Проклятый сон

Есть в деле шезму одно незыблемое правило. Никогда не входи в сон человека, которому ты можешь сниться. Контролировать такой сон невозможно и твоя сущность так или иначе сливается с сущностью из сна. Ты перестаешь быть хозяином своему телу, полностью подчиняясь воле спящего. Не зря Эвтида была настолько дотошной ученицей. Уже на моменте входа в сон эпистата, осознала весь ужас своего положения. Идея сама по себе была довольно рискованной, очень уж хотелось понимать насколько его подозрения сильны. Думала взглянет одним глазочком на его внутренний мир и уйдет незамеченной. Хотя бы часть плана про незамеченную будет исполнена, когда сливаешься со сном, даже эпистату не под силу опознать кто перед ним. Просто часть сна. Часть сна томно прикусив губу, виляя бедрами подошла к кровати, на которой расположился готовящийся ко сну эпистат, и начала расстегивать лиф платья, под внутренний вопль Эвтиды. — Что ты делаешь, неферут? — раздается тихий голос Амена, он садится, не отрывая от прекрасной гостьи взгляда. — Тебе-то лучше знать, что я делаю! — раздраженно думает Эвтида, но изо рта ее вырываются абсолютно другие слова: — Эпистат, я хотела бы вам во всем сознаться! — Лиф падает на пол, оставляя округлую нежную грудь обнаженной. — Нет, нет, нет… — беснуется внутренний голос Эвтиды. Скованная осознанием, она мечется внутри чужой воли. Не способная противостоять его желаниям она аккуратно обводит пальчиками ареолы твердеющих сосков, на ее губах играет соблазнительная улыбка, обещающая все блаженство этого мира. Эва обнажает свою юное тело не сводя глаз с мужчины, наблюдает как он встает с кровати. Придерживая простынь, прикрывая себя от ее горящего взгляда. Ненастоящую Эву это заводит, она сжимает бедра, глубоко дышит, не может оторваться от него. — В чем же ты хотела сознаться? — Амен делает шаг вперед. — Я черномаг, — Эву пробивает холодный пот, девушка из сна прикусывая губу игриво продолжает: — накажите меня за это. Невольно и совсем некстати перед Эвой всплывает лицо Дии, которая определенно будет хохотать как одержимая, если она когда-нибудь решится рассказать ей об этом. Абсурдность ситуации усиливала полная невозможность хотя бы как-то влиять на события во сне. Она даже проснуться не может, пока эпистат сам не оставит этот сон и не перейдет к следующему сновидению. А Амен кажется никуда не торопился, он внимательно рассматривал юную соблазнительницу. От этого взгляда становилось очень не по себе, но главное мысли вело совсем не туда куда нужно. Эвтида испуганно замирает как только простыня соскальзывает с обнаженного тела эпистата. Расстояние между ними ничтожное, а взгляд Амена не отрывается от ее груди. На глазах у пораженной девушки, его и без того внушительный член начинает твердеть и кажется он тоже прекрасно понимает, куда именно она смотрит. — На колени, — властно, тон которым он раздает приказы подчиненным, но ей нравится. Эвтида подвластная его воле, послушно опускается вниз, ее начинает трясти когда она чувствует резкий мускусный запах его возбуждения. Его пальцы аккуратно перебирают волосы на ее затылке, подталкивая замершую в нерешительности девушку к своему паху и настоящая Эва окончательно сдается. Рот сам приоткрывается, а руки тянутся к вожделенному члену эпистата. Вознагражденная стоном, Эва обхватывает головку губами, позволяя ей свободно расположиться на языке. Чувствует, как он затвердевает, заполняя ее рот полностью. Ей хорошо, ей очень хорошо, она возбуждена, она жаждет его. — Непокорная, — выдыхает Амен. Уже перестав понимать где ее желания, а где желания эпистата, она сосет его член, стараясь заглотить его так глубоко как только может. Ему нравится так, она знает это, его сон все больше поглощает сознание. Даже в самых смелых фантазиях, она не подозревала, что умеет с таким рвением ублажать мужчину. Но тут она всего лишь иллюзия, вымысел, он хочет ее такой, развратной, податливой, жаждущей дарить ему наслаждение. Она уж не осознает реальность, нет ничего важнее заполняющего ее рот члена. Эва полностью поглощенная его вкусом, его стонами, его желаниями. Она сама тянется, запускает пальцы между ног, чувствует влажность, Эву трясет от возбуждения. Его член дергается у нее во рту с пошлым причмокиванием она выпускает его изо рта, сглатывает и громко стонет… Сон распадается. Ошеломленная Эвтида вскакивает от собственного громкого стона. Всего несколько секунд на осознание, что это уже реальность и что эпистат сейчас откроет глаза. Разбудила. Не задумываясь Эва ныряет в то окно в которое и влезла, оступается, царапает щиколотку о куст, в который падает. Прислушивается. Уже добежав до комнаты она тихо пытается прийти в себя, чтобы не разбудить Дию. Прислоняется спиной к двери, тяжело дышит от бега. Мысленно возвращается в спальню эпистата. Рот наполняется слюной, стоит ей подумать о произошедшем. — Проклятый Амен, проклятый сон, проклятые Фивы, — разъяренно шепчет девушка и обессиленно опускается на пол. Эту ночь она запомнит надолго.