***
– Слыхал, неподалёку открылся кабак, говорят там неплохая выпивка, а женщины какие! - вальяжно вышагивал Бруно, предвкушая отдых после тяжелой службы. – Не тот ли, который хотели закрыть чуть ли не в день открытия, за пропаганду вражеской стороны? - также не спеша, нога в ногу вышагивал Дазай. – Да чёрт с тобой, и ты туда же! Знаешь, своего врага нужно знать в лицо, а особенно в том, чем они хороши! - размахивая руками от возмущения, начал разъяснять голубоглазый паренёк. – Премного уверен, что во время встречи с очередным русским, ты покоришь его своими познаниями в плясках, - всё так же монотонно отвечал шатен, поражаясь энергичности своего товарища. – Тебе стоит сходить туда хотя бы раз, и тогда то ты поймёшь насколько сильно ошибаешься, и даже "спасибо" мне скажешь. – Хорошо, ‐ сдаваясь ответил юноша.***
Деревянная избушка сильно выделялась на фоне каменных зданий, а чучело медведя при входе только сильнее завлекало зевак и местных военнослужащих. "Skovoroda" гласила деревянная табличка над входом, что подпитывало интерес к столь непонятному слову, и что же может находиться внутри. Тёплый свет, окутывая всё помещение, согревал и создавал ощущение уюта. Небольшая сценка с живой музыкой, нарушала тишину и только больше убаюкивала. – Дазай, дружище, ты просто обязан попробовать местную выпивку, водка ничем не хуже шнапса, а сало и вовсе не уступает колбасам! - всё не унимался русый парень, садясь на стул, чуть ли не падая с него, отчего дерево под ним жалостливо заскрипело. Решив проигнорировать комментарии друга, Дазай скептически осматривая помещение, занял место напротив. Уже размякнув от тепла исходящего из печи, и чего уж греха таить, четвёртой рюмки водки, лениво наблюдая за музыкантами, резко потухший свет и утихшая музыка заставил навострить свои чувства, готовясь к обороне. Но прожектор, появившийся через секунду, в центре сценки, слегка задевающий музыкантов, немного успокоил натянувшиеся нервы солдата, но всё ещё не позволял утихнуть лёгкому возбуждению. "Fürst Iwan Warankoff, war einst ein Millionär Hei, sprach Fürst Warankoff, das ist schon lange her Sein Freund sprach: Oh, mein Fürst, heut weiß ich ein Lokal Wo Du dich fühlen wirst wie anno dazumal Hei, dort tanzt als Star Sonja in der Bar Hei! Hei! Hei!" Как только музыканты начали своё выступление, достаточно подвыпившие гости, которые, очевидно, являлись частыми посетителями этого заведения, начали хлопать в такт, а из некоторых углов можно было услышать свист, уже предвкушающих зрителей. "Wenn Die Sonja Russisch Tanzt, ist man gleich verliebt Weil es keine schön're Frau, als die Sonja gibt Ja, Wenn Die Sonja Russisch Tanzt, fühlt man ihre Glut Wolga, Wodka, Kaukasus, liegen ihr im Blut Sogar der Vladimir, das alte Trampeltier Er läßt den Wodka stehn, nur um sie anzusehn Ha! Ha! Ha! Wenn Die Sonja Russisch Tanzt, schreit der ganze Saal Sonja, Sonja, Sonja, Sonja, Sonja, noch einmal" И словно из ниоткуда, появляется невероятной красоты девушка, на вид не старше двадцати лет, с мягкими чертами лица и прекрасными волнистыми рыжими волосами. Стуча своими туфлями в такт и размахивая подолом платья, словно пытаясь укрыться от любопытных взглядов, кружилась то в одну, то в другую сторону, запутывая итак затуманенные мысли посетителей. "Wenn Die Sonja Russisch Tanzt, ist man gleich verliebt Weil es keine schön're Frau, als die Sonja gibt Ja, Wenn Die Sonja Russisch Tanzt, fühlt man ihre Glut Wolga, Wodka, Kaukasus, liegen ihr im Blut" Не имея возможности отвести взгляд от такого чуда, Дазай, словно по нему пустили разряд тока, всё больше чувствовал, как начали подрагивать его кончики пальцев, а волосы вставать дыбом. Он мог бы сравнить это чувство с тем, что ощущается, когда в сантиметре от тебя пролетает пуля врага, и ты вновь можешь ощутить вкус жизни. Такой мимолётной и лёгкой, как это голубоглазое чудо. "Sogar der Vladimir, das alte Trampeltier Er läßt den Wodka stehn, nur um sie anzusehn Ha! Ha! Ha! Wenn Die Sonja Russisch Tanzt, schreit der ganze Saal Sonja, Sonja, Sonja, Sonja, Sonja, noch einmal" Всё также в танце кружилась Чуя, с удивительной грацией и изяществом размахивая своим платочком. То приближаясь к столикам посетителей, словно протянешь руку, и сможешь поймать пташку, но мгновенно ускользала назад, словно самое сладкое видение, которое можно увидеть на рассвете. "Swolotsch, schto sa schum, dewi, schto sa krik Ja lublu i ja umru sa ulybku twaju Ja lublu i ja umru sa ulybku twaju Swolotsch, schto sa schum, dewi, schto sa krik Ja lublu i ja umru sa ulybku twaju" В какой то момент их взгляды встречаются, это длилось не дольше секунды, но для парня это было словно вечность, словно ради этого момента он жил, ради этого он каждый раз возвращался домой с поля боя, отстирывал свою форму, и вновь возвращался обратно. Лёгкое кокетство чувствовалось во взгляде Накахары. Уже, кажется, что танцует она только для одного человека, только для него. И от этих мыслей, его сердце начинало трепетать ещё больше. "Sogar der Vladimir ist ganz verrückt nach ihr Er läßt den Wodka stehn, nur um sie anzusehn Jaaaa Wenn die Sonja russisch tanzt, brüllt der ganze Saal Sonja, Sonja, Sonja, Sonja, Sonja noch einmal Hei!" И в этот момент парень понял, что если не сейчас, то больше никогда.***
Подвыпивший мозг не смог подкинуть лучше идеи, чем выждать девушку у выхода, тем самым давая время освежить свои мысли, и подумать, что делать дальше, дабы не спугнуть голубку. Заметив выпорхнувшую из дверей девушку, Дазай, боясь упустить её также, как во время танца, незамедлительно двинулся к ней. – Не страшно ли такой милой даме ходить в столь поздний час одной? - выпячивая свою грудь, стараясь, как можно дружелюбнее произнести парень, пьяный мозг которого не смог придумать ничего лучше. – А если и страшно? Увы, но в наше время так мало мужчин, готовых помочь девушке, всем бы только выпить да потанцевать, - медленно хлопая ресницами, она сделала максимально огорченный вид, но продолжая неотрывно смотреть ему в глаза, словно выискивала там что то. – Все, да не все! У меня в приоритете далеко не развлечения, а исключительно сохранность юной барышни, ведь это мой долг, обеспечивать благополучие мирных граждан, - также неотрывно вглядывался солдат ей в глаза. – Что ж, тогда не смею мешать выполнению Вашего долга, - прикрывая ладошкой рот, издавая тихий смешок, произнесла Чуя. Легко поворачиваясь на пятках, девушка двинулась в сторону, словно плывя по воздуху, как призрак. Быстро поймав смысл её слов, Дазай кинулся за ней, поравнявшись с голубоглазой. Его не беспокоил товарищ, он был уверен, что тот уже нашел себе более подходящую компанию, в которой он наверняка допивает очередную стопку водки. Его не беспокоили тучи на небе, ибо сегодня дождя по прогнозу не должно быть, а значит ничего не нарушит их идиллия. Его ничего не волновало, потому что в его мыслях была только она. Медленно сворачивая в переулок, девчушка останавливается, опуская взгляд на свои туфельки и глубоко вздыхает. – Что то не так? - забеспокоился Дазай, пытаясь взглянуть в её голубые, как океан глаза, но её густая чёлка не позволяла этого сделать. – Возможно, Вы посчитаете меня ненормальной, но как только я Вас увидела, моё сердце начинало трепетать, словно птица в клетке, ладони вспотели, а мысли и вовсе запутались. Вы считаете меня странной? - всё также не поднимая взгляд произнесла Чуя, еле дрожащим голосом. – Что Вы! Конечно нет, ведь... Ведь я чувствую тоже самое... - всё тише становился его голос, а щеки наливались пунцовым цветом. – Правда? - вскидывая голову и заглядывая Дазаю в глаза, голубоглазая начала приближаться к его лицу. - Тогда, Вы не будете возражать? Всё тише говоря и приближаясь к его лицу, Чуя прикрыла глаза. Слегка оторопев парень быстро опомнился, также закрыв глаза, начал медленно приближаться навстречу. Секунда и он чувствует что то тёплое на своей шее. Начиная задыхаться и пытаясь прикрыть шею, Дазай чувствует запах, который ни с чем не спутает, запах крови и смерти. Последнее, что он видит - Накахара с окровавленным ножом в руках, и всё такой же нежной улыбкой, как при их первой встрече.***
Докурив сигарету, Дазай поворачивает голову, вглядываясь в своё уже холодное тело. Медленно поднимаясь с земли, он не спеша двинулся по уже знакомой тропинке в бар, где будет ожидать столь знакомые глаза, дабы забрать то, что теперь принадлежит ему. И лишь луна, вышедшая из за туч, позволяла разглядеть оскал на лице юноши.