Из огня да в полымя (миниатюра)

Редакция 200823

      Круглый потолок храма чёрной богини Ллот озарялся сполохами большой жаровни, в которую бросали что-то такое, отчего пламя шипело, трещало и дёргалось, будто под ударами кнута, и исторгало подсвеченные сизые облака паров. Душный, сладкий, тошнотворный, выворачивающий наизнанку запах ударял в нос лежащего на жертвенном камне, тепло долетало до его босых стоп. Этот дурманящий эффект был пожалуй, последним, на что можно было рассчитывать в его положении: хоть бы "вырубиться"... Впрочем, надеждам здесь не место: жрицы дроу быстро приведут его в чувство. Жертва должна прочувствовать гнев и плотоядность Паучьей Королевы всем телом и душой... – Привяжите туже, – скомандовала жрица, хозяйка храма-академии Арах-Тинилит ученицам, – и уберите с него всё лишнее. В ноги врезались путы, побуждая пленного закричать, да мешал кляп из собственной головной повязки, туго забитый в рот. "Нет, лишь бы не вырубиться, нет, – думал он, держа глаза закрытыми и невольно дергаясь от прикосновений холодного острого адамантита: жрица срезала с него одежду кинжалом, как бы невзначай царапая тело. – Мысленная формула – у меня ж получалось..." В сознании понеслись образы, символы, мысленно проговариваемые фразы из странных, мелодичных слов на языке не для общения, увлекая вдаль магии, в спираль Плетения, сквозь ткань мира в пустоту. Извне вдогонку донеслась мрачно-звонкая речь хозяйки всей этой душегубки, Арах-Тинилита, бешено зашипело что-то брошенное в огонь, ноги обдало жгучими брызгами, мешая погружению в магию мысли – словно что-то дернуло назад. Мысленно выкрикивая формулу заново, опальный маг-дроу убедил себя в том, что должен сбежать от уготованной участи любой ценой, и страх ему в этом словно бы помогал – тот великий страх всякого дроу перед смертью и Паучьей Королевой, ожидающей их души. Спираль понеслась снова, ужасающе набирая скорость, и раскрылась в бархатное, идеально чёрное небытиё.       В глаза ударил свет – непривычно яркий, голубоватый, заставивший крепко зажмуриться. Было тихо. Дышалось так свежо и приятно, что у дроу закружилась голова. Кляпа во рту не оказалось. "Отлично – уже начинает получаться "редактировать" моё состояние при планарном перелёте... Не хочу кляп – и его не стало; вот бы и эти путы так..." – подумал дроу, морщась от напряжения неудобной позы полусидя со связанными сзади руками, которую не может сменить. Головокружение проходило медленно, глаза привыкали ещё медленнее, но это не мешало почувствовать, что здесь, в этой яркой обстановке, позади него кто-то есть. – Ах, кого я вижу... – раздался отдалённо-знакомый, мягко-медный женский голос. – Ты? Как тебя сюда занесло, и... в таком необычном виде?.. Несколько тихих шагов, и она оказалась рядом, хотя и вне видимости. Дроу силился вспомнить её имя. Но подсказка, мягко ступая, сама вошла в его поле зрения. Пришлось сделать усилие, открывая глаза на наземском свету. Но ведь это не в первый раз, а потому легче. Смугловатая наземничья кожа, немного угловатые, решительные черты лица под бурей вьющихся рыже-каштановых волос, и два тускло сияющих глаза разного цвета: один золотистый, другой по-эльфийски серебристый. Чудесная представительница народа "риввил"*, если не считать двух коричневых завитых рогов, почти как у рофов, но по-женски изящных, утопающих среди густых волос выше краёв лба. – М-да, действительно, необычном... – сказала женщина, плавно обходя его и осматривая. – Явно в передрягу попал. Сидя, дроу неловко наклонился вперёд, не в состоянии застегнуть остатки брюк, застёжки которых жрицы просто разрезали. Также пришлось срочно вспоминать наземничий язык, на котором она и говорила. – Развяжи меня. Как там у вас говорят... пожалуйста... Она прошла спереди него кругом и снова оказалась за спиной. – Развяжи? Сначала скажи мне, что натворил? И где? – С наземниками общался, – прокряхтел исцарапанный маг, чувствуя, как кровь дорожками сбегает по телу к пояснице, – в том числе, симпатичными, вроде тебя, Фаридэ. – И за это в храм Паучьей богини попал. Еретик, сказали, и предатель. Дроу саркастически усмехнулся, крутя головой, осматривая просторную по сравнению с тесными жилищами дроу комнату с голубоватыми стенами, желтым деревянным потолком и резной мебелью – комодом и парой стульев у стены. На полке стояли стеклянные колбы и крупные полупрозрачные кристаллы на подставочках. В небольшое оконце бил дневной свет, причиняя глазам боль. – Пре-да-тель? – повторила сзади хозяйка обстановки, смакуя слово на языке. – Как серьёзно. Дроу, который попался. Виноватый в том, что не ушёл после своих чёрных дел... Она потеребила ногтями его руки, по-прежнему туго связанные. – А назови мне причину, по которой я должна тебе поверить, и дать тебе свободу, которая ныне зависит... От меня? – её присутствие сзади ощущалось кожей. Носом ощущался необычный, незнакомый, приятный запах чего-то наземского. – Ну, – замешкался дроу, – неудобно так разговаривать... И вдобавок, с меня стекает кровь, и пачкает твоё... То, на чём я сижу. – На моём рабочем столе, – женщина нагнулась сбоку и заглянула в его лицо с укоризной, затем с усилием вытащила что-то из-под его пятой точки опоры и переложила куда-то. – Да, ты всё испортил мне. Поразительно вычурным способом. Как ты нашёл моё уединённое место жительства – если даже заказчики моих магических изделий часто не могут его найти? – Ну, мы же с тобой говорили о точках спасения, помнишь? Моя родина плохо подходит... И тут уж как получилось. Не хочу тебе помешать, извини. – Поздно, – понизила голос она, – уже. Мои сегодняшние труды насмарку. Так вернёмся же к нашей теме. Чем ты подтвердишь, что ты – не начало моих новых неприятностей с утра нового дня? – Ох, – вздохнул дроу, – а мой день сегодня далеко не плох. Это день спасения. Из Мензоберранзана, от тамошних кровожадных убийц. Это далеко отсюда, они не найдут меня. Мой след не выделить в том "магическом шуме", который там стоит. Я возмещу тебе... Расплачусь, едва только смогу добраться до своих средств. Она стояла сзади у него над душой: – Обещания дроу. Она вновь вошла в его поле зрения. На ней был латунный корсет-нагрудник, подчёркивающий грудь и талию, поверх тёмно-синего платья средней длины, с разрезами для свободы движений. Длинные, сильные, грубоватые для женщины из риввил ноги были обуты в толстые сандалии с подошвами из кожи, не иначе, тролля, и до колен оплетены тонкими ремешками. Шагать ими довольно тихо – надо было ещё уметь... – А чего ты хочешь? Что такого я могу иначе?.. – Ты знаешь, сколько регент замка неподалёку даёт за дроу, неважно, живого или мёртвого? – Ой, неужели ты убьёшь меня из-за грошовой награды, о прекрасная чародейка? Мы ж с тобой одним делом занимались тогда... А теперь ты спасаешь меня с жертвенника... той, кого тут и называть не хочу. Он знал, что Фаридэ не из тех, кто, заслышав лесть, станет махать ресницами и покрываться румянцем. Напротив, она от этого злится. А Ллот она считает очередным демоном Подземья, до которого ей дела нет, к счастью. Она сложила руки на груди и ждала, куда зайдёт опальный маг в своих пояснениях. – Так чего тебе угодно, повелительница пламени? Задумав что-то, она снова зашла ему за спину, и, когда он вывернул голову следом, схватила его за подбородок и темя, наклонилась и прошептала: – Пожалуй, оставлю тебя себе. Будешь моим... слугой, пока я не передумаю. Так у вас принято, дроу? Я так долго живу одна, что и позабыла, как выглядит мужчина... не гномьего роду. Дроу недолго медлил с ответом, которого она почему-то ждала; отмечая её недовольный тон при упоминании о гномах. – А что скажет твой приёмный отец... Или твой всезнающий учитель, который появляется в ненужный момент из ниоткуда? Дроу помнил, как тот драконоголовый тип однажды сохранил ему жизнь, причём не только от своей руки, но и от рук других наземников, которые вскоре их окружили. "И она считает его своим отцом, и привязана к нему по-наземничьи. А второй – просто лукавое исчадие Бездны, положившее глаз на девушку, и ждать от него стоит только самого худшего. Везет же ей на монстров, включая одного из её настоящих родителей... Хм, надеюсь, она не читает мысли, как... мои предыдущие собеседницы..." – Мой учитель? Ты про то отродье Бездны, которое... Которое вечно не рядом, когда оно так нужно мне?! – воскликнула вспыльчивая женщина. – Я здесь одна уже три луны, и призывать его бесполезно! – Вот так всегда, когда нужен. А когда не нужен – "бамс!" – и тут как тут, – прокомментировал дроу. Растопыренные пальцы её вспыхнули огнём возле его головы, заставив дроу сжаться: – Да пусть он жарится в своём аду! Дроу немного помолчал, как бы сочувствуя ей: – И всё же, Фаридэ, я у них обоих в долгу – как у вас тут принято; и не хочу, чтобы первый из них однажды изменил одно своё решение, заметив, как я лишаю тебя так долго выдержанной чести, потакая, конечно же, моей собственной грязной прихоти... Или, чтобы этот второй удумал рассчитаться с тобою или мной из ревности... – Кроме них, ты в долгу у меня, – намекнула она, наклонившись и сощурив свои дивные глаза. – Да-да, так и есть. Но лучше, чтобы никто из них не видел меня тут. Сама же понимаешь. Отпусти меня. Я тебе заплачу, клянусь, за твой волшебный стол, самоцветами Подземья, которых у нас там полно, и которые куда дешевле, чем длинная, полная сюрпризов жизнь. И признай, не каждое твоё утро бывает таким непохожим на другие?.. Наземница, казалось бы, развесила уши от этих увещеваний, так и стоя рядом. Дроу продолжил: – ...А моё и подавно. Мне крупно повезло с точкой спасения. Ведь оказаться тут с веревками на запястьях гораздо лучше, чем, например, посреди Высокого Леса средь хищных зверей. Прошу, развяжи меня. Сзади послышался звук кинжала, быстро выхватываемого умелой рукой. – Самоцветов, – зашептала она, – у меня и так предостаточно. Золото... Ерунда. У меня на столе находишься ты – ты и станешь моей платой... за твою жизнь. Лезвие коснулось его шеи и, холодя, скользнуло вниз по спине. – Ну зачем? – запротестовал дроу, – ты же не такая, как они! Да что ж такое – из огня, да в полымя... Усилие ощутилось на отчаянно затёкших руках, пальцы которых уже не чувствовались. С них что-то сдёрнули, и горячий прилив крови вызвал в пальцах нестерпимую боль; лицо дроу вытянулось, он натужно задышал через сжатые серединой губы. – Какая жалость, что ты не дроу, – покривился маг, – заткнула бы за пояс пол-Мензоберранзана, прирезав Квентэл... Но теперь так хорошо – ты развязала мне руки. Спасибо, Фаридэ – как у вас говорят в таких случаях. Впрочем, они не понадобились бы мне, чтобы сбежать от тебя – как уже раз это сработало. – Если я не вырублю тебя быстрее, – отрезала она, вмиг оказавшись справа. Снова оценив крепкое изящество руки тифлинга, по-хозяйски упёртой в бок, он вполне поверил этой угрозе – если не брать вдобавок её магические способности. Она немного отступила, покивала с прискорбным выражением и подвела итог: – Не такой, как все дроу? Я ему помогла, а он сразу бежать... Куда же ты побежишь? На другую "точку спасения"? Или к своим сородичам, жаловаться мамке? – Ну, уж нет, только не туда, у меня есть выбор, – ответил дроу, щурясь от света. – И теперь я не погибну заведомо. Фаридэ вдруг ещё отступила, убрала свой длинный кинжал в ножны на бедре, прикрытые платьем, прошлась по комнате, глянула в ярко светящееся ясным днём небольшое окошко, затем задёрнула шторку и развернулась: – Дикое Подземье? Долина Ледяного Ветра? Пустыня Анурох? Джунгли Чулта? Если ты так ценишь "долг", или, хотя бы, комфорт, я настаиваю, чтобы ты переждал здесь. Мне не помешает умелый помощник кое с чем – заодно вернёшь свой должок... Дроу стало гораздо легче смотреть; мысленно благодаря её, он слез со стола и заметил ещё одну особенность её внешности: тонкий кожистый хвост с плавными серыми полосками и листообразным утолщением кончика, которым она плавно взмахивала возле своей пятки. До этого он, похоже, скрывался под одеждой. Но нехорошо заставлять свою спасительницу долго ждать ответа: – Хм, убедила... Быть твоим помощником куда приятнее, чем быть драуком**, это точно... Я не прочь отдохнуть от моей тёмной родины, и к тому же, у меня даже нет рубашки. Фаридэ прошлась по комнате и развернулась на мыске, с ироничной улыбкой вскинув линии рыжих бровей: – Увы, кроме женской блузки или платья мне нечего тебе предложить. Сейчас принесу, – хозяйка также легко повернулась и побежала по лестнице вниз, на ходу исполнив жест "жди здесь" не рукой, а кончиком хвоста. Дроу с интересом смотрел вслед, слушая её гулкие шаги по деревянным ступеням и полам. Кровь на его теле уже засохла, и лишь пощипывало края царапин. Усталость от столь недолгого и столь напряженного сегодняшнего цикла навалилась на него, как упавшие своды, заставляя ссутулиться и прислониться к столу. "Сработал мой блеф, – подумал он. – Она, похоже, не знает, что магия дроу наверху среди дня работает совсем не так, как внизу. Точнее, не работает совсем, и ты хоть что-то можешь сделать, если используешь другие источники силы. Но теперь она поняла, что грубым принуждением у неё мало что выйдет, и собралась действовать иными средствами. Ну – пусть... Её шаги и блеск глаз на лестнице заставили его схватиться за остатки брюк, которые пришлось поддерживать руками. "Теперь я могу повернуть эту ситуацию в свою пользу в намного большей степени". Фаридэ взбежала на этаж, неся в руках по рубашке, нежно-голубую с белым кружевом и белую с позолоченным. Глянула на гостя, внезапно остановилась, как вкопанная: – Да ты же весь в крови! Ох, забыла... Испачкаешь мне всё! А ну-ка, садись обратно на стол! Отбросив одежду на кресло возле стены, шагнула к шкафу, открыла, порылась в глубине, достала прозрачную бутыль и платок, и принялась обтирать тёмно-серую кожу щуплого дроу с почти материнским усердием. Только дроу такого не знал. – Щиплет, – заметил он, – что это такое? – Гномская водка. Пить не советую, а раны прижечь – в самый раз! Продолжая утирать его торс влажной тряпкой, она спросила: – Скажи-ка мне, мужчинка, а как тебя звать? Я позабыла с того раза твоё имя. – Ум-м... Моё имя ничего тебе не скажет. – Ошибаешься. Оно скажет мне, как к тебе обращаться. Находясь сзади, она прекратила процедуру очистки исцарапанного тела, весьма приятную для него. Немного потянув в надежде на продолжение, он спросил: – Всё? Мне вставать? – Нет, подожди, – она обошла его и оказалась спереди, и даже нагнулась, чтобы два лица оказались на одном уровне. Высота не требовалась ей, чтобы демонстрировать своё превосходство. Некоторое время рассматривала его по-хозяйски и изучающе. – Ты не ответил на мой вопрос. Дроу сморщился, дабы показать, что тут делают из мухи слона: – Ой, ну, Фаридэ, я не хочу, чтобы здесь звучал язык дроу. Назови меня как хочешь. – Как хочешь? – переспросила она и выпрямилась. – А как я хочу?.. Закатила глаза, сложила руки под грудью: – Моя игрушка? Трофей? Нежданчик? Отложила тряпку на край стола. – Уголёк? Дымок? Как тебе?.. Бегун? Прыгун? Раз – от жриц прямо ко мне на стол прыг! Да! Ты Прыгун! – Твоя воля, – дроу приложил руку к сердцу и наклонил голову, как делал это на родине, – меня устраивает. За последние пару слов на родине ему бы дали оплеуху. Фаридэ звучно засмеялась. – Спасибо, Фаридэ, за это, – он глянул на мокрый платок. – Да, конечно, – сказала она и кинула ему белую блузку с позолотой. – Я выбрала за тебя. – И снова – спасибо. Худой дроу поместился в свободную одежду Фаридэ с запасом, и достала она ему почти до колен. – Держи пояс, – ему на колени упала толстая жёлтая верёвочка. – Слушай, а не найдётся ли у тебя тонкой иглы с чёрной ниткой? – Иглы? С ниткой? – при каждом слове её брови взлетали всё выше. – Н-ну ладно... И, хитро улыбнувшись, снова убежала вниз.