No light

      …У него уставшие больные глаза, перебинтованная грудь, а на сердце рубец размером с Аргентину.       Такие вещи обычно принято скрывать от чужих глаз, переносить в одиночестве, не вытряхивая пресловутый сор из избы. Вот и он, гениальный шпион и убийца, идеально спрятался от всего мира так, что никому и в голову не придет искать в этом месте. А если случайно кто наткнется — в жизни не поверят, что это Барнс, а не какой-то экспонат музея неудавшейся личной жизни.       Это еще совсем недавно она и представить себе не могла, что их отношения кошки с собакой и вынужденных коллег на опасном задании, внезапно перейдут в стадию постельных. Вот только не как в тех романтических фильмах, когда главный герой целует самую неприступную героиню разбитыми губами, на фоне взрывов и трупов поверженных врагов. А Барнс тупо будет спать в ее кровати, сминая дорогущие атласные простыни на тысячу-чёрт-его-знает-сколько нитей, укрываться её одеялом, ещё и нагло требовать смены повязок. И она будет менять.       — Не напомнишь мне, в какой момент ты нанял меня своей сиделкой в моем же доме? — обнаружив однажды себя на краю постели с бинтами и мазью в руках, она поднимает зеленые глаза и скептически смотрит на «пациента».       — А ты собираешься брать плату с нищего инвалида? Боже мой, Белова, какая низость… — бледные искусанные губы солдата кривятся в ироничной улыбке, мутные от боли и усталости глаза ненадолго зажигаются уже знакомым озорством.