О дай мне шанс, хотя бы раз
Исправить все мои ошибки
Зима 1993 года. После тяжёлого рабочего дня девушка накинула на себя короткую шубу и направилась в магазин. Лина закупалась в кулинарии уже несколько дней, в последнее время она постоянно чувствует адский голод и не может наесться, сколько бы не съела. Раньше такое случалось, если незадолго до этого она испытывала сильный стресс до тряски рук. И это действительно было. На днях позвонила соседка её бабушки и сообщила, что Лидия Сергеевна ушла из жизни вслед за своим мужем. Только пол месяца назад она похоронила дедушку, а тут уже и бабушку. Похороны проходили день назад, в очень узком кругу, который состоял только из Мельниковой. И не потому что её бабушку не любили. Нет. Она не хотела ничего, хотела побыть с ней вдвоём. Лина помнила как каждое лето проводила у бабушки, они вместе с ней и дедушкой играли в футбол, катались на велосипедах, готовили пироги на кухне, ездили на дачу и собирали там ягоды. Самые яркие счастливые воспоминания были связанны именно с ней. Бабушка не давала ей унывать, подбадривала и заботилась. Множество раз Лидия пыталась маленькую Лину забрать жить к себе, но девчонка твердила «Без мамы не поеду!», ну а свою дочь она видеть не хотела. Так и жила с родителями. И Лина продолжала старалась не унывать, как её учила бабушка. Учитывая её детство в ней образовался стержень, она сама им для себя стала. Мельникова сделала себя сама, она была независимой и очень сильной. Однако в ней была слабость, но она старалась её игнорировать. Больше всего брюнетка боялась одиночества, остаться одной в большом мире. Поникнув в свои мысли, девушка случайно врезалась своей тележкой в спину мужчины. Из-за чего тот моментально пришёл в ярость, Мельникова не успела ничего сказать, как высокий мужик начал на неё кричать. — Дура, блять, ты не видишь куда ты идёшь? — его густые брови опустились и сошлись на переносице, сквозь зубы на девушку летели капельки слюны мужчины. Он выглядел замученным, как будто работает на заводе всю свою бедную жизнь,— Ебанашка! — Мужик, поспокойнее, — в считанный секунды рядом оказался Витя, которого до этого Мельникова в магазине не заметила. Мужчина невзначай откинул бок своего польто из-за чего показался торчащий пистолет, — Всё нормально? — Д-д-да, — заикаясь мямлил незнакомец, — Извените. — Ну иди, — вернув руку в карман и поджав губы, скомандовал Пчёлкин. Испуганный мужчина бросил свою тележку и ушел в сторону выхода на полусогнутых ногах. Пока Мельникова стояла в шоке, вцепившись в ручку своей тележки, от чего её пальцы посинели. Витя всегда оказывался рядом, когда был ей нужен. Как сейчас. Как всегда. — Ты в порядке? — интересовался голубоглазый, смотря прямо ей в душу. Пчёлкин видел как она изменилась в последние несколько дней. Замечал её растерянность и подавленность. Но не знал из-за чего это. Мельникова никому не говорила о смертях родных, однако она это не скрывала. Просто ей не хотелось слышать банальные слова, видеть эти жалостливые взгляды и чувствовать всеобщее сожаление. Было легче плакать в ванной и иногда посматривать на лезвие бритвы, для разнообразия. — Да, просто задумалась, — убирая волосы за ухо, от своей же неловкости, отвечала девушка, чувство потерянности становилось всё привычнее для неё, — Что ты тут делаешь? — За продуктами пришёл, как и ты, — усмехнулся мужчина. — А что Юлька тебе уже не прислуживает? — вот и вернулась та самая язва их компании. Острый язык, но хрупкое сердце. — Мы расстались ещё два дня назад, — Витя как-то взгрустнул, — Ушла, оставив записку, что устала быть не любимой. Мужчина чувствовал вину перед рыжеволосой. Он использовал её в своих целях, он делал так со всем и всеми, но сейчас было что-то другое. Юля старалась для него всей душой, чтобы он возвращался домой, улыбался ей теплой улыбкой. Но взамен она получала измены, безразличие и боль. Никто такого не заслуживает. — Да, жаль, — поджав нижнюю губу, выпалила девушка. Ей действительно было жаль Юлию, с самого детства мать ей твердила, что для женщины главное быть любимой. И сейчас она понимала эту фразу, как никогда. — Да, — из груди мужчины вырвался тяжёлый вздох, Витя так хотел чтобы рядом с ним была его любимая Мельникова, которую он так и не смог забыть, но Пчёлкин совершенно не знал как всё исправить, — Но я спросил в порядке ли ты? — Я же ответила, что да, — Лина понимала к чему он клонит, поэтому продолжила двигаться вдоль стеллажей с продуктами. — Да, ладно тебе, — Витя обогнал её и встал перед ведущей частью тележки, — Я же вижу, что у тебя что-то не так. Это моя вина? — Не весь мир крутится вокруг тебя, — цокнула девушка, закупиться ей уже всё равно не дадут, поэтому оставив тележку, которая упиралась в Пчёлкина, она быстро выбежала из магазина. Она не хотела отвечать на его вопросы, не хотела видеть его взгляд, говорящий о том, что он хочет её спасти. Снова. — Стой же, — Витя догнал её уже на парковке и схватил за локоть, — Пожалуйста не убегай от меня, я хочу помочь! — его пугало поведение Мельниковой, она убегала, вечно убегала, делая вид, что справляется и всё контролирует. — Отпусти, — Лина смотрела в его глаза, девушка знала чего он хочет, к его счастью, она была далеко не глупой и наивной, какой обычно прикидывались в социуме, — Я не убегаю, просто... — Просто что? Скажи мне что с тобой происходит? — Пчёлкин наконец отпустил её, надеясь, что она всё таки признается. — Хорошо, только сядь в машину, — с тяжестью проговорила брюнетка. Мужчина молча сел на переднее пассажирское сидение, боясь, что может спугнуть Лину, как котенка. — Мои бабушка и дедушка умерли, дедушка две недели назад, бабушка пару дней назад, — выпалила девушка, повернув голову на мужчину, она увидела, что он в шоке. Глаза Вити расширились, он удивлённо смотрел на неё, как будто впервые узнал, что люди не могут жить вечно, — Я одна, понимаешь? Я совсем одна, — говорила Мельникова, вглядываясь в свои руки и крутя золотое кольцо на среднем пальце, которое ей как раз подарила бабушка. В машине повисла тишина. Лина продолжала смотреть на свои руки, а на её глазах не навернулась ни одна слезинка. Подняв голову, она смотрела на вечернюю суетливую улицу Москвы. Летели хлопушки снега, покрывая всё на своём пути. Дети весело шли с ледянками на горку. Взрослые грустно возвращались домой с работы с кучей пакетов. Несколько пар прошло мимо, счастливых, улыбающихся. Было темно и горели фонари, помогая людям найти нужную им дорогу. — Почему ты думаешь, что ты одна? — Пчёлкин оторвал её от рассматривания людей на улице, сквозь окно, — Я понимаю, что родных не осталось, но у тебя есть мы, у тебя есть я в конце концов. — Нет, не понимаешь... — выдохнула девушка, Лина снова взглянула на него. Витя был грустным, ему бы хотелось, чтобы она сразу пришла к нему с этой новостью. Чтобы он мог помочь, успокоить и поддержать. А не так, когда он выжимает из неё информацию, — Это нормально. Всё нормально, — шмыгнув носом, Лине надоело это зрелище, — Всё. Проваливай, — грубо выражалась брюнетка. — Я больше уйду, — уверенно утверждал Пчёлкин, пока девушка поджигала сигарету между её зубов, — Я тебя не брошу, слышишь. — М-м-м, — Лина выдохнула табачный дым в лицо мужчины, но тот даже на секунду не скривился, вся эта обстановка начинала раздражать девушку, — Чувство вины херовая штука, Пчёлкин, на нём далеко не уедишь. — Я люблю тебя, — выпалил мужчина, пока девушка делала очередную затяжку. Он давно хотел это сказать, доказать это. Однако у Мельниковой такое признание вызвало смешок. Нет, она не считала это забавным. Это была защитная реакция, только непонятно от чего она защищалась, если любила Пчёлкина, — Что смешного? До последней девушка держала улыбку на лице, снова взглянув в окно, Лина увидела пожелаю пару. Мужчина нёс женскую сумку, пока женщина держала его руку. Парочка о чём-то мило беседовала и создавала ощущение уюта и той самой настоящей любви. — Хорошо, — Мельникова снова перевела взгляд на мужчину, а тот выхватил из её руки сигарету и начал курить, в ожидании её ответа, — Только пообещай мне, что я буду единственной, что не не получится так, как у моих родителей. Пчёлкин выкинул бычок в приоткрытое окно. Его ладонь легла на шею девушки, Мельникова наблюдала за его мимикой. Витя потянулся к брюнетке и нежно без настойчивости поцеловал девушку. Её губы отдавали шоколадным блеском в перемешку с сигаретами. Мельникова подалась вперёд, упираясь рукой в ногу мужчины. Разорвав поцелуй, мужчина склонился к её лбу и тихо прошептал: — Обещаю.