Терра

Башня Титанов была местом сосредоточения хаоса. Гарфилд носился везде, фоткал всё и постоянно менял своё обличье. Дэмиан был гиперагрессивен и часто орал на всех и каждого. Хайме иногда громко вопил в пространство на другом языке, ругаясь со своим механическим скарабеем. Рейвен всех пугала своими неожиданными появлениями. А Дик и Кори… Ну… Чем могут всех бесить два очень влюблённых друг в друга взрослых, которые этого не скрывают? Терра упорно напоминала себе, что это просто задание, что она не должна обрушивать Башню только потому, что всё вокруг её бесит. Она приводила много аргументов, стараясь оставаться спокойной, но, в конце концов, находилось что-то, что выводило Терру из себя, и здание содрогалось до основания. Итог подобных срывов был закономерен. — Тебе нужно учиться контролировать свои силы, — сказал однажды за ужином рассеянно хмурящийся Дик. — Я даже знаю, кто может тебе в этом помочь. Находящиеся за столом моментально оживились. — То есть к нам придёт Красный? — шумно обрадовался Гар, вскакивая на свой стул как обезьянка. — Даже не смей его сюда приглашать, Грейсон! — зашипел Дэмиан, резко вставая и хлопая ладонью по столу. — Но К.Р. хорош в этом, — улыбнулась Робину Кори, опуская палец в кружку с чаем, чтоб подогреть. — Даже ты не можешь это не признать, Дэмиан. — Она права, — скупо улыбнулась Рейвен. — Подождите, ребят, вы о ком? — слегка нервно спросил Хайме, мотая головой, чтоб услышать и увидеть всё. На его запястьях медленно проявились полосы синего металла. — Мы позовём его и точка. — отрезал Дик, решительно отправляя в рот порцию размокших, пока он думал, хлопьев в молоке. Терре оставалось только вздохнуть и приготовиться терпеть, сцепив зубы. Дефстроук однажды уже учил её управляться с силами, так что от нового воспитателя, о котором были столь странные отзывы, она не ожидала ничего хорошего. *** Тимоти Дрейк был высоким парнем лет семнадцати на вид, одетым в красную толстовку с чёрным символом Дома Элов. Он выглядел очень худым, даже измождённым, и хрупким как венецианское стекло. На первый взгляд казался мягким и совсем не представляющим опасности. Терра и представить раньше не могла, что такие люди бывают. Гарфилд рассказывал, что Тим раньше был Робином, до Дэмиана, но потом с его командой случилось что-то, о чём запрещено упоминать, и парень ушёл со стези супергеройства и ступил на стезю психологии и хакерства. Рейвен говорила, что он от природы альтруист, хотя сам он это отрицает, и прекрасный детектив. Раньше она состояла в его команде и, соответственно, знала, что произошло, но молчала об этом. При встрече Рейвен обняла Тима, и стало видно — их сближает общее горе, — и потрепала по волосам, превратив итак не слишком ровно лежащее каре во взъерошенное воронье гнездо. Дэмиан не говорил ничего, только рычал. Со слов Дика выходило, что при первом знакомстве Дэмиан почти убил Тима, и с тех пор они питают друг к другу взаимную глубокую неприязнь. Но в этой семье подобное, кажется, нормально. Кори, увидев Тима, шутливо спросила, выучил ли он новый язык и можно ли его целовать, на что тот со смехом ответил, что китайский матерный ей точно знать не стоит. Дик же обрадовался ему больше всех, едва не придушив в крепких объятьях и попутно рассказывая, как идут дела. Судя по тому, как таинственно ухмылялся Тим, об их делах он знал больше, чем они сами, но позволял вываливать на себя ворох информации, делая вид, что ему очень интересно. Не то чтобы Дик этого не понимал, но ему явно было приятно просто поболтать. Следом за бурной встречей настала пора знакомства. И тут у Терры, уже составившей определённое мнение о Тиме, как о безобидном домашнем мальчике, который ничего не понимает в жизни, случился первый разрыв шаблона. Потому что пронзительно голубые, как кусочки выстуженного вьюгой зимнего неба, глаза парня оказались слишком серьёзными. Он смотрел на неё и Хайме так, словно они были сломанный механизмом, — с любопытствующим равнодушием. И от этого взгляда Терру накрыло волной иррационального ужаса: он заметил камеры, он прекрасно знает, зачем она в команде, и вот-вот всем расскажет. Но потом Тим улыбнулся им — спокойно, тепло и уверенно, — и это чувство прошло, оставив глубоко в душе пугающий осадок страха. *** Тим был слишком внимательным, слишком осторожным, слишком въедливым. На протяжении всего разговора — практически о пустяках — он глядел со сдержанным любопытством и доброжелательностью. Тэрра больше не замечала в его глазах того страшного выражения, но оно отпечаталось в её памяти и теперь не давало расслабиться, постоянно напоминая о её роли тайного агента. О том, что её в любой момент могут раскрыть. После командного завтрака, во время которого все уже почти традиционно поругались, помирились и пообещали Дику и Кори освободить их от дежурств по кухне (всем хотелось жить), ребята, как всегда, разбрелись по своим делам. Тим уточнил, где будет Хайме примерно через час и поманил Терру за собой. И ей ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Всё время, пока они шли, Терра смотрела на сгорбленные плечи и спину, скрытую мешковатой толстовкой, и гадала, какое испытание готовит ей человек с подобными глазами. Как назло придумывались только страшные вещи и вспоминалась её деревня и те люди… Нет, лучше об этом не думать. Когда они были на подходе к тренировочному залу, Терра сильнее сжала руки в кулаки и гордо вздёрнула подбородок, уверяя себя, что всё перетерпит. И тут Тим свернул в сторону. И они спустились в местный сад, за которым заботливо ухаживала Кори. Это было совсем не то, чего Терра ожидала. Растерявшись, она остановилась на входе, но Тим этого словно не заметил и прошел вглубь сада. И ей ничего не оставалось кроме как, немного помявшись, пойти за ним. Странный учитель не остановился ни перед дивными цветами с других планет, ни перед уютной беседкой в окружении яркой россыпи маков, а двинулся дальше, по тропинке, которую окружали многочисленные белые хризантемы. — Ты знала, что в Европе белые хризантемы считаются траурными цветами и выражают глубокую печаль? — раздался голос из закутка сада, отгороженного высоким, увитым плющом забором. Терра поспешила туда. В этом месте она никогда не была. Тропинка вывела на аккуратно подстриженную полянку, огороженную со всех сторон деревьями и буйно растущим плющом. По всему свободному пространству были разбросаны каменные статуи подростков в супергеройских костюмах. Это напоминало мемориал. Похоже, сюда приходили к мёртвым Тим стоял, убрав руки в карманы толстовки и пристально рассматривая статую парня в джинсах, футболке с символом Супермена на ней и окружённую зелёным кустарником с маленькими канареечно-жёлтыми соцветиями. Терра осторожно остановилась сбоку, ожидая продолжения речи и пытаясь угадать, какое выражение сейчас в этих пронзительных глазах. Однако Тим просто смотрел на статую и всё. Затягивающееся молчание начало раздражать. — Ты что, и язык цветов знаешь? — наконец, цинично спросила Терра, рассматривая кустарник, чтоб отвлечься. Ответом ей был тихий смех, дребезжащий как бьющееся стекло. Девушка вздрогнула, опуская взгляд на привычную, родную землю. — Знаю, — просто ответил Тим, резко разворачиваясь и делая шаг к Терре. — Скажи, ты же чувствуешь разную почву, верно? Её состояние, состав, степень влажности. Она смотрела вниз и видела лишь его ноги, обутые чёрные кроссовки. Мельком ей вдруг подумалось, что весь облик Тима являл собой воплощение траура. Даже красная толстовка напоминала о крови. — А тебе на кой ляд это знать? — грубо ответила она, не в силах выносить нового этапа угнетающего молчания. Её снова пробуравили уже знакомым, физически ощутимым любопытным взглядом. — Кори переезжает к Дику. Она никогда нам не простит, если её любимый сад умрёт. — И чё? И вновь тишина. Терра ничто не могла поделать с ощущением, что её изучают, как лабораторную мышку, и это невыносимо её напрягало. Она не знала чего ждать от этого парня, он действовал слишком непредсказуемо и дико. — Знаешь, а ведь твоя способность прекрасна, — вдруг отпустил ей комплимент Тим, разворачиваясь на пятках и направляясь вглубь коридора из разбросанных повсюду статуй. — Ты никогда не задумывалась, что она предназначена не для разрушения, а для созидания? Терра нервно дёрнулась, резко поднимая голову и до боли прикусывая внутреннюю сторону щеки. Слова Тима гулким эхом блуждали в голове, путая чувства. О её силе так никогда не говорили. Никогда. Она прекрасно умела разрушать, но созидать?.. Нет, никак нет. Выглянувший из-за чьей-то статуи Тим мимолётно улыбнулся ей. — Твоё первое задание — позаботиться об этом саде. Следи за почвой, удобряй поливай и не позволяй ничему завянуть. Думаю, такое мирное хобби пойдёт тебе на пользу. Он взглянул на наручные часы и покачал головой. — Осваивайся на новой территории, а я пойду. Удачи. И исчез в лучших робинских традициях, стоило только ненадолго отвести взгляд. А Терра осталась, пытаясь собрать неожиданно разрушенную картину мира. *** Тим появлялся в их башне набегами, всегда внезапно. С того разговора прошло две недели, но Терра больше никогда не оставалась с ним наедине. Казалось, того полностью поглотило общение с Хайме и его скарабеем. Тим не уставал утверждать, что Синему Жуку нужно больше общения и выработки алгоритмов действия в различных бытовых ситуациях, поэтому объединился с Гаром и таскал бедного Хайме в город при каждом подходящем случае. О Терре он, кажется, забыл. Но она отчего-то всё равно не могла расслабиться, напряжённо за ним наблюдая и подмечая каждый жест, каждое слово, каждый взгляд, чтоб успеть понять, когда он её раскроет, когда будет пора бежать. Но пока наблюдение не давало никаких плодов. Кори благополучно съехала к Дику, а Терра неожиданно обнаружила, что в саду всегда тихо. Там можно было спрятаться от назойливого шума и просто заниматься с молчаливыми цветами, пьющими силы из земли, как и она. Сад стал её прибежищем, её землёй обетованной, где впервые в жизни ей было просто хорошо. Со Слейдом за эти две недели Терре удалось увидеться лишь один раз. Дефстроук был необычно мрачен и ещё более серьёзен, чем обычно. Он наложил строгий запрет на все встречи и передачи на любых частотах. ‌"Я знаю этого мальчика,» — говорил он, забирая её линзы с камерами. — «В честном бою ты запросто победишь, но он не из играющих напрямую. Ты не сможешь обыграть его в игре разумов, не твой уровень. Так что лучше перестраховаться.» ‌Таким образом она получила внезапную свободу и могла перестать делать некоторые вещи хоть ненадолго. Например, подниматься наверх, чтоб шпионить за командой. Первую же ночь ‌после этой встречи Терра провела в беседке в саду, наслаждаясь тёплым ночным воздухом и ароматом цветов. Первую ночь абсолютной свободы от всего и от всех, в месте, где она была в безопасности. О чём ещё можно мечтать? *** Тим всё делал неожиданно. В том числе и находился. По крайней мере Терра совсем не ожидала при утреннем обходе обнаружить его в мемориальном закутке. Под рёбрами привычно закололо вязким ужасом, но Терра упрямо расправила плечи. Сейчас ей нечего скрывать, верно? — Знаешь, любовь — это лишь синтез гормонов. Просто химия мозга, — первым нарушил тишину Тим, даже не удосужившись посмотреть на неё. Он сидел, обняв руками подтянутые к телу ноги и положив подбородок на колени, напротив той же статуи с парнем-криптонцем. Терра могла ручаться своей подготовкой у Дефстроука, что подошла беззвучно, но Тим, конечно, её сразу заметил. Иногда в нём на удивление сильно появлялись инстинкты Робина. — Знаешь, — грубовато цыкнула Терра, подходя и садясь рядом, — не всё в мире укладывается в эту чёткую и логичную схему. Уж точно не эмоции. Тим хмыкнул, прикрывая глаза, и Терра, наконец, различила выражение его лица. Боль. Сильная боль, пожирающая изнутри. Как он с ней, интересно, справляется? И почему вдруг сейчас предстал пред Террой без извечных робинских «масок»? — Этот кустарник… — тихо произнёс Тим, метаясь в своей мысленной боли, — Это рута. Она означает горе и раскаяние. — Он резко встал, и голубые глаза сверкнули сталью. — А иногда им изображают предательство. У Терры выбило дух. Он знал. Закружилась голова и зачесались пальцы от острого желания убить, разорвать, сохранить секрет! — Ты хорошо справилась с первым заданием, — неожиданно мягко улыбнулся Тим, отряхивая свои брюки, словно ничего не случилось. — Сад цветёт, а у тебя ни разу не было срывов за это время. Тут — твоя зона комфорта. Безопасное место. — Голос его звучал очень доброжелательно, без намёков на скрытую агрессию, — Помни об этом. Потихоньку расширяй зону комфорта, создавай больше мест, где тебе хорошо, и тщательно выбирай людей, с которыми чувствуешь себя в безопасности. Он вдруг вновь ссутулился, теряя и грозный, и доброжелательный вид и становясь просто невзрачным. — Команда беспокоилась, что ты сюда переселилась. Я объяснил им, что это нормально и тебя не стоит тревожить. Но всё же поднимись наверх и отметься, что ещё жива. Они слишком многих потеряли, и не хотели бы потерять кого-то ещё. В последний раз взглянув на статую, Тим развернулся и пошёл прочь, к выходу из сада. — А как же мои проблемы с самоконтролем? — крикнула ему вслед обескураженная Терра, мир которой только что вновь перевернулся с ног на голову. Ей было стыдно за минутный животный порыв скрыть свою тайну таким ужасным путём. Она не понимала, как этот человек мог так спокойно воспринять факт её предательства. Он же знал, верно? — Это всё лишь в твоей голове. Избавишься от кошмаров, избавишься от проблем с силами. — Тим коротко улыбнулся ей через плечо, — Но если хочешь, займись реставрацией этих статуй. Им это точно не навредит. *** Титаны были группой истеричек. Определённо. Даже Дэмиан, в предельно грубой и обидной форме, выразил своё беспокойство. А чтоб избавиться от несчастного взгляда Дика, который усовестил бы кого угодно, пришлось пообещать, что отныне она не будет пролезать на кухню по ночам, а станет обедать со всеми. И, может быть, завтракать и ужинать тоже. Иногда Дик в параноидальном режиме наседки очень сильно пугал. Конечно, Терра не собиралась узнавать об этих мёртвых Титанах. Совсем. И реставрировать статуи не собиралась. Она просто отёсывала куски камня в саду, чтоб сделать их похожими на цветы. Только вот чем лучше у неё получались каменные фигурки, тем чаще она думала о мемориальном уголке. И в конце концов не выдержала и запросила у компьютера информацию о каждом умершем. Чем больше она читала, тем яснее представляла себе облик погибшего, что помогало реставрировать статуи. И тем яснее видела какие Титаны на самом деле. Потому что иногда попадались недостаточно достоверные отчёты и приходилось спрашивать у команды. И видеть их скорбь, вину, сожаление, немое страдание по тем, кого уже не вернуть. Они считали каждого погибшего своим другом, и это причиняло им боль. И врезалось в сердце Терры острыми краями камней. Она не была частью этой команды. Для себя. Но для них — была. И мысль о собственном предательстве с каждым днём становилась всё невыносимее. Когда Дефстроук посылал её сюда, он заставил прочитать досье на каждого. Однако перечитывая их не ради задания, а для себя, Терра обнаружила много нового и интересного. Обрывки отношений, скорбь, радость, смех и слёзы. В сухих строках отчётов хранилось намного больше, чем казалось на первый взгляд. Надо было лишь научиться извлекать это, как извлекают драгоценные камни из горной породы — просеивая множество сухих слов ради крупицы знания. И с каждым новым фактом статуи получались всё более живыми, словно она знала их до смерти. Первой потерей была Донна Трой — девушка-амазонка. Сиятельная девушка, младшая сестра Чудо-Женщины. Её потеря ударила по всем и оставила незаживающие раны. И стало совершенно ясно, почему команда так носилась с каждым членом. После смерти Донны они боялись потерять кого-то ещё. И этот страх был оправдан. Ведь были другие потери, которых никто не смог предотвратить. И последней стала потеря Коннора Кента и Кассандры Сендмарк. Они были друзьями детства Тима и самыми близкими ему в команде людьми. Весёлая и милая пара урождённых мета. О них рассказывала Рейвен. Безусловно, она пугала Терру, но информация была важнее страха. Наверное, это был первый нормальный разговор с жуткой дочерью демонов, которая приятельствовала только с Дэмианом, и оба они создавали впечатление любителей тусоваться в морге. Во время этого разговора Терра поняла, как несправедлива была, относясь к Рейвен как к жуткой ведьме. Когда-то так относились к ней самой, и Терра не хотела быть такой же, как и люди её деревни. Совсем не хотела. Ни в чём. Даже в такой мелочи. Интересно, что бы сказал Слейд об её новых сентиментальных чувствах? Наверняка ничего хорошего. В процессе изучения прошлого Титанов Терра заметила одну странность — от неё никто ничего не скрывал, сразу и с охотой рассказывая всё, что неё интересует. Когда она спросила почему, ответом стал Тим. Он сказал им, что это нужно для её нового задания, и просил отнестись с пониманием и помогать. Сложно отказать Тимоти Дрейку. Терра совершенно не понимала этого человека, который наверняка знал о её предательстве, но почему-то молчал и помогал собрать больше информации, которую она потом может обратить против них. Возможно, это было частью непонятных психологических игр. Если уж Слейд опасался парня на этом поприще, то тут Тим действительно спец. *** — У тебя хорошо получается. Думаю, твой контроль уже намного лучше. — У тебя аллергия на приветствия? Терра остановилась рядом с Тимом, задумчиво рассматривающим статую Кон-Эла, Супербоя. Теперь она знала, что тот был лучшим другом Тима, клоном и просто хорошим парнем, который всем нравился. Только вот Терре казалось, что даже по очень близким друзьям такой долгий и безнадёжно-тоскливый траур не несут. Особенно если обладают холодным и расчётливым сознанием и рассуждают о чувствах как о физических и химических реакциях. Они снова молчали, но на этот раз было не так тяжело, как раньше. Тот липкий, склизкий ужас начал потихоньку отступать, даря опьяняющее чувство свободы, которому Терра не смела поддаться. — Думаю, этот уровень ты прошла, — наконец произнёс Тим, отводя взгляд от лицо статуи и поворачиваясь к Терре, — Теперь задание посложнее. Он протянул ей довольно объёмную чёрную папку. — Это какая-то проверка? — осторожно спросила Терра, беря папку и осторожно заглядывая в неё. Первый же лист гласил большими буквами: «Джейсон Тодд». Видимо, папка посвящена человеку. — Просто хочу почтить память хорошего человека, — пожал плечами Тим, вновь горбясь и съёживаясь, словно прячась от себя самого. Терра грубо хмыкнула и пролистала несколько страниц. Фотографии Бэтмена и Робина. Но не Дика, не Дэмиана, даже не Тима, а кого-то другого. Честно говоря, выглядели фотографии так, словно снимали из засады. — Откуда это у тебя? — осторожно спросила Терра. — Я был плохим мальчиком, — ухмыльнулся Тим. а потом резко развернулся и ушёл, оставив девушку наедине с треснувшей картиной мира и острым чувством дежавю. *** Джейсон Тодд был грубой циничной задницей с безумных улочек Готэма. Терре он бы понравился, если б они были знакомы по-настоящему. В папке была собрана невероятно подробная информация. И о Тимоти Дрейке эта информация говорила так же много, как и о Джейсоне Тодде. Гораздо больше, чем кто-либо мог рассказать Терре об этом парне. Она сидела рядом с статуей суперпарня весь день, вечер (пришлось сбегать за фонариком, но это того стоило) и целое утро. С трудом продиралась сквозь детский угловатый почерк и с интересом рассматривала нечёткие и смазанные фотографии. Сколько же лет тогда было Тиму? Судя по заметкам, это был не первый раз, когда он за кем-то следил. «Был плохим мальчиком», да? Скорее одиноким. Терра знала, как выглядит абсолютное одиночество. За несколько дней она перечитала кучу статей по психологии, залезла в компьютерные файлы и нарвалась на неожиданную ярость Дика. Обычно Найтвинг осуждал только печальными глазками и строгим голосом, но на этот раз он натурально орал, а в его глазах при этом стояли слёзы. Дик явно не хотел, чтоб она копалась в истории Джейсона Тодда. И выражение его лица было невероятно похоже на то, с каким Тим смотрел на статую Супербоя. Что-то общее было в том, как бэтпарни скорбели. И Терра знать не хотела что. Спустя неделю она достаточно узнала о Джейсоне Тодде, чтоб постараться создать статую насмешливого второго Робина с хитрой лисьей улыбкой. Грубоватый, но очаровательный парень, которого нельзя было не любить. Терра не могла взять в толк, почему его статую не поставили сразу. Но она достаточно узнала характер Робинов, чтоб понять, что они ничего не делают просто так. На следующий день после создания статуи в мемориальном уголке Терра встретилась с Тимом, и он похвалил её за прохождение всего курса. А затем попрощался и ушёл. Через несколько дней Дик сказал, что Тим теперь нескоро у них появится. А потом Терра увиделась со Слейдом, и свобода закончилась. В её глазах снова появились камеры, и в мемориал она старалась больше не возвращаться. Не хотелось показывать своё безопасное место кому-то ещё кроме Тима. *** Теперь всё изменилось. Глотнув абсолютной свободы и настоящего спокойствия, Терра никак не могла привыкнуть, что ей снова надо лгать, скрываться, следить. Узнав мысли и чувства, горести и радости этих людей, она вдруг почувствовала причастность к ним, ощутила себя частью команды. И осознавать, что она предаёт их, становилось всё невыносимей. Терра чувствовала на себе подозрительный взгляд Слейда и старалась не выдавать своих чувств, но это оказалось неожиданно сложно. Она не могла предать своего спасителя, но и помогать ему тоже. Всё как-то незаметно стало очень сложно. И Терре вновь стали снится кошмары, от которых сотрясалась вся башня. *** — Вам не кажется, что я сюда зачастил? — с тихой улыбкой спросил Тим, пряча руки в карманы слегка великоватой ему толстовки. Терра отстранённо заметила, что он так и не отступил от своеобразного траура, нося алую с чёрным одежду. — Даже не думай, что здесь этому рады, Дрейк, — не замедлил отозваться Дэмиан. — Просто ты единственный не сошедший с ума психотерапевт, которого мы знаем, — улыбнулся Дик. Отношения в Бэтсемье, как всегда, поражали воображение. У Терры не получалось смотреть на Тима иначе чем виновато. С их прошлой встречи тот явно стал бледнее, скулы у него заострились. Иногда Терра пыталась проникнуться этой загадочной готэмской душой, но не могла. Чем больше она узнавала, тем меньше понимала Тима. Слишком логичный, слишком сложный, слишком бэтмальчик. Такого читать, только мозги ломать, а Терра не мазохист. Разговаривали они на одном из бесконечных балконов. Внизу носились Хайме и Гар, и Тим неотрывно смотрел на них, попивая какао из большой чашки. — Почему больше ты не бываешь в саду? Я заглянул, там всё заросло. — Он говорил ровным тоном, лишённым даже намёка на интонации. Неуютно поёжившись, Терра перевела взгляд с Тима на бесящихся внизу мальчишек. Они явно разыгрывали сценку: «динозавр и инопланетный робот». Безумно интересно. Продирающий до костей холодный взгляд Терра ощутила, словно он был ударом. И всё же не вздрогнула, продолжая следить за тем, как Гарфилд изображает самых разных динозавров. — Терра, — острый взгляд исчез, сменившись мягким тоном с едва заметной укоризной, — я и сам догадываюсь почему, но нужно, чтобы ты произнесла это вслух. Признала. Без этого терапия бессмысленна. Они снова молчали. Внизу кричали, шумел ветер, закатное солнце слепило глаза, и Терра прекрасно знала, что Слейд сейчас замер перед монитором, жадно ловя всё происходящее. — Я больше не чувствую себя там в безопасности, — вздохнула Терра, почёсывая веснушки на носу. — Больше нигде не чувствую. Только теперь Терра начала понимать насколько эти слова ужасны. Она была совсем одна в этом мире. Нет ни одного близкого человека, рядом с которым можно было бы почувствовать покой. Даже рядом с Дефстроуком… Особенно рядом Дефстроуком. Он ей не близок. И не будет, как бы она ни старалась. Мир размылся цветными пятнами и стал влажным и мокрым. И очень пустым. Терра сидела на перилах, и по щекам её катились слёзы, а ветер казался обжигающе-ледяным. А потом ей на плечи легли тёплые ладони, и кто-то позволил ей уткнуться в плечо и расплакаться ещё сильнее. — Ты не одна, Терра, — произнёс сильный, глубокий голос. — И больше не будешь одна. Стало вдруг невероятно тепло и хорошо. И Терра почувствовала себя наконец на своём месте. *** Даже после тех слёз решиться на предательство Дефстроука было всё ещё тяжело, но Терра в тот же вечер вытащила из глаз линзы, нашла все маячки и раздавила их в ладонях. А потом спустилась в парк и долго-долго рассматривала статую Джейсона Тодда — её лучшее творение. Когда над кронами деревьев забрезжил нежный розовый свет, Терра была готова. Развернувшись на пятках, она направилась к Башне Титанов, готовясь принять новое будущее. Будущее, в котором она будет на своём месте.