***
Температура воздуха с каждой минутой всё больше поднимается, а находиться на улице становится невыносимо. Хану не впервые доводится бывать в маленьких курортных посёлках. Чуть ли не каждый год он собирает небольшой чемодан, маленькую камеру и уезжает один в отпуск. Почему один? Ему нравится приводить свои мысли и тело в порядок где-то далеко, где мало людей и нет знакомых. Только он, его любимая камера и море. С трудом, но всё-таки найдя нужный дом, Хан встречает у входа ту, кого искал последний час. Женщину небольшого роста и крупноватой комплекции, с едва заметной сединой у корней и большими очками, которые волшебным образом держатся на кончике носа и не падают. Джисон привычно делает приветственный поклон и объясняет, что он — тот самый турист, желающий снять её квартиру. Та же оценивающе смотрит, от чего становится неуютно. Хочется сбежать подальше от такой хозяйки, но она, как выяснилось раньше, единственная, кто сдаёт жильё в небольшом посёлке. Её чёрные глаза и причёска, которая напоминает взрыв на макаронной фабрике, отталкивают. — А откуда ты, молодой человек? — прямо спрашивает женщина, одновременно открывая дверь в квартиру. Её голос подходит внешности: скрипучий и громкий. — Можно просто Джисон, — говорит, когда та заходит в помещение, после отправляется следом. В голове сразу возникает мысль, что на фотографиях квартира выглядит лучше. В реальности обнаруживаются желтоватые обои, которые визуально сужают пространство; маленький и чуть захламлённый коридор; крохотная кухня, которая, такое чувство, приспособлена только для одного человека. Но Хан как раз один, а значит — ему подходит. — Я из Южной Кореи. Приехал на пару недель, чтобы отдохнуть, насладиться морским воздухом и тёплым солнцем. — А почему один приехал? Сколько тебе лет? — не унимается эта любопытная. — Мне двадцать два, а семьи у меня нет. — Даже девушки? Она начинает уже давить на нервы. Хан не любит, когда лезут с личными вопросами. Впрочем, кому вообще такое нравится? Но, собрав всю свою волю в кулак, он всё-таки продолжает: — Нет и её. Как и времени нет на отношения. Женщина противно хихикает и заглядывает в глаза: — Смотри, не найди себя кого-то здесь, а то будет больно расставаться, — от таких слов желание сбежать становится в десять раз сильнее. Хан очень старается не закатить глаза и, только большим усилием, это получается. Одновременно отмечает в голове, что случиться такого не может. Он приехал сюда не интрижки искать, а отдыхать душой и телом. Но, Боже, как же она, в конечном счёте, оказалась права… — Спасибо большое за совет. Я обязательно об этом позабочусь. Кстати, хотел уточнить — какие здесь соседи? Женщина присаживается за стол на кухне и, не спрашивая, закуривает. Хан начинает думать, что найти другую квартиру до заката не такая уж безумная и нереальная идея. Ещё чуть-чуть, и он не выдержит. Уйдёт, не сожалея ни о чём. Даже если придётся снять номер в расположенном в паре десятков километров отсюда отеле за бешеные деньги. Хозяйка жилья приглашает Джисона сесть рядом с ней и затягивается, а после выдыхает в сторону открытого окна, которое выходит на соседний дом. Обычная квартира в спальном районе, больше даже для местных жителей, чем для туристов. — Соседи здесь хорошие. Только старушка, которая не может ходить, и парень. Спокойный молодой человек, не приводит сюда никого. Так что можешь не беспокоиться из-за шума. Его здесь попросту нет, — такая информация радует Хана. Он всё-таки садится рядом с этой противной женщиной и предлагает подписать договор. Да, квартира не лучшая, но искать сейчас другие варианты ему не под силу. Хочется лишь упасть на старый диван, который видел в комнате, и проспать пару часов, а после — искупаться в прохладном море. Хозяйка докуривает и достаёт из своей чёрной сумки бумаги. Хан полностью читает его, подписывает, а после переводит деньги и провожает эту дамочку к двери. Надеясь, что встретятся в следущий раз только, когда он будет съезжать. Когда щёлкает замок, Джисон тяжело выдыхает и проводит мысли в порядок, одновременно сбрасывает всю ту нервозность, которая накапливалась во время перелёта, попыток найти дом и разговора с женщиной. Он оглядывает всю квартиру очередной раз. Маленькая комната с диваном в уголке и большим балконом, на котором стоят какие-то вещи, но их хотя бы не много. Зелёный ковёр совсем не подходит интерьеру квартиры, но он здесь есть, и это особо не радует Хана. Всё как будто не так. Что-то сейчас не так. И всё-таки, как и хотелось ранее, Джисон ложится на диван, давая себе обещание, что разберёт вещи, когда проснётся, и засыпает. Снится ему поляна с полевыми цветами, на которой он лежит на спине и без всяких мыслей смотрит в небо. Времени как будто не существует, как и у Хана — забот. Только он и облака, которые можно разглядывать вечность, и каждый раз находить в них что-то новое. Джисон поднимает и протягивает руку к небу. Разглядывает её и шепчет себе под нос: — Что ты такое? Что за чувство в моей груди? — повторяет с каждым разом всё громче и громче. Он не может его даже с чем-то сравнить. Для него это новое, будоражащее и совершенно не понятное. Но чувство быстро сменяется на уже знакомую тревогу из-за неизвестности. Резко становится темно. Цветов теперь совсем не видно, даже на расстоянии вытянутой руки. Он оглядывается по сторонам, но вокруг него одна только темнота… Из сна вырывает шум, который издаётся за дверью: чьи-то шаги и ворчание. Хан не знает, как выразить благодарность незнакомцу, который расшумелся и вывел его из сна. В глубине души он очень рад, что так получилось. По коже бегает табун мурашек, а волосы неприятно липнут к шее. Тяжело выдыхая, протягивает руку к телефону и, проверив время на экране, понимает, что проспал всего лишь три часа. Звуки за дверью не прекращаются, скорее наоборот — усиливаются. Такое складывается впечатление, что мимо двери постоянно проходят или даже бегают. Хан встаёт с дивана и отправляется к зеркалу. На него смотрит усталый парнишка с непонятной причёской и при этом с испуганными глазами. Видя такое, вспоминает сон и тот самый страх в конце. Мурашки бегают по всему телу. Не даёт упасть в панику только громкое ворчание за дверью. Хан пытается привести причёску в порядок и когда более-менее это получается, он идёт к двери. Смотря в глазок, он видит парня, который бегает по всей площадке, как сумасшедший. Что тот говорит — нереально разобрать. Джисон не знает, как реагировать на такое. С одной стороны, смешно, что кто-то бегает по площадке, а с другой — непонятно почему этот парень таким занимается. Любопытство овладевает и заставляет высунуться наружу. Незнакомца не останавливают ни щелчок замка, ни шум открывшейся двери. Всё становится понятно, когда Джисон наконец видит за кем бегает этот парень: небольшой серый кот, который явно жаждет свободы. Незнакомец одет по-домашнему: чёрная футболка и такого же цвета шорты. Лица не видно, а тапки он чуть не теряет при каждом шаге. Хана смешит данная картина. Смех непроизвольно вырывается: звонкий такой, искренний. Ведущий погоню на пару секунд отвлекается от своей безумной кошки и смотрит на Хана. Его непонимающий и холодный взгляд сталкивается со взглядом Джисона. В этот момент кот, который каким-то образом улавливает, что появился шанс на побег, бежит в сторону лестницы и… Хана. Хозяин дезертира только и успевает крикнуть: — Лови-и, — как Джисон резко прекращает смеяться и делает шаг от двери. Через считанные секунды кот сам, по глупости, попадает в тёплые объятия. Парень, который напряжённо следил за происходящим эти мгновения, облегчённо выдыхает. Его плечи опускаются, а тело заметно расслабляется, что видно даже невооружённым взглядом. Он тихо подходит к Хану и смотрит на своего питомца. — Вот чего тебе захотелось свободы? Зачем пытался убежать, Дори? Какой пример ты подаёшь другим? Я же хороший, любящий отец… — парень одновременно ворчит и гладит своего кота. И только когда кот выслушивает выговор до конца, хозяин поднимает свой взгляд на Хана. — Большое спасибо за помощь, — слегка неуверенно говорит тот. — А то сейчас убежал на улицу и я бы тогда долго ещё его ловил. Хан наконец-то имеет возможность рассмотреть лицо незнакомца: гармоничные черты, которые хорошо сочетаются; глаза, имеющие сходства с кошачьими; пухлые губы и тёмные волосы, которые ему очень идут. У Джисона резко появляется желание зайти в квартиру и взять фотоаппарат. Заснять то, что видит, ведь хочет оставить себе на память в виде снимка. Этот человек не вызывает у него страха, наоборот. Такое Хан чувствует, кажется, впервые. Может и чувствовал раньше, но не может вспомнить даже похожего. Незнакомец распахивает объятия, желая получить своего кота обратно. Хан молча передаёт питомца, хотя тот громко кричит и впивается когтями ему в кожу. Джисон шипит от боли в руке. — Прости-и… — взволновано говорит хозяин. — Она очень напугана… — И, наверное, захотела остаться в моих руках, — отвечает Хан. — Тоже так думаю. Ещё раз большое спасибо за помощь, — повторяет и сразу после направляется в сторону своей двери. Однако, резко останавливается. — А как тебя зовут? Впервые тебя вижу. Турист? Честно говоря, Джисон не ожидал вопросов. Он просто хочет зайти домой и собраться на прогулку. — Хан Джисон. Именно. Турист, — немного нехотя отвечает он. Неосознанно проводит рукой по волосам и отводит в сторону взгляд. На серые стены смотреть намного легче, чем на хозяина безумного кота. — Прекрасно, — весело говорит тот. — А меня — Ли Минхо. Давай так… Через час пойдём и перекусим за мой счёт? — Хан ошарашенно смотрит на него и отвечает вопросом на вопрос: — Зачем?. Парень слегка пожимает плечами и объясняет, что не любит быть должным. А после обещает — постучится в назначенное время.***
Чан удивлённо смотрит, когда слышит о таком повороте событий, и громко уточняет: — И правда пришёл? — Да. Спустя час я услышал звонок в дверь, а за ней стоял Минхо. До сих пор помню, что он был в белой летней рубашке с кулончиком на шее, — с лёгкостью говорит Хан и берёт палочками закуску. — Это правда тот самый Минхо, о котором мы сейчас говорим? — скептически спрашивает Бан. — А то не верится. — Да, он чувствовал себя должным передо мной, поэтому и пригласил. Сам знаешь его характер. Если бы не это, то вряд ли бы мы познакомились. — И вряд ли ты бы влюбился в него в то лето… — рискует предположить друг. На что получает еле заметный кивок. — А что было дальше?***
Маленький ресторанчик не входит в число популярных у туристов, что, на самом деле, хорошо. Тут есть деревянные столики, которые находятся на достаточном расстоянии друг от друга, и панорамные окна, делающие это место ещё более волшебным, стоит появиться солнцу. — Сюда приходят только местные, — проясняет Минхо, когда они вместе оказываются в помещении. — Хотя иногда можно увидеть и туристов, но обычно это те, которые приезжают не впервые. — О-о, очень интересно. Я вот не впервые отдыхаю в этом посёлке, но не знал о таком местечке. Они садятся в самом отдалённом уголке, и им приносят меню. Глаза Хана разбегаются, а мозг соображает — что бы такое заказать. Минхо же быстро определяется с блюдом и внимательно разглядывает спутника, дожидаясь его выбора. Тот замечает взгляд и поднимает глаза, читает у Ли интерес, который перемешан с усталостью. Кажется, зрительный контакт смущает только одного из них. У Джисона слегка краснеют щёки, а взглядом он резко возвращается к меню. Минхо усмехается, но решает промолчать. Милая официантка подходит и принимает у них заказ. Джисон даже не обращает на неё внимания, лишь быстро называет, что выбрал, и отворачивается к окну. Тёплый ветер слегка обдувает его, портя причёску, которая и до этого была не особо хороша. А спокойная музыка добавляет уюта в атмосферу. — Так откуда ты? — начинает разговор Минхо. Он всё так же не отводит взгляд от собеседника, сравнивая в голове его с белкой, которая боится людей и хочет убежать в своё дубло. — Из Южной Кореи, — негромко отвечает парень. — Приехал отдыхать. А ты здесь живёшь постоянно? — Да, с детства. Хотел как-то уехать в город, но не получилось, поэтому остался здесь и теперь держу маленькую пекарню, — Хан наконец-то переводит взгляд с окна на Минхо. Тот точно не похож на парня, который будет рассказывать нечто подобное кому-либо. Наверное, даже своим близким, а тут… Незнакомому человеку. Но что больше всего привлекает внимание Хана — глаза. Как в первый раз он не мог оторваться от них, так и сейчас пропадает в этих омутах. По телу как будто проходит электрический заряд, а ладони начинают потеть. Джисон сразу вспоминает дневной сон. То неизведанное чувство снова появляется в его груди. Оно пугает, но всё-таки приятно растекается по всему телу. Кошачьи глаза чаруют Хана. Это факт. — Очень классно. Люблю ходить по утрам в пекарню и покупать какие-нибудь булочки к чаю, — едва удерживая спокойный тон, произносит Джисон, пытаясь унять чувство в груди. Минхо улыбается и говорит, что поддерживает такое «увлечение». Добавляя — обожает запах свежего хлеба, который пару минут назад ещё был в печи. Джисон всё слушает и слушает своего собеседника, одновременно попивая лимонад и пробуя клубничное мороженое. Ему становится комфортно, а тело расслабляется. Мысли в голове перестают вихриться, и как же он счастлив, что получает теперь положительные эмоции. Когда впервые за весь диалог Хан смеётся из-за шутки Минхо, тот замирает и пытается запомнить каждую нотку звучащего смеха. Чувствуется, что наслаждаются компанией друг друга. Даже когда Минхо, как и обещал ранее, расплачивается, и они выходят на улицу, то не хотят расставаться. Ли сперва смотрит на наручные часы, потом на Хана, проводит правой рукой по тёмным волосами и предлагает пройтись по побережью, объясняя тем, что скоро будет закат, а это явление особенно красивое, хоть и обычное. Сейчас Хан может точно сказать, что внутри оживают бабочки. Те самые, которые описываются во всяких романах или фильмах. В этот момент ему хочется обнять и не выпускать Минхо из объятий. «Но нормально ли такое чувствовать во время первой встречи?» — не покидает сомнение. Но дать себе чёткого ответа Джисон не может… Пустота в голове, а в груди — только желание побывать на побережье с кем-то. И «кем-то» Хан видит только нынешнего спутника. Нервно кивая в знак согласия, Джисон подписывается на что-то чудесное и волшебное, на то, что перевернёт и поменяет его внутренний мир. Тёплые лучи греют, а шум волн успокаивает. Они идут босиком по мягкому, нагретому солнцем, песку и говорят обо всём. Минхо слушает истории про то, как Джисон сдавал сессию несколько месяцев назад и как работал, чтобы поехать в это место. Ли тихо смеётся над шутками и иногда в знак понимания кладёт руку на чужое плечо. Хану такое очень нравится, что даже говорит вслух, поражая собеседника прямотой. Начинает темнеть, приходит время прощаться. Сперва они стоят на общей площадке и ничего не говорят, но после Джисон всё-таки предлагает обняться, тихо добавляя, что обычно так прощается с друзьями, но не объясняя — почему хочет этого с Ли. А тот и не спрашивает. Просто подходит и первый обнимает. — Спасибо тебе ещё раз за то, что помог с Дори и провёл со мной время, — чужая рука слегка поглаживает спину Хана, а потом исчезает, как и сам Минхо, скрывающийся за дверью своей квартиры.***
— Интересная у вас была первая встреча, — восхищается Чан. — Очень даже романтично. А как он бегал за Дори… Умора. Бан активно жестикулирует, делится эмоциями от услышанного, но всё это пролетает мимо ушей Хана. Он всё ещё там: где морской ветер обдувает, а солнце нещадно печёт; где он активно носил панамы и майки и часто ел клубничное мороженое; где рядом с ним ходил брюнет, который очень сильно похож на кота. — А что дальше было? Как вы признались друг другу в чувствах? Хан смеётся. Спустя минуты он с трудом успокаивается: — Дальше… Мы часто пересекались на площадке, вместе ходили на пляж, иногда помогал ему с котами. Бывало, эти сорванцы такое учиняли, что я мог лишь смеяться до слёз. Как-то утром ко мне постучались. Я тогда только проснулся и без промедления открыл дверь. А за ней стоял Минхо и хитро улыбался. Выяснилось, что он резко захотел с кем-то приготовить завтрак. А «под рукой» был я. Чан становится потихоньку лужей из-за такой милоты: — Ой, Боже, я не выдерживаю… Таю-ю… — и театрально разваливается на своём месте. Явно учился всё это время у Хёнджина. На такое Хан закатывает глаза, но едва заметно улыбается. — Хорошо, это я понял. А теперь самое интересное! — взволновано говорит Бан. — Каким было признание? Хан усмехается и доливает себе в рюмку всё содержимое бутылки: — Оно было волшебное и… мокрое. — В смысле? — с огромным удивлением спрашивает. — Слушай лучше, а не прокручивай у себя в голове всякие пошлости, — Чан на это чуть раздражённо цокает, но послушно замолкает.***
— Куда собираешься? — уже по привычке спрашивает Хан, когда видит выходящего из квартиры Минхо. — Хочу в магазин сначала сходить, а потом на пляж, — не здороваться тоже вошло в привычку за прошедшую неделю, в течение которой они регулярно встречались. Сначала Ли перестал, а потом и Хан. Минхо наконец-то поднимает голову и со всей теплотой смотрит на соседа. — А ты откуда? Вижу, что был на улице. — Ходил фотографировать лес, — отвечает с ноткой гордости в голосе. — Хочешь посмотреть? — О-о, конечно. Хан сразу достаёт камеру и что-то в ней нажимает. Ли как верный кот ждёт, нервно покусывая губу. Джисон близко подходит, чтобы удобно было показать свои творения — снимки, на которых запечатлены первые лучи солнца и прозрачная роса на листьях. Всё сверкает, как будто это не в реальной жизни, а где-то далеко. Там, где есть магия и царит спокойствие. — Это прекрасно, — шепчет Минхо. И продолжает, как загипнотизированный, смотреть в небольшой экран фотоаппарата. Каждый момент, который запечатлён, переносит в другую реальность. Море как будто оживает, и если чуть расслабиться, то можно услышать его шум. Одинокая чайка летит над безграничным морем. Её перья отливают золотым из-за солнца, свет которого заливает всё на снимке. Но главный персонаж — она. — А почему чайка? — уточняет Минхо. Джисон краснеет и поправляет волосы, что не ускользает от внимания Ли. — Интересно же — почему ранним утром чайка куда-то летит одна. Что её ждёт? Где её собратья? Вот и захотелось заснять то, над чем можно задуматься. Вот ты что видишь? — Обычную чайку, которых у нас много, — сразу отвечает Ли, не давая себе отчёт. Хан лишь усмехается и бурчит, что другого ответа он и не ожидал. От Минхо убирают камеру, но тот уже и не смотрел в неё. Он внимательно изучает человека рядом с собой. — Но я точно хочу увидеть, как ты работаешь. Это возможно? Джисон замирает. Кажется, он перестаёт дышать и думать одновременно. Ещё больше краснеет и пытается отвернуться, чтобы не дать увидеть его смущение… Но крепкая хватка на плече не позволяет. — Пожалуйста, — добавляет Ли. Он говорит с такой интонацией, что всё-таки уламывает пойти ему навстречу. — А я отведу тебя в особенное место. — Хорошо. Давай на закате. В золотые часы. Минхо победно улыбается и благодарит за такую возможность. Он улыбается очень ярко и даже подпрыгивает от счастья. Последнее действие особенно нравится Хану. Как будто два разных человека перед ним бывают. Первый — холодный и отстранённый Минхо, который напоминает больше злобного кота. Если к нему подойти и попытаться погладить — с большой вероятностью тебя поцарапают острыми когтями. Он именно такой на вид: тёмный кот с хищными глазами и чёрствым характером. Второй — настоящий Минхо. С озорными глазами и смехом, который твёрдо можно приписать к жанру «райская музыка». Постоянные шутки, смешанные с прямолинейностью, так и притягивают Хана. Именно так он «видит» своего нового друга. «Нельзя же влюбиться за считанную неделю в едва знакомого парня», — истерически твердит Хан у себя в голове. Только вот с каждым днём ему всё больше хочется увидеть этого высокого парня, который любит своих котов больше жизни. Можно. Джисон не верит, но понимает, что именно так. Убежать от своих чувств — не суждено. Они всегда настигнут тебя и покажут истинную природу. В назначенное время они встречаются на площадке и молча отправляются. Один — не может и взгляд поднять. Другой — не понимает, что происходит. Ли замечает изменения в поведении друга. Он не слепой, сразу видит подобное, резко контрастирующее. Все взгляды Хана исподтишка тоже не остаются незамеченными. Всё это чувствуется. Хочется поговорить, коснуться руки, погладить по макушке. Через полчаса они выходят на безлюдный пляж. Фотограф останавливается и рассматривает всё, что сотворила природа: белоснежный песок — сухой и тот, который часто накрывают волны; пальмы и кустарники, находящиеся далековато и создающие стенку, как будто разделяют внешний мир и этот пляж. Ли делает пару шагов, но быстро понимает, что идёт уже один, потому останавливается и разворачивается, спокойно глядя на Хана. Замечает как развеваются волосы на ветру, как тот прищуривает глаза, пытаясь запомнить, впитать каждый элемент картины. — А почему здесь нет людей? — негромко спрашивает у Минхо. Звучит это настолько тихо, что тот даже не сразу понимает, что именно говорит Хан. — Здесь вода непригодна для купания, — пожимает плечами Ли. — Будешь фотографировать? Джисон ещё раз оглядывается по сторонам и активно кивает: — Да, здесь прекрасно. Как раз солнце должно выйти из-за облаков и добавить света, — радостно отвечает Хан. Он позволяет себе погрузиться в эмоции, подпрыгивает, хлопает в ладоши и громко благодарит Ли. — Спасибо большое! Это то, что я искал: место, которое может показать свободу. — Но таких пляжей много, — не понимает Минхо. На что получает цоканье и ворчание: — Ничего ты не понимаешь. Каждое место — особенное. Каждый момент — уникален. Людям надо это понять и прочувствовать. Переставай видеть мир серым! В нём множество цветов и все они разные… — он и дальше что-то говорит. Но именно эти слова прочно обоснуются в голове у Минхо на всю жизнь. — Значит… Необходимо научиться видеть краски? — уточняет Ли. — Да, — со всей гордостью произносит Джисон, достающий камеру. — А если человек — дальтоник? Хан закатывает глаза, а потом серьёзно смотрит на него: — Не придирайся к словам, — лишь это отвечает Хан и отворачивается. Минхо усмехается, но решает пока больше не затрагивать тему, потом он сам ещё подумает об этом, когда будет ложиться спать. В этот момент куда важнее его спутник, который очень похож на белку. — Хорошо… А что будешь снимать? Хан разворачивается и смотрит прямо в глаза. — Тебя, — говорит без сомнения. — Можно? Минхо застывает, не веря своим ушам. Словно он находится под водой, а Джисон — спасатель, который кричит что-то ему. Но чужие глаза возвращают из гипноза. Ли тяжело вздыхает и кивает, соглашаясь на авантюру. — Хорошо, доверяю себя в твои прекрасные руки. И в следующие минуты Хан доказывает, что является профессионалом своего дела: говорит в какую в позу нужно встать; как необходимо изменить выражение лица; с лёгкостью подбирает отличные ракурсы, чем вызывает восхищение у своей неожиданной модели. — Хм… Можешь представить, что влюблён? И смотреть в объектив, как на свою возлюбленную? — просит Хан, глядя то на камеру, то на Ли. — Хм… — сомневается тот. — Давай начнём с другого. Ты когда-нибудь влюблялся? Минхо на несколько секунд застывает и в упор смотрит на Джисона, а затем тяжело вздыхает, как будто решаясь на что-то: — Да, — отвечает, проводя рукой по волосам, и прикусывает губу. Хан одобрительно кивает и продолжает: — Можешь рассказать, кто тебе нравится или раньше нравился? Так ты сможешь с лёгкостью показать нужные эмоции, — и замолкает, дожидаясь реакции. — Хорошо. Я влюблялся не раз и не два. А ты? — Хм-м… Вроде ни разу, — спокойно произносит, чем вызывает большое удивление у спутника. — Как так? Реально ни разу? — не верит Ли, хотя он всё же не выходит из роли и продолжает позировать. Так, чтобы снимки получились в движении. — Так вот вышло. Может, я себе просто не давал почувствовать, может, правда так судьба складывалась. Лишь недавно я встретил человека, который меня покоряет, — Минхо делая вид, что не понимает многое. — О, как интересно, — можно было бы долго развивать тему, но Ли решает вернуться к изначальной (обещая себе, что спросит ещё о интересующем позже). — Итак. Я влюблялся много раз. Иногда в совершенно разных людей, иногда в похожих. Мне нравятся в людях две вещи — улыбка и глаза. На это я обращаю особое внимание… — говорит уверенно Минхо. — Но… — в его взгляде появляется озорной блеск, и он обращает тот в сторону Хана. — Мне нравится сейчас один человек… Дыхание Джисона на несколько секунд останавливается, а сердце начинает биться с бешеной скоростью, едва не выпрыгивая из груди. Во рту пересыхает, но всё же он может говорить: — И что это за человек? На это получает нежную улыбку. — Человек, у которого горят глаза и поёт душа. Он очень добрый, а его улыбка ослепляет и, кажется, умеет освещать темноту у меня в груди, — нежно отвечает Ли. — А ещё — он похож на белку. — Белка? — совершенно не понимая, уточняет Хан. — Мне нравишься ты, — прямо заявляет Ли и не краснеет. — Трудно, наверное, в это поверить, но это так. Веришь? — и не сводит глаз с Джисона, чем добивает. Тот моментально заливается краской и хочет отвести взгляд, а лучше — вообще спрятаться, но что-то внутри этому не даёт случиться. Их глаза встречаются: удивление и непонимание с нежностью и открытостью. Минхо подходит на расстояние вытянутой руки и переспрашивает: — Веришь? И Хан не может дать отрицательный ответ. Он чувствует это, понимает и принимает, какой на самом деле человек Ли. Тот не будет просто так говорить о себе и о своих чувствах. Так, Джисон смотрит и видит открытого человека перед собой, который готов обнять прямо сейчас, чем и руководствуется в следующий момент, тем самым удивляя Минхо. — Да, верю и чувствую то же самое, — тихо говорит, утыкаясь носом в чужую шею. А на его спину ложится теплая рука и медленно поглаживает вдоль позвоночника. А Минхо тем временем продолжает: — Я знаю, что мы, грубо говоря, только встретились, но я хочу ещё узнавать и больше чувствовать тебя. И чтобы ты узнавал и чувствовал меня, — шепчет в макушку, чередуя с поцелуями. В груди рождается то самое чувство — тёплое, желанное и комфортное. И, конечно, оба понимают, что после этих слов не будет просто «всё хорошо». Будет тяжёлая работа над взаимоотношениями. Но каждый из них надеется на лучшее.***
— Ух ты, и правда очень романтично. Прям сюжет дорамы, а не жизнь, — восхищается Чан. Рассказ его выводит на приятные эмоции: то он умиляется, то чуть не плачет из-за описанных моментов. Хан на все высказывания кивает и слегка улыбается. Ему приятно такое вспоминать. Но, конечно, он не скажет Бану, что и так каждую неделю вспоминает о чуть ли не самом важном событии в жизни. — Согласен с тобой. Мои самые любимые воспоминания. — Но я так и не понял. А почему признание — мокрое? Хан легко хлопает себя по лбу. Мол, совсем забыл: — После обнимашек, мы пошли фотографироваться к воде. Минхо зашёл по щиколотку, поскользнулся и упал. Хорошо, что там было неглубоко, но он был похож прям на злого, мокрого кота. Будь у него когти — обязательно расцарапал бы меня. Я тогда оставил камеру на берегу и пошёл к нему. В итоге, тоже упал. Вот поэтому мокрое. — Везунчики, — смеясь, подытоживает Бан. — А что было после этого? — не унимается. — Ну-у-у, я по чистой случайности пробыл в отпуске намного дольше, чем планировал. Но всё не зря. Мы много гуляли, рассказывали о своих жизнях, танцевали даже по вечерам под музыку на кухне. Я часто играл с его котами. Они, кстати, очень меня любят, — горделиво выдаёт. — Мне сам Минхо завидовал, ха-ха, — смеясь, показывает кавычки в воздухе. — Мы как будто проводили медовый месяц вместе… Тем временем Чан замечает, как во время рассказа глаза друга сверкают. Прямо-таки появляется тот самый блеск, который выдаёт искренние чувства. Но остаётся самое интересное: — А теперь главное… — произносит осторожно Чан. — Вам же пришлось расстаться, не так ли? — на что Джисон одобрительно кивает. — И как это произошло? — Оу-у, печально очень, — мгновенно отвечает Джисон.***
Хан уже несколько часов складывает вещи, а сборы как будто не закончатся никогда. На это он лишь пофыркивает, но упорно продолжает своё дело. Ещё он ждёт Ли, который должен прийти с минуты на минуту. Так и случается. Через пару минут слышится стук в дверь, и Джисон без промедления открывает её, с яркой улыбкой встречая Минхо. — Ты уже собрал вещи, бельчонок? — на что получает кивок и немую просьбу, чтоб обняли. — Хорошо-хорошо, давай обниматься, — в их объятиях чувствуется вся нежность их отношений. Хан утыкается в чужую шею и с удовольствием утопает в запахе. А Ли по привычке поглаживает спину и целует в макушку. — Так ты готов? — Почти. Осталось только отдать ключи хозяйке и поехать на вокзал. Ты же со мной? — спрашивает с мольбой. — Конечно с тобой, бельчонок. Куда же я денусь, — Джисон на такое фыркает и разрывает объятия, чтобы пойти на кухню, куда зовёт пойти с собой. — Ты-то никуда, а я — обратно домой. Но… Мы же ещё встретимся? — не унимается. Эта мысль тревожит его не первый день. Как ни старается, не покидает его голову. — Джи, конечно встретимся. И не один раз, — успокаивает Ли. — У нас всё впереди, и ты это знаешь. — Всё равно я волнуюсь, — бурчит тот еле слышно под нос. — Иди сюда, — говорит Минхо и притягивает к себе. — Я понимаю твою тревогу, — один поцелуй в нос. — Но, пожалуйста, не думай только об этом, — второй поцелуй. — Нам правда будет сложно, но мы справимся. Я уверен, — и поцелуй в губы. Нежный, в котором передаются все эмоции. Их не мало, они все настоящие. Ответа долго ждать не приходится — Хан вступает в игру и даже берёт на себя ведущую роль, чем очень удивляет парня. Через считанные секунды нежность превращается в страсть, которая разгорается внутри у обоих. Минхо углубляет поцелуй и кладёт руку на чужой затылок. Языки сплетаются, чем доводят друг друга до ярких эмоциях. Через несколько минут они останавливаются, разрывают поцелуй и пытаются отдышаться. — Нам нужно уже собираться и уходить, но, надеюсь, ты меня понял, — говорит в губы Минхо. На что получает положительный ответ. После сдаются ключи, а сумки грузятся в автомобиль. И внезапно Хан просит всё-таки не ехать с ним на вокзал, но Ли его и слушать не желает. — Я хочу быть до последнего возможного момента с тобой. И посадка на автобус как раз им и является, — отвечает Минхо, не давая возможности как-то возразить. Спустя время они уже стоят и крепко обнимаются в сторонке от других людей на вокзале, стараясь не показывать слёзы, хотя это даётся с трудом. Джисон в итоге не выдерживает. Мокрые дорожки безостановочно пробегают по лицу, сколько их ни вытирает Минхо. — Не печалься так сильно, бельчонок. Вспоминай слова, которые я говорил ранее. Многое ещё впереди. Хотя… Если всё-таки очень хочешь плакать, то плачь. Это совершенно нормально, — шепчет, сам еле удерживая себя от того, чтобы пустить слезу. — Я стараюсь, Минхо. Но ничего… не могу поделать… Это всё… Оно… само, — говорит и шмыгает постоянно носом. — Значит пусть будет так. Время летит со скоростью света. И вот — Хану приходится разорвать объятья и последний раз так близко смотреть в лицо парня, который является его первой любовью. Он сразу замечает блеск в чужих глазах. — А ещё что-то мне говорил про слёзы, — со смехом произносит Джисон, на что получает цоканье и едва ощутимый поцелуй в нос. — Позвонишь мне? — Позвоню, — сразу отвечает Ли и отпускает его руку.***
— Позвонил? — твёрдо спрашивает Чан. На его лице нет ни грамма веселья, а глаза его слегка опухли. — Как видишь по моей жизни — да, — с лёгкостью и радостью отвечает Хан. — Я тогда так много слёз выплакал. Казалось — все свои запасы. Да и не секрет, что с Минхо было так же. — Вот это история у вас. Я готов прямо сейчас плакать и смеяться одновременно. — Что останавливает? — с азартом и хитрым прищуром уточняет Джисон. — То, что на нас будут смотреть люди и выглядеть мы будет комично: один будет спокойно сидеть и наблюдать за происходящим, а второй — через слёзы смеяться, — с наигранной ноткой отчаяния отвечает Чан. — И как вы справились дальше? Хан допивает последнюю рюмку за вечер и отвечает: — Это правда, что на деле всё оказалось очень сложно. Расстояние, боязнь, что в любой момент всё может закончиться. Долгие разговоры по телефону и редкие встречи… Но мы шли вместе. Никто не отпускал руки, когда было тяжело. Даже во время ссор. Мне ужасно повезло, что мой летний роман не закончился на том вокзале, а продолжает цвести. Обычно это же происходит совершенно не так, — отвечает Хан и поглядывает в свой телефон. — Уже писал? — И не один раз, — тяжело выдыхает и что-то печатает в телефоне. — Хочу уже домой и тебе того советую, — после этих слов встаёт со стула, но его останавливают слова: — Я очень рад, что у вас так получилось. И что твоя первая любовь — это человек, с которым ты до сих пор вместе. Хан кивает и молча удаляется в сторону выхода. В его сердце до сих пор цветёт любовь и находится то самое тепло. И он может с точностью сказать, что у его Кота — всё то же самое, даже спустя несколько лет больших и малых испытаний.