиёри. — прошептала она себе под нос, стыдливо сжимая концы юбки, вот и всё, конец. Теперь все узнают чем она занимается, все узнают какая она мерзкая, какой резон был Соу рассказывать всем об этом? А почему бы и нет? Он улыбнулся в своей обычной манере, прищурив уголки глаз. Нет, он просто стоял и смотрел на то, как девушка перед ним почти плакала от безвыходности своего положения. Хотя был он так же и неприятно удивлён тем фактом, что она знала его, имя и фамилию. Какая досада, она настолько дотошная? Неудивительно, она же староста класса. — Правда, ну ладно. А чего ты такая помятая? — он не хотел это произносить издевательским тоном, но всё само вырвалось, от чего он уже был готов включить режим «милого парня», но девушка вполне спокойно ответила, вытирая свои щеки от блестящих, из-за освещения фонарных столбов, слез. — А не понятно? — Как не культурно, мисс Мейпл, отвечаешь вопросом на вопрос? — она раздраженно цокнула, отводя взгляд в сторону. — Чего ты хочешь за молчание? — спросила маленькая проститутка. Почему то, в тот ужасно холодный летний день, его настроение было настолько паршивым, что он сказал: — Побудешь моей девушкой? —***
— Слышал, что Мейпл из 3-D класса, начала встречаться с тем зеленоволосым парнем? Как его там… Соу кажется? — одноклассники шептались между собой, хотя больше походило на то, что они специально пытались привлечь к себе всеобщее внимание. — Соу Хиёри? Я иногда с ним разговаривал. Парень не многословный, нашей Мейпл он не ровня, это только моё мнение. — Мейпл стоявшая позади них всё это время, самодовольно усмехнулась проходя мимо парней. Да, хвалите её, любите её, желайте её. Большего ей не надо. Она помогала учителям перетаскивать учебники из кабинета в кабинет. Вежливо улыбаясь всем вокруг. Кто-то подходил и уточнял достоверность слухов, на что она, мило улыбаясь, отвечала: — Да, я думаю Хиёри довольно милый, он красиво ухаживает за девушками, и всегда знает что сказать. — девушки рядом покрылись бардовым румянцем, пока парни лишь кусали локти. Конечно, ведь в итоге прекрасная Мейпл выбрала не их, а какого-то Соу, который даже в школе не появлялся большую часть года. Просто уморительная сказка для детей. Они с Хиёри обменялись номерами в тот день. Он записал её как: «Девушка господина Соу Хиёри», пока она записывала его как: «Странный мальчик». Хах, они даже имена друг друга не хотели запоминать. Ну и ладно, за то Соу в первый раз пришёл в школу по собственному желанию, спрашивая у Мейпл самый обычный вопрос. — Привет, милая, как дела? — стоило посмотреть на отвисшие челюсти парней, что окружили девушку, расспрашивая её о синяках на её руках. Она лишь мягко отвечала, что это произошло из-за падения с лестницы. Но посмотрев в сторону Соу, её лицо преобразилось, покраснело от смущение, в перемешку с радостью, и подходя к парню в плотную, она нежно обвила его шею руками, обнимая его. Какая красивая игра. А ведь ещё вчера она пыталась скрыть своё отвращение к парню, только прощаясь с ним. — Привет, Хиёри, хорошо, а у тебя? Выглядишь усталым. — беззаботно сказала девушка отдаляясь от парня, чему он был безмерно рад, всё-таки он всё ещё не переносил чужих и непрошенных прикосновений. Хотя эти бы парни отдали всё лишь бы за одно её прикосновение. Он лишь вежливо улыбнулся, осматривая парней стоящих за спиной девушки, было довольно забавно видеть, как кто-то из них сжимал руки в кулаки, краснея от собственной ревности и подступающего к мозгу гнева, а кто-то грустно отводил взгляд как провинившийся пёс. Уморительное зрелище, особенно для него, человека, которому на Мейпл было плевать. Она была идеальна для других. То, как грамотно она общалась с другими, заставляло его невольно восхищаться её сдержанностью и спокойствием. То, как она показывала свои эмоции заслуживало отдельного оскара, тогда он впервые заметил. Какой она была лицемерной лгуньей. За ширмой идеальная для всех девочка продавала своё тело, пока на кулисах танцевала и пела, играя роль белоснежного ангела, что спустился к людям с небес. Не чувствуя никакого стыда. То, как девушку боготворили, вызывало какое-то неловкое, неуловимое даже… Чувство соперничества? Хах, она бы была идеальна для роли мастера этажа. Подумал он однажды, когда он в очередной раз провожал её до дома. Они разговаривали только на публике, в большем она или он не нуждались. Но в этот раз вопрос как-то сам пришёл ему на ум, а после и слетел с его губ. — Мне сегодня стоит ждать тебя с ночной прогулки? — девушка вздрогнула от внезапного вопроса, уже смотря на парня. Ее глаза, казалось, смотрели на него с высока на долю секунды, прежде чем она ответила. — Я сегодня никуда не собираюсь, у меня смена в чайной. — на самом деле, его несколько удивил её ответ, какой ей был смысл тогда отдавать своё тело? Это было что-то вроде прикрытия? Или ей просто нужно было очень много денег для чего-то? Он в любом случае поинтересовался: — Ты работаешь в чайной? Почему? — — Там спокойно, большинство подростков ходят в кафе. Мои одноклассники тем более, мне нужен отдых от них, а так же деньги. — звучит правдоподобно и не прикопаешься не зная подробностей её личной жизни. — Хм, а зачем тогда ты занимаешься… — парня резко перебивают. Практически закрывая его рот рукой. — Может, ты не будешь ставить меня в неловкое положение на улице? — идеальные слова, от идеальной девушке. Но она даже не покраснела, не ощетинилась от его слов, ничего. Просто сказала слова в которых эта ситуация нуждалась больше всего. Её волосы лезли ей в лицо, из-за чего она постоянно зачесывала их за ухо, или завязывала в хвост, пока никто не видел. Никто, кроме него, естественно, перед ним подобное было уже не страшно. Он знал слишком много что бы о чём то волноваться перед ним.***
«Ты бы хотел пойти на свидание?» Этот вопрос слегка озадачил самого парня, он ведь даже кружку с кофе пролил из-за неё. Так неожиданно ему ещё никто не писал. Он хмыкнул себе под нос неспешно печатая сообщение, попутно протирая кофейное пятно, стирая его со стола. «И куда же?» холодные пальцы потели от ожидания. Нервно сжимая в руках телефон. Благо его мать не могла видеть подобной картины с участием её сына. Он присвистнул себе под нос когда увидел милое: «Куда угодно, только не дома.»***
Сиреневое платье с открытой спиной было очень облегающим и соблазнительным. Он даже подумал, что на первое свидание ходить в таком довольно странно, если не собираешься произвести впечатление «дамы», но ему понравилось. Она, конечно, выглядела лучше в своём обычном амплуа ангела которого она сама и породила, но тем не менее даже в образе взрослой дивы, она казалась прекрасной для людей вокруг. Её плечи были прикрыты темно синей кофтой, которая закрывала то лишь ключицы да и её запястья. Удивительно, что синяки и ранки на руках, всё ещё не прошли, учитывая как много прошло с того момента времени. Это было их первое свидание. На котором они оба просто смотрели за другими людьми, копаясь в своих закусках. Вы бы сказали, что свидание не удалось, но ни Соу, ни Мейпл не хотели узнать друг друга получше, им просто нужен был отдых, и они нашли его в молчаливых встречах. Её шикарные во всех эпостасиях этого слова, волосы, были мило заплетены в две короткие косы, не те, детские, а именно две драконье косы. Трудно вспомнить второе их название, вроде бы косы колосья, или что то в этом духе. Но сути это не меняет, ей это шло.***
Второе свидание было больше похоже на одиночный поход в кинотеатр. Она резко сказала, что хочет пойти на фильм с её подругами, но там будут их партнёры, и идти туда одной, будет стыдно и неуместно. Хах, свидание шестером? Соу не понимал такой концепции, но согласился. Учитывая что сегодня Шин резко отклонил встречу, а Сара вторую неделю болела. Проводить весь свой день с Гином он не хотел. Да и не мог в общем то. Они сидели в душном кинотеатре, смотря какую то «дешевую», хотя он бы отметил, что скорее слащавую, мелодраму. Куча слез, нытья, платков. Поцелуи влюбленный парочек, от которых становилось мерзко. Удивительно как Мейпл улыбалась в такой обстановке. В какой то момент все начали плакать, и она с идеальной точностью воспроизвела те же звуки, шмыгая в свой платок. Хотелось засмеяться в голос, но он воздержался от ехидных и нелицеприятных комментариев. Прикусив щёку изнутри. Было бы позором назвать её на глазах у всех отличным симулятором. Как хороший парень он приобнял её за плече, через сидение. Что было довольно не удобно, но вызвало умиление и удивление у их знакомых. Девушка перестала плакать на моменте когда плакать перестали все. Ни одной слёзы не скатилось с её щёк. Он услышал шёпот её подруг «она такая красивая, даже когда плачет…» и «Наша Мейпл такая ранимая, милашка». Он лишь хмыкнул себе под нос, поворачивая лицо к девушке к себе. Создавалось ощущение, словно Хиёри поцеловал её, из-за чего все ближе сидящие знакомые тихо охнули, закрыв рты руками. Мейпл смотрела на него, как на врага, отлично понимая зачем он это сделал. Девушка точно слышала разговор своих подруг. Она точно наслаждались их похвалой, он точно знал, она любила быть любимой, быть кем-то желанной. Быть чьим-то недостижимым идеалом. И вот, он на секунду сбросил её с пьедестала, показывая её «опороченную» сторону. — Ха-ха, ты такой милый, Хиёри, действительно умеешь меня порадовать. — её искривленный от гнева голос, кажется, заметил только он. Никто не обратил внимание, никто не заметил дьявольских огней в её зелёных глазах. Это был какой-то ход конём. В общем и целом, он немного провалился. Но всё то время, проведенное в этом кинотеатре, он ощущал себя ужасно одиноко. Так и должно было быть.***
— Это было неуместно с твоей стороны. — Они решили выйти раньше всех из кинотеатра, заказывая напитки. Но вместо этого она расчесывала свои волосы, прихорашиваясь у зеркала. Он стоял рядом с ней, разглядывая в отражении её телосложение. Смотря на неё, он ничего не ощущал. Лишь достал из карман пачку сигарет, и открывая ту, вытащил одну из них, готовясь уже поджечь её. — Только попробуй, я не собираюсь пахнуть табаком только из-за твоей эгоистичности. — она выхватила из его рук зажигалку, убирая в карман своих розовых брюк. Красивая кофейная блузка ей очень шла. Она снова была похожа на ангела. Он лишь улыбнулся, засовывая сигарету в свои штаны, рассматривая серьёзное лицо девушки. Она крутила в руках свою расческу, рассматривая ту со всех сторон. — Ты скоро? — Нет***
Холодные руки перемещались с его спины на шею и на оборот. Все его мысли перебегали из стороны в сторону, когда он смотрел на обнаженное тело под ним. То как оно извивалось, хныкало, иногда булькало, заставляло улыбаться. Она прикрывала руками свое лицо не давая на себя взглянуть. На что он лишь томно вздыхал, прося остановить это безумие. То как бесы в их глазах встречались и разбивались друг об друга, словно два титаника столкнувшиеся об один и тот же айсберг, заставляло его хохотать в голос. То как её красивые ухоженные ноготочки впивались в его спину, заставляло урчать и хмыкать, перемешивая стоны с болезненными вскриками. Это казалось таким грязным, таким мерзким. От секса он почувствовал только разочарование. Мейпл не отвечала на вопросы об их первом разе. Просто сказала: — «Это в любом случае не так плохо, как с ним.» — явно имея ввиду своего предыдущего клиента. Копаясь в своей сумке она выпила какую-то таблетку. Вряд ли противозачаточные, он же был в презервативе. Может обезболивающее? Он не обратил на это особого внимания, когда разглядывал её отчужденное лицо, её зеленые глаза казались блеклыми и расслабленными. Пока она смотрела в потолок, разглядывая в нем изъяны, Соу оставалось лишь наблюдать за её томным дыханием. Её тело подрагивало, он не был уверено от чего это было, может, ей было больно? Подумав об этом он только усмехнулся. Почему он вообще согласился? На самом деле она позвонила ему и попросила прийти. Он бы и не пришёл, если бы не банальная скука от того, что он был ничем не занят. Когда он в первый раз вступил на порог её квартиры, он на секунду даже удивился, как можно было жить в таком бардаке? Грязный пол, паутина где то в углу комнаты, грязная посуда стоит в раковине. Словно её и не собираются мыть. По полу разбросаны обезболивающие и ещё какие то лекарства, на полках лежат порошки для похудения, а на стуле школьная одежда. Удивительно что вони нет, хотя этому скорее воздействует открытое на распашку окно. Ей вообще плевать в каких условиях жить? Он даже ботинки не снимает проходя по однокомнатной квартире дальше. Все что он делает, лишь постукивает по входной двери оповещая владелицу о своём присутствии. Из ванны выходит девушка с мокрыми волосами находясь при нём в одном лишь полотенце. — А, ты уже здесь? Я думала ты попозже придешь, я даже убраться не успела. — Тут что, годами не убирали? У меня обувь к полу прилипает — говорит он весело прищуриваясь, на что получает от девушки лишь раздраженное «я здесь почти не живу», после чего она проходит к холодильнику, доставая от туда две банки пива. Оно, как ему кажется, безалкогольное. — И зачем оно нам? — задаёт он вполне нормальный вопрос, на что девушка фыркает, подкидывая банку ему в руки. Сразу же после открывая и свою. — Просто так. В полной тишине она медленно пьёт свой напиток, садясь за стол, ложа ногу на ногу, рассматривая парня. — Что? — спрашивает он, ставя пиво, и садясь на стул. Она лишь отводит свой усталый взгляд в сторону, смотря куда то на таблетки, что стояли на тумбе позади него. Она уверенно прошептала. На её губах появилась слабая улыбка. — Ты же девственник? — её вопрос ввёл его в немой ступор. Не то чтобы раньше он не слышал подобных вопросов, просто еще не было человека который бы спросил это у него. Из близких у него был лишь Шин, возможно, его мать тоже была близким ему человеком, но в ином смысле. В прочем, ему никогда не задавали такие вопросы, он не был смущён, озадачен или напуган. Просто удивлён, что такой вопрос ему задала именно она, мало знакомая девушка с титулом «ангела». Он лишь хмыкнул себе под нос, открывая банку и пробуя её содержимое щурясь в отвращении. — Естественно. Ну и пойло. — он отодвинул от себя напиток, с отвращением вытащив язык, совсем как ребёнок, уже и не смотря в его сторону. Только на девушку перед ним.***
Когда он курил, то никогда особо не задумывался о том, для чего он это делал. Не задумывался ровно так же как и она не задумывалась над тем, когда предложила ему своё тело. Кем бы он был если бы отказался? Как он смел отказать такой идеализированной версии обычной школьницы? Хах, его совершенно не привлекало её тело, может быть, он просто сделал то, что должен? Его больше волновало то, как спокойно она лежала возле него, копаясь в телефоне, при этом общаясь со своими подругами. Кажется, они обсуждали что-то на подобии: «Почему не стоит заниматься любовью в 16?» Он лишь хмыкнул себе под нос, читая сообщение, что Мейпл и написала адресовывая его своим подругам. «Не понимаю как можно заниматься этим в таком раннем возрасте. Это должно быть взвешенное и серьёзное решение, мне кажется что бы на такое согласиться, нужно огромное доверие и зрелость». Читая это, он действительно сильно удивился, как она писала такие противоречивые своим действиям, вещи? Ей самой было не стыдно? Он обратил внимание на дату сообщений. Если первые мессенджеры были отправлены день назад, то девушка писала ответ только сегодня. Она просто решила проверить его? Что она вообще пыталась сделать? Соу с улыбкой на губах спросил: — И не противно тебе? — странный однако вопрос у него получился, девушка, что была отвернута от него к стене, вздрогнула, оборачиваясь к парню. — О, ты всё ещё здесь? — её ответный вопрос застал его врасплох. Почему он вообще должен был уходить? Было странно, что он остался здесь? Он никогда не задумывался над тем, что делать после секса. Эта тема его особо не привлекала, не подумайте, у него был пубертатный период, взросление и все дела. Просто он никогда особо не задумывался над тем, что он будет делать если это произойдёт. В конечном итоге из раздумий его вывел её холодный, словно нетронутая человеком сталь, голос. — Противно. — От чего? — ему становилось интереснее. Но девушка лишь раздраженно вздохнув и принюхавшись, пихнула Хиёри локтём в грудь, тем самым обеспечивая парню свободное падение на грязный и липкий пол. Он успел издать лишь писк. — Ни от чего, ты опять курил? — она зажала свой нос рукой. Смотря на зеленоволосого сверху вниз, отвращение в её зелёных, затуманенных лекарствами глазах, скрыть было невозможно. Она всё ещё была обнажена, но в этой её обнажённости он не находил ничего сексуального или эротичного, она была просто… собой. То как она была перед ним спокойна, холодна. Немного раздражена его поведением и несерьёзным характером, заставляло его усмехнуться. Они были полностью раскрыты друг для друга. Словно два нарцисса встретились друг с другом воюя за первенство. Но он уступил ей. — Ага, тебя это так беспокоит? Волнуешься обо мне? — девушка лишь фыркнула, обратно ложась на матрас кровати, укрываясь теплым одеялом. Полностью игнорируя его вопрос, Мейпл лишь сухо ответила: — Иди помойся, а то от тебя воняет. — Он прыснул со смеху, громко хохоча, хватаясь за живот. Даже ничего смешного не сказала, но он уже смеялся в голос как маленький ребенок. Он не мог поверить в то что слышал, как она вообще могла заниматься с ним «этим», если по итогу он был ей противен? Подумать только, они оба были такими странными людьми, которые постоянно гонятся за своими глупыми идеалами. Даже хорошо, что они встретились. Он направился в ванну девушки, и быстро помывшись в душе, надел боксёры, выходя из комнаты на балкон что бы закурить. Всё таки он знал почему он это делал. Потому-что это было чертовски круто. То как его голос становился грубее, то как от него пахло, то как он себя во время этого ощущал, всё это было незабываемым ощущением. Он словно чувствовал себя собою, тем, кем он хотел бы побыть пару минут, тем, кто не понимал и доли от его ответственности. Хм, лучше бы он был безответственным невеждой, чем отчаянным гением, коим он не являлся. Может быть, это был его единственный способ контролировать свою жизнь. Приближая её ближе к смерти? Сомнительный контроль. На балконе было холодно, моет из-за ветра, может из-за того что оно было расположено неудачно, в теневой стороне дома, но было приятно. Приятно было ощущать как ветер колышет твои кудрявые волосы, а хвостик неприятно прижимается к коже, ведь всё ещё влажный после душа. Всё что его разделало от падения, небольшая огородка, на которую он облокотился как ни в чём не бывало, наблюдая за людьми, спешащими домой. Какого это было? Какого было быть кем то желанным по собственной воли? Какого это было, желать кого-то? Желать поймать чей-то взгляд на себе, это обязательно должен быть взгляд кого то близкого? Или подойти на роль смотрящего может кто угодно? Когда он возвращался в свою квартиру, его никогда никто не ждал. Когда он возвращался домой, его единственным спутником был холод. Он не был уверен что так должно было быть, ему хотелось бы верить что так было со всеми, но он был достаточно умён и находчив, что бы понимать. Для него эта тишина была не успокаивающей, а скорее удушающей. Он ненавидел когда в комнате было тихо, тишина подразумевала за собой конец всех счастливых моментов, тишина одним своим присутствием «говорила», о серьёзности чего либо. А он, быть серьёзным давно перестал. Он никогда не думал о том, какого бы ему было, если бы придя с долгого изнуряющего дня домой, его бы встретил кто-то любящий. Он считал, что такие мысли ему не принадлежали. Это не то, о чём он должен был думать. Зайдя обратно в квартиру, он не обнаружил девушки на кровати, из ванной доносилось легкое шипение воды, на что он лишь усмехнулся, медленно начиная искать и надевать свои вещи. Его излюбленный пиджак и шарф аккуратно были повешены на спинке стула, штаны были сложены и оставлены на нём же. Он медленно застёгивал пуговицы на своей помятой белой рубашке, а после, он быстро нашёл и затянул потуже галстук, сдавливая шею, воспоминание о мертвом коте заставили слегка ослабить хватку, осматривая своё отражение в зеркале. Он посмотрел на свои зёлёные волосы, столь напоминающие ему свою мать. Ничего нового. Всё тот же Соу Хиёри, коим он являлся и до этого. Он улыбнулся своему отражению, подмигнув самому себе. Девушка вышла из ванной, обматывая свои волосы вторым полотенцем, смотря на спину парня. — Ты тут ещё долго торчать собираешься? — девушка спросила это довольно спокойно, словно это не она стола перед ним почти без одежды. Да и в общем, это же она его пригласила, а уже выгоняет, какая беспардонная. — Вау, не ты ли меня пригласила сюда? — он усмехнулся собственным словам, разглядывая ехидную улыбку на своём лице, то от чего он никак не мог избавиться, что-то было такое, что заставляло его выводить людей на эмоции, наверное потому что у него — наоборот, была их острая нехватка. Он даже не помнил какого это злиться, ведь всё, что он мог за всю жизнь почувствовать, мимолётное раздражение. Хотя даже такое иногда выводило его из колеи, от чего он часами не мог уснуть раздумывая над методами пыток над человеком, который посмел вызвать у него это противное, тянущее его кишки к низу, ощущение. Он не помнил что бы когда нибудь плакал. Он не помнил, что бы когда нибудь сожалел о чём либо по настоящему. Жалел так, что бы желал повернуть время в спять, лишь бы изменить исходный материал. — Я думала что ты хотел от меня именно этого — она посмотрела в окно, разглядывая улицу и людей проходящих внизу. — Тебе понравилось? Девушка какое-то время молчала, раздумывая над правильным ответом, поджимая свои губы. Её неуверенность было трудно не заметить, лукавая ухмылка появилась почти сразу же. Какой глупый он задал ей вопрос. Конечно же нет. — Мне никогда такое не нравилось, а тебе? — она повернула голову в его сторону, ожидая ответа. Он не раздумывая ответил: — Нет, секс определенно не моё, слишком грязно и влажно. — она испустила слабый смешок, что заставило его удивиться, в изумлении он обернулся к ней лицом, наблюдая за её действиями. Немного прищуриваясь и поворачивая голову в бок, как кот из мультика. Только уже без улыбки до ушей. Его дурная привычка так оборачивать голову могла закончиться неожиданным вывихом, или переломом шеи. Но его это особо не волновало. — Может быть, тебе стоило это делать с более «чистой» и «невинной» девушкой? — она казалась такой несуразной, несдержанной, и от этого, он ощущал себя… ужасно неловко. Словно они оба случайно обнажили свои души, рассматривая изъяны. Но не вникая в суть чужих шрамов. Как если бы на чьей-то груди был глубокий порез, ты знаешь, по крайней мере предполагаешь, что это довольно больно, но даже представить не можешь, каким предметом был нанесён урон, при каких обстоятельствах он был оставлен на вечную память. Так и они. Есть люди, у которых шрамы написаны на лице, их хорошо видно другим, эти люди, как правило, не притворяются, что они прекрасны, что они счастливы. Но ведь есть и те, у кого они по всюду. По всему телу. Их обладатель пытается их тщательно скрыть, но он делает этим самым лишь хуже, от небрежного обращения, шрам снова превращается в кровоточащую рану, кровь из которой будет вытекать до тех пор, пока ты сам не решишься её залатать. Если же ты этого не сделаешь… Она загноится, заражение пойдёт по всему телу, и единственным способом остановить заражение, будит ампутация. Сотри болезненные воспоминания и будь счастлив вместе с АСУ-НАРО! — Вообще этим нужно заниматься с человеком, которого ты любишь. — она сжала свои плечи, холодными руками. Её брови свелись к переносице, а сама она кусала себя за губу. Дурная привычка которая могла испортить её непорочный образ в чужих глазах. Она вся была в шрамах. И в настоящих и в метафорических. Не уверен он, была ли она источником собственных шрамов, занимаясь селф-хармом, или же был кто-то на стороне помогающий её ранам открыться из тени. В прочем, они были недостаточно близки, что бы его подобное действительно интересовало, он не хотел слушать её грустную и лирическую лепту о жизни. — Ну, у меня такого нет. — сказал он, весело пожимая плечами. Она лишь хмыкнула своим мыслям. Что заставило его в отвращении скривить лицо и тем самым обернуться к ней. — Значит будет. Не останешься же ты один. — он лишь засмеялся. — Ну, у тебя же никого нет. — сказал он следя за реакцией девушки, она раздраженно цокнула языком. Вызывая у него неподдельное чувство восторга.***
Ты была довольно собой? Была ли ты счастлива смотреть на синяки и укусы разбросанные по всему твоему телу? Была ли ты восхищена собой и своей умопомрачительной игрой? Ты счастлива, что своей красотой обрекаешь людей на вечную зависть и любовь к тебе? Ты счастлива? Когда она в очередной раз смотрит в пыльное зеркало, протирая его рукавом своей бежевой кофты, то искривляется в отвращении. Мерзкие, болотно-зелёные глаза, под которыми расположились тёмные мишки от недосыпа, бледные и впалые щёки, плохо выраженные скулы, тёмные как смоль брови. Уродливо, мерзко и главное… До одури в голове и разуме чарующе. Стоит ей лишь улыбнуться себе в зеркало, как неприятная желчь к самой себе пробивает до костей. Застревала где-то между языком и горлом, обжигая. Она разминает свою шею, поворачивая ту из стороны в сторону, заставляя позвонки неприятно хрустеть. Порой кажется, что ещё немного, и тонкая кожа не выдержит натиска скелета, и порвавшись, выпустит костный мозг на ружу, заставляя девушку давиться в собственных слюнях и крови. Она ухмыляется, рассматривая своё отражение ближе, смотрит, вглядывается в глаза своего отражения и фыркает. В голове проноситься «уродина». Отец — жалкий, безработный пьяница, выживающий лишь за счёт родительского пособия и пенсии. По своим пьяным бредням чуть ли не ад на земле проживший. Но кого это должно было волновать? Её ли? Смотря на себя в зеркало, она не могла найти ничего схожего в их внешности. Всё досталось от матери, как только она могла выбрать такого человека, как её отец? Она в отвращении сплюнула в раковину, включая воду, и смывая слюну с белоснежных стенок. Уродливая. Такая же уродливая как и её мать. Оставившая её на попечение этому болвану, а сама сбежала под шумок со своей «новой семьёй». Разве она не была её семьёй? Кем она тогда ей была? Знакомой? Подружкой которую можно в любой удобный момент взять с собой как украшение, а потом, оставив на полочку, забыть? Уморительно, то как она топилась в собственной обиде, было похоже на юмористический сериал. Особенно смешно было когда она полностью осознавала, как сильно любила своего отца, как жаждала его внимания, его признания. Хотя бы чего нибудь. Просто хотя бы посмотри на меня. Папа. Она резко набрала в руки холодной воды, ополаскивая своё лицо, стараясь смыть горячие слёзы поступающие к глазам. Мерзость. Какая она была мерзкая и ужасная. Какая она была злая и нечестная. Жалкая, подкидышная оборванка. Дай мне знать, что я нужна тебе, дай мне свою любовь, дай мне своё тепло, дай своё время, внимание. Ты только люби меня. Я буду для тебя идеальна, но только люби. Только не забывай с интенсивностью давать мне своё сердце, прямо на подносе. Меня не волнует исполнение, главное ведь чувства и внимание, верно? Так дай все свои чувства мне, мне важно знать как я важна, если ты будешь важен мне, если подаришь то, что хочу получить я. То тогда я разделю эту ношу с тобой. Она смотрит на свои ярко зелёные глаза, они казались слишком броскими, кислотными. Возникало желание выколоть их, что бы не смотреть на бесконечные поля бескрайних лугов, по которым, будучи ребёнком, она всегда мечтала побегать с мамой и папой, гоняясь за воздушным змеем, громко хихикая и смеясь от счастья, как в американских фильмах. А если бы она упала, мама бы бережно поцеловала её ушибленную ногу, тихо посмеиваясь и причитая о неосторожности дочери, пока отец бы аккуратно и бережно заправлял колосья в её волосы. Тихо напевая старую детскую песенку. Она снова плеснула водой в лицо. Ну и бредятина. Выключив воду, она быстрым шагом направилась прочь из ванной, не забыв выключить свет и запереть за собой дверь. Она тяжело вздохну, протирая руками своё лицо, даже не верилось, что она когда то так спокойно впустила этого нахального ублюдка в свой дом. Но в этот раз ей было слишком тягостно оставаться на едине со своими мыслями, в какой-то момент она действительно задумывалась о том, как долго она будет умирать, если нажрёться таблеток, всё что её останавливало от смерти, так это то, что она бы была довольно уродливой если бы её нашли облёванной и захлебнувшейся в собственной блевоте. Она предпочла бы умереть красиво, как принцессы в сказках. Уснуть и не проснуться было наиболее оптимальным вариантом. Но к сожалению, в Японии пока не практиковали эвтаназию для таких как она. Хиёри и она сегодня смотрели в его квартире фильм. Они встречались уже под года. Удивительно, но для парня, который на первый взгляд постоянно ходит в одном и том же, его дом содержится в полной чистоте и полном порядке. И атмосфера в доме такая уютная… Хотя, проводя здесь чуть больше времени, ты начинаешь осознавать, что здесь абсолютно всё, вплоть до воздуха, в котором витает аромат корицы, фальшиво. Ненатурально и неестественно. Тебя буд-то что-то сдавливает, даже не смотря на то что квартира просторная, здесь, ты полностью на ладони у владельца дома. Но если кому-то в такой атмосфере было бы неловко и неуютно, то она чувствовала себя более чем комфортно. Это место было куда лучше, чем её маленькая комнатка, в которой черт ногу сломит. Но это только по словам Соу, и кому как, но верить ему, всё равно что со змеем искусителем разговаривать. Да и дома она никогда не ощущала себя спокойно. Мейпл, на самом деле была приятно удивлена, узнав, что её знакомый был довольно богат, точнее, богаты были скорее его родители, чем он сам, но её такое малость не волновало. Она поудобнее разместилась на большом, мягком диване, откинув голову на спинку, посмотрела в экран большого телевизора рассматривая в нем своё лицо. Ничего нового не обнаружив, она развернулась в сторону кухни, из которой спокойно выходил Соу, держа в руке кружки с томатным соком. Девушка на секунду даже сощурилась от отвращения. Этот парень что, мазохист, раз любит такое? Он мило улыбался подходя к девушке в привычной для него манере. Элегантно, спокойно и ужасно медленно. Этот парень действительно любил нервировать людей вокруг него, не так ли? Девушка раздражённо вздохнула, начиная глазами искать пульт от телевизора. Хотя её поиски и были безрезультатны, она всё равно теперь могла побольше узнать о «странном мальчике». Коль подвернулся удобный случай. Большие и красивые со стороны эстетики, картины, обвешивали всю стену. Она не была поклонницей искусства, из известных художников она знала лишь Леонардо Да Винчи. Так что её взгляд на долго на картинах не остановился. На полу стояли вазы с искусственными цветами. В основном стояли нарциссы и белые лилии, она не знала был ли у этого какой-то сакральный смысл, или же какая то высокая мысль, до которой она не дотягивала, но взгляд её ненадолго остановился на цветке нарциссе. Её отвлекло от раздумий лишь то, что парень пару раз щелкнул рядом с её ухом, ехидно смеясь. — Ну как тебя моя обитель? Скажи же, лучше чем в твоём свинарнике, Мейпл. — он явно издевался над ней, от чего она могла лишь с раздражением цыкнуть забирая стакан с соком из его рук, немного отпивая и щурясь. Соленый и не вкусный. Парень смотяр на её реакцию лишь хихикнул закрыв рот рукой, а вскоре, тоже отпил свой напиток. Немного зажмурившись, он с облегчением вздохнул, садясь рядом с девушкой. Его красный шарф был немного приспущен, обнажая его тонкую бледную шею, на секунду она даже задумалась, точно ли парень был человеком? Раз имел такую идеально гладкую и фарфоровую, на первый взгляд, кожу. Даже зависть брала. — Тут довольно неплохо. — не стала ходить вокруг да около девушка, разряжая полную тишину. Конечно с её стороны это звучало довольно высокомерно, но она не была виновата в том, что какой-то парень брал на себя слишком много. Диван скрипел под их весом, заставляя её изредко вздрагивать. Хиёри на её комментарий лишь улыбнулся вытаскивая из карман своих брюк, пульт от телевизора. Он его там всегда таскает что ли? Какой же он всё-таки странный. — Спасибо, я даже специально для тебя убрался, а то было малось грязно. — почему то она на сто процентов уверена, что этот офисный стиляга просто протёр всю пыль с полок, ибо она не собирается верить в то, что это чудо способно где-то намусорить. Даже не так, он был слишком чистоплотен и скрупулёзен во всём, что бы он не делал. Чего стоили одни его оценки, не смотря на малую посещаемость занятий, он всегда хорошо сдавал экзамены для поступления, что не могло её не удивить, поэтому она запомнила его имя в числе самых первых. Какое-то время она действительно интересовалась этим загадочным, во всех аспектах, Соу Хиёри. Он даже выглядел идеально… Всегда. Но в итоге просто подумала, что он всего то красивый парень с хорошими оценками. Возможно просто сидел на домашнем обучении и не более. Ей было на самом деле ужасно обидно, что кто-то, кто даже не посещает занятия учился лучше неё, почти не прилагая никаких усилий, аж зубы скрипели об одном упоминании этого мальчишки. Почему кто то такой одарённый как она, должна была быть в его тени? И вот, в итоге она сидит у него дома, на его диване, попутно попивая отвратительный томатный сок, наслаждаясь запахом корицы. Наверно, ниже ей уже не пасть. Так или иначе, боги были к ней милостивы, сделав парня симпатичным, не то что бы это сильно спасало её самооценку, но по крайней мере, на него было приятно смотреть, она даже удивлялась, почему за ним не бегало толпы фанаток, учитывая его смазливую внешность, вылизанную почти со всех сторон. Хотя она была уверена, что по утрам он из ухода за собой, максимум, просто смотрел в зеркало и улыбался, зубы уже были идеально белыми, волосы уже были чистыми, а мешков под глазами в его жизни никогда не существовало. Нет-нет, она вовсе не завидовала, просто было не приятно осознавать, что ему, по факту, ничего не нужно было из того что нужно было ей. Он добивался всего без особых усилий, даже не обращая внимания на препятствия на своём пути. Что-то он получил благодаря невероятной удачи. Но какой бы цели он не достигал, она не была ему интересна, он не интересовался высшим баллом, но регулярно стоял в числе лучших, не стремился быть красавчиком, но по какой-то причине всегда выглядел если не хорошо, то отлично. Не стремился быть лучше её во всём. Но при этом был. Всё чего она хотела, он забирал раньше и больше. Словно это было чем то нормальным, если ты даже не стараешься, то какой смысл в достижениях? Мейпл впервые, за всё это долгое время, которое она проводила рядом с ним, поняла, она завидовала ему. Ведь он мог всё, при том не стараясь почти ни в чём. Даже она, была всего лишь одной из сотен его целей, которые достигнуть было, как пальцем об асфальт. Просто удачное для него стечение обстоятельств. Почему она никогда не могла понять чего он хотел? Зачем предложил встречаться? Если для обоих эти отношения ни пользы, ни вреда не несли. Бесполезные отношения двух бесполезных подростков. Ему даже интимная близость особого удовольствия не приносила. После того дня, он ни разу не хотел что либо повторить. Она была даже не удивлена, но озадаченна. Она думала, что он один из тех парней, которые манипулируют девушками ради секса. Но по итогу, он просто хотел провести с кем-то своё свободное от рутины время. Это было странно. Он был странным. Ей трудно было находится рядом с ним, потому что он любил провоцировать её на агрессию, любил причинять дискомфорт, а после, как ни в чём не бывало, делать удивленное лицо. Словно не его это вина. Мерзкий и жалкий. Но такой же пустой. Безыдейное чучело без особых мечт. Вот кем он был. — Это льстит. Но когда ты говоришь это с такой лыбой, то это только раздражает. — она снова отпила немного томатного сока, что бы привести мысли в порядок. Обои были новыми, словно их неделю назад переклеили. Белые такие. Полы у него деревянные, прольёт сок, и тот впитается, оставив некрасивое хаотичное пятно. Она ели сдерживала свой соблазн вылить всё содержимое прямо на пол. Так, что бы от пола от тереть вязкую жидкость было уже нельзя, так, что бы все просочилось в самые маленькие микроцарапины, оставляя свой запах, заставляя доски сгнивать от влаги. Она сдержалась, ставя стакан на кофейный столик. — Какой фильм посмотрим? — конечно он полностью проигнорировал её, роясь в ящиках с вещами, ища так что то вроде дисков, хотя, кто ими сейчас вообще пользуется? — Мы могли бы просто посмотреть по интернету. — подметил она указывая рукой на пульт, ожидая от парня ответа, который что то пробубнив себе под нос, по типу: «Это и в половину не будет так романтично, как я хочу», он, довольно присвистнув и вытянувшись, показал три фильма в красивых «упаковках». Это просто были коробки, внутри которых хранились диски, просто на них были изображены главные герои с напуганными рожами. Всё три были ужастиками. С его стремный подходом к жизни… было не удивительно. Она приподнял бровь, смотря ему в глаза. — Та-да! — Серьёзно? — она отобрала у него одну из коробочке, переворачивая её и читая содержание. Что то о пятерых подростка отправившихся в лес на поиски ведьмы и о том что с ними начали происходить какие-то жуткие вещи. Обычный низко бюджетный ужастик, в нулевых и по 10 годы таких было много. По крайней мере она точно помнит как её папаша приходил с кучей этого хлама пересматриваю всё за раз. Пока она всегда смотрела где из-за порога, что бы никто не увидел. Из-за этих фильмов в детстве она часто мочилась в постель. Стыд, да и только, впрочем, она тогда просто ребёнком была, так что… Неважно. -Ты считаешь, что это романтично? — она указала ему на жанры, в которых ой как не кстати, было написано «Триллер, ужастик, этти» японская идиллия, ну не иначе. Если бы это были какие то школьники с мини юбками, удивления было бы ещё меньше. — М, я думал, что девушкам нравиться льнуть к парню, когда те напуганы. — она тупо моргнула пару раз пока он сидел и улыбался как идиот. В прочем, от какой нибудь романтики или мелодрамы они бы и слезы не пустили, а так хоть какие-то эмоции будут. Она вздохнула, возвращая коробку ему в руку. — Не важно, давай посмотрим уже что нибудь из этого дерьма. — на самом деле, все эти обложки и фильмы она уже видела. Но рассказывать это особо не спешила. Она в любом случае уже не помнит и половины происходящего на них. Он присел рядом с ней на диван, рассматривая дискеты. — С какого начнём? — так непринуждённо, что аж зубы сводит. Такой бесячий парень, сам уж выбери, умник, раз даже жанр подобрал за двоих. К чему вообще вся эта напускная вежливость? Она кусает свои розовые от блеска губы. Смотрит на обложки не замечая в них почти никаких различий. Она часто слышала от подружек о страшных историях, от которых страшного было, лишь подача самих историй. Все страшилки были странными, нелогичными, и каждая из них всегда имела «неожиданный» несчастлив конец. Даже история про женщину с порезанный ртом. Что бы ты не сказал, единственный твой конец — смерть. Не то что бы это не было понятно и так. Просто, смерть от её рук наступал значительно раньше. — Давай… ту что в середине? — она и сама не уверена в своём выборе. Парень радостно улыбнулся, вытаскивая диск из коробочки и запихивая его в дисковод. Парочка действия, и вот, уже идёт заставка, пока Соу отходит на кухню, что-то весело щебеча себе под нос. Что с ним вообще? Настроение хорошее что ли? Мейпл, честно говоря, в принципе сомневается, что у этого парня может быть хотя бы один плохой день. Словно он всегда с той ноги встаёт. — Тебе какие десерты нравятся? М? — кричит он ей с кухни, громко гремя посудой и другими столовыми приборами, название которых, она, скорее всего даже не знает… — Панкейки сможешь сделать? — кричит она ему в ответ, ожидая положительную реакцию. Сразу добавляя: — С кленовым сиропом! — на кухне резко начинает что то происходить, но фильм же идёт не для воздуха, поэтому, она оборачивается обратно к монитору телевизора, смотря на тусклую и мыльную картинку. Все как она любит. Шакальный звук и качество картинки, глупые и упоротые персонажи, от которых тянет блевать, главный герой тряпка и его любовный интерес, который скорее всего погибнет от собственной глупости. В общем, куча нереалистичных действий, нелогичных поступков и конечно же, клише которые сами себе могилу выросли ещё когда были созданы. И смотря на это, возникает парочка вопросов. Почему это вообще популярное? Неловко даже как-то. Фильм к добавке ко всему ещё и ужасно скучный. Она не была фанаткой беспричинного насилия, каких-то странных эро сцен, с участием несовершеннолетних школьниц и тентаклей, и конечно же, скучных и откровенно, безвкусных диалогов между героями. Выглядит как будто всё на коленке слепили. — А вот и я! Эй, ты что на паузу не поставила? — Ну, а ты и не просил — она пожала плечами, продолжая смотреть в монитор, а после смотря на тарелку с которой пришёл Хиёри. С парочкой блинчиков на ней. Конечно же политые кленовый сиропом. Она радостно выхватил тарелку из его рук рассматривая блины. — Реально? Я думала ты так, из приличия спросил, и ты их сам сделал? Они у тебя так хорошо получились! — даже зависть куда-то пропала. И неприязнь резко на второй план отошла. Соу гордо хмыкнул, присаживаясь рядом с девушкой, и усаживаясь на диване поудобнее. Он немного пододвинулся к ней, упав головой к ней на плечо, смотря на экран уже вместе с ней. Стыдно признать, но её панкейки постоянно подгорали и были несъедобными для употребления. — У тебя что-то хорошее случилось? Аж бесит твоя радостная физиономия. — призналась она. Рассматривая пушистые зелёные волосы, что неприятно щекотали ей шею и подбородок. Она только сейчас заметила, что парень имел длинные, чуть ниже плеч, волосы, завязанные в хвост. Она потянулась рукой к резинке, резко расплетая его своеобразную «косу», вызывая у парня вскрик, больше от неожиданности, чем от боли. — Ауч, дура, зачем ты это сделала? — он зажмурился, потирая затылок от неприятной боли. На резинке осталось пара зелёных прядей волос. Она брезгливо фыркнула, отбрасывая резинку в сторону. Та приземлились где-то за диваном, но, она подумала, что проблема это явно не её, учитывать что это был его дом, и его резинка. — Да так, ты ответишь или нет? — быстро перевела она их разговор в другое русло, наблюдая как парень раздраженно вздохнул, снова ложась ей на плече, щекой прижимаясь к её горлу. Ну, она привыкла к его странному поведению. Хоть они всё ещё продолжали быть по большей части незнакомцами, которые просто искали что-то для себя в друг друге. Правда она не уверена что же искал он в ней сам. — Ну, я определённо словил в эту неделю джекпот. — сказал он поглаживая её бледные, почти фарфоровые плечи, своими мягкими и гладким руками. За этими действиями явно не стояло никакого подтекста. — И? Что за джекпот? — её теперь действительно заинтриговало его поведение. — А тебе скажи. — Он ехидно улыбнулся, целуя девушку в ключицы и попутно посматривая на телевизор. — Пошёл ты, можешь не ждать ответа на вопрос когда спросишь меня о чём то. — в комнате стояла тишина. Такая уютная, без негатива или неловкости. Светлая такая, как если бы цикады решили на минуту затихнуть. Но в жаркие и знойные летние дни, от них такого ожидать не стоило. За окном действительно было самое то, что бы отправится погулять. То, как, знойная жара уже во всю пыталась пробраться в квартиру парня, было трудно не заметить. Лучи солнца были такими яркими, и если бы парня рядом с ней не было бы. Она бы без сомнений подставилась под них. Что то было такое в солнцепеке. Что-то, что влекло и завораживало её. Как кошку или верную собаку, что решила лечь под солнечные лучи и немного поспать. Приятно щурясь от запаха сирени, так кстати посаженой прямо под его окнами. Парень посмотрел в окно, и, резко отстранившись от девушки, закрыл путь солнца в квартиру шторами. Плотными такими, от чего вся квартира погрузилась во мрак, даже как-то непривычно было находиться в такой темноте теперь. Он что то пробурчал себе под нос, смотря на экран монитора. — О, а сейчас будет моя любимая часть! — его руки обхватили её плечи, крепко их сжимая. Она на самом деле была бы не прочь пойти домой, потому, что большая часть фильма была не просто не интересной и не страшной, а противной. Этот второсортный ужастик, ничего, кроме отвращения не вызывал. Выходные были испорчены. За то горячие блины были чертовски хороши. Хотя, она была не удивлена узнав, что его любимой частью было то, как человека перемалывают, а потом съедают. Мерзость.***
Она принюхалась к запаху исходящему от шарфа. От него приятно веяло мужским резким адеколоном, привораживающим все её ощущения. — Зачем тебе духи? Ты же ими не пользуешься даже. — спросила она обернувшись в сторону парня, которого, по какой-то причине, немного клонило в сон. — Соу, не спи, я не собираюсь ждать, пока ты ответишь на мой вопрос. — она встряхнула парня, от чего шарф полностью спал с его шеи, обнажив белоснежную кожу. Почти такая же бледная как и у неё. Он вздрогнул от холода, смотря на девушку с немым вопросом «Чего?». — Ты решил имидж сменить? Потому что я не совсем понимаю зачем тебе духи, когда мы просто вышли на прогулку. — Я думал тебе понравится мой новый запах. — спокойно сказал он смотря в её глаза. Красиво. Очень. Она напоминала ему дремучий лес с кучей тайн, неудобств и не постоянства. Он любил тайны, а особенно любил разгадывать их и выставлять на всеобщее обозрение, позиционируя это как нечто нормальное. Любил, как от стресса нужно было адаптироваться под новую атмосферу вокруг него, любил… Любил её, когда она напоминала ему его мать. Он хотел срубить лес в её глазах, узнать все тайны, выставить их голышом, гордо, без стеснения крича «я разобрался! Я справился! Я как обычно был лучше вас всех! Вы жалкие! Жалкие! Жалкие!» но он не мог. И если честно, не был уверен, что это было его единственным желанием. Может, он хотел сделать ещё что то? Она была похожа на ведьм из сказок со своими ярко зелёными склерами. А когда хитро улыбалась, да так едко, с какой-то язвинкой… Сразу щеки краснели, да без причины. Может быть он просто влюбился в неё, а сам не заметил? Может быть, ему стоило бы спросить её… Она казалась удивленной. — Мейпл, ты счастлива? — она неловко потупила взгляд в сторону… Прежде чем с натянутой улыбкой сказать: — Нет… Наверное, я в самом ужасном своём состоянии… —***
Старшая школа подошла к концу. Все вокруг уже выбрали институты и университеты в которые будущие студенты собираются поступать, или уже поступили… Даже определились со своими будущими профессиями, а она… Она не до конца уверена как ей оставшиеся три года то жить… Отец умер. Пару гудков из больницы. Спокойный, гнусавый голос врача. Отец умер от остановки сердца. Она не была удивлена, честно говоря, она давно предполагала, что рано или поздно это должно было случиться. Даже ожидала, когда её отец откинет концы с концами. Вы назовёте её жестокой? Ужасной и неблагодарной? Отнюдь. Не её вина, что такие качества ей никто не привил. Её никто не учил, как быть правильной. Поэтому, она создала свой правильный образ. Свой идеал. Идеал которым она стремилась стать. Она хотела быть чьим-то идолом… Хотела быть правильной. И смотря на себя со стороны. Она бы, скорее всего, ощутила бы отвращение. Да, она никогда не занималась буллингом, она никогда не издевалась над более слабыми, всегда стремилась помогать людям. Старалась следить за собой и своим весом, быть умной, веселой, находчивой. И однажды, она поняла. О себе она не знала ничего. Даже не знала, что ей нравилось. Только блины, но и те были лишь её образом, забавной чертой её характера, которую никто не воспринимал в серьёз. А потому, она точно была уверена. Кроме «прекрасной Мейпл», внутри неё, не было ничего, ничего кроме липкой, черно-зеленой субстанции, что заполняла её внутренности настолько, что больно становилось просто дышать, ведь места в теле не хватало, от чего ребра втыкались в лёгкие, затрудняя дыхание. Она была такой жалкой, несчастной, не разобравшейся в себе девочкой. Она гнила изнутри, а черви, что копошились в её сердце, перешли на остальное тело, разнося яд по всему организму дальше. Поняв эту страшную истину, она была в отчаяние. — Ты знал, что недавно Мейпл Цубоми сбросилась с крыши? — бывшие одноклассники перешептывались между друг другом, смотря на зеленоволосого парня из подлобья, предполагая, что он не заметил их взглядов, не расслышал их слов. — Да, не могу представить, что у него на душе твориться, они встречались целый год, я думаю она… — стоящий рядом парень шикнул, дернув напарника за шиворот, прошипев: — Тише идиот, он нас услышит. —***
— Эй, Соу… Приди пожалуйста. Ты мне нужен. — тихие гудки телефона разносились по комнате. Тёплый, яркий летний день приятно грел кожу парня, но ему было не до этого. Он бежал, минуя квартал за кварталом, улицу за улицей, переулок за переулком, лишь бы достичь цели. Холодный пот лился с него ручью, а руки неприятно вспотели, от неестественного страха и волнения. Она сказала прийти, она бы не написала ему просто так, он всегда подозревал, что у неё была какая-то затяжная болезнь, но он никогда не считал что всё было настолько плохо, он предпочитал не обращать на это внимание, наивно надеясь, что он и Мейпл были одного поля ягоды. И сейчас, сейчас он осознает. Он сильно облажался, сильнее чем когда либо. Впервые в жизни он испугался за другого человека, что сильно его напугало и вывело из колеи. Когда он добежал до её квартиры он пару раз сильно стукнул кулаком, в надежде, что дверь была закрыта. Его пробила дрожь, когда он понял, что из звуков в квартире, было лишь слабое колыхание ветра. Его дрожащие руик накинулись на ручку двери яростно дергая её. к его ужасу дверь была открыта. Медленный, скрипящий звук раздался вместе с отрывающейся дверью. — Ты больная… — его лицо озарила печальная и слабая улыбка. Вид на балкон открывался прекрасный. На створках балкона, стояла девушка, её красивое, шелковое и ярко бежевое платье, развивалось на ветру, как и её короткие волосы. Она медленно развернулась к парню лицом, смотря на него то-ли с печалью, состраданием, а может немой мольбой? Он не решался сделать шагу дальше, словно тело его оцепенело, не давая возможности даже вдохнуть воздух. — Ты пришёл. — заключила девушка, её босые ноги казались слишком бледными, через них было видно венки и все её царапины. Он действительно был в ужасе. Даже сказать уже ничего не мог.***
Девушка робот стояла перед ним. Вместо головы старой возлюбленной, был поставлен монитор. Она, наверное, злиться на него, он был таким эгоистом, но даже сейчас он не готов умереть, не готов проститься с дорогой матерью. Хоть он и понимает, что его смерть не тронет её сердце, понимает, что даже если выживет, на неё это не окажет никакого эффекта. На ум приходит его отец. Слабый из-за здоровья мужчина никогда не выходил из комнаты, так он и умер, когда мальчику было только пять. Он никогда не интересовался здоровьем отца, хотя, замечал что они с мамой никогда не спали вместе в одной комнате, замечал, что из папиной комнаты всегда несло табаком и спиртом. Но его никогда не интересовал тот жалкий слабак. Должен ли он вообще хоть что-то к нему чувствовать? Он не был до конца уверен. Как и отец, его было легко заменить. Даже слишком. Её сердце болело, игрушечное сердце было разбито, но сама она, словно не ощущала больше ни грусти, ни боли. Это было так странно, но это было прекрасное чувство,. полного опустошения. Когда чувства не забивали её голову, И она снова всё вспомнила. — Я ненавижу тебя, Соу.