Вежливость

В обшарпанной и затхлой квартирке номер три, на первом этаже сталинки жил-был гнилой и чёрствый человек Пётр Иванович Гноев. Спальня и кухня давно провоняли сигаретами, ибо мужичок курил, как паровоз. Тёмные синяки под глазами выдавали в нём работягу, который с утра до ночи реставрировал совсем старые и такие же обшарпанные, как его квартира, книги. Соседей по этажу — золотую молодёжь 21 века он очень не любил и старался всячески им напакостить. Когда они встречались на площадке, если Петр Иванович выходил всё-таки из раскольнической коморки за продуктами или необходимыми материалами для своей кропотливой работы, то вместо «Доброго дня» он говорил: «Надеюсь, сегодня вы упадёте в грязь лицом». А когда спустя время он вычислил, когда ненавистная ему молодёжь отсутствует дома, то портил им дверь, пытаясь вытурить их из сталинки. Уж очень не любил он юность, бродящую по этажам и шумящую по ночам под композиции, которые были неприятны уху Гноева. Занимаясь своей работой, он расслаблялся, почти ничего не слышал вокруг себя и мог долго проводить за столом в своей спальне. Пётр Иванович аккуратно разбирал книги, промывал листы, высушивал и отбирал те, которые нуждались в реставрации. Сегодня это был сборник лекций по химии, где было 999 страниц и помочь надо было почти половине листов, если не больше. Как только Гноев поймал нужный темп и работала пошла, как по маслу, раздался неожиданный звонок в дверь. Он опомнился, огляделся по сторонам и нахмурился, так как никого не ждал, особенно заказчика, который должен был прийти только через пару месяцев за своим сборником. Мужик, бормоча недовольства себе под нос, поковылял к двери медленно и немного прихрамывая. Пётр Иванович посмотрел в глазок и тут же удивился. По другую сторону, вокруг зелёных стен стояла молодая симпатичная брюнетка в голубом лёгком платьице с V-образным вырезом. Он видел её и раньше, девушка часто мелькала в его окне то утром, то поздно вечером. В особенно хорошие дни они встречались взглядом, но мужчина резким движением уводил его и возвращался к работе. Гноев почесал затылок, посмотрелся в рядом висящие зеркало, расслабил мышцы лица, сделав более доброжелательную физиономию и открыл защёлку. — Здравствуйте, вы к кому и что ищете? — Обратился мужчина к девушке, которой было лет двадцать на вид. — Добрый день, молодой человек! Извиняюсь, что беспокою вас, но я нашла ваш адрес в объявлениях, висящих в лифте в соседнем доме. Прочитала, что вы реставрируете старинные книги, а у меня как раз такая есть! Ещё раз извиняюсь, что заявилась к вам без предупреждения, но я давно искала мастера, кто бы мог восстановить семейную реликвию. — Гноев был весь во внимании, он старался не смотреть на декольте гостьи, но из раза в раз возвращался к нему. — Тут небольшой сборник рассказов моей прапрабабушки, он очень важен для меня и моей семьи, вы сможете его отреставрировать? — Да-да, давайте вашу книжонку. — Он приоткрыл дверь чуть шире и протянул руку. -Ой, простите! Я её сегодня не взяла с собой, занесу вам завтра. В котором часу вы будете у себя… В мастерской? — Девушка замешкалась и достала телефон, чтоб записать время в заметках. — Как хорошо, что я вас всё-таки застала сегодня! Представляю, как все обрадуются. Простите ещё раз за внезапное вторжение, так в каком часу я могу подойти сюда? — Она говорила без умолку, Гноев не вытерпел. -Приходите к трём, я буду тут. — Мужчина захлопнул дверь. На следующее утро Гноев дольше обычного чистил зубы, надел самую приличную не протёртую рубашку в клетку из имеющихся. Он всё никак не мог сесть за работу, вспоминая вырез девушки, её нежный голос и надоедливую вежливость. Часы пробили три часа дня, серые шторы не пропускали солнечный свет в комнату мужчины, лишь лампа, стоящая на столе была включена, но к реставрации Пётр Иванович не вернулся. Молодая гостья сделала то же самое, сегодня её не было, даже в шесть часов и семь. Гноев переоделся в домашнюю привычную ему одежду и принялся работать, он продолжил перебирать испортившиеся листы. Часы гудели каждый час, когда наступило девять часов, то послышался нетерпеливый стук в дверь. Гноев оглянулся, но затем моментально перевёл взгляд на листы, думая, что ему показалось. Но звук повторился, мужчина резко встал со стула и, сжимая руки в кулаки, направился в двери. Он никого не ждал, на нём была поношенная старая одежда, а глаза от кропотливой работы остались прищуренными, не успев отвыкнуть. Гноев резко дёрнул дверь, послышалось тихое «ай». В глаза мужчины бросился очередной вырез, который открывал ключицы блендой девушки. Он тут же выпрямился и вышел на лестничную площадку, чтобы извиниться, да замялся. — Добрый вечер! Простите, что так поздно и без предупреждения. Я принесла вам книжку, как и обещала, хоть и не в третьем часу… Задержалась на работе, извините. — Она протянула желтоватую тоненькую книжку Ивану Петровичу и убрала волосы за ухо. Гноев недоумённо посмотрел на девушку, затем перевёл взгляд на книгу и взял её. Он хотел было ругнуться за то, что гостья так поздно заявилась, но он сжав кулак, сдержался. — Да, кстати, простите за такую странную просьбу, но можно мне будет поприсутствовать во время вашей работы? Я веду колонку в журнале, в этом месяце рассказываю про необычные профессии, а тут как раз вы мне попались! По-моему очень необычно! Что скажете? — Она подошла практически вплотную, положив руки на книгу и удерживаю взгляд на нём. Мужчина попятился назад, обдумывать просьбу времени не было, так что он махнул рукой, закатил глаза и сказал «Да». -Что ж, раз все согласны, то когда я к вам могу прийти и понаблюдать за вами и рабочим процессом? — Брюнетка достала из маленькой розовой сумки телефон, чтобы отметить в заметках назначенное время — Приходите завтра так же к трём и не опаздывайте. — Он развернулся и закрыл дверь. Этой ночью поспать ему не удалось, в соседней квартире ночь напролёт играла непонятная Гноеву молодёжная музыка. Мужчина ворочался, стучал к соседям, но его не слышали. Он взял сахар и бутылку воды с кухни, насыпал его под дверью студентов и залил всё это дело жидкостью, чтобы к утру пол стал липким, а ручку двери обмазал майонезом. Камер в подъезде не было, посторонних свидетелей — тоже. В очередной раз Гноев ложился спать с ухмылкой на лице и приятным чувством в груди. Несмотря на то, что Пётр Иванович заснул только ближе к утру, его биологические часы не подвели и в этот раз. Он встал огурцом, умылся и побрился, несколько раз перед зеркалом отрепетировал приветствие и извинения за то, что так резко дёрнул дверь и, вероятно, ударил. Мужчина заварил кофе, сделал пару бутербродов с ветчиной, закурил, после чего убрался в квартире до прихода девушки. Он вспомнил, что натворил ночью и решил выглянуть, убрали ли соседи следы его пакости на этот раз. И впрямь, около двери ничего не осталось, будто бы ничего не случилось. Часы пробили два часа дня, было довольно пасмурно, по новостям обещали дождь ближе к вечеру. Гноев принялся в который раз рассматривать семейную реликвию, с трудом ознакамливаться с рассказами и разглядывая, какая работа его ожидает. Он протирал пыль в коридоре, развесил одежду по крючкам от светлых тонов до тёмных и ожидал вот-вот звонок в дверь. Пётр Иванович поправил чёрную рубашку перед зеркалом, скривил улыбку, тут же нахмурился и перевёл взгляд на дверь, услышав шаги. Он снова посмотрел на себя, провёл рукой по тёмным волосам и сделал приятное лицо, дожидаясь, пока девушка всё-таки постучит. Так и произошло, мужчина открыл, окинул её взглядом, она стояла в коротком светло-жёлтом платье, в туфлях на маленьком каблуке, волосы её были собраны в неряшливый пучок. Всё бы ничего, но промокла она до нитки. Пётр Иванович искренне удивился, так как обещали дождь только к вечеру. Он незамедлительно предложил войти и чаю, а гостья охотно согласилась. Девушка расположилась на кровати, пока Гноев, бормоча недовольство о том, что после неё всё будет мокрое, заваривал чай. Брюнетке не сиделось на месте, она то подскакивала с кровати, начиная рассматривать комнату, то садилась на место, поправляя платье. Вместе с чаем Пётр Иванович захватил табуретку, на случай, если гостье захочется посмотреть на процесс поближе. Зайдя в комнату, мужчина увидел, что девушка стоит у окна и поправляет волосы. Влажное платье задралось выше некуда, оно облегало её тоненькую фигуру, и он старался не смотреть на ноги брюнетки. — Сигарету? — Он поставил чай на подоконник и табуретку рядом. — Спасибо за предложение, но я не курю. — Гноев смутился, он хоть и не чувствовал, но подозревал, что в квартире стоит запах сигарет. — Как добрались? — Вопрос вежливости, чтобы не терпеть неловкой тишины. Он сел за стол и достал из тумбочки книгу, принесённую девушкой. Помотал её в руках и всё-таки обернулся, чтобы рассмотреть гостью по лучше. Пётр Иванович дёрнулся, когда увидел, что она уже села за стул, достала блокнот, на этот раз из сиреневой сумки чуть побольше, чем в прошлый раз и была готова конспектировать. — Вы учитесь? — За невозможностью внимательно рассмотреть девушку, он отвернулся и начал возиться с книгой. — Да, я студентка третьего курса, журфак. Подрабатываю всё свободное время, когда не учусь. — Она продолжала рассматривать комнату. Книги, которые были над столом. Кровать, на которой Гноев ночами не спал. Инструменты, лежащие на столе. Его, работающего над книгой. Руки, делавшие аккуратные движения одно за другим. — Ясно. — Он спокойно начал разбирать книгу, разделяя страницы одну за другой. — Вы один живёте? — Она записывала в блокнот всё то, что делал и отвечал Гноев. — А не видно? К чему такие вопросы? Мы работой занимаемся всё-таки. — Нахмурился он, но с листов взгляда не сводил. — Простите, такого больше не повторится. — Она опустила взгляд — А сколько занимает реставрация? — Она всё продолжала черкать в своём блокноте. — Работа кропотливая, не из лёгких. Процесс не быстрый, нужно делать всё аккуратно и без того рухлядь отдают в руки. Со сборником, который лежит поодаль управлюсь за два месяца — рука набита. С вашей тонюсенькой книжонкой управлюсь быстрее, не паникуйте. — Поняла… — Девушке точность Гноева показалась немного грубой, что у той остался осадочек, а плечи опустились вниз. — Ноги у вас красивые. — Не отрываясь от работы, подметил он. Девушка смутилась, щёки залились краской, но ничего не ответила, Пётр Иванович лишь тяжело вздохнул. — А что вы делаете? — подвинулась ближе к столу, положила ногу на ногу и наблюдала за аккуратными движениями его рук. — Разбираю ваш сборник рассказов, разъединяю страницы ножницами и пинцетом, чтобы потом смог промыть все листы. — Гноев изо всех сил старался отвечать вежливо и не грубить, такие глупые вопросы ему ещё никто не задавал. Ему казалось, что всё и без того понятно, зачем расспрашивать, всё видно. Девушка только кивнула головой. Уже к вечеру они разошлись на том, что Пётр Иванович замочил страницы в специальной ёмкости и выпроводил гостью, всё-таки выдавив из себя извинения за то, что ударил её. Она в ответ лишь улыбнулась и ушла, поблагодарив его за гостеприимство и узнав, когда в следующий раз она может подойти. На третий день после последней встречи с журналисткой Гноев проснулся с похмелья, лицо его опухло. Надо было срочно убрать ужас внешнего вида и снова запить те фантазии, которые не отпускали его. В новостях объявили время и день недели, 11:36 четверг. Это означало лишь то, что предстояла очередная встреча с молоденькой брюнеткой. Гноев успел промыть листы и высушить их, чтобы они не сидели без дела. Опрокинуть пару тройку рюмок вечером и не уснуть под русский рэп, гремящий из соседней квартиры оказалось не самым приятным времяпрепровождением для одиночки средних лет. Всё раздражало, голова не переставала гудеть, желание приступить к работе отсутствовало. Но не успел Гноев допить чашку кофе, как раздался звонок в дверь. — Да кто так рано, чёрт вас подери! — прорычал он себе под нос, идя к двери. Через глазок видно было снова средь зелёных стен, около перил её, девушку с журфака, работающую в каком-то журнале и задающую глупые вопросы. Брюнетка оглядела стены и дверь соседей Гноева и обратила особое внимание на выцарапанную ключами на стене слово «Мрази». Она помотала головой и скрестила руки. Пётр Иванович сделал глубокий вдох и натянул улыбку. — Не ожидал вас в такую рань. — Он снова оглядел её с ног до головы. На руках была куча разноцветных браслетов, сама она была в чёрных коротких шортах и майке на тонких бретельках. — Здравствуйте, решила заглянуть к вам пораньше. Расписание в университете изменилось, не могла бы прийти позже. Очень извиняюсь за очередное вторжение! — Она сложила руки за спиной, повиливая бёдрами. Будь на её месте кто-то другой, Гноев бы уже разозлился и спровадил куда подальше человека. Эта девушка была в его жизни исключением, хотя бы потому что она была единственной компанией, кроме него самого. Несмотря на раздражённость, Пётр Иванович жестом пригласил журналистку войти в квартиру. — Вы не против, если я закурю? — Он уже было открыл окно, рассчитывая на положительный ответ. — Извините, но я не переношу запах сигарет. Не хочу вас обидеть, но тут и без того стоит не самый приятный запах, видимо курите вы много. Он потихоньку выветривается, так что я потерплю. — Гноев нахмурился, оставил окно открытым и сел за работу. — А где у вас можно взять табуретку? Хочу сесть поближе к столу. Мужчина тяжело выдохнул и пошёл за табуреткой. — Не стоило, я могла бы и сама, но всё равно спасибо. — Она села и снова достала тот блокнот с жёлтыми листами. Гноев перешёл к новому этапу работы, на этот раз он начал склеивать и укреплять разрывы на страницах. Всё происходило в тишине, изредка слышались гудки машин с улицы и дыхание гостьи. Пётр Иванович всё поглядывал на колени девушки, та время от времени задавала вопросы насчёт процесса. Через некоторое время она встала со стула и начала ходить по комнате, узнавая, как он живёт. Это его отвлекало, ему не нравилось говорить о себе. — У вас тут фотография висит, это ваша семья? — Она сложила руки за спиной и выпрямилась, сводя лопатки. — Да, она самая. Мать с отцом, давно не виделись. — Восполняя утраты листов, продолжал работать мужчина. — А книги? У вас их не мало, что вы предпочитаете читать? — Девушка подошла ближе к столу и посмотрела на полку, находящуюся над столом. — Разные. — Он аккуратно проходился пинцетом и кистями по заломам и неровностям. — А давно вы курить начали? — Девушка нежно провела пальцами спине мужчины, а затем оперлась руками на стол. Гноев на секунду заёрзал, мурашки прошли по спине, перевёл взгляд на руки девушки, потом вверх к её груди и отвернулся. — Да, курю давно, что вы пристали? Вы записываете? Любопытная такая. Вы не затем пришли, сфокусируетесь на главном! — На повышенных тонах проговорил он, не отрываясь от работы. Журналистка отпрянула от стола, ухмыльнулась и она села на стул, начав снова что-то записывать. — А вам работа ваша нравится? Почему выбрали именно это? — Девушка облокотилась на стол. — Так не пойдёт! Вы либо сидите в тишине и записывайте, либо приваливайте отсюда! — Он показал кистью на дверь. У девушки накатили слёзы, Гноев не заметил, так как был увлечён работой. Она дописала то, что хотела, спросив дрожащим ещё пару вопросов насчёт процесса, а затем быстро собралась и ушла. Вечер Пётр Иванович провёл один, он не вставал с деревянной кровати, всё курил и наделялся, что это встреча была не последней. На следующей неделе он закончил с реставрацией страниц и принялся отпрессовывать блок. Соседи в последнее время не беспокоили и ему удавалось поработать в ночи спокойно, чтобы поскорее вручить семейную реликвию журналистке. В следующий раз она пришла, когда Гноев начал делать новый переплёт. Он был в хорошем расположении духа и даже не заметил, как на её «Доброе утро» он ответил тем же, не задумываясь. Мужчина ждал этой встречи, хоть и на кучу бессмысленных вопросов всё так же не был готов отвечать. Пётр Иванович беспокоился, что обидел её своей резкостью, когда так старался быть вежливым, что на этот раз, обдумав всё, происходило, как на автомате. На нём была серая кофта и улыбка, на ней — очередное цветастое платье, в руках всё тот же блокнот и две косы. В этот раз она не задавала лишних вопросов, сидела прямо и записывала под диктовку то, что произносил Гноев. О том, что в деле ресторации нет «отходов», что оставшиеся куски страниц надо сохранять, чтобы использовать потом. Брюнетка развесила уши и кивала, продолжая помечать что-то в своём блокноте. В конце дня он вручил ей готовую книгу, она была, как новая. Девушка светилась от счастья, ей удалось убить двух зайцев: и книгу спасти, и заполнить колонку интересным материалом. Напоследок Гноев решил извиниться за грубость в прошлый раз, оправдав это плохим самочувствием и шумными соседями, что не дают спать по ночам. — Ничего страшного, я всё понимаю. Спасибо вам, за вашу работу и за ваше терпение! — Девушка развернулась и начала спускаться по лестнице в сторону выхода. — Эй, а можно узнать, как вас зовут и взять ваш номер телефона? — Крикнул ей в спину Пётр Иванович. Она вернулась, вырвала листок из блокнота, написала то, что он хотел знать и вручила ему, улыбаясь. Гноев посмотрел на листок: «Василина, +79758335648».