______
29 мая 2023 г. в 09:15
Казума пришёл домой с бутылкой её любимого и очень дорогого вина, блестящим камнем и отчаянием в глазах. Впрочем, последнее не помешало ему поклоняться ей на алтаре их спальни. Он отослал их друзей на ночь, приготовил омара, нагрел ей наполненную розовыми лепестками ванну, а когда она закончила принимать её, то обнаружила, что он зажёг свечи. Затем он начал ласкать её, и она легла, наслаждаясь этим – словно избалованная принцесса на горошине. Это была идеальная ночь; и хотя Аква знала, какой забывчивой порой бывала, но при этом совершенно точно была уверена, что ни годовщина, ни какой-либо другой праздник ещё не наступили. Ему просто так захотелось, – предположила она. Когда она закончила, то положила голову ему на голую грудь, замурлыкав, когда он погладил её по волосам. Её улыбка была беззаботной и мечтательной, – выражающей подлинное удовлетворение. И всё же, она чувствовала: что-то всё ещё грызло его изнутри.
– Тебе понравилось? – внезапно спросил он, нарушив уютную тишину. Его голос слегка дрожал – предательский признак сомнения; и того, что он вот-вот расплачется. Это заставило её вскинуть голову. Взгляд прямо ему в глаза, казалось, испугал его, и он попытался скрыть их от неё. Словно он мог прочитать на её лице что-то, чего он не хотел знать, но обязан был.
– Казума, всё в порядке? – Глаза Аквы были большими и невинными, и она слишком поздно поняла, что, возможно, он сделал всё это не просто так. Она только сейчас поняла, что его нижняя половина ещё не успокоилась. Он не просил её дополнительно помочь ему с этим, хотя она явно чувствовала, как его эрекция упиралась ей в живот.
– Ага! – быстро ответил он... слишком быстро, – Так-то, это я должен тебя об этом спрашивать, хех.
Он сфокусировался на стене позади неё. Так ему легче было собраться с духом.
– В последнее время ты, э-э, выглядела очень печальной. Но ты не подумай – ты не обязана ни о чём говорить мне, если сама этого не хочешь! – Он слишком старался быть любезным. Она видела в нём страх – страх, что, если он начнёт слишком донимать её расспросами, то она разозлится, или что-то в таком духе.
Всё это было неправильно.
Казума не мог говорить дальше, пока не закрыл глаза, но она знала – почти явственно видела, что они у него были влажными от слёз.
– Просто знай: что бы ни случилось, – я здесь, рядом с тобой. Как этой ночью! Просто, ты моя первая, э-э, девушка… – он прошептал последнее слово, как будто не имел права произносить его, – и я не хочу всё испортить. Я не знаю, как–
Она прервала его бормотание поцелуем.
– И ты и у меня первый. И ты сделал меня по-настоящему счастливой, Казума. – Она прижалась к его груди. Она чувствует, как его встревоженность бьётся ей в ухо, и хотела, чтобы он успокоился. Разве он не чувствует биение её сердца?
Её искренность, казалось, успокоила его.
– Здорово. Это хорошо. Я хочу сделать для тебя всё, что только в моих силах. – Его дыхание щекотало ей макушку, и она чувствовала, как оно постепенно становилось всё медленнее и глубже. Вскоре он крепко уснул – хотя ей спать не хотелось совершенно.
Чувство вины не давало ей уснуть. Она нечасто испытывала его – лишь при определённых обстоятельствах. А именно в моменты, когда она считала Казуму одним из своих благословений.
Она не изменяла ему; о, нет – он был слишком важен для неё, и она не думала, что смогла бы обойтись без него в этом мире. И дело не в том, что он не был достаточно хорош, вовсе нет, – он был; и более, чем достаточно. А если в чём-то и не был, то он старался стать лучше.
Дело было в том, что он должен был ненавидеть её.
Аква всхлипнула, но быстро зажала себе рот. К счастью, Казуму она не разбудила.
Он должен был ненавидеть её. Когда они впервые встретились, он был всего-навсего одним из многих мелких смертных, лишь самую малость бо́льшим дегенератом, чем некоторые. А она была могущественной, и знала все его жалкие секреты, и жила бы ещё очень и очень долго. И ей было скучно. Поэтому она приукрасила некоторые истины, забавы ради, и злобно рассмеялась, когда сказала ему, что его самые родные и близкие люди были безразличны к его кончине – и даже нашли её забавной. Она не думала, что когда-нибудь снова встретит его. Она никогда не думала, что это будет терзать её. И она никогда не думала о возможных последствиях.
А потом она увидела его на следующий день, и ещё через день – и затем она поняла, что будет вместе с ним до конца его жизни. Теперь она чувствует это: вина и сожаление сплетались друг с другом, и в каждом своём сплетении откусывали от её души по кусочку. Он уже не был просто каким-то человеком – он был её. И она уничтожила единственный момент в его прошлой жизни, когда он думал, что достиг чего-то, просто чтобы она смогла вдоволь посмеяться. Она сказала ему, что он умер бесполезно и комично.
Как же она сейчас хочела дать пощёчину той Акве – за то, что та была такой жестокой. Если бы не эта ложь, он мог бы тогда чувствовать себя вполне довольным прожитой жизнью – достаточно, чтобы предпочесть Небеса перерождению. Всё, чем они были сейчас – лишь результат той лжи. Отчасти она хотела вернуться к тому её состоянию, когда у неё не было совести – чтобы она могла просто держать всё внутри, и позволить всем этим снедающим её чувствам улетучиться. Но она больше не могла этого сделать. Этот человек – она хочет поступить с ним правильно. Она любит его. Он не заслужил меньшего. Та ложь – была единственной, в которой она когда-либо в жизни хотела признаться, но она не могла заставить себя этого сделать. Она просто знала, что он возненавидит её, и она не могла этого вынести...