I
♪ «Anticipation» – Toby Fox (post-genocide)
«Мелкий... Мелкий ты... Никому не нужное создание! – Скрипя от злости зубами, произнёс скелет в капюшоне. – Только от того, что два монстра испытывают какие-то чувства, они должны потом мучаться с такими отродьями и переживать о них! Да ты... Ты...» Даст с помощью магии поднял Ферала над холодной и промёрзшей землёй. Одной рукой он схватился за края разбитой части головы младшего. Второй же рукой схватился за его шею. Да, скелета нельзя задушить... ...Зато можно сломать к чёрту позвонки, приведя к не менее мучительной смерти.«Сдохни! Просто сдохни, Ферал! Умоляю!»
Эта фраза – толчок к воспоминаниям всей короткой, но до ужаса противной жизни.II
Ферал – порождение Хоррора и Даста. Можно сказать, олицетворение их очень необычной любви друг к другу. Только вот нежеланное. Незапланированное. Ненужное. В одну прекрасную ночь их души забились в унисон. Закружились в страстном танце. Их магическая энергия соединилась в нечто новое. Так и зародилась новая, чистая, маленькая и невинная душа. Маленький скелетик, ещё не открывая глазниц, тихо и смирно лежал между своими родителями. Будто бы уже тогда, с первых минут жизни, понимал, что сейчас – это единственное нормальное время, когда он сможет побыть с ними вместе. Не прогадал. Хоррор и Даст шокированы появлением сына. Только, к сожалению, они не были этим довольны. Каждый имел свою причину. У Даста дела обстоят отвратительно: этот малыш ему сильно напоминал Папируса. Да. Брата. До безумия любимого брата. И один лишь контакт с, как его назвали в последствии – Фералом – доводил до дичайшего психоза, острого приступа визуальных и слуховых галлюцинаций. Хоррор прекрасно понимал, что усугублять и так ужасное состояние возлюбленного он не хочет. А потому, через огромное не хочу, согласился на решение Даста. Таким образом, в первый час своей жизни маленький Ферал оказался без крова и семьи. Крышей ему служило темное нечто, что тяжело назвать небом, а подстилкой – густо растущая у забора, где он лежал, трава. Голод – тихая смерть, но очень долгая и мучительная. Так бы и оборвалась так рано судьба нежеланного ребенка, если бы его плач не услышал один из коллег его родителей. Скелет, до тошноты похожий на Даста, но со своими особенностями: глазницы, из которых по скулам и челюстям текла темная жидкость, не имели зрачков. На груди красовалась бело-красная мишень.III
«Пап, отдай мне мой серп!», – Звонко смеясь, крикнул Ферал, несясь через длинный коридор за своим опекуном. Теперь у малыша есть свой собственный дом – это поместье его Босса – Найтмера. Пока он мал – по человеческим меркам ему шесть лет. Но в будущем станет отличным членом злодейской шайки, которая наводит страх и ужас на всю Мультивселенную. Скелетик так увлекся погоней, что даже потерял Киллера из виду. Взгляд помутнел от большой скорости бега. Так и врезаться недолго. Собственно, что и произошло: не заметив идущего по краешку Даста, со всей дури влетает в него. Оба приходят в себя спустя несколько секунд после столкновения. «Дядя Даст, здрасьте!», – Непринужденным и звонким голоском вскрикнул Ферал, сделав шаг от шизофреника. Но тот, в свою очередь, ничего не ответил. Мёрдер вглядывался в глазницы младшего, будто нашел там что-то знакомое, завораживающее. Потом, резко опуская голову, быстро исчезает вдали коридора. Несомненно, Хоррор и Даст знали, что их сын жив. Они знали, что он сейчас живёт в одном с ними доме. Но, как решили эти оба, пусть Ферал думает, что Киллер – его родной отец. Так будет лучше всем. «Пап, – Обратился вдруг Ферал к Киллеру, поправляя свой мех на капюшоне, – А где... Второй? Я же явно не мог появиться от одного тебя». С тех пор он зовёт его папа Киллер. Даже несмотря на то, что этот потёкшеглазый спас ему жизнь, теперь не мог спокойно называть его без имени. Только лучше от этого не стало. Этот этап жизни можно назвать не из самых приятных. В этот период малышу по человеческому летоисчислению было девять-десять лет. Тогда уже замечалось негативное девиантное поведение. Ферал стал чаще использовать в своей речи мат, огрызался на старших, отказывался выполнять простые дела по дому. Но пока хулиганом его назвать тяжело. "Ребенок с тяжёлым характером" больше подходит. В это время Ферал изо всех сил старался наладить контакт с родителями. К превеликому счастью, искать их не надо: можно пересекаться с ними в любой части усадьбы. С Хоррором наладить отношения не составило труда. Они стали хорошими приятелями, однако слишком много времени и сильно желанной младшим любви не выделял. Жуткий Санс старался держать с сыном планку доверительных, но товарищеских отношений. Ответственность – это точно не про него. Хоррор прекрасно понимал, что изголодавшийся по вниманию Ферал с лёгкостью может к нему привязаться. А этого совершенно не хотелось. Но, кажется, малой был доволен и таким исходом событий. Общение с одним из отцов грело его душу, пускай этого тепла не было достаточно, чтобы почувствовать свою значимость в этом мире. «Я – одна из причин, по которой ты появился на свет. Но я не твой отец в общем понимании и никогда им не стану», – Как-то слишком холодно и безэмоционально произнес Даст. Он обошел Ферала, что перегородил ему дорогу, и пошел дальше. Даже ни разу не оглянулся. Шаг его не покосился. Будто бы скелет отшил навязчивого фаната и, взбешённый таким поведением, ушел прочь. Пустота сковала ноги. Руки, распахнутые для объятий, безжизненно рухнули вниз. Зрачки в глазницах пропали, улыбка сошла на нет. Непонятное чувство, словно цепи, сковывало маленькую душу со всех сторон. От этих тисков становилось больно. Казалось, будто грудная клетка сейчас треснет. Скелетик засмеялся. Так громко и сильно, что его "щёки" лопнули, образуя дыры. Зато теперь череп Ферала приобрел более анатомический вид. Прямо как у Папируса. Но это совершенно не компенсировало возникшую проблему: приходилось эти дыры чем-то закрывать во время еды, чтобы она не выпадала. После этого дня только-только налаженные отношения с Хоррором начали идти вновь на сильный спад. Только сейчас он происходил со стороны младшего.Единственный, кому я нужен – это Киллер. Он мой отец. Единственный.
Теперь, всякий раз, когда Ферал пересекался со своими настоящими родителями, он смотрел на них таким взглядом, что любой мог бы почувствовать невероятное чувство стыда. «Почему ты бросил меня? Почему мы не общаемся? В чём я виноват перед тобой?» Со временем этот взгляд становился всё холоднее, всё яростнее. В конечном счёте, подросток всячески старался не смотреть родителям в глазницы. Хоррор, очень расстроенный разрывом их хороших отношений, с грустью и, будто извиняясь взглядом, смотрел сыну в глазницы в ответ. Даст продолжал всячески игнорировать любой контакт с сыном, пряча своё лицо в тени капюшона или в ободранном красном шарфе. Будто бы не чувствовал вины за все то, что сотворил. Или он просто избегает этого? Ферал ненавидел их. Ненавидел их за трусость и безответственность. Они бросили его умирать, совершенно ни о чем не думая. А абсолютно чужой малышу монстр подобрал и растит его, как своего собственного. Только вот никакой любви от опекуна не чувствует и никогда, в принципе, не чувствовал. За что такая несправедливость?IV
«Папа Дрим очень любит обниматься! Он всегда готов поддержать добрым словом», – Улыбаясь, хихикает Палетт. «Папа Рипер очень мудрый и таинственный. Я с ним очень часто могу говорить многими часами о тайнах мироздания», – Подхватывает миловидную беседу Гот. «Отец... Найтмер. Он достаточно строг и требователен, но когда мы садимся все вместе читать книгу: я, Найтмер и Кросс, я чувствую себя счастливым», – Слабо улыбаясь, заканчивает Инкубус. Ферал в этой беседе участвовать отказался. Единственное, что он может сказать про своего опекуна, так это то, что он так и не извинился за то, что по случайности разбил ему макушку несколько лет назад. Теперь на голове Ферала, помимо дыр между челюстями, красуется очень большая и сильно ноющая от каждого неловкого прикосновения дыра, которую приходится прятать под капюшоном. Ферал отполз от друзей, которые продолжали обсуждать свои семьи. Да, в каждой из них были какие-то изъяны: Инк не мог чувствовать без употребления какой-нибудь краски, Рипера и Гено не сильно заботит судьба Гота, Инкубус страдает от отца-тирана. Но эти проблемы затмевает, как минимум, факт того, что есть семья. Семья, в которой ты в какой-либо степени значим, нужен и любим. Чтобы слезы не пошли в такие душераздирающие моменты, Ферал "отключает" свои зрачки, впадает в непонятный транс. Такой способ абстрагирования от эмоций советует Киллер. И он действенный! В таком состоянии можно провести непонятно какое количество времени без абсолютного труда и вреда. Вам покажется, что проблемы Ферала и Гота похожи – на них обоих забили собственные родители. Однако, сам Ферал считает, что его приятелю повезло куда больше. – Да что ты понимаешь?! Резко встав с кресла, крикнул подросток. – Твои родители сейчас с тобой. Гено с радостью готов крепко обнять тебя, Рипер – почитать с тобой любую книгу, поговорить, уделить время на обучение божественным способностям. Они оба могут подарить тебе любовь. Приблизившись к другу вплотную, Ферал, глядя на него пустыми глазницами, тихо произнёс. – Ты никогда меня не поймёшь. Меня никто никогда не поймет, Гот. Не притворяйся, будто можешь войти в мое положение. Стеснительному богу-полукровке явно стало некомфортно от такого поведения друга. Он стыдливо опустил свой взгляд в пол, прижав ладони к своей груди. Ферал посмотрел на приходящий мимо силуэт. Как ни странно, это оказался Даст. Младший, безумно широко улыбнувшись, крикнул специально так, чтобы Мёрдер услышал: «Твои родители бросили тебя лишь на раннее детство. Сейчас они с тобой. А мои родители не были со мной никогда».V
С каждым годом характер Ферала становился всё более невыносимым. Он грубил и хамил каждому встречному, независимо от его статуса и возраста. Даже Киллеру – по сути, на данный момент, самому родному монстру во всем мире – готов был пожелать счастливой дороги на три весёлых буквы, если что-то не устраивало, или просто подколоть его за какую-то провинность. Подросток рос самым настоящим хулиганом и невежей. Находясь в гостях в других вселенных, не брезгал своровать что-то из магазинчиков, затеять драку с хранителями порядка. Для него никто не стал указом. Сам себе закон. Казалось, что скелетик не ставил ни во что даже своих друзей. Он всегда найдет что-то в их характере, поведении или поступках, чтобы над этим посмеяться. – Что читаешь? – С заметной ноткой издевательства спросил Ферал, садясь рядом с Инкубусом. – Дай угадаю. Пособие о том, как стать душнилой, как твой папаша? – Говоришь, шарф у тебя разноцветный? И тебе это нравится? Такое ощущение, будто ты в помойку прыгнул. – Противно захихикав, Ферал резко дёрнул Палетта за шарф. – Что ты за ним всегда прячешься? Выше всех нас, а такой трус, ёп твою мать. – Ехидно посмеиваясь, обращается хулиган к Готу. – Ссыкло, давай быстрее уже переминай своими обрубками. Вроде самый высокий из нас, а прешься хуже Герсона. Забавным фактом оказалось то, что все эти трое – Инкубус, Палетт и Гот – превосходили его в магической силе. Оно и логично – у Ферала магии попросту нет. Каждый из этих троих мог бы уничтожить этого раздражительного монстра, использовав минимум своих способностей, но не делают этого. Несмотря на свой скверный характер, в душе маленького Дырявоголового бурлила храбрость. В этой четверке он – главный инициатор всех их похождений. Ферал первым заступается за друзей, хотя понимает, что практически всегда рискует своей жизнью. Он не даёт никого из своей банды в обиду. Каждому, кто посмеет расстроить Инкубуса, Палетта или Гота, придется иметь дело с буквально одичавшим скелетом, хорошо владеющим небольшим холодным оружием, например как ножи или серпы. Можно даже предположить, что в его душе, помимо храбрости, теплится небольшое количество решимости. Иначе такую выносливость его магической сущности, когда обычный монстр уже был бы в состоянии, граничащем со смертью, объяснить невозможно. В усадьбе Ферал приносил немало проблем. Да, он помогал своими выходками создавать ситуации, благодаря которым удавалось поддерживать негативную ауру. Однако, излишняя вседозволенность очень и очень мешала спокойной жизни всех остальных обитателей здания. Найтмера – самого авторитетного в поместье – такая дисциплина абсолютно не устраивала. Перевоспитанием заниматься себе дороже. А потому, самым лёгким способом избавиться от источника всех проблем дома – выбросить ее. Так Ферал оказался брошенным во второй раз за свою жизнь. На этот раз это оказался, к сожалению, не забор возле усадьбы, а совершенно другая вселенная, полная опасных и голодных существ. Молодому скелетику (по человеческим меркам ему на тот момент стукнуло четырнадцать лет) справляться с кучами огромных и сильных монстров очень тяжело. Несколько раз за своё время, названное выживанием, подросток отбивался двумя туповатыми серпами. Он не помнит точно, как давно они у него. Но точно может сказать, что украл их из сарая Фермера!Санса, когда тот попросил Ферала и его друзей помочь с прополкой каких-то грядок. В свободное время скелет прятался меж сотнями тонких ствольчиков деревьев полумертвого леса Снежнеграда. Забравшись достаточно глубоко, изнеможенный Ферал падает на снег и тут же закрывает свои глазницы. Почти засыпая, вдруг задумался. Он лег на спину и устремил свой взгляд вверх. «Зачем я борюсь? Чтобы выжить. Зачем мне выживать? Зачем мне жить? Для кого, ради кого жить мне?..», – Спрашивая самого себя, малыш вытянул руку вверх. Взгляд постепенно начал терять свою резкость. Становилось всё тише и темнее. Слабость окутывает все тело. Пора. Давно пора. Его все равно никто не ждёт дома. А дома, собственно, даже нет. Усадьбу Найтмера сложно назвать домом – он там тоже никому не нужен. Киллер наверняка даже не заметил пропажи приемного сына. Тогда ради чего или кого бороться? Можно спокойно сдаваться. Только хотел закрыть свои глазницы навсегда, так услышал знакомый голос. Низкий и высокомерный. Однако, лишённый хрипости. Это не Хоррор. Нет безумной радости. Это не Киллер. Нет намеренного протягивания букв, не звучит как мелодия. Не Найтмер. Не короткий, не строгий, не чересчур серьёзный. Не Кросс. Получается, это... – Папа Даст?.. – А что, разве похож на кого-то другого? Скелетика словно ударило током. Он, встрепенувшись, поднялся на ноги и сделал пару шагов назад от отца. В зрачках сияло непонимание, злость и ярое недоверие. «Что тебе нужно от меня? – Оскалившись, рыкнул Ферал. – Не интересовался мной всю мою жизнь и вдруг пришел! Решил убедиться в том, что я сдох?!». Даст, на удивление очень спокойно, ответил Фералу, что просто захотел его проведать. Малыша этот ответ не устроил. В словах отца он только нашел подкрепление своих. Дрожащей от усталости и нехватки сил походкой пошел прочь от незваного гостя. Успел крикнуть Мёрдеру на, как он думал, прощание: «Лучше б я сдох сразу после того, как под забором оказался. Или чтоб Киллер меня не нашел тогда». За секунду до того, как упасть от истощения, Ферал оказывается в объятиях, как уже можно догадаться, Даста. Мёрдер просто обнял его. Крепко, обеими руками, прижимая к себе. «Папс... – Но в тот же миг перебил самого себя, помотав головой. – ...Нет. Он же, эм... Ферал, да? Он дал тебе такое имя тогда? Послушай, Ферал. Просто послушай. Пошли домой?». – Нет у меня дома и не было никогда. – Будет. Просто пошли. Глазницы подростка закрыли рукавом куртки. Он подействовал как снотворное и успокоительное одновременно. Хотя, возможно, организм просто устал бороться и принял это, как предложение отдохнуть. Даст это предложение принял с удовольствием.VI
♪ «Fallen down» – Toby Fox (genocide)
Темнота растворяется в слабом свете, исходящим от окна. Усталость отдается ноющей болью по всему телу. В лицо больше не бьёт ветер. Под спиной не чувствуется холодный снег и твердая земля. Что-то очень мягкое и, судя по всему, нагретое от тела, лежало под спиной. Вдалеке или вблизи не слышно агрессивных рыков и воя. Только тихий шепот доносится пугающе близко. Очень плохо, но ощущаются прикосновения к плечу. Словно по руке кто-то гладил. Зрение все никак не хотелось фокусироваться. Организм слишком ослаб, ему на это попросту не хватало сил. Слух стал чуть острее. В слабо уловимом шепоте удалось понять лишь несколько слов: "Мне так жаль. Проснись. Слишком устал...". Опять отключка. Нужно ещё немного времени чтобы прийти в себя. Сознание вновь возвращается в реальность. Стало ещё теплее и комфортнее. Судя по всему, укрыли чем-то, ведь такой эффект куртка никогда не давала и не могла дать. Зрение наконец стало получше, можно разглядеть помещение, в котором сейчас удосужилось находиться. Светлые деревянные стены, небольшое окошко, компьютерный стол в углу, а рядом с ним высокий узкий шкаф. Рядом с дверью, напротив кровати, лежала коробка, доверху набитая костями. Приподнявшись на локтях, можно узреть ещё одну половину комнаты, на стене которой висел слегка ободранный черный флаг с нанесенным на нем черепом. У стены – стол, на котором расположились аккуратно расставленные фигурки непонятных, но очень знакомых персонажей. Вроде бы, такие же когда-то приходилось видеть. Например, при очередном разговоре с папой Киллером он мог похвастаться своей незамысловатой коллекцией. Однако, в комнате Ферал находился не один. Невысокий скелет, чье лицо не видно из-за тени капюшона, не двигаясь стоял рядом с этим самым столом, смотря, кажется, вникуда. Но стоило кровати скрипнуть от незначительного движения Ферала, так тут же знакомый младшему монстр реагирует. Он поворачивает свою голову в сторону подростка и, улыбаясь, говорит: «Наконец-то ты проснулся». Голос не ощущался, как какой-то безумный или опасный. Скорее, приятно удивленный. Но испуганный Ферал, с абсолютно нулевым доверием к родному отцу, сильно заволновался. Он прижался спиной к стене, натянув на свою голову капюшон так, чтобы его лица не было видно. Всё его тельце дрожало. Подростку сейчас отвратительно от самого себя. Он никогда не считал себя трусом. Но ситуация была такой, что лучше ничего не придумаешь, чем забиться в уголок и спрятаться от опасности. Скрип кровати. Мимолётный шорох. Прикосновение к плечу, к затылку. Удивительно, что не к макушке. Именно там находилась дыра. Но Ферал прекрасно знает, что никому и никогда, кроме Киллера, не показывал свою травму. Тогда откуда? Неужели подсмотрел? – Малой, посмотри на меня. – Спокойно и, кажется, ласково произнёс Даст, поглаживая Ферала по предплечью. – Я не причиню тебе вреда. Ферал боязливо поднял голову. Когда ладонь Даста приблизилась к его лицу, крикнул так, будто в ней находился нож: «Не трогай меня!». Мёрдер, понимая, насколько сильно не доверяет ему собственный сын, решает его не пугать дальше и отдергивает руку. «Извини. Извини...», – Тихо пробубнел Даст, как-то опечаленно глянув на младшего. В конечном итоге, с горем пополам получилось как-то словесно, но отцепить Ферала от стены. Даже встал с кровати. Даст рассказал ему, где же они сейчас находятся. «Ты дома, Ферал. У меня дома. И это твоя комната. Папс не прочь поделить её с тобой», – Радостно заявил Мёрдер, слабенько похлопав в ладоши. Только вот теперь голос стал чуть выше. Буквы дрожали так же, как и увеличившиеся зрачки. А улыбка... Улыбка стала шире, но она явно этим не вызывала доверие. Понятное дело, такое поведение вызвало у младшего сильный дискомфорт. Он хотел было покинуть эту комнату, как вдруг у ног оказалась кость. Она была с силой запущена Дастом. Ферал будто бы прилип к полу. Он не мог пошевелиться от нахлынувшего на него ужаса. «Вы обязательно подружитесь! Ах, как же вам хорошо будет вместе!», – Не прекращал бредить Мёрдер. Улыбка становилась всё шире. Напряжённая тишина оборвалась хихиканьем старшего скелета. Затем звонким смехом. А уже после него – хохотом самого настоящего безумия. Сбоку, в парах сантиметрах от стопы, в пол вонзилась ещё одна кость. Ферал зажмурился. Собрав остатки храбрости в кулак, сделал широкий шаг навстречу отцу, схватил его за плечи и начал трясти его со всей силы. «Очнись! Очнись, чудик!», – С дрожью, но большой убедительностью в голосе твердил младший. Он так надеялся, что это действительно может помочь. В пол впечаталась ещё одна кость. На этот раз она задела мех на куртке Ферала, но к счастью, сам монстр от такого не пострадал. Наступила наконец-то тишина. Зрачки в глазницах Даста потухли, улыбка, будто лопнувший шарик, во мгновение сдулась, показывая полное безразличие. Ферал отпустил плечи отца. Хотел было сделать шаг назад, чтобы определить между ними хоть какое-то личное пространство между ними, как Пыльный внезапно хватает его за запястье. Маленькая душа в испуге перестала дрожать и в итоге замерла. Всё тело вновь превратилось в каменную статую. Даст держал руку настолько крепко, что Фералу казалось, что если давление станет больше ещё хоть на немного, то трещин не избежать. К счастью, такого не произошло. Мёрдер наконец заговорил: «Прости. Сегодня очень чудесный день. Согласен со мной?». Но, как показалось младшему, ответ был совершенно не нужен. Как только скелетик почувствовал, что хватка стала слабее, отдернул свою руку что есть силы. Произошла небольшая отдача. Чтобы не потерять равновесие и не упасть на спину, Ферал сделал шаг назад. Ферал взглянул на отца. В его лице отлично читалось какое-то волнение или даже разочарование. Откуда эти чувства? Что произошло? Даст непринужденно улыбнулся. Кажется, это выражение лица более-менее разрядило обстановку. «Ты наверняка очень проголодался. Как насчёт поесть твоих любимых коричных заек?», – Спрятав руки в карманы, спокойно и, в какой-то степени заботливо спросил Мёрдер. Ферал вновь оцепенел. Да, ему действительно нравились эти прелестные булочки с корицей. Не зря же подросток, находясь в какой-нибудь вселенной, где они продаются, обязательно да сворует коробочку. Только загвоздка здесь в том, что в усадьбе Найтмера Ферал никогда этих заек не ел. А если и ловили скелетика за воровством, то об этом узнавали разве что жители той вселенной, где было совершено преступление и друзья, разумеется. У вас наверняка появился вопрос: «А как же Киллер?». Ферал, если и делится своими приключениями за день, но может с уверенностью сказать, что опекун совершенно его не слушает. «Ага. Круто. Молодец. Очень интересно. Угу.», – Единственные слова от темноглазого, которые мог слышать подросток во время своих невероятнейших историй. В конечном счёте, Ферала это стало раздражать. Последнее время, год так точно, подросток практически ничего не говорит Киллеру. Только отвечает на типичные дежурные фразы, ответы на которые, как давно понял хулиган, приемного отца тоже никак не волновали. «Теперь я потерял последнего монстра, кого я мог называть близким». – Подожди... Откуда ты это... – Не думаю, что это так важно. Так что скажешь на мое предложение? – Даст улыбнулся чуть шире. На этот раз этот жест не вызывал каких-то негативных эмоций. – Посидим, попьём чай. Наконец-то поговорим.VII
♪ «Snowdin town» – Toby Fox (genocide)
Тишина перестала быть такой успокаивающей. Её эффект постепенно превращался в сильное напряжение, образовывая на душе, словно опухоль, липкий мнимый ком, состоящий из тревоги и страха. Однако, как уже можно догадаться, источником этих чувств служила не только гробовая тишина, но и не менее молчаливый собеседник. Даст, сидящий напротив, даже не прикоснулся к картонной коробочке с булочками. К большому для Ферала удивлению, его любимые коричные зайки по вкусу было абсолютно идентичны тем, которые он воровал у дамы-крольчихи. Но разве здесь – в настолько пустынном городке, но невероятно похожем на остальные – есть кому печь такую вкуснятину? – Пап... – Обратился ко старшему скелету Ферал, прерывая томительное молчание. – А это ты испёк? – Нет конечно! – Скелет засмеялся, положив ладонь к себе на грудь. – Будто ты сам не знаешь, что это самый настоящий семейный рецепт семьи кроликов! Откуда ж я могу его знать? – Но здесь же нико... – Скелетика вновь прервали. – Они все на поверхности. Да, все на поверхности. Просто я пока остался тут. – Но почему тогда всё осталось неизменным? Судя по всему, Даст не придумал, как можно подкрепить свои слова. Его зрачки вновь увеличились, а в разговоре замечались смешки, которые совершенно не подходили для этой ситуации. Ферал вновь почувствовал себя неуютно. Помимо этого, появилось ощущение какой-то скованности, обездвиженности. Будто бы всё тело крепко связали какими-нибудь крепкими канатами. Сине-красный глаз Даста засветился настолько ярко, что от него отходил красновато-синий дым, в конечном счёте дающий грязно-фиолетовый оттенок. Над столом появилось маленькое перевернутое сердечко, окрашенное в насыщенно-синий цвет. До Ферала наконец дошло, что же с ним происходит. «Не переживай ни о чем, Папирус. Ты прекрасно знаешь, что я не причиню тебе вреда», – Неожиданно завышенным и позитивным тоном произнес Мёрдер. Он внезапно взмахнул рукой влево. Ферала поволокла за душой магия. Его столкнули тем самым со стула, поставив недалеко от выхода с кухни. «Бро, не пора бы ли нам проверить свои посты?», – Вновь добродушно обратился, кажется, совершенно не к Фералу Даст. Душа скелетика сопротивлялась сильной сдавливающей ее магии. Она колебалась, дрожала, пыталась куда-то самостоятельно отодвинуться. Но пока она была под чарами Даста, только он мог регулировать её перемещение.VIII
♪ «Snowy» – Toby Fox (genocide)
Только перешагнув через порог дома, Ферал наконец обрёл свободу передвижения. Магические оковы сняты, душа вернулась на своё законное место. Дрожь, вызванная животным страхом, отражалась неприятной вибрацией по всем хрупеньким и не очень косточкам. В лицо ударил морозный ветерок, нёсший в себе не только снежинки, но и очень крупную пыль. Однако, Ферал быстро понял, что это на самом деле.***
– Я тебе ещё раз сказал, ублюдок! – Скелетик, оскалившись, шагнул вперёд. – Не смей трогать моего друга! Своей спиной Ферал закрывал Инкубуса. Он лежал на снегу. Шарф, обвившись вокруг своего хозяина, создавал дополнительную защиту от различных повреждений. Зрачки в глазницах Ферала пропали. Он взял в руки свои излюбленные серпы. «Это было последнее моё предупреждение. Тебе следовало раньше оставить нас в покое», – Холодным, грозным голос произнес скелетик, прежде чем оттолкнуться от земли и, совершив превосходный прыжок, в полете отсечь одним из своих "острых полумесяцев" голову обидчику. Монстр, похожий на огромное очень агрессивное и, судя по всему, не очень разумное желе, падает на землю. Прах разносится лёгким сквозняком по тёмным коридорам. Ферал почувствовал неожиданный прилив сил. Хватка в руках стала крепче, бег выносливее, движения более слаженными. – Я... Я повысил уровень радости... – Глядя на свои ладони, шокированно прошептал подросток. – Второй... Теперь у меня второй уровень. Папа Киллер будет мной доволен! Он точно будет мной доволен!***
Подростка отпустило короткое воспоминание. Он, охваченный ужасом, начинает судорожно смахивать с меха своего капюшона занесённый туда ветром прах. Таким образом, скелетик остался у порога деревянного, совсем слегка покосившегося двухэтажного домишка. Но это чувство совсем скоро улетучивается, стоит ему вспомнить слова Киллера: «Странно, что у тебя до сих пор такой маленький уровень. Но все равно ты молодец!». И теперь, каждый раз, как Уровень Радости становился всё больше, Фералу казалось, что он чувствует, что папа Киллер гордится им. Нежно хлопает по плечу, хвалит и даже готов провести немного свободного времени вместе. Ради этих коротких мгновений – ради хоть какого-то внимания и любви – он готов сделать всё. Так, благодаря такой установке, подросток успел получить шестой Уровень Радости. Конечно, могло быть и больше, но пока он попросту не успел. Потому, витавший в воздухе прах теперь нисколько не напрягал Ферала. Возникало только любопытство: почему его здесь настолько много и кто мог убить монстров? К счастью или, может быть, сожалению, отец не успел уйти далеко. Заметив, что за ним гость не идёт, быстро вернулся к нему. «Пойдем скорее. Не отставай», – Строгим и, кажется, приказным тоном сказал Даст, крепко взяв Ферала за руку. Но, на удивление, не схватил. Просто держал так, что отпускать совершенно не хотелось. В голове подростка сейчас бушевали различные мысли. Они то расходились, то спутывались своими хвостами и, становясь крысиным королём, кружили по подсознанию, не давая покоя. Эти мгновения тишины, мгновения прогулки, мгновения такого милого держания за руки с папой. С папой... Папа. «Он впервые за всю жизнь заволновался за меня. Он привел меня в безопасное место. И готов поговорить со мной обо всём, что можно. Это... Это сон?», – Голос самого себя эхом отбивался в черепушке. Из глазниц потекли слёзы. Только вот они были не такими, которые мы привыкли видеть – не прозрачные, не слишком жидкие. А чёрные как смоль, густые, оставлявшие за собой бледный след. Маленькая душа билась от переполнявшего её волнения, детской и невинной радости, предвкушения счастья. Слегка сводило ноги, руки тряслись, ладошки стали влажными. – Пап, почему ты спас меня? – Я не мог оставить тебя в такой опасности. Я был должен это сделать, иначе бы я не простил себя. – Что с тобой происходит? Почему ты так дрожишь? – Это... Это всего лишь холод. Ничего страш-шного. – Может быть, ты бы хотел спросить что-то у меня? Вдруг, посреди леса, отец и сын останавливаются. Даст отпускает руку Ферала, поворачивается к нему лицом.IX
♪ «In my way (Anticipation slow ver.)» – Toby Fox
«Откуда такой большой уровень?», – Холодно, очень разозленно спросил Мёрдер, поправляя свою куртку. Кажется, только зародившаяся радость была жестоко убита. Изнутри, словно фонтан, взбилась боль. Лицо слегка перекосилось. Улыбка пропала, зрачки перестали так ярко и невинно блестеть. Ферал сделал пару шагов назад. Но дальше у него это не вышло – спиной он уткнулся в морду крупного Гастер-бластера. Пасть его потихоньку открывалась, наполняясь очень горячим светом. «Я ещё раз спрашиваю: откуда такой большой уровень?», – Даст уже говорил достаточно громче. Будто бы кричал. Это вновь напугало ребенка. Проблема в том, что и деться некуда. Ферал решил побежать направо: но не сделав и десяток шагов, путь перекрывает неожиданно появившаяся высокая стена из костей. Тогда скелетик ринулся налево. Этот вариант, судя по всему, оказался самым ужасным из всех. Синяя магия вновь окутала трясущуюся в диком страхе душу. – А знаешь что... – Подняв руку слегка вверх, начал Мёрдер. – Мне не нужен ответ. Скелет сжал ладонь в кулак. Возникло такое противное ощущение, словно изнутри всё сжалось как под гидравлическим прессом. Все кости без исключения начали отдавать сильной болью. Подросток, не выдержав такого, зажмурился и закричал. Но никто не пришел... – Ферал. – Даст разомкнул пальцы. Магия неожиданно пропала. Младший, полностью обессоленный, рухнул на снег. – Я должен был с самого начала сделать то, что хочу сделать сейчас. Мёрдер небрежно схватился за капюшон сына и поднял его, словно грязного щенка. – Убивать нужно только ради справедливой и действительно важной цели, а не по своей прихоти. – Даст широко улыбнулся. Из его глазницы показался вновь этот пугающий фиолетовый дым. – Киллер вряд ли тебе рассказал, что есть такая кнопка, как "Пощада", я прав? – Даст схватился за маленькую шею сына. Пока он просто её держал, не стискивал. «Скажи мне, Ферал. Ты действительно так хочешь быть похожим на своего опекуна? Этого грязного, бездушного убийцу? Даже твоя жизнь ему совершенно не важна!», – Яростно оскалившись, Даст уже действительно кричал. Его голос эхом отдавался по всей округе, создавая более давящий на психику эффект. Всё тело Ферала дрожало. Он не мог произнести ни слова не только из-за страха, но и из-за чувства... Стыда? Ему было стыдно за то, что просто хотел любви и внимания. Но даже через наворачивающиеся слёзы, бешеное биение души, он смог выдавить: «Я... Я смогу исправиться!». Внезапно хватка на шее стала сильнее. На позвонках образовались пока очень маленькие, но сильно вредящие здоровью трещинки. – Ферал, скажи. Ты ведь и так ненавидел меня, да? Конечно, конечно ты ненавидел! Никогда не уделявший тебе внимания, не заботившийся, не волновавшийся... Оставивший на попечение... Да никому! Оставивший тебя просто умирать! – Шум деревьев разбил вновь этот безумный смех, становящийся всё громче с каждой секундой. – Из-за моей трусости я позволил вселенной сделать второго Киллера. Я испортил жизнь невинному созданию ещё сильнее, чем я только мог думать. Я испортил жизнь себе! Ферал понял, что его слова совершенно бессмысленны сейчас. А ведь если так подумать... То действительно – он убивал этих монстров ради одобрения Киллера. Палетт рассказывал, что с ними можно как-то договориться и разойтись мирно. Но... Папа Киллер не объяснял, что есть другой путь. Да и зачем его изучать, если новый Уровень Радости – отличное достижение? Но теперь скелетик понял, что он действительно никому, собственно и не нужен. Ни опекуну, который даже, наверняка, его и не ищет. Ни друзьям, чьи нервы он проел до дыр своими выходками. Ни папе Хоррору, который старался показаться хорошим, но понимал, что ответственность за него держать не может. Ни папе Дасту, которому... Стыдно за сына. Стыдно за его характер, поступки. Существование в целом. Тело становилось всё слабее. Вместе с новыми трещинами на шее появлялись царапины на душе. Магическое сердечко постепенно начало затухать, оно становилось всё холоднее и холоднее... ...Пока наконец не потухло. Перед тем, как стать частью ветра, Ферал, слабо улыбаясь, прошептал:Мне очень жаль, что стал для тебя проблемой. Прости меня, папа.