Много написано стихов о невзаимной любви, но мало о том, «каково быть предметом этой любви».
Хёнджин после вчерашней «бурной» ночи никак не мог отойти, поэтому он прижимается спиной к стенам уже родного университета, придерживая пухлыми губами сигарету, прикуривает, делая лёгкую затяжку, устало откидывает голову назад, выдыхая. Расслабление ощущается мгновенно, отчего-то это стало традицией перед посещением первой пары. Его мысли полностью заполнены тем, как его смогли обдурить за какие-то пару секунд столкновения в том клубе. Всегда же играло главную роль правило, которое гласит, что не стоит к левым парням ходить домой и там проводить ночи. Они же всегда заканчиваются слишком плачевно, что стоит уже окончательно намотать на ус, чтобы подобных случаев больше не происходило. Теперь уж Хван будет этому следовать безукоризненно, либо приводить к себе в квартиру, но тоже и здесь есть оговорочки. Даже своих парней редко зовёт на кружечку того же кофе. Предпочитает не только своё пространство оставлять в секрете, но и самого себя не открывает всем вокруг полностью. Он уже привык по утрам думать о своей жизни, даже не удивился тому, что не вовремя вышел из дома, чтобы успеть на пару. Но это только предлог, Хван не просто задумывался о бытие. Он не хочет идти на занятия этого преподавателя, который топит его на каждом практическом занятии, а сейчас именно такое. Да, мог прийти вовремя, но не стал этого делать, ибо даже в такой ситуации его тоже отчитали бы. Преподаватель находил любую лазейку, чтобы подколоть или как-то задеть. Хёнджин же не может промолчать! Феликс-иностранец-бывший: почему тебя нет всё ещё на паре? Преподаватель возмущён тем, что мы без журнала. Хёнджин прослушал голосовое сообщение Феликса, где даже не смог полностью разобрать эту английскую речь, теряя большую часть слов из виду. Этот язык он всё равно знал только чуть-чуть, да и из-за тихости голоса тоже не соображал ничего, поэтому забил. Он не отвечал Ликсу уже со вчерашнего дня после их разрыва отношений. Больше общаться с этим иностранцем не было никакого смысла, поэтому докурил до самого фильтра и пошёл в сторону деканата, подмигнув охраннику, который сверлил в нём дыру. Он знал, что сегодня не будут проверять по времени их опоздания, чтобы потом писать объяснительные о таком тупом проступке, ибо ему каждый месяц присылают точные даты такого мероприятия. Он так еле-еле шёл к нужной аудитории, что уже хотел, чтобы что-то с ним случилось. Мог бы упасть метеорит, начаться зомби-апокалипсис или нашествие инопланетян, но… Это были только неисполнимые мечтания, который не настигнут этот университет прямо сейчас. Даже печально становится от одной только мысли, потому что уже стучал в эту дверь и открыл её. — Здравствуйте, извините за опоздание. Можно войти? — сказал Хёнджин заученную фразу на автомате, уже заходя в аудиторию, но его почему-то остановили, что было даже немного не свойственно. Утренний ритуал должен уже быть закончен. Он просыпается, думает о бытие, попутно напяливая на себя шмотки, курит у забора или по пути в университет, заходит с опозданием и садится на своё место. Почему вдруг это меняется? — Я не разрешал Вам войти, молодой человек, — этот знакомый голос прямо ударил в голову. Либо он сбрендил, либо это всё происходит на самом деле. — И уже прошло двадцать минут со звонка, поэтому покиньте аудиторию, — Хёнджин поднял удивлённый взгляд на обладателя голоса, видя в нём не того занудного и дотошного преподавателя, а того самого «папика», которого встретил вчера в чужом доме. Тот тоже был удивлен, но не выходил из своей роли. — Это ещё почему? И где предыдущий преподаватель? — Хёнджин не мог уйти без объяснения, да он вообще не собирался даже покидать аудиторию. Настоит на своём и сядет на место, которое предназначалась только ему. — Если бы Вы не пропустили мою вводную часть своим опозданием, то узнали бы обо всём. Даже о моих критериях не только нахождениях на парах, но и проведения зачётов, — говорил Минхо уверенным тоном преподавателя, вправляющего мозги деревенщине, то есть Хенджину. — Поэтому, пожалуйста, покиньте аудиторию и не мешайте не только мне проводить занятие, но и своим одногруппникам получать знания, — Хвана так сильно бесило, что тут кое-кто забыл о их вчерашней ночи и о том, что с ним собирался делать этот самый новый преподаватель. Но сказать обо всём напрямую не мог, чтобы не терять этого козыря в рукаве. — Я являюсь старостой этой группы и у меня журнал. Я… — Кладите на мой стол журнал и можете идти по тем своим делам, из-за которых соизволили прийти не вовремя, — перебил его Минхо, чтобы уже поскорее отвязаться от такого назойливого студента, мешающего ему вести занятие. Да, у него внутри всё переворачивается от его присутствия, но подавать виду не хотел и делать поблажки уж подавно. Он всегда был строгих нравов. — Мой стол… Я думал, что он во владениях самого университета, — в аудитории прозвучала гробовая тишина. Да, одногруппники привыкли к выходкам Хёнджина, но хотя бы на долю секунды надеялись, что при новом преподавателе он не будет так делать хотя бы на первой паре. Но Хван был бы не Хваном, если бы не соизволил съязвить. — Я не собираюсь продолжать этот бессмысленный диалог, поэтому повторю свою просьбу. Кладите на этот стол журнал и покиньте аудиторию. — Мы с этой красненькой книжкой идём в комплекте, — постучал по ней кончиками пальцев Хван, показывая преподавателю, что по его правилам играть не будет. — Разве Вы так сильно хотите проводить пару без него? — выделил наша звездочка уважительную речь в сторону Минхо, дабы напомнить ему, как вчера разговаривал с ним. Это точно задело Ли, но он всё ещё пытается сдерживаться. — Я уже два раза сказал Вам, что нужно сделать, поэтому не надо ставить мне никаких условий или заговаривать зубы, — всё ещё стоял на своем преподаватель. — Ну… Тогда… — медлил Хван, делая небольшой шаг в сторону преподавательского стола, но вместо того, чтобы продолжить шаг, он развернулся к двери. — Я ухожу вместе с журналом.***
Старший брат: ты хотя бы более тщательнее выбирал мне того самого. Почему он учится на том же факультете, на котором я преподаю?! Чонин: я когда его увидел, то подумал, что не может быть такого… Что твой идеал ходит по тому же кампусу, где ты в нём просто преподаешь. Сидишь в соседней аудитории и даже не знаешь об этом. Младший знал, что после этого сообщения его брат ничего не ответит. Просто прочитает и отложит телефон в сторону. Тем более он сейчас на паре и отвлёкся ненадолго, чтобы написать подобное. Значит, что это всё не просто так! Минхо приглянулась эта звёздочка, что это точно должен быть тот самый! Из этих мыслей его вывел именно Чанбин, который так долго его сверлил взглядом за одной партой. — Куда ты вчера ушёл? — шёпотом спрашивал тот, боясь преподавателя. Всё-таки не хотелось, чтобы их услышали. — Мне пришлось выпить твой коктейль… Но я позже могу тебе купить их хоть тысячи! — Что? — слегка напрягся Чонин, ибо уже полностью забыл о клубе и Чанбине в нём. Его посещали совсем другие мысли, а не точно вот это. — А… Ну… Я… — приходилось на ходу придумывать правдивое оправдание. — Мне просто стало слишком душно. Я думал, что когда умоюсь холодной водой, то станет лучше, но нет. Из-за этого и ушёл. — Мог бы и написать об этом. Я же волновался, искал тебя везде. — Телефон сдох, а дома уже было не до подзарядки, — слишком хорошо продолжал врать младший, видя то, как Чанбин на самом деле верит в подобное. Это даже немного умиляло, но и напрягало. — Просто слухи одни пошли… — ненадолго замялся Бин, присматриваясь в изменения лица Чонина. Но он умел держать лицо невинным, поэтому Со потихоньку успокаивался. — Что звёздочка наша уехал на такси с каким-то блондином. Итак весь университет на ушах стоит из-за его расставания с Феликсом, а из-за нового… Сходят с ума и хотят найти. — Да, у меня светлые волосы, но за мной приехал брат. Ты же знаешь, что меня тот парень вовсе не интересует. — Знаю, но… — Господи, Чанбин! — влез в разговор Джисон, поворачиваясь к ним лицом с передней парты. Для младшего его друг всегда был ещё тем спасением, за которое хотелось цепляться. Он во многих моментах Чонина выручал, даже перед самим Минхо, где казалось, что ещё пару минут и ему не жить! — Нин-и у нас милый и невинный мальчик, а по клубам ходить не любит. Запаниковал из-за новой обстановки и ушёл. Зачем ему докучать? Лучше помоги решить эту задачу. — Ладно… Старший брат: номер его достал? Чонин: пока нет такой возможности. Старший брат: когда найдёшь, то сразу же пиши.***
Хёнджин никак не мог смириться с тем, что его так попросили выйти из аудитории, а тем более тот, кто хотел вчера его выебать. Ладно, этот последний момент можно отбросить, но… Его же всегда впускали в аудитории, потому что в руках был журнал. Из-за этого даже сказал своим не трогать эту драгоценную вещь, чтобы только сам он мог пользоваться такой привилегией. Даже себе в замы никого не брал. Да и пары посещал на постоянной основе. Прогулы не любил, а особенно их отрабатывать… Ладно, это не единственная причина его нахождения в университете. Взгляды на себе ловить обожал ещё больше, привлекая внимание всех вокруг к себе. Но этот Ли Минхо! Заставляет корректировать каждые его планы. То обломал вчера его секс с милым мальчиком, то сейчас не впустил на пару… Что ещё оборвёт ему?! Его радовало только то, что сейчас третья пара, а это означает только одно. Ему не пришлось ждать слишком долго окончания занятия, чтобы пойти на обеденный перерыв. Любил тот момент, когда первая пара в этот день является именно третьей, где можно долго не слушать занудство преподавателей, да и покушать заодно. — Ну и разозлил ты этого Ли Минхо! — завопил кто-то из его одногруппников, подсаживаясь за тот стол, где и был сам Хван. — Он почти всю пару говорил о том, что делать нам такое непозволительно. Отчитывал так, как будто ты в аудитории всё ещё стоишь. Мы впервые сидели в гробовой тишине. — Такое иногда тоже полезно, — показал подобной фразой звёздочка то, что не хочет говорить на эту тему, и это заставило одногруппника тут же закрыть ротик. — Садись на коленки, — подозвал он к себе Сымина, который не успел себе занять место за одним столом вместе с предметом обожания. Конечно же Ким тут же как послушный песик сделал то, что хотел Хёнджин. Ему два раза повторять не надо. Ни Хенджин, ни Сынмин даже не замечали того, о чём говорили их одногруппники. Они были сосредоточены только на самих себе. У Кима небольшая паника из-за того, что сидит на коленях у такого паренька, а Хёнджин просто уже хочет кого-то выебать. Хван знает, что этот блондинчик в нём заинтересован и всячески хочет привлечь внимание, поэтому поглаживал этого парня по бедру. А главное делает это так настойчиво, что уже чувствует его своей собственностью. Минхо тоже захотелось пообедать, ибо здесь с самого утра и не смог не то, что позавтракать, но даже и заснуть. А всё из-за чего? Из-за мыслей о том самом. Прокручивал раз двести их первую встречу, а со второй бомбил неимоверно сильно. Всё-таки выбесить этот староста умел, но… Ему это нравилось. Минхо видел в Хване то, что он нечасто встречал в других, потому что эта звёздочка из тех людей, кто будут пытаться произвести на Вас не только положительное впечатление. Парень показывает себя немного холодным, но в тоже время и вспыльчивым, также он настоящий и честный. Видно, что ему так и претит мысль быть лживым. Но как вообще кто-то может удивлять преподавателя каждой своей гранью и клеточкой тела? Так поражает, что он каждый раз узнаёт о нём что-то новое. Хёнджин как книга с неожиданным сюжетом, которую ему так сильно хочется прочитать от корки до корки. Но от этих мыслей он отвлёкся из-за старшекурсников, которые слишком громко общаются, смеются… Стоп… Что? Оу… Ли так сильно заострил внимание на том, что Хван сидит посередине круглого стола, а на нём мальчик жмётся и хихикает. Этого блондина Хёнджин держит за талию, поглаживая по бедру. — Вам двоим удобно, молодые люди? — спросил у них Минхо, прожигая уже ревнивым взглядом Хвана. Его бесило, что этот парнишка так сильно выводит его на те эмоции, которые никогда ещё не испытывал. Это было чем-то новым, поэтому контролировать полностью не получалось. — Да, очень даже удобно, — продолжал в своей любимой манере Хван. Сынмин сильно напрягся, ибо его этот преподаватель полностью вводил в ужас. Но когда с ним рядом сам звёздочка, то более или менее успокаивался. — А не смущает, что Вы сейчас у всех на виду? Что это столовая и здесь нужно обедать, а не подобным заниматься? — Минхо хотел, чтобы эти оба оторвались друг от друга, чтобы он не поглаживал того по талии. Внутри всё бушевало. — Если кто-то хочет или завидует, то пусть смотрит. Ну и вообще-то Сынмину не хватает места за нашим столом, поэтому… — Вы предоставили ему услугу стула, — не сдержался Ли и выпалил подобное, уже начиная корить себя за такие слова. — Преподаватель Ли, мы уже всё накрыли для Вас. Можете идти к другим преподавателям, — подошёл к нему один из сотрудников столовой, чувствуя, что назревает конфликт. Только это заставило Минхо отступить и закрыть на подобное глаза. Но… Это будет в последний раз, когда он так уходит. В этот момент Феликс проходил мимо этого стола, закусывая губу от огорчения. Ему не нравилось то, что они не успели ещё нормально расстаться, пережить этот момент боли, когда уже можно всё отпустить… А на его бывшем уже кто-то елозит.***
Минхо никак не мог отойти от своей ревности. Внутри так всё и кипело. В деканат пойти не мог, ибо ключ отдал своему коллеге, в аудиторию тоже путь ему был закрыт, потому что там остались некоторые студенты на обед. Но ему надо было выплеснуть куда-то свои негативные эмоции, поэтому пошёл в туалет. Он сначала просто умылся холодной водой, дабы остудить себя, а потом зашёл в одну из кабинок. Ему надо было что-то сделать и именно руками. Он просто взял туалетную бумагу и начал её рвать на маленькие кусочки. Если Ли не успокоится, то так и дальше будет сходить с ума, не сможет провести нормально вторую половину пары. Ему срочно нужен номер Хван Хёнджина! Он думает только об этом, но младший брат ничего не пишет. Но тут зазвучали какие-то голоса, и преподаватель стал прислушиваться. Только сейчас понял, что зашёл именно в студенческий туалет. Теперь неудивительно почему его так повергло в шок, что дверь была открыта. — Вот как у тебя вообще получилось привлечь внимание Хёнджина? — спрашивал какой-то студент, точно заинтересованный в этом заданном вопросе. Не знаю… Надо ему это на будущее или просто интересуется успехом своего друга. — Ну, смотри, — прозвучал для Минхо довольно-таки знакомый голос, но пока он не мог его полностью распознать. Но было так интересно послушать то, что скажет про звёздочку этот парнишка. — Я перекрасился в этот паршивый блонд, сменил стиль, чтобы он на меня обратил внимание. Пришлось даже эти дебильные украшения надеть, которые напяливал на себя австралиец. — Я заметил, что и звёздочка наша любит украшения. Колец-то у него сколько! — восторженно говорил тот второй. Минхо уже чувствовал в нём безобидность, но первый его напрягал. Почему-то чувствовалась конкуренция… — Но… Что насчёт Феликса? Ты же пытаешься быть его копией… — По крайней мере, я не скелет, у меня хоть формы есть! — только по одному молчанию со стороны второго Минхо понял, что он не до конца согласен с этими словами. Но другу ничего не удосужился сказать. — Думаю, что Хван вполне оценил на сегодняшнем обеде меня. Ты видел? Он руку не убирал от меня! — Даже не убрал её, когда этот ваш новый препод подошёл, чтобы отчитать. Хёнджину как будто всё равно было, — и тут Ли начал складывать дважды два. Он сразу же понял, кто этот первый парень. Только имя пока не запомнил, ибо журнал с собой забрал Хёнджин! — Он просто смелый, красивый и… Ой, звонок! Я побежал, а то Хёнджин уйдёт так с курилки! — А как же пара? По слухам же… Преподаватель Ли тебя не впустит, разрешит только вещи забрать и уйти. — Ну уйду тогда вместе с моей звёздочкой! После того, как эти оба ушли из туалета, Минхо решил выйти из кабинки. Всё-таки негоже ему себя так вести и подслушивать разговоры студентов. Но об этом он подумал только позже, когда уже никого не было вокруг. Ну… Он так думал. — Блять, он точно с ним переспал вчера! Слухи верны! — сказал это возмущённый австралиец на английском, пересекаясь взглядом с преподавателем. Они вышли из кабинок одновременно. — Эм… Здравствуйте… — На пару идите, — тут же начал говорить именно на английском Минхо, дабы показать этому студенту, что владеет этим языком и понял, что тот недавно пробурчал. — И скажите, что я приду через пять минут. Мне надо забрать лекции из машины. — Хорошо…***
После того, как пообедал, грех не пойти покурить. Что и сделал сам Хёнджин. Хван любит наслаждаться процессом, медленно вдыхать никотин, ощущая приятную горечь на языке, голова в миг приходит в порядок, а тревожные мысли улетучиваются с каждой короткой затяжкой. Не в затяг ведь курить, верно? Куда приятнее ощущать как ты медленно расслабляешься, смакуя вкус. Кто-то скажет, что приятного? С пепельницей целоваться такое себе удовольствие. В этом есть своя правда, но когда нужно быстро разгрузиться и собраться с мыслями, это действенный способ. А уж если задействовать цыганочку, то может привести и к не менее приятному время провождению. Возможно именно поэтому стоит Хвану пойти покурить на задний двор во время обеденного перерыва, там собирается толпа его друзей и не очень близких знакомых, ожидая получить возможность сблизиться таким способом с нашей звёздочкой. Но стоит заострить внимание на их губах… Сразу же вырывается довольная ухмылка, накрашенные различными блесками, помадами губы. Кто бы сомневался, что половина из них не просто так стоит тут в ожидании, подготовлены. Хёнджин не отводит от парней пристального взгляда, пока поджигает сигарету, делая первую затяжку, проводит языком по нижней губе, подзывая уже предельно смущённого паренька, который только что вбежал после звонка на задний двор. — Хочешь покурить? — спросил у него Хван, на что Ким судорожно закивал, хотя особо никогда не курил. Только пробовал, и то ему не понравились эти сигареты. — Тогда подойди ещё ближе, — никто особо не хотел смотреть на это, а тем более после звонка, где их ждут контрольные или те же грозные преподаватели. Их оставили наедине. Хёнджин сделал затяжку, хотя Сынмин думал, что ему дадут сигарету и ему придётся её в медленном темпе курить. Он был рад тому, что Хван решил его поцеловать через этот дым. Передать именно таким способом. Рот в рот. Губы в губы. Они тут же слились в поцелуе, забивая полностью на всё. Даже звёздочка кинул на асфальт недокуренную сигарету, что заставило бы любого злостного курильщика завопить от боли. Но ему было на это всё равно. Ему хотелось Сынмина прямо сейчас. Не просто целовать его в губы, кусать их, но и проникнуть под футболку, снять эту ненужную одежду и предаться желанию. Но когда он уже прижал Сынмин-и к забору, то тут же послышались чьи-то шаги. — Почему не на парах, молодые люди? — А вы? — раздражённо спрашивал Хенджин, уже ненавидя Минхо за то, что тот уже в какой раз ему мешает. Всегда так появляется вовремя, что тошно! Почему не даст ему спокойно жить? — Лекции надо забрать из машины. Как раз для Вашей пары. — А я хотел довести бедного Сынмин-и до медпункта, ему стало плохо, — Ким от таких слов даже всполошился. Ему стало как-то страшно, потому что это же строгий препод! Который ловит их уже во второй раз на подобных моментах. А вдруг он кому-то расскажет? Что они тут… Два парня… Ох, боже! После этих мыслей он пытался отодвинуть звёздочку от себя, но как на зло Хёнджин не двигался с места. — Я сам доведу его до медпункта, будь добр, вернись в кабинет. — А разве мне можно заходить в это священное место? — Раз так яро утверждаешь, что ему стало плохо и ведёшь его именно в медпункт, то на вторую половину пары ты не опоздал. Можешь идти на занятие, и возьми журнал. — А что-то будет интересное на паре? — заинтересовался Хван, удивляясь немного тому, что преподаватель ушёл от формальной речи. Это, скорее всего, произошло машинально. — Мне точно стоит туда идти? — Вам точно стоит это сделать, либо придётся отрабатывать эту пару, но уже лично… Наедине со мной.