Истинные

      Перед прощальной встречей с Хенджином оба его истинных были на взводе. Хан пытался отвлечься делами по дому и сериалами, так как стоило ему подумать о Хване, на глаза тут же наворачивались слезы, а Минхо искал спасения в работе и сигаретах. — Может, просто переедешь жить на балкон? Ты всё равно оттуда практически не выходишь, — ворчал Хан. — Ты то жалуешься на здоровье, то дымишь как паровоз. — Мое здоровье с сигаретами никак не связано. Я курю, потому что нервничаю из-за всей этой ситуации. Чувствую себя последней сволочью. — Детка, ты не виноват. Ты же не можешь заставить себя полюбить его, — Джисон смягчился и подошел, чтобы обнять Ли. — Спасибо, булочка, но я всё равно ощущаю себя врагом народа. Хочется проснуться и понять, что всё это просто неприятный сон, и что третьего истинного никогда не было.       После этих слов на глазах омеги заблестели слезы, потому что ему совершенно не хотелось жить в мире, где не существует его второго альфы: — Мне так жаль Хенджина, — всхлипнул он. — Так жаль, что именно мы выпали на его долю. — Детка, ну не надо плакать, пожалуйста, — Минхо заботливо вытер слезы Хана. — Давай будем верить в лучшее. А вдруг у нас есть еще один истинный и они с Хваном подойдут друг другу? И тогда все будут счастливы, — он заискивающе посмотрел омеге в глаза. — Еще один? Такое бывает раз в сто лет, — пробормотал Джисон, вытирая ладонью мокрый нос. — Я видел по телику передачу, где рассказывали про семью, в которой было аж шесть истинных! Так что всякое возможно. — Очень хочется верить, что он найдет свое счастье, иначе, боюсь, что и я не смогу нормально жить.       Они не стали заранее говорить Хенджину о настоящей причине их встречи, решив, что лучше это сделать лично. Пока они гуляли по центру города, всё было похоже на обычное свидание: Хан и Ли старались не подавать вида до тех пор, пока они не зашли в более приватное место. Джисон специально выбрал это кафе, потому что столики там были отделены друг от друга перегородками, которые могли скрыть истинных от посторонних глаз во время их непростого разговора. — Джинни, у тебя всё хорошо на работе? — спросил Хан, поглаживая пальцами руку Хвана. — Да, я уже начинаю готовиться к экзамену, — улыбнулся Хенджин и обхватил ладонь Джисона своими. — А в квартире всё хорошо, всего хватает? — Да, спасибо, — кивнул Хван, а про себя добавил: “Только вас ужасно не хватает.” — Хенджин, милый, если тебе что-то будет нужно, ты всегда-всегда можешь мне написать, ты же знаешь? — отчаянно затараторил побледневший Джисон.       От этих слов Хван напрягся: — Хани, почему ты говоришь это с таким видом, как будто кто-то умер? — И тут до него дошло: — Вы... Получается, вы решили… — голос Хвана дрогнул. Он замолчал и опустил глаза. — Джинни, родной, мне безумно жаль, — едва сдерживая слезы, пролепетал Хан. — Понимаешь, Минхо… Он... — Джисон обреченно посмотрел на своего парня. — Да, я не смог тебя принять, прости, — решительно закончил Ли. — Думаю, ты и сам уже почувствовал. — Значит, на этом всё? — тихо спросил Хван, выпустив ладонь омеги из своих похолодевших рук, которые он тут же спрятал в рукава свитшота. — Джинни я тебя не бросаю, если я буду тебе нужен, только напиши и я… — на этих словах Хан расплакался. — Прости, мне правда очень жаль, — всхлипывая, пробормотал он. — Хани, не плачь, вы же с самого начала меня предупредили… Так что всё честно. Спасибо за то время, что мы провели вместе, — Хван одарил Минхо непередаваемым взглядом, полным любви и понимания, а затем так же посмотрел на Джисона: — Особенно спасибо тебе, Сони. Я никогда не забуду всего, что ты для меня сделал.       Хан подорвался с места и, рыдая уже в голос, кинулся на шею Хенджину, который прижал его к себе и начал утешающе гладить по голове: — Всё хорошо, солнышко, не переживай, всё будет хорошо.       Ли поразило, как мужественно Хван принял эту новость. Наблюдая за объятиями своих истинных, Минхо с удивлением обнаружил, что не испытывает ни ревности, ни раздражения, а только искреннее сочувствие и вину за то, что заставил страдать самых родных ему существ. — Мне нужна будет пара дней, чтобы найти новое жилье, — начал говорить Хван, но омега тут же его перебил, наконец-то оторвав от его груди зареванное лицо: — Нет, пожалуйста, не уезжай! Если ты это сделаешь, мне станет совсем плохо. Умоляю, не делай этого, — он вцепился в руку Хвана, пронзительно глядя ему в глаза. — Но я не хочу вас стеснять… — Джинни, прошу, — Джисон снова уронил голову на грудь Хенджина.       Хван растерянно посмотрел на Минхо и, кажется, впервые за долгое время они вот так открыто встретились взглядом. Ли почувствовал, как его сердце пронзила острая боль. Он сам не понял, как это произошло, но из его рта вылетело настойчивое: — Оставайся, — осознав, что именно он только что сказал, Минхо решил, что причиной тому была забота о Хане, хотя на самом деле это был отчаянный крик его души. Ли не замечал, что в этот раз запах Хвана уже не вызывал в нем дискомфорта, он просто уже по старой памяти сторонился второго альфу, без каких-либо реальных на то оснований.       Хенджина просьба Минхо тронула даже больше, чем слезные мольбы Хана, и он покорно кивнул: — Хорошо, если вы действительно этого хотите.       Обсудив детали дальнейшего проживания Хвана в квартире, они разъехались. Джисон был настолько подавлен, что Ли пришлось чуть ли не на руках нести его домой.       Хенджин решил пройтись до квартиры пешком, чтобы проветрить мозги. Он шел по оживленным вечерним улочкам, разглядывая влюбленных, сидящих в обнимку на лавочках или прогуливающихся за ручку, и с тоской думал о том, что в его жизни ничего подобного скорее всего уже не случится. Слез у него не было, только зияющая дыра в груди. Он по привычке включил любимый плейлист и позволил знакомым звукам унести его в мир, в котором не было расставаний, не было боли, не было несправедливости, а только спокойствие и умиротворение. Еще в юности он открыл для себя этот способ ухода от жестокой реальности, который помогал ему не сойти с ума.       «Это было ожидаемо, — говорил он себе. — Ты ведь и так догадывался, что этим всё кончится. Но зато у тебя был целый месяц счастья со своими истинными. У кого-то даже этого нет. Кто-то так и не находит свою половинку. И вообще, жизнь на этом не заканчивается. Может, ты встретишь хорошего парня, который не смог найти истинного. А еще лучше, чтобы его истинный погиб, — цинично подумал Хван, — чтобы он не бросил тебя спустя несколько лет, когда его истинный все же найдется. И вы будете жить как настоящая семья. Да, еще не все потеряно. Выше нос, Хенджин. Бывало и хуже. Ты со всем справишься, как всегда. Я в тебя верю», — он обхватил себя руками, поглаживая по плечам, чтобы почувствовать, что он не один, что у него есть самый близкий ему человек — он сам.       Джисон всю ночь прорыдал у Минхо на груди и заснул только когда совсем обессилел. Ли, с одной стороны, чувствовал себя отвратительно из-за всего этого, а с другой – наконец-то вздохнул с облегчением, полагая, что теперь их с Ханом жизнь станет прежней. Он понимал, что омеге понадобится время, чтобы прийти в себя, но всё же полагал, что рано или поздно все вернется на круги своя. Но Джисону с каждым днем становилось только хуже, он увядал на глазах и стремительно терял ко всему интерес, становясь безразличным к тем вещам, которые раньше вызывали радость. Даже заниматься любовью с Минхо ему хотелось всё реже, вместо этого он просто вжимался в своего парня и тихонько лежал, слушая биение его сердца и ласковые речи. Общаться с Хваном он тоже не хотел, понимая, что от этого им обоим будет только хуже, предпочитая придерживаться принципа «с глаз долой – из сердца вон».       Хенджин конечно же тоже переживал из-за сложившейся ситуации. До того как найти Ли и Хана он часто смотрел сериалы про любовь и представлял, как будет говорить своему истинному нежные слова, как будет утешать его в трудную минуту, обнимая и шепча: «Я рядом, я люблю тебя». А теперь самый дорогой ему человек страдал вдалеке от него, и он никак не мог это изменить. Даже несмотря на то, что непростая жизнь закалила Хенджина, ему сейчас было больно и тяжело, поэтому он даже представить не мог, каково приходится Хану, о котором родители всю жизнь заботились как о нежном цветочке, а потом бережно передали в надежные руки Минхо. Из рассказов Джисона Хван знал, что до встречи с ним Хан жил припеваючи и горя не ведал, а значит он впервые столкнулся с душевным потрясением такого масштаба. В итоге Хенджин решил написать омеге, чтобы попытаться поддержать. (Имена указаны так, как они записаны у парней) Джинни <3 Сони, извини, если мое сообщение только сильнее тебя расстроит, но я переживаю за тебя и хочу знать, как у тебя дела. Любимый Хани Боже, Джинни, родной, я так рад, что ты написал! Как ты?       Хан не стал говорить, что умирает от душевной боли, потому что не хотел еще сильнее огорчать Хвана. Джинни <3 Со мной всё будет хорошо, честно. Не переживай об этом, я как феникс восстаю из пепла после каждой личной драмы. Я больше беспокоюсь о тебе, так как знаю, что тебе тоже тяжело и что ты намного более ранимый чем я. Любимый Хани Я не знаю, как я. Иногда кажется, что становится легче, а потом я снова скатываюсь в эмоциональную яму. Но если ты говоришь, что с тобой все будет в порядке, мне тоже становится чуточку легче. Любимый Хани Джинни, я безумно хочу тебя обнять. Крепко-крепко. Это убивает меня.       Джисон горько плакал, пока писал все это. Джинни <3 Минхо тебя поддерживает? Любимый Хани Да, он почти что не отходит от меня, взял на себя все заботы по дому, потому что я порой даже не могу встать с кровати. Сил едва хватает на то, чтобы ходить на работу. Джинни <3 Солнышко, мне очень жаль, что тебе так плохо. Мне тоже очень хочется тебя обнять и погладить. Мысленно я именно это и делаю, надеюсь, ты это почувствуешь и тебе станет хоть чуточку лучше. Любимый Хани Почему ты такой замечательный? Я не знаю, как мне жить без тебя, Джинни. Я так хочу, чтобы ты сейчас оказался тут.       Услышав из соседней комнаты, что омега рыдает навзрыд, Ли прибежал к нему: — Детка, давай я принесу тебе успокоительное, — заботливо предложил он. — Минни, Хенджин написал, — сквозь слезы пробормотал Джисон. — Что он такого сказал, что так сильно тебя расстроило? — испугался альфа и забрал из слабых рук Хана телефон. — Ах, Минни… — Джисон не смог договорить и рухнул на кровать.       Ли заглянул в телефон и быстро пролистал их переписку. В этот момент пришло еще одно сообщение: Джинни <3 Хани, мой дорогой, я уверен, что у нас все будет хорошо. У тебя есть Минхо, он тебя любит. А за меня не переживай, я не пропаду. Поправляйся, пожалуйста, если тебе станет лучше, то и мне тоже.       Ли почувствовал, что ему словно булыжник на грудь упал. Помня, что Джисон не хотел поддерживать контакт с Хваном, он быстро напечатал: Любимый Хани Хенджин, это Минхо. Хани стало только хуже от вашей переписки. Прошу, постарайся не писать ему, если хочешь, чтобы он скорее пришел в себя. Джинни <3 Боже, простите, пожалуйста. Мне очень жаль, что мои слова произвели обратный эффект. Желаю, чтобы у вас обоих всё было хорошо. Любимый Хани Спасибо за понимание.       Хван откинул телефон и повалился на кровать, всем телом ощущая, как негативные эмоции затягивают его в свой удушающий капкан. Он страдал от того, что не мог помочь любимому человеку, как бы сильно этого не хотел. Чтобы почувствовать себя немного лучше, он решил прибегнуть к известному еще со времен детдома методу расслабления. Поскольку жизнь у Хвана была не сахар и радостей в ней было мало, с подросткового возраста самоудовлетворение являлось чуть ли не единственным доступным способом получить удовольствие и снять напряжение, поэтому он мастурбировал почти каждый вечер, и без данного ритуала уже не мог нормально заснуть.       Хенджин стянул с себя одежду и забрался под одеяло, вес которого ощущался на коже как чье-то теплое прикосновение. Он несколько раз погладил член, позволяя ему налиться кровью и окрепнуть. Чтобы ускорить процесс, он начал представлять, что его истинные с двух сторон страстно целуют его в шею. От этих мыслей по телу тут же побежали приятные мурашки, дыхание участилось, а рука плотно сжалась вокруг уже твердого органа и начала активно по нему скользить, мгновенно подстраиваясь под реакцию члена на ее прикосновения. Свободной рукой он начал отчаянно водить по своему голому разгоряченному телу, фантазируя, что это делают с ним Джисон и Минхо, и словно в забытье шептал: “Я люблю вас. Я люблю… люблю…”       Получив долгожданную разрядку, он вытерся, обхватил руками подушку и прижал к себе, представляя, что на ее месте любимые люди — еще одна его старая привычка. Он так и проспал с ней в обнимку всю ночь, видя во сне прекрасную и недостижимую жизнь вместе со своими истинными.       Джисон настолько сильно переживал из-за ситуации с Хваном, что окончательно скатился в апатию. Минхо тоже ходил поникший и был абсолютно уверен, что причина его тоски в том, что он волнуется за Хана, но это было правдой лишь наполовину. Второй причиной было то, в чем Ли не признался бы себе ни за что в жизни, — Минхо скучал по Хенджину.       Желая отвлечь своего парня от грустных мыслей, Ли отпросился пораньше с работы, чтобы устроить Хану сюрприз в виде романтического ужина. Все было на высшем уровне: цветы, свечи, дорогое вино, еда из ресторана, но, к сожалению, не произвело никакого эффекта. Равнодушно жуя когда-то любимое блюдо, Джисон думал, как было бы здорово, если бы Хван сейчас был с ними:       “Мы тут пируем, а он там один…” — … и никто не устроит ему романтический ужин, — еле слышно пробормотал он, даже не заметив, что произнес это вслух. — Прости, милый, я не расслышал. Что ты сказал? — Минхо, окончательно выключил и без того тихую музыку. — Минни, это всё так ужасно… — Тебе не понравился салат? — не понял Ли. — Но я заказал тот же, что ты всегда берешь. Ты же его раньше обожал. — Это всё так ужасно несправедливо и жестоко по отношению к Джинни, — уже громче повторил Хан. — Мы с тобой есть друг у друга, а у него никого, совсем никого. — Детка, мне правда жаль, — Ли пересел на сторону омеги, прижал его к себе и начал утешающе гладить. — Только представь, если бы на его месте оказался ты, если бы я сначала встретил Хенджина, а потом тебя. Какого бы тебе было, если бы он вдруг не захотел принять тебя к нам? — устремив на Минхо отчаянный взгляд, спросил Джисон. — Я не знаю. Наверное мне было бы очень хуево. Зайка, если тебе так плохо без него, почему ты не хочешь видеться с ним? Зачем ты так резко сжег все мосты?       Джисон горько ухмыльнулся: — Видеться с ним было бы еще безжалостнее, чем разорвать отношения. Ты хоть представляешь каково это, находиться рядом с истинным, которого любишь, и не иметь возможности до него дотрагиваться? Ни целовать, ни заниматься любовью, ни даже спать вместе. Это что вообще за извращенная пытка такая? — Хани, мне больно видеть тебя в таком состоянии, но я не знаю, как я могу тебе помочь. Что бы ты сделал на моем месте? — Если бы ты полюбил еще одного истинного, а я не смог его принять? — Да. — Сложно сказать наверняка, — вздохнул Джисон, — но вероятно, я бы не был против ваших отношений, — Хан залпом допил вино и случайно стукнул бокалом по столу, когда ставил его, от чего сам вздрогнул.       Ли потупил взгляд, пытаясь обработать услышанное. — Ты просишь меня разрешить тебе встречаться с ним? — пробормотал ошарашенный этой мыслью Минхо. — У меня наглости не хватит просить о таком, — печально хмыкнул Джисон. — Просто объясняю, почему я лучше вообще не буду видеть Хенджина, чем еще больше мучить и его и себя. — Мне нужно это обдумать, — кротко ответил Ли, имея в виду, что ему нужно осмыслить идею о том, чтобы его парень помимо него встречался еще с одним своим альфой. Но Хан этого не понял и снова притих.       Остаток вечера они провели в тишине, а потом также молча легли спать.       Минхо долго анализировал слова Джисона. Его огорчало желание омеги быть с кем-то помимо него. Но больше всего на свете он хотел, чтобы его любимый был счастлив. И раз он не мог переступить через себя и принять Хвана в их семью, Ли решил не противиться тому, чтобы Хан встречался и с Хенджином тоже.       Зайдя в их спальню и увидев, что Джисон снова лежит на кровати пялится в потолок пустым взглядом, Минхо не выдержал: — Хани, я никогда ни от чего так хуево себя не чувствовал, как от присутствия Хенджина, но если ты настолько страдаешь без него — иди. Я не буду возражать. — Куда? — Джисон перевел на своего парня удивленный взгляд. — Иди к нему. Только не проси меня пойти с тобой — это выше моих сил. — Что ты имеешь в виду? — всё еще не понимал Хан. — Пусть лучше у нас будут полиаморные отношения, чем я буду наблюдать, как ты чахнешь у меня на глазах. — Погоди, что ты подразумеваешь под полиаморными отношениями? — встрепенулся Джисон, и его глаза впервые за долгое время озарились надеждой. — Что ты будешь встречаться и со мной и с ним. Я хочу видеть тебя счастливым, и если для этого тебе нужен он — так тому и быть. Но я все же надеюсь, что ты продолжишь жить здесь, — смущенно добавил Ли. — Минхо, ты... Для тебя это точно будет приемлемым? — Джисон сел и обеспокоено протянул руки навстречу альфе. — Да, я слишком тебя люблю, чтобы так мучить, — Ли присел на кровать и взял своего парня за руки. — Боже, Минни, — Хан бросился альфе на шею. — Я так тебя люблю! Очень-очень люблю. Конечно, я буду жить с тобой, родной. Но получается, что ты не будешь против, если я иногда буду оставаться у Хенджина? — заискивающе уточнил Джисон. — Хотя бы раз в неделю. — Не буду, — вздохнул Ли. — И даже не будешь против, если мы с ним?.. Ну это… — Да, можешь трахаться с ним сколько угодно. Иначе что это за отношения такие? — Господи, Минни, ты… У меня нет слов! — Собирайся, я тебя отвезу, — ухмыльнулся Ли, радуясь тому, что его возлюбленный наконец-то приободрился. — Что? Прямо сейчас? — А у тебя хватит терпения ждать еще? Ты же все равно мысленно уже будешь с ним, так что лучше я сейчас отвезу тебя к нему, а потом ты снова вернешься ко мне, только уже живой. — Боже, ты самый лучший! Господи! — Хан принялся хаотично целовать лицо альфы. — Минни, ты всегда будешь для меня на первом месте, слышишь? — Хорошо-хорошо, — усмехнулся Ли, — иди уже собирайся.       Несмотря на то, что Хван согласился остаться в квартире Джисона, он начал подыскивать другое жилье, потому что ему было тяжело продолжать жить там, где все напоминало об омеге. Так что когда он получил от Хана сообщение: «Хенджин, ты дома? Не против, если я сейчас загляну к тебе?» — он первым делом подумал, что его истинные всё же решили, что ему лучше съехать, и Джисон захотел лично ему об этом сказать. На всякий случай Хван уточнил, написав: «Конечно я не против, это же твоя квартира. Что-то случилось?» И когда получил в ответ: «Расскажу при встрече», — он тут же открыл сайт поиска квартир и написал нескольким риелторам, что планирует в ближайшее время посмотреть парочку вариантов.