Утренний пирог

      — Кроули, милый, последи за пирогом. Булочки не трогай!       Голос Азирафеля настиг демона, когда тот примеривался длинными тонкими пальцами к блюду со свежими булочками.       — Ах ты ж… — Кроули с досадой вздохнул и откинулся обратно на стул, с которого приподнялся от усердия. Сжал кулак и показал его блестящей точке на стене, просочившейся сквозь светлые обои. Любопытные черти его уже сдали.       Словно реагируя на кулак, точка задрожала и размножилась, чтобы через пару мгновений заскакать по стене созвездием блеклых радужек с зернышками зрачков.       — Ангел, прекрати подглядывать! Не трону я твои булочки.       — Ты мне тоже самое вчера вечером говорил, а в итоге пришлось чинить новенький костюм.       Кроули подавился смешком и стукнул ладонью по столу. Да, неловко вышло. Потом вспомнил про пирог, снялся со стула и остановился у плиты, вглядываясь в духовку под конфорками. Пирог румянился, вкусно пах и волновал Кроули не меньше, чем все булочки в этом доме.       Самое печальное, что ему похоже не достанется ни кусочка. Азирафель исправно подхватил от их соседей традицию потчевать новых жильцов улицы домашней выпечкой. Кроули не знал, что удивляло его больше, то ли то, что Азирафель оказался хорошим поваром, очень неожиданно было это узнать спустя шесть тысяч лет, то ли то, что он действительно рвался общаться с соседями, стоило им переехать в этот уютный коттедж. Воистину чудеса.       — Пирог всё, ангел!       — Как и я! — Азирафель спустился со второго этажа во всём своём великолепии — кремовый костюм, насыщенно бордовый галстук и крылья. А ещё они, его питомцы.       Кроули щелкнул раздвоенным языком. Как бы ангелу всё это не шло, перья и голубые радужки на нём и правда смотрелись хорошо в определённые моменты, но вот у соседей могло сложиться совсем не верное впечатление. Или наоборот, абсолютное верное, но совсем не желательное.       — Ты, конечно, прекрасен, но, Азирафель…       Лёгкий румянец тронул щеки ангела, он слегка вздернул подбородок и распушил перья. Куча разнокалиберных глаз со всех поверхностей уставилась на демона с укором.       — Я просто волнуюсь! Сейчас всё уберу.       И правда, со щелчком пальцев ангельские атрибуты пропали вспышкой света, Азирафель опустил руку, пригладил полы пиджака, обручальное кольцо на его пальце поймало луч света и блеснуло. Ангел перехватил взгляд жёлтых глаз Кроули и тепло ему улыбнулся.       Кроули растаял. Ладно, это всегда срабатывало. Он тут же засуетился, чтобы не расшипеться как сентиментальный питон, полез в духовку голыми руками и достал оттуда стеклянное блюдо с пирогом. Азирафель подошёл к нему, поправил и его пиджак, коснулся сухими губами лба.       — Пойдём, уверен на этот раз мы опередим миссис Мередит с её магазинными эклерами. Никакой у неё фантазии.       Определенно опередят, решил Кроули, когда они вышли из дома. Как-то они совершенно упустили из вида то, что день только начался. Но Кроули решил, что новым соседям грех жаловаться, отличный пирог с утра пораньше, что может быть лучше?       А если им не понравится, Кроули всегда может забрать пирог себе.       Они неспешно пересекли улицу, останавливаясь у старого, трёхэтажного дома. Лужайка у дома была заставлена ящиками, где-то виднелась странная грязь и кучи непонятного происхождения. Старушка Мередит точно выйдет из себя, если уж на выпечку у неё фантазии не было, то за надлежащим видом соседей она следила всегда и везде. А ещё эти мухи, только сейчас Кроули заметил, сколько их, так странно, не сезон.       Какое-то очень запоздалое озарение заскреблось у Кроули в затылке, жужжа как те самые жирные, надоедливые мухи.       Азирафель рассеянно отмахнулся от парочки и потянулся к звонку, когда до Кроули наконец всё дошло.       — Ангел! — Панически запишел он, протягивая к Азирафель руку, чтоб остановить его, но не успел.       Дверь с треском распахнулась, из проёма на них дохнуло вонючей тьмой, а следом озарило кипельным белым светом. Азирафель издал тонкий писк и отшатнулся к Кроули, который уже подобрался и приготовился бежать с ангелом в охапке.       — Какие гости, — проскрежетала возникшая на пороге Вельзевул, пока Гавриил за её спиной сдирал с себя розовый фартук. — Пирог? Чертовски мило.