Офис нужен для работы

Офис был слишком большим. Тут каждый кабинет был буквально целым отдельным офисом для каждого сотрудника. Лишь у личных секретарей пространства может быть было чуть поменьше. Но за такие зарплаты, которые жаловала компания «Inazuma», никто лишнего слова и сказать бы не посмел. Скарамучча же не понимал, зачем Райден нужно было городить такое большое пространство для своей компании. Однако его ведь тоже кабинетом не обделили. Большая комната, огромные окна, из которых открывался вид на целый город и другие офисы в нем, удобный стол, размер которого позволял буквально лечь на него и спокойно уснуть при необходимости, а ещё и отдельный стол для переговоров. Личный ноутбук, органайзеры для скучных бумаг, неподалёку – принтер. На столе постоянно появлялись кру́жки, много кру́жек. Потому что Скара очень любил кофе. А ещё, наверное, любил свою секретаршу, которая всегда так бережно и так вкусно делала для него его же любимый напиток. Правда любил. Просто ему сложно было в голове и на языке уложить свои чувства. А вот сердцу же было всё гораздо понятнее. Мона — девушка с красивыми, длинными, всегда ухоженными волосами, которые она аккуратно собирала в два хвоста. Ни один лишний волосок не торчал куда-либо, где его быть и не должно было. Пронизывающий взгляд, в котором Скарамучча видел что-то от себя и даже что-то от Райден. Это ведь не могло совсем ничего не значить. Вежливая, но эмоциональная. Аккуратная, но порой вспыльчивая. Скромная, но и в то же время самая открытая, когда речь заходила о её парне. Ради Скары влюблённая Мона могла пойти на нечто безумное. Парня задевало то, что девушка, всегда открыто или же порой безумно шептавшая ему на ухо о своих чувствах, то и дело говорила ему, что не верит в его ответную любовь. А он же действительно не был к ней равнодушен. Простое «я тебя люблю» постоянно застревало где-то в горле, не могло, практически не могло выбраться наружу. Только очень и очень редко. Поэтому Скарамучча изо всех сил старался проявлять любовь как-то по-другому. Потому что представить, что Мона может быть с кем-то другим? На глазах у Скары? Да ни за что... Такого быть просто не могло... Если Мона его любит, он тоже будет любить её всегда. Хоть где-то в глубине души, но всегда. И не только за тот самый идеальный кофе, в котором ингредиенты и все составляющие подобраны буквальным лучшим и личным бариста. Не только за кофе. Любить за всю её саму. Рука потянулась снова к телефону — самому классическому офисному телефону с трубкой на пружинке и с несколькими большими кнопками, которые радостно были бы истыканы каким-нибудь ребёнком. Скарамучча не собирался никому звонить — он собирался попросить кофе. — Мона, — нажав на кнопку, его голос чуть дрогнул. Хотя давать слабину в его планы не входило. — Принеси мне кофе. Молчание. Такое кратковременное. Каждый раз парень гадал, ответит ли ему девушка или же просто молча принесёт напиток сразу в кабинет. Всё зависело от настроения. Это как минимум всегда было интересно. — Хорошо, я поняла. Ответила. Скара немного расслабился, прикрыл глаза и потом лбом опустился на собственную руку, которой всё это время тянулся к телефону. Он улыбнулся. Мону ждать долго не пришлось — девушка всегда всё быстро делала. Раздался знакомый звук, уведомляющий об открывающейся двери. Парень медленно поднялся с поверхности стола, во всех смыслах собирая себя в кулак. На девушке была длинная юбка, прикрывающая колени, туфли на шпильке, рубашка без рукавов, открывающая вид на белоснежные плечи, а волосы были собраны в два низких хвоста. Дверь пришлось закрыть ногой, и когда Мона услышала характерный щелчок, то только тогда двинулась к парню, держа длинными пальцами блюдце, на котором стояла чашка с горячим напитком. Она шла так, будто бы в кабинете был подиум. Юбка красиво и волнообразно разливалась собственными складками. Скара за несколько секунд успел выпрямиться, откинуться на спинку стула так, как только мог это сделать, и даже закинуть ноги на стол. Мона уже было оказалась перед ним и смерила неким вызывающим взглядом, мол «Кто вообще ноги так на стол складывает?». Брови её также немного непонимающе изогнулись. А парень, хитро ухмыльнувшись — даже оскалившись, немного прищурил глаза. С некой уступкой он опустил ноги, сел поудобнее на офисный стул на колёсиках, на котором, признаваясь честно, нередко от нечего делать разъезжал по кабинету, когда был один. Руки Скары потянулись вперёд и даже очень уверенно опустились на талию девушки, перемещаясь чуть ниже. После чего он потянул её на себя. Мона, конечно, знала, что подобное было ожидаемым — но не прям же так сразу. Ощущая, как парень тянет всё ближе и ближе к себе, Мона поспешно огляделась по сторонам, чтобы найти место, куда безопаснее всего было бы сейчас опустить чашку с буквально только что сваренным кофе. Хорошо, что стол был большим. Поддавшись чужим рукам, девушка аккуратно забралась на колени к Скаре так, насколько позволял ей это сделать офисный стул. Она осторожно припала к его шее, беспорядочно касаясь его руками, ощущая поглаживания чужих рук на своих ягодицах. Мона провела языком вверх по шее, мимолётно пропуская скулу и перемещаясь к губам. Тонкие пальчики крепко ухватили подбородок, а губы начали настойчиво целовать. Скарамучча в ответ так и норовил укусить нижнюю губу девушки. Та тоже не отставала. Это словно превратилось в игру: кто первый почувствует вкус чужой крови на языке. Моне удалось обхитрить парня: она совсем немного оттянула его губу и чуть сильнее надавали зубами. В ответ же Скара коротко шикнул в поцелуй и инстинктивно сжал чужие ягодицы в своих руках. Мона немного двинулась, тем самым своими коленями пододвигая ноги парня навстречу друг другу. Скарамучча снова подал звук, который буквально сообщал о том, что его не устраивает такое собственное положение. Девушка, не переставая снова и снова оставлять поцелуи там, где только выйдет, слепо и яростно, вдруг почувствовала, как чужие руки резко переместились на её талию и чуть грубовато сдавили. Она на секунду ощутила какую-то невесомость, которая остановила её дыхание. Только через мгновение Мона поняла, что очутилась на столе. В груди и в спине почувствовалось напряжение — которое так и хотелось разрушить Скаре, настойчиво раздвигающему женские колени в стороны. Юбка приятно, но сейчас настолько ненужно шелестела. Брови парня двинулись навстречу друг другу, а на лбу проявилась небольшая складка. Он посмотрел вниз, а потом резко приподнял подол, резко касаясь ладонью кожи бедра. Моне так сильно захотелось свести ноги вместе, и она даже было попыталась это сделать — однако Скара этого ей сделать не дал. Он встал поудобнее, ещё ближе так, что если бы девушка и хотела сомкнуть колени, то ей бы пришлось подобрать ноги чуть ли не к подбородку. В кабинет мог кто угодно зайти в любую минуту — потому что Мона не закрыла за собой двери как следует, на замок, про который бы сама Райден или Мико бы не догадались. Из-за этого теперь медлить было нельзя. К тому же, с каждой секундой Скара чувствовал, что ему всё сложнее и сложнее держать себя в руках. И не только в прямом смысле. Во всех смыслах. Парень более напористо направил руки под юбку, вслепую нашёл ткань нижнего белья и потянул вниз. Моне ничего подсказывать не пришлось — девушка сама мигом сообразила, что неплохо было бы упереться руками в столешницу, дабы приподнять таз и избавиться от лишней сползающей ткани. Однако девушка не успела вытащить вторую ногу из нижнего белья, почти успешно проскользившего весь путь, как Скара вдруг резко потянул её на себя, как бы намекая устроиться поудобнее. Одной рукой он поднял длинную юбку, кое-как пристроил её так, чтобы ткань не мешала. Мона чувствовала невероятное напряжение в ногах. Которое, казалось, вот-вот должно было отступить на второй план — она это знала. Скара же быстро поднёс два пальца одной руки ко рту, а другой стал как можно быстрее высвобождать ремень из мерзких, мешающих петель. Молнию резко потянул вниз, благодаря чему ткань штанов заскользила вниз, оставляя парня в белье. Хорошенько облизав средний и указательный пальцы, Скара опустил руку вниз и, стараясь как можно меньше медлить, начал вводить средний палец внутрь. Мона, чувствуя движение внутри себя, старалась как можно быстрее начать игнорировать дискомфорт — крайний секс ведь у них был буквально прошлой ночью. Сквозь сжатые зубы всё же просачивались тихие-тихие звуки. Через некоторое время Скарамучча добавил и второй палец, практически сразу начиная раздвигать их внутри на манер ножниц. Мона стремительно закрыла рот ладошкой, в то же время чуть удобнее опираясь на локоть второй руки. Ей буквально за считанные секунды стало очень и очень жарко. Возможно, вдруг внезапно резкое ощущение какой-то пустоты, а еще пробежавшего по коже холодка заставило сознание девушки полностью вернуться в комнату. Скара же не терял драгоценные, слишком драгоценные минуты, когда их никто не беспокоил — открыл ящик стола и одним движением руки выудил оттуда серебристый «квадратик». Мона видела, как парень зацепил зубами край упаковки, а после этого её вмиг разорвал, позволяя ненужной фольге упасть на пол. Скарамучча тряхнул рукой, а потом, спустя несколько секунд уже раскатал презерватив по вставшему члену. После этого тыльной стороной ладони он провёл под носом и загадочно, даже как-то игриво посмотрел на Мону. У девушки же в ожидании округлились глаза, а на лице промелькнула тень лёгкого непонимания. Скара резко упёрся руками в поверхность стола, приблизившись к одновременно и к чужому, и по-особенному родному лицу, оставил лёгкий-лёгкий поцелуй, зацепив зубами нижнюю губу Моны и оттянув её на себя. Только после этого отстранился. Уверенно и настойчиво положив левую ладонь на женскую ногу, парень немного сильнее придавил её к поверхности стола, используя её буквально в качестве опоры. Другой рукой Скара взял член у основания и, больше не теряя ни секунды, стал постепенно входить. У Моны вырвалось что-то наподобие стона, а брови сначала дёрнулись вверх, а потом двинулись навстречу друг другу. Девушка старалась сжать губы изо всех сил. Именно так, как пальцы сжимались в кулаке. Парень полностью вошёл, а потом подтянул свою секретаршу ближе к себе, практически к краю стола. Это позволило Моне чуть больше отклониться назад, практически лечь на поверхность — она больше опёрлась на левую руку, из-за чего условно оказалась на боку, а правую прижала к собственному рту. Скара сделал толчок, который выбил из женской груди весь воздух. Он немного откинул голову, как бы смотря на Мону сверху вниз из-под чуть опущенных век и длинных ресниц. Парень удобнее упёрся руками в поверхность стола по бокам от ног Моны, после чего начал набирать определённый темп. В такт этому подстроилось и тихое мычание девушки, которое кое-как сдерживалось за зубами и за ладошкой. В какой-то момент Скара рывком подтянул тело к себе, немного сменив угол проникновения. Мона ещё сильнее завалилась на бок, а правую ногу же практически положила на чужое плечо. Она шумно и рвано вдыхала через нос. Правой рукой придерживая секретаршу, в каком-то неосознанном порыве Скара выбросил левую руку вперёд, опуская ладонь на грудь девушки. Он сжимал её сквозь ткань рубашки и бельё, вызывая на лице Моны какой-то совершенно иной спектр эмоций. — С-с-с-кар-а-а-а, я-я... — в такт двигающегося стола протянула девушка. — Чш-ш-ш-ш-ш... — только и смог парень громко прошипеть в ответ. Да, он был тоже на пределе. Парень сосредоточился на каждом отчётливом толчке прежде, чем кончить одновременно с секретаршей. Когда Скара вытащил член, Мона более расслабленно растеклась по поверхности стола, как-то даже странно извернувшись, желая отдышаться. На что ушло не так много времени. Она поспешила встать со стола и отдёрнуть юбку. Девушка, словно зачарованная, приблизилась к своему непосредственному начальнику в каком-то словно даже слепом поиске поцелуя, когда почувствовала крепкий хват и на одном, и на другом локте. После чего взгляд Моны сфокусировался на Скаре. Тот, как сначала показалось, будто бы застыл, а потом демонстративно опустил глаза вниз. Девушка поняла всё, что он хотел сказать. Сразу же. Она немедля опустилась на колени и поспешно сдёрнула презерватив, откидывая куда-то на пол. Рукой, абсолютно смело и без всякого стеснения, Мона начала проводить по всей длине члена от его основания. У Скары дёрнулись веки, и он поспешил найти свой стул, чтобы на него поскорее и опуститься, потому что ещё одного чувства чего-то непередаваемого его бы ноги не выдержали. Девушка, несколько раз проведя всей ладонью по члену, поспешила взять его в рот, тут же постепенно начиная сосать. Она послушно и умело двигала головой, каждый раз стараясь брать глубже. Рвотного рефлекса практически не было — только немного пощипало в уголке глаза. А так ничего, Мона уже привыкла. Скара вдыхал и выдыхал полной грудью — ему казалось, что от непередаваемых ощущений он был готов взлететь на воздух. Однако расслабленно откинуться на спинку стула ему помешало сердце, которое упало в пятки, когда до ушей донёсся звук стука в дверь, а после скрип дверной ручки. Схватив девушку внизу так, как сам Скарамучча толком-то и не понял, он поспешно затолкал её под стол. Стул аккуратно подкатился следом. — Тихо! — парень будто бы рыкнул. От Моны не было слышно ни звука; она выпустила член изо рта, но не из руки. Дверь открылась; на пороге стояла Райден. Одета буквально с иголочки, как и всегда. В руках у неё были какие-то бумаги. — О, смотрю, ты тут прохлаждаешься! Выпученными глазами, стараясь сохранить какое-то более-менее нормальное выражение лица, Скарамучча посмотрел на главного босса всего этого заведения. Но сразу же ничего не ответил. — Да нет, — решив заговорить, он снова почувствовал членом тепло чужого рта. «Архонт! Только бы я полностью не покраснел...» — Ладно, мне вот некогда. Когда Райден, демонстративно держа в руках какую-то стопку бумаг, начала идти в глубь кабинете, парень подумал, что ему бы не помешало сейчас умереть на месте. Особенно из-за того, что Мона снова начала двигать головой, удивительно маскируя любой хлюпающий звук. Однако же главе компании видимо было действительно настолько было некогда, что она, достигнув ближайшего для неё и противолежащего относительно Скарамуччи края стола для переговоров, небрежно кинула стопку бумаг. Она окинула взглядом своего подчинённого, пробежала взглядом по кабинету. Парень изо всех сил пытался что-то прочитать на её лице. Но ничего такого на нём не отразилось. Правильно: зачем нужно было Райден демонстрировать то, что небрежно брошенный на пол презерватив не ускользнул от её зорких глаз?