Невинная игра

      Гермиону всегда хвалили за её блестящий ум и рациональное решение всех вопросов. Но люди видели только то, что хотели видеть, и притворяться стало легко, потому что никто не обращал внимание на детали.       Так, через пять дней после вечеринки у Гринграссов, ни один из её друзей не заметил, что она была не в лучшем настроении, предпочитая не обращать внимание.       Инстинктивно её пальцы провели по шее, прямо там, где с утра она наложила свежие чары гламура. Драко оставил ей в подарок несколько засосов, просто чтобы отметить свое недавнее присутствие у неё между ног.       Эпизодическая ошибка.       Но в данный момент он был не Драко, и даже не Малфой, а просто подлец. Или засранец. И все возможные оскорбления, которые приходили ей в голову в последние дни.       Она была так зла на себя. — Гермиона, ты меня слушаешь?       Дерьмо.       Тео Нотт в данный момент сидел на стуле напротив неё. Ужин у Гарри был их еженедельной встречей, традицией, родившейся вскоре после окончания Хогвартса. — Да, извини, я немного устала. Это всё вчерашняя ночная смена.       Действительно, ложь.       Огромный объём работы? Чистое благословение для её беспокойного ума.       Выражение его лица было скептическим, но он успел узнать её. Это был не лучший момент для нажима. — Как скажешь…       Они стали хорошими друзьями и отличной командой за годы учёбы в Академии целителей, а затем вместе стали работать в больнице Святого Мунго.       Тео продолжал наблюдать за ней сквозь ресницы, но она не могла ничего сказать, особенно ему. — Я в полном порядке, — просто ответила Гермиона ровным голосом, ковыряя еду в своей тарелке, но не доедая её. — Я не буду торопить тебя говорить о том, что у тебя на уме, но не надо меня так обманывать… Я знаю, что здесь что-то не так.       Чёрт, возможно, она была не такой изящной лгуньей, как думала. — Простите, это заняло больше времени, чем я ожидал, — Гарри вошёл в комнату с малышом на руках, за ним, как обычно с опозданием, последовал Рон.       Они говорили о квиддиче.       Гермиона закатила глаза и взяла Джеймса на руки, чтобы поиграть с ним. У него были невероятно глубокие зелёные глаза его отца, и Грейнджер впервые за несколько дней улыбнулась, когда малыш схватил её за палец. — Дафна будет здесь через минуту. — А Лав не успела взять последний на сегодня портключ, извините, — Рон сделал паузу. Но, прежде чем кто-либо успел спросить о ней, он достал из плаща газету и хлопнул ею по столу. — А ты, мой дорогой Теодор Нотт-младший, проиграл наше пари! Фениксы выиграли у Гаргулий. Титул чемпиона Хорватии принадлежит нам, отдай мне мои деньги!       Его ухмылка была такой самодовольной, потому что обычно именно ему приходилось платить друзьям. — Не может быть!       Гермиона уже собиралась попросить его понизить голос, когда её внимание привлекла первая страница Пророка.       Она замерла.       На фотографии был изображён Драко, идущий по Косой Аллее с Аннабель Бёрк. Они выглядели такими расслабленными, он указывал пальцем на что-то, а ведьма хихикала, идя с ним под руку.       Только чай.       В поместье.       Не отстанут.       Он сказал это.       Ложь, как всегда.       Гермиона сжигала все экземпляры «Пророка», приносимые совами по утрам в последние дни, пытаясь избежать возможности увидеть именно то, что она только что увидела.       Горький привкус желчи наполнил её рот, и ревность нахлынула с новой силой. Гермиона устала от него, от его слов. Она хотела просто избавиться от всех этих чувств, которые Драко продолжал подпитывать своим пьянящим присутствием.       Рациональная часть разума пыталась остановить её, но в ней было слишком много гнева, готового выплеснуться из неё. И, к сожалению, это произошло. — Рональд Билиус Уизли, — закричала она на него, схватив газету и потрясая ею в его сторону, — ты всегда должен портить мне жизнь? — Миона… — Рон побледнел и растерялся. — И перестань называть меня так! — Но я всегда называл тебя… — И я ненавидела это каждый грёбаный раз! — прервала его она. — Но… — У тебя все еще эмоциональный диапазон как у зубочистки, — снова перебила его Гермиона.       Ей стало плохо.       Пророк упал на пол. — Гермиона, в чём проблема? — удивлённо спросил Гарри.       Эта фотография вряд ли была самым болезненным, что произошло между ними, но всё равно было больно. — Забери Джеймса, Гарри. Я очень устала, мне, пожалуй, стоит пойти домой.       Гарри сделал это без вопросов.       Гермиона посмотрела на каждого из своих друзей и почувствовала желание во всем признаться: никто не знал о Драко, они давно решили держать свои отношения в тайне, чтобы избежать ошибок, журналистов и осуждения друзей.       Она была готова сдаться, но не перед ними. Сегодня ни одна слезинка не была бы замечена, даже если бы они собрались в уголках её глаз. — Мне жаль, поверьте.       И, призвав мантию, она аппарировала прочь, но не раньше, чем услышала последний кусочек разговора. — Не думаю, что она на самом деле сердится на тебя, Рон, — ровным голосом заявил Тео, поднимая с пола Пророк и рассматривая фотографию Драко.       Дерьмо.