Бог в Чемодане

Бог в Чемодане

Бог в Чемодане

День начался с раннего, щедрого на красивый восход утра. Среди зеленых лесов и бескрайних степей несся состав с уймой вагонов. С высоты он казался словно длинная змея, которая извивалась по рельсам и неустанно стремилась в путь. Где-то, в одном из многочисленных вагонов, в просторном и сидячем купе находились два пассажира. Сначала зашел невысокий, седоватый мужчина лет пятидесяти. Он аккуратно сунул свою небольшую сумку на верхнюю полку. Ведь эта сумка была изготовлена из дорогого материала и являлась ручной работой из кожи с железными набойниками у основания. Сам же мужчина был одет в дорогой, темно-серый, костюм. Когда был снят пиджак и аккуратно повешен на маленький крючок с педантичной точностью, мужчина выдохнул и сел на мягкое сиденье слева у окна. Он достал свои часы из серого костюмного жилета, посмотрел на время и затем засунул их обратно. Дальше, не изменяя своим привычкам, поправил воротник белой, как снег, рубашки, поправил рукой волосы и окинул взглядом помещение. На слегка мокрой от пота рубашке, в районе правого плеча, был вышит герб причудливой формы. Черные классические туфли отстукивали какой-то заедающий мотив, но сам человек не замечал этого шума, погрузившись в сложные размышления. Первые минуты покоя прервал звук открывающихся дверей. В просторное купе зашел юноша с перекинутой за плечо громоздкой сумкой. Каждое его движение было плавным и расслабленным. Небольшой поклон выдавал в нем манерность, в совокупности с дорогим темно-синим костюмом, золотыми запонками и ароматом дорогих духов. Все это говорило о том, что парень из обеспеченной, возможно даже известной семьи. Когда новоприбывший небрежно закинул сумку на полку и повесил свой пиджак, он первым представился, протянув руку: -Ваш скромный попутчик, Генри Озс! - произнес парень ярко, словно неутомимо тренировался подобными приветствиями. -Профессор Эрих Шольц,-мягко ответил мужчина, встал и пожал руку парню. -Вы случайно не из семьи Озс, владеющей торговым домом на востоке? -Да, вы правы,- улыбнулся юноша дружелюбно. -Похоже, имя семьи опережает быстрейшие поезда. Профессор усмехнулся в ответ и жестом предложил парню место напротив. Когда тот присел, Эрих рассмотрел его внимательнее. Неопрятность и запыленная одежда едва выделяли его на фоне книги Древнегреческой философии, лежащей на столе для развлечения в поездке. Непопулярное чтение среди занятых предпринимательством элитных кругов. В наши дни такое считалось устаревшим и антинаучным. - Конечно, - согласился профессор. - Во многих местах, включая те, куда мы направляемся, будет сложно найти человека, не знающего вашу фамилию. Я бы не удивился, если у пирона уже ждала бы толпа, готовая жадно впитывать каждое ваше слово. - Эрих тоже оказался с юмором и продолжил разговор на этой забавной ноте. Юноша ответил негромко, всматриваясь в профессора: - Не беспокойтесь, я не наследник, и в семье не из главной ветви. Я не особо интересован в делах семьи, и не планирую участвовать в торговых делах, в отличие от моих братьев и кузин. Моя личность безразлична людям, и журналистам.- Заметив вопросительный взгляд профессора, парень поспешил пояснить: - Не думайте, что я жалею. У меня и моей матери будет достаточно средств, чтобы жить безбедно и не работать до конца наших дней. Сказав это, парень засмеялся снова, и профессор невольно улыбнулся, подумав о том, что даже полпроцента такой компании может стоить целое состояние. - Профессор, я слышал о вас,- начал Генри, вспоминая имя собеседника. - Я посещал лекции, где обсуждали ваши труды по "Коммерческой психологии" и примеры из вашей книги "Культурный феномен семьи". Прошу прощения, если я ошибся в названиях. Скажу честно, мне показались ваши исследования достаточно скучными. Я не хочу оценивать ваши труды, скорее я просто не смог их уловить.Вышло так, что на нашем факультете философии дополнительные лекции освобождали от сдачи множества докладов. - Я вас понимаю,- ответил Шольц. - Мои книги и научные работы прежде всего предназначены для практикующих психологов, желающих углубить свои знания. Неудивительно, что молодым студентам эти вещи кажутся сложными. В наше время модно следить за новейшими тенденциями, поэтому преподаватели соревнуются между собой, кто быстрее выудит новую статью, чтобы доказать, что их учебное заведение не отстает от времени. Повесив эту тему, мужчины занялись своими делами. Генри принялся читать, а Эрих взял свежую газету со специально отведенного места, это привилегия для пассажиров первого класса. Он вынул очки из кармана, открыл окно, и закурил трубку. Царила полная тишина, лишь перелистывание страниц ее нарушало. Спустя некоторое время дверь открылась, и в купе вошла молодая девушка, таща с собой большой чемодан. Генри встал и помог ей разместить багаж на полке. Когда он поднимал груз, то был поражен его весом и слышал звон металлического предмета внутри. Вскоре все представились: - Очень приятно, меня зовут Анна, - сказала девушка, немного смущенно и тихо. Анна была одета в красивое, легкое белое платье с небольшим вырезом и сшитой длинной юбкой. Небольшая белая шляпка украшала черные, слегка вьющиеся волосы. Естественный макияж подчеркивал изящество и простоту. Образ был довольно скромный, но неизменно привлекал взгляд своей аккуратностью и самобытностью. Темные, карие глаза сверкали живостью и огнём, но даже в них прослеживался гордый и стойкий нрав. - Как это случилось? - воскликнул Генри, примешивая к своим словам некую агрессию и долю сочувствия. - Безусловно, помощник проводника должен был выделить вам минутки и помочь с тяжелым багажом, миледи. - Но не стоит винить работников, - остановила его девушка. - Скажу по правде, высокий класс мне не по карману, и в других вагонах обслуживание не такое внимательное. К тому же жаль, но я чуть не опоздала - пришлось быстро запрыгивать в дальние вагоны и доносить свой тяжелый багаж сюда. - Как вы оказались в нашем купе?- поинтересовался Эрих. - Это довольно интересная история, - начала Анна. - Я работала журналистом в нашем маленьком городе, из которого отправился этот поезд. Однажды нас пригласила железнодорожная компания в депо, ведь, несмотря на маленький город, депо является одним из самых больших и продуктивных по обслуживанию, - девушка вспомнила детали и покрутила локон своих волос. - Когда же вышла новая газета, моя колонка оказалась довольно удачливой, работники компании похвалили меня за, как они выразились, точное и человеческое описание их работы. Мне также сказали, что обычные люди, прочитав мою колонку, стали больше доверять железнодорожным компаниям и перестали бояться передвигаться поездами. Поэтому мне подарили несколько бесплатных поездок... Мужчины с интересом слушали историю, и заметили, что девушка сильно переживает. Анна действительно сильно переживала, хоть и пыталась это скрыть. На какое-то мгновение она подняла взгляд на полку, посмотрела на свой большой чемодан, расписанный множеством поистертых надписей в виде стихов и автографов, после - успокоилась. Такой поворот не прошел мимо профессора, его голубые глаза сверкнули, и он продолжил задавать вопросы. - Удивительно, что ваш чемодан дарует вам такое спокойствие... - произнес Шольц, не забыв про свою профессиональную привычку связанною с до пытливостью - Судя по виду, он не выглядит обладателем успокаивающих качеств. Скажите, у вас с ним связано что-то приятное? - Кстати, не обязательно… - прервал разговор Генри - возможно, дело в том, что находится внутри чемодана. Анна не могла сразу же отвлечься и вернуться в разговор, но когда она поняла суть вопросов, игриво улыбнулась и поддержала беседу. - Да, вы правы, Профессор, с ним связаны очень приятные воспоминания. - Не угадал, увы… - грустно произнес Генри - хотя, суть то… Получается, именно физический объект вызывает воспоминания. - Не совсем… - Шольц слегка призадумался - в данном случае он может быть просто триггером, не столь важно созерцание именно чемодана или его физическое воплощение, скорее, его смысл или суть. - Подождите, смысл или суть не являются такими важными вопросами в этой теме. Еще древние греки рассуждали о смысле, о сути, особенно приверженцы милетской школы. Кто-то даже ставил основой всего, как начало, огонь или воду. Еще они тогда пытались постичь суть мироздания. А суть чемодана не так сложна, заключается в том, чтобы носить в нем вещи. Важен не сам чемодан, не его смысл, а то, с чем именно он связан. Вы понимаете о чем я говорю? Хотя и похоже, это может звучать странно, но я хочу донести разность наших высказываний. - Да, Генри, вы абсолютно правы. - улыбнулся Эрих - Ценность имеет даже не смысл чемодана, а то, что он мог пережить, какие эмоции и какую суть вкладывает именно сам человек в этот предмет. Ведь без человеческого осмысления и привязанности это будет просто предмет. И прошу заметить, что для любого другого человека это будет обычный чемодан для вещей, без каких-либо других качеств. - Дальше профессор обратился к девушке. - Мы вас не утруждаем своей болтовней? Тем более, эта тема довольно скользкая... Обещаю, мы не опустимся до того, чтобы открыть ваш багаж, ведь это было бы неуважительно по отношению к юной леди. - Мне самой стало интересно, если вы не против, я буду записывать. Меня, честно говоря, увлек этот разговор. - Конечно, Анна могла бы раскрыть все таинственное и закрыть эту тему, но рассуждение двух мужчин стало для нее более интересным, возможно это все станет отличным сюжетом. Генри задумался, он будто бы был близок к новому пониманию, откровению. А Эрих продолжал разговаривать с девушкой, чтобы почерпнуть еще что-то новое. - А почему вы переживали? - Понимаете, мне предложили работу в большом городе, в новой редакции со своей новой газетой... Это немного сложно: оставить все, переехать в незнакомое место, общаться с новыми людьми... Я каждый день сомневаюсь в своем решении и буду сомневаться еще долго. - Примите мои поздравления с новой работой! А сомнения... Эх, это да. Поверьте, не вы одна сталкиваетесь с подобными вещами. Многим приходится проходить через это, и далеко не каждый знает, насколько все удачно обернется... Генри внезапно встал, вдохновленным взглядом осмотрел окружающих: - Приглашаю вас всех в вагон-ресторан, чтобы выпить за новую работу Анны и ее успех. К тому же у меня возникла занимательная мысль, но она может оказаться сложной для непьяной головы! Все трое отправились в вагон-ресторан и выбрали столик, который был на достаточном расстоянии от других, чтобы не мешать разговору. Атмосфера роскошная - деревянное обрамление окон, белые скатерти и удобные мягкие стулья.Генри угостил своих новых знакомых: он взял себе виски, Анна выбрала полусладкое вино, а Эрих предпочел коньяк. - Генри, не пугайте меня, к чему же пришел ваш искушенный ум? - начал Эрих, выпивая свою стопку. - Тут вот какая... Даже не дилемма... И не проблема... В общем! Получается, что суть чемодана не в его физическом значении, не в прямом назначении, а в том, что в нем видит человек и что о нем думает. В конкретном случае у нас Анна - владелец. - Верно, думаю, что даже наличие чемодана не важно. Простые воспоминания и представления о нем могут вызвать похожие чувства, - подтвердил Эрих. - К слову, ксенофобия может быть продуктом такой же привязанности, только уже больной и редкий нарыв.- Эрих высказал свои мысли о том, что эмоциональная привязанность не зависит от предмета, а от событий, воспоминаний и мыслей. Он привел примеры, где какой-то предмет или место могут вызывать разные эмоции у разных людей. - Так получается, что только от человека зависит какая-либо эмоциональная привязанность, ведь без этого, вещи не имеют подобных свойств. Причем, такими, выражусь, новыми свойствами может обладать любой предмет, с которым будут связаны воспоминания, события, просто мысли, - парень поднял руку, в которой болтался напиток, - даже этот стакан. И, к тому же, такими свойствами могут обладать не только предметы, не так ли? - Конечно, вызывать эмоциональную привязанность может что угодно: события, определенное место, даже погодные явления. Многим в дождливую погоду может быть банально грустно, а увиденный с вершины горы закат может оставить неизгладимый впечатление на всю жизнь. Даже человек может выполнять данную функцию, то есть можно придать эмоциональную привязанность другому человеку. - Эрих знал, о чем говорит. В своей практике он часто сталкивался с этим и постоянно пользовался подобной человеческой чертой. - Или же Бог? Правда, подумайте сами. В данном случае у чемодана и Бога одна и та же функция, одна суть. Все это можно описывать по-разному: вера, эмоции. Важно лишь то, что человек дает самому понятию "смысл". Если взять более сложные вещи в понимание, как, например, смысл жизни, или более простой вопрос "почему?", все эти вещи нужны только человеку. Самой жизни, вселенной может и не важно, почему они появились, но человеку важно. - Таким образом становится ясно, что эмоциональная привязанность зависит только от человека, и не имеет никакого отношения к самим предметам или явлениям. К примеру, привязанность может быть вызвана событиями, местом или даже погодой. В то же время, Эрих заметил, что человек может стать источником эмоциональной связи для другого человека. Это тоже важный аспект нашей жизни. - Странно сравнивать чемодан и Бога по своей сути. Ведь чемодан я могу увидеть, потрогать, даже понюхать. Мне кажется, что это совсем разные вещи. Совсем разные чувства испытывают люди к вере и к привязанности. В чемодане же точно нет ничего божественного или святого, - в этот раз уже Анна не сдержалась и вступила в диалог, хотя до этого предпочитала слушать, сидя возле Шольца. - чемодан и Бог - это разные вещи. Эмоциональная привязанность к человеку и вера в Бога - это тоже разные вещи. И все же они имеют общую основу - это наши чувства, что мы придаём значение. Мы живём в мире эмоций, и это сильно влияет на наши действия и решения в жизни. -Чем больше он об этом размышлял, тем яснее становилось, что Бог и привязанность имеют общую функцию - давать какой-то смысл человеческой жизни. Поэтому сравнение Бога со старым чемоданом может быть совершенно закономерным, если мы рассматриваем не сами вещи, а человеческий опыт.- Я согласна с Анной, - Чемодан и Бог - это разные вещи. Но даже если мы рассматриваем Бога как абстрактное понятие, он всегда имеет какую-то эмоциональную значимость для людей. - Сначала профессору показалось, что это совсем необоснованное сравнение. Чем дольше он задумывался по данному поводу, тем больше понимал связь. В целом, как неверующему человеку, ему было не так просто понять, что или кто такой "Бог". Да и все религиозные темы были далеки от него с эмоциональной, личной точки зрения. Он понимал, что такое вера для других, что чувствуют люди. Поэтому такое сравнение показалось очень странным, будто внутреннее естество противилось принимать этот разговор. В это время проходивший мимо мужчина случайно краем уха услышал часть разговора. Он остановился перед задумывавшимися людьми и попросился присоединиться. -Извиняюсь, меня зовут Ньют, позвольте присоединиться к вашему разговору? Мне кажется, вы зашли в тупик, возможно, я смогу вам помочь. - Новоприбывший вежливо поклонился всем. - Думаю, мне, как верующему, есть что добавить в ваши рассуждения. Анна с удивлением встретила нового собеседника, Генри же не был против новых знакомств в данном случае, тем более, что в этом вопросе как раз не хватало религиозного мнения. Только Шольц был скептически настроен. Правда, когда Ньют успокоил всех, что не собирается никого ни в чем убеждать, а просто хочет поучаствовать в интересном разговоре, в этот момент Эрих немного успокоил свою бдительность. Ньют уселся возле Генри, после чего ему рассказали все с самого начала. Снова проговорили весь диалог, начавшийся еще в купе. Концовку закончил Генри: -...И таким образом, возможно, те чувства, которые люди испытывают к подобным вещам, могут быть похожи на то, что испытывают верующие по отношению к чему-то Божественному, - сказал юноша и выдохнул. Ньют на пару минут задумался и расстегнул свой жилет, который сдерживал его небольшой живот. Потом глубоко вздохнул. Ньют был невысоким, коренастым мужчиной с руками рабочего в мозолях. На голове сверкала лысина, а маленькие, карие глаза так и излучали доброту. Он нежно улыбнулся, размышляя о следующих словах, которые он произнес бы. Он понимал, что религиозные убеждения - это сложный и личный вопрос, которому трудно найти общий ответ. Однако он решил поделиться своим опытом, в случае, если это могло бы кому-то помочь. - Вы во многом правы. Просто, сидящим тут, не совсем понятны многие моменты. Я могу сказать лишь о своей вере и о том, как я ее ощущаю, - сказал Ньют, взяв платок и протерев свою слегка влажную от пота лысину. - Я верю, что божественное проявление может быть во всем, от огромных массивных деревьев, тянущихся к небесам, до самых маленьких муравьев, которые трудятся без устали. Мне кажется, что Бог может быть во всем окружающем, даже в самом маленьком листочке. Тогда почему бы ему не послать свое благословение в обычный чемодан? - То есть, вы хотите сказать, что Бог делает вещи особенными, а не люди? Зачем ему это?- поинтересовался Генри. - Я не знаю замысла Божьего и могу только гадать. Но мне вера помогла найти душевный покой. Теперь я больше не знаком с душевными терзаниями, подобными вопросами, которыми вы задаетесь. Да, на многое я не знаю ответов, но я просто верю, что у всего есть своя причина, что у каждого заранее уготована судьба, - Ньюту было трудно сформулировать свои чувства словами. Для него это что-то внутреннее, сокровенное, что сложно описать. - Подождите... - на этот раз профессор решил высказаться. - А что, если все это бесполезно? Что, если кто-то сможет доказать, что Бога нет? Ведь наука развивается очень быстро, и все больше загадок нашего мира находят свое объяснение. - Тогда и чемодан будет просто чемоданом, - ответил Ньют. - Мы можем ощущать вещи по-разному, можем верить или нет, но разве от этого что-то изменится? Чемодан и без человеческой привязанности останется чемоданом. - Ньют взглянул на присутствующих. - Не скажу, что я всегда думал так. У нас в семье было принято верить, но мы не особо задумывались об этом всерьез. Можно сказать, что раньше я не особо был религиозен. - Позвольте мне задать вопрос: что заставило вас так уверовать? - Шольц не отставал со своими вопросами и по привычке копал глубже. - Ох, мне до сих пор трудно говорить, - вздохнул мужчина. - У меня была замечательная жена, мы были счастливы вместе. Честно говоря, я любил ее до глубины души, всем сердцем. Каждый день она делала меня лучше. Но вскоре после нашей свадьбы ее не стало. Я возвращался с лесопилки, а мой дом уже горел. Увы, спасти ее не удалось. - Примите мои соболезнования... - грустно пробормотала Анна, честно сопереживая мужчине. - Спасибо... В те дни я совсем потерял себя. Вместе с моей любовью ушло все. Я стал много пить, потерял работу, остался без дома. И когда я был на дне, единственный выход был один. Но мне повезло, наша маленькая церковь приняла меня. Они помогли мне встать на ноги, прихожане пожертвовали деньги, а я в свою очередь помогал чем мог. Я был средненьким плотником, но этого хватало для помощи церкви и другим людям. С тех пор я верю, что Бог и эти люди помогли мне. Поэтому мне не нужны доказательства или опровержения. В благодарность я могу только верить. В этот момент все присутствующие замолчали. Даже Эрих не рискнул сказать ни слова по этому поводу. Анна ощущала сочувствие к мужчине, а Генри внимательно слушал его рассказ и думал, что он сам не был верующим, хотя допускал возможность существования некоей высшей силы. В результате, после продолжительного молчания Ньют встал, попрощался со всеми и принял пожелания удачи. Анна, вспомнив о своем блокноте, быстро начала записывать все, стараясь не упустить детали. Собеседники ещё перекинулись парой слов, пока уже профессор угощал всех напитками. Через несколько минут все уже сидели в купе. Генри смотрел в большое окно. Он пытался понять. И все это казалось слишком сложным для его понимания. Возможно, размышления на подобные темы уже были не для его неокрепшего сознания, но, с другой стороны, даже не молодой профессор призадумался. - Что же получается? Всё то, с чего мы начинали. Нам даже примеры показали - и с чемоданом, и с верой. Даже если не касаться религии, можно сказать, что, предположим, если Бога нет, он найдет способ помочь. Если бы не было веры, не было бы и церкви… - Генри пытался разобраться в своих спутанных мыслях, его речь уже была менее связная. - Удивительно, ведь это можно отнести к практически любой вещи. Я уже не могу точно сказать, на сколько спокойно человек может чувствовать себя. А где заканчивается вера и начинаются чувства? А мы ведь еще не говорили о любви. - Я, конечно, могу жонглировать терминами, опираясь на работы коллег, чтобы объяснить такое поведение, или, скорее мышление Ньюта. Но есть факт в том, что вера действительно спасла его. Мне всегда казалось, что религию можно описать словом "Идея", но теперь я начинаю сомневаться в этом. А каков итог всего этого? Чемодан - это Бог? А все вместе - смесь чувств, эмоций, религии и веры? Чем теперь можно описывать жизнь? это ведь не только дыхание, еда, сон, размножение... Как оказывается... Никогда не думал, что этот забавный разговор приведет к чему-то подобному - Шольц задумался, зажигая трубку. - А что изменится в конечном итоге? - продолжил меланхолично Генри. - что с ответами, что без.... Мы продолжим жить, как и прежде. Поезд приедет на станцию, мы разойдемся по своим делам. Можно считать, что жизнь - это перемещение из одной точки в другую, а все остальное - сопутствующее. - Юноша посмотрел на своих слушателей. - Если хотите, примите это как вывод. Анна уже не понимала, к чему все эти рассуждения. Это невозможно решить за несколько часов в поездке, многим не хватило бы и жизни. Где-то она даже завидовала Ньюту, у него все было понятно. От разговоров уже начала гудит голова, а ее тонкие, женские пальчики уже устали записывать все. Девушка плавно поправила волосы, после обратился к Генри: -Генри, а вы чем занимались и почему едете в "Большой Город"?- задала та вопрос. Генри оторвался от мыслей и ответил девушке: -Я приезжал в семейное имение на летний отдых, сейчас пора возвращаться, скоро новый учебный год. Честно скажу, время провел замечательно. Балы, вечерние ужены, ночные гуляния и сон до второй половины дня. Замечательный отдых. А вы Мистер Шольц? -У меня было небольшое тематическое собрание, на котором я выступал, сейчас возвращаюсь домой..- Ответил Шольц. - Вы женаты?- задала вопрос Анна -Увы, не женат... Дальше пошел разговор уже на другие темы. Пассажиры продолжили общаться о личных вещах, потихоньку выводя из головы запутанную тему. В таком расслабленном режиме и прошел весь остаток поездки. Когда поезд прибыл, то Генри, Анна и Шольц вышли на пирон. Они постояли еще некоторое время, каждый пожелал новым знакомым удачи, каждый предложил встретиться вновь еще раз. Но, увы, эти люди больше никогда не собирались в одном месте. Вышло так, что каждого судьба раскинул совсем в разные уголки мира, а эту поездку они еще частенько вспоминали.