Поцелуи под террор шоки.

      Иногда, в моменты полного отстранения от реальности, я задумываюсь над своим прошлым. Анализирую ситуации, ищу причины текущей жизни в том виде, в котором проживаю её. Однако… Когда я увидел его впервые, тогда, на выставке искусств, я никогда бы не подумал, что его жизнь скатиться в канаву не меньше моего. Когда я впервые увидел его, его полные недовольства глаза, скрещенные на груди руки, я лишь подумал, что он стремиться к совершенству, которого ещё не достиг, как большинство художников. Когда я увидел его впервые… Как же ты здесь оказался, Вальден? Держа письмо в руках, вместе с другими участниками, тот стоял входа в большое, мрачное здание. Меня зовут Лука. Лука Бальза. Не так давно я попал в тюрьму за непредумышленное убийство, однако был оправдан и выпущен раньше назначенного срока. Моё финансовое положение, в следствии, пострадало. Единственным вариантом заработка была некая игра охотников и выживших, письмо с приглашением на которую, видно, чисто по случайности оказалось у меня в почтовом ящике. И…        Вот я сижу в окружении моих будущих сокомандовцев, разглядывая каждого с головы до ног, пока те представлялись. А синеглазка молчал, вырисовывая что-то на одном из своих холстов, он явно не был заинтересован во всём движе. Моя же очередь ещё не подошла, потому я слушал, либо же делал вид, что слушал, истории других, старался запомнить имена, или, хотя бы, прозвища. Участники почти подходили к концу. –… Моё имя Трейси Резник, — вдруг прервал мои размышления милый женский голос, — но вы можете звать меня Механик. В игре буду учавствовать в качестве декодера, надеюсь мы сможем найти с вами общий язык и отлично сработаться. «Декодер. Выходит, мы на одной роли? Чудно.» — А что насчёт этих двоих? — уже другая девушка подала голос, указывая на меня и мальчика в красном берете. — Хм. Я думаю, его не стоит трогать, не думаю, что он заинтересован в знакомствах больше, чем в своём холсте. — заговорил я, затылком ощущая, как синеглазый зрачками готов пробить потолок, от моих слов, — Что касательно меня… — я поднялся со стула, — Лука Бальза. Прозвище За… Электрик, но предпочту, всё-таки, обращение по имени. — Бальза, значит? — где-то в другой части стола расположилось трое картишников. Они поладили с первых минут, и с того же момента начали раздачу. Нортон, Эмма и… Эзоп, кажется. С того момента, как они представились, ни разу не отвлеклись от игры, но Нортона я всё же заинтересовал, да настолько, что тот аж глаза поднял, чтобы на меня посмотреть. Знает ли он что-то? — Знакомая фамилия. Недавно видел в одной занятной газете. Случаем не приемник того изобретателя? Альвы, кажется. У кого есть двойка? — Думаю, вы ошиблись. Я — обычный работяга, нуждающийся в заработке. — криво, но довольно уверенно улыбнулся, стараясь не выдать даже лёгкого волнения. Я не хотел, чтоб меня узнали, не хотел, чтобы им открылась правда. Тем более так рано. Пускай они думают, что Лука Бальза, с которым их свела жизнь — не тот же убийца из новостей. — А что насчёт этого худолюба? — указала на моего соседа Садовница, Эмма. Приятная, с виду, девушка, общительная такая, от неё тсходил тот позитив, который не чувствовался нитот кого из присутствующих. Не зря же сразу подружилась с большей частью участников. Тихий омут? — Его Эдгаром звать, Эдгар Вальден, думаю, вам пока достаточно будет, захочет расскажет ещё что-нибудь. — на моём лице появилась ухмылка. Я чувствовал, каждой волосинкой на своём теле: он прожигает меня взглядом. — Пойдём выйдем. — наконец заговорил художник, резко поднявшись со стула. Я же пожал плечами, направляясь вслед за ним на выход из зала. Только завернув за угол, тут же оказался прижат к стене, прижаты мои руки чужими ладонями, чему я удивился настолько сильно, что даже не смог спросить «какого черта?!», но, думаю, и моего выражения лица было достаточно. — Я понятия не имею кто ты, откуда знаешь моё имя, однако. Объясни, кто дал тебе разрешение на распространение личной информации? Моей личной информации? Медленно страх сменился ухмылкой, я тихо рассмеялся, закрыв глаза: — А разве мне оно нужно, разрешение это? Нам вариться в одном котле месяц, здесь тебе некому пожаловаться, здесь нет полиции. Да и если не представляешься ты, почему должны страдать остальные, не зная, как обратиться к тебе? Мы должны работать в команде, напоминаю тебе правила, раз память так коротка. А теперь, тигрёнок, будь добр убрать свои милые лапки с моих рук, позволь уйти. Либо же, это сделаю я. — мой тон как-то резко сменился серьёзностью, но лицо всё ещё ухмылялось. Тот послушно, но неспешно, убрал ладони с моих запястьев. По его лицу было видно, как он закипает, но не может ничего сказать. Я сильнее. Я кивнул, возвращаясь к общей компании, занял своё место, покорно ожидая начала игры, начала квеста. Теперь уже чаще поглядывая на Вальдена, который выглядел намного обозленней, чем раньше. Подперев лицо, рукой, продолжал рисовать, будто ничего и не было, а я видел его глаза, глаза, что так и говорили о его обозлённости. Обозлённости на меня. Когда я увидел его впервые, я и не мог подумать, что окажусь с ним однажды в одних условиях, но сейчас… Сейчас даже рад этому, как никогда. Этот месяц обещает быть весёлым, твоим существованием, Эдди.