Да здравствует свобода в стране Оз, Часть 1. Начало.

После того как слуги вымыли сонную Михаэлу и выстурали её одежду и постельное белье, они положили её на кровать, застеленную чистым бельем. Сонная Михаэла выглядила очень несчастной девушкой, которая не знала счастья. Михаэла часто поворачивалась и меняла позы, как будто хотела проснуться, но по какой-то причине у неё не получился этого сделать. В конце дня её постельное белье было очень мятым. Элизабет начала беспокоиться, почему Михаэла так долго спала и не просыпалась, но единственное, что её успакаивало, это то, что Карл вряд ли приедет в ближайшее время и никаких мероприятий в её доме не запланировано из-за чего, он и гости не смогу спросить, где она. В течение всего дня Элизабет не выходила из комнаты Михаэлы и наблюдала за ней. Она редко выходила из комнаты, только если ей нужно было в туалет. Элизабет оправдывала себя, говоря, что хотела насладиться своей победой над глупой вседозволенностью. Элизабет продолжала смотреть на неё и радоваться, она была настолько опьянена своей победой, что отказалась от еды. В животе у неё урчало, но она отказывалась это слышать, потому что тогда ей пришлось бы отказаться от своего удовольствие. В этот момент в её царство тишины и удовольствие вошла служанка, которая нарушила её покой. -Простите меня за беспокойство, но… — служанка говорила неуверенно, было слышно, что она её боится. Она не успела договорить, потому что Элизабет перебила её. -Что ты сдесь делаешь? — гневно спросила Элизабет. -Я пришла ска. — служанка говорила в страхе. — Что «Я»? Разве ты не видишь, что я наслаждаюсь своей победой над молодой развратницей? — хамски спрашивала Элизабет, как будто это служанка заслужила это. -Я хотела сказать вам, что ваш сын ждет вас на ужин. Но, очевидно, ты занята, так что же мне следует ему передать от вас? — служанка говорила очень осторожно, чтобы не раздражать Элизабет. -Скажи ему, что я спущусь к нему через пять минут и чтобы он без меня не начинал. — строго и слегка раздраженно сказала Элизабет. -Хорошо, я передам ему это. — сказала служанка и закрыла дверь. -Дожили значит, что я не могу насладиться жизнью из-за своей воспитанной собаки. — Элизабет говорила с гневом. Она встала со своего стула, на котором сидела, наблюдала за Михаэлой, и вышла из комнаты. Элизабет пошла в столовую, где её ждал её младшей сын Владислав и ужин. Они сели за стол и приступили к ужину. -Мама, почему Михаэла не спустилась к ужину? — поинтересовался Владислав. -Михаэла сегодня безумно устала за этот день и решила лечь спать пораньше. — сказала Элизабет, в её голосе звучала полная уверенность в том, что её сын поверит ей. -Она выздоравливает? — с интересом спросил Владислав. -Да, она выздоравливает. Лекарства, прописанные маг-врачом Робертом Медисином, помогли ей чувствовать себя лучше, чем раньше. — Элизабет говорила так, словно все становится лучше. -Кстати мама, благодаря тому, что я женился на Михаэле, скандал с гомосексуалистью остался в прошлом. Давай устроим вечеринку в честь этого и в честь начала моего губернаторства? — Владислав говорил очень оптимистично, потому что темная полоса в его жизни закончилась, не успев начаться. -Да, это хорошая идея, но давай скажим всем, что это вечеринка только для того, чтобы отпраздновать начало губернатора, хорошо? — Элизабет говорила с абсолютной неохотой, вспоминая тот скандал с гомосексуалистью. -Хорошо, мы не будем говорить об этом, оставим этот скандал желтой прессе и маргинальным либералам. — иронично сказал Владислав. -Да точно оставим это в руках, этих идиотов. — сказала Элизабет, намекая, что оценила шутку Владислава. В этот момент раздался женский крик, похожий на визг дикого зверя. Элизабет и Владислав от успуга перестали есть. -Что это за крик? — спросил Владислав, которого охватил страх. -Это Михаэла! — вскрикнула Элизабет и побежала в комнату Михаэлы. За Элизабет последовал её младшей сын Владислав. Они в панике бежали в комнату Михаэлы. Они наткнулись на двух слуг, которые, по-видимому, убегали из комнаты Михаэлы. -Откуда вы убегаете? — спросил Владислав, которого возмутило поведение слуг. -Мы убегаем из комнаты Михаэлы, чтобы сообщить вам, что с ней что-то не так. — слуга сказал это в панической атаке. -Расскажите нам по пути, а сейчас пошли. — сказала Элизабет, давая понять, что они не должны останавливаться. -Мы зашли в комнату Михаэлы, чтобы развесить её выстиранную и выглаженную одежду в шкаф и помыть пол. — первый слуга спокойно описывал, что произошло перед криком Михаэлы. -Потом она внезапно проснулась и закричала. Мы попытались успокоить Михаэлу и выяснить, что не так с её животом, за который она держалась. — сказал второй слуга, который беспокоился о здоровье Михаэлы. -После мы побежали к вам, чтобы попросить вашей помощи. — первый слуга говорил об этом как о последней надежде успокоить Михаэлу. -Почему вы не позвали нас раньше? — злобно спросил Владислав. -Стойте, она держится за что? — с любопытством спросила Элизабет. -Она держалась за живот. — повторил второй слуга. -Очевидно, это работает. — сказала Элизабет в восторге в голосе. -Что работает? О чем ты говоришь? — Непонимающие спрашивал Владислав. Но Элизабет не расслышала вопроса Владислава и вошла в комнату Михаэлы. -Дорогая Михаэла, что с тобой случилось? Что не так с твоим животом? — спрашивала Элизабет, притворяясь заботливой свекровью. Михаэла ничего не сказала, она просто устало промычала, как корова. У Элизабет были две мысли о том, почему Михаэла перестала кричать: во-первых, боль в животе ослабла, во-вторых, она охрипла. Она села на коленях рядом с ней. Позади Элизабет стояли Владислав и двое слуг. -Михаэла, почему ты кричала? Это все из-за боли в животе, да? — спросил Владислав, который боялся поведения своей жены. Михаэла ничего не сказала ему и дважды покачала головой в знак согласия. После этого у Владислава начались панические мысли. -Почему ты говоришь жестами, а не словами? Ты охрипла? — Элизабет говорила очень обеспокоенно с ней. Михаэла дважды покачала головой и также ничего ей сказала. -Может быть, нам стоит позвать Роберта Медисина, чтобы он помог нам? — предложил один из слуг. После его сказанных слов, Элизабет повернулась к нему и заговорила с ним. -Нет, мы не будем звать его, это может быть одним из последствий его приёма лекарства. (Элизабет заговорила с ним шёпотом после того, как все сказала, она повернулась к Михаэле и продолжила говорить с ней).Я знаю, как делать массаж живота, чтобы боль в животе прошла. Если ты позволишь мне сделать это, я сделаю это для тебя. В знак согласия дважды покачай голову, в знак несогласия — один раз. — Элизабет говорила настойчиво, хотя и без примых слов. Михаэла дважды покачала головой вверх — вниз. Элизабет начала делать Михаэлы массаж живота. Элизабет разминала живот Михаэлы, как новорождённый котенок, который мнет живот своей матери, чтобы получить молоко. Сам живот Михаэлы был очень раздут, как будто это был воздушный шарик. Острые руки ошупывали округлившийся живот, этот процесс напоминал, когда женщина мяла тесто. За то время, пока Элизабет разминала живот Михаэлы, она трижды отрыгнула, из-за чего у неё изо рта появился неприятный запах. Вскоре она начала потеть, её подмышки, шея, голова, волосы, руки и ноги покрылась каплями пота. Температура тела Михаэлы повышалась.От Михаэлы отвратительно пахло, как будто она была свиньей. Желудок Михаэлы заручал на весь дом. В этот момент изо рта Михаэлы вырвалась зелёная бливотина. Элизабет резко отрыгнула от Михаэлы. Владислав схватил ведро, вылил из него воду в окно и одал это ведро Михаэле. -Вот, блевать здесь! — требовально сказал Владислав. Михаэла взяла ведро и начала блевать в него. -Так оставайтесь здесь с ней, пока она не выблевывает всё зелёную жидкость в ведро, а потом дайте ей таблетку и постели ей новое постельное белье. — Элизабет разговаривала с ним так, словно они были ей должны. -Да, Элизабет, не волнуйтесь, мы все сделаем. — сказали слуги и принялись за свою работу. Элизабет направилась к выходу, где стоял её сын. Было ясно, что Владислав настроениен на серьёзный разговор с матерью. -Мы можем поговорить наедине? — настойчиво спросил Владислав. -Да, почему бы нам этого не сделать. — сказала Элизабет, которая была напряжена поведением Владислава. Владислав пропустил Элизабет, и она пошла за ним. Владислав остановился и открыл дверь в комнату отдыха для прислуги. -Это комната подойдет для нашего разговора. — сказал Владислав, в его тоне чувствовалось наплевательское отношение к тому, в какой комнате провести этот разговор, главное, чтобы их не услышали. -Ты серьёзно? Может быть, мы найдём другое место для нашего разговора? Мне эта комната не нравится. — Элизабет говорила с пренебрежением о выборе Владиславовам комнаты для комнаты. -Мне все равно, нравится ли тебе эта комната, так что заходи. — раздражённо сказал Владислав, нежелания слушать её нытье. Элизабет вошла в комнату и с негодованием посмотрела на него. Про себя Элизабет сказала: «От кого он этому научился? От Карла? От Маркаса?». Но она решила лично спросить его об этом. -Владислав, где ты научился так со мной разговаривать? — обиженно спросила Элизабет. -Лучше скажи мне, что значит «Очевидно, это работает»? — спросил Владислав, который заподозрил свою мать в чём-то плохом. -Я не понимаю, о чем ты говоришь! — сказала Элизабет, непонимая его. -Когда ты переспросила, за что держалась Михаэла, слуга ответил: : «за живот», после чего ты сказала: «Очевидно, это работает». Что работает? Что это значит? — Владислав говорил очень озлоблено с ней, словно она не была его матерью, а преступница. -А ты про это говоришь. Видишь ли, это довольно сложная тема для разговора, я даже не знаю, как тебе правильно объяснить. — Элизабет говорила застенчино, как будто не знала, как это объяснить, чтобы Владислав был на её стороне. Было ощущение, что Элизабет забыла весь свой словарный запас, который помог бы ей правильно излагать свои мысли. Владислав про себя сказал: «И это моя мать? Мисс гордыня и всезнайка не может связать двух слов, чтобы объяснить мне, что за хрень она сделала. Я ожидал чего угодно, например, претенциозных речей о её невиновности, но только не молчание. М-да, я разочарован в тебе, мама.». Но Владислав решил не молчать, как его мать. -Может быть, ты попытаешься объяснить мне это доступным языком и, самое главное, с самого начала? — предложил Владислав, которому надоело, что мать что-то от него скрывает. -Что ж, я должна сказать тебе правду, Карл, мой муж, и Михаэла, твоя жена, изменяют нам. И самое ужасное, что они изменяют нам друг с другом. — Элизабет говорила на грани слез. -Что? Карл и Михаэла любят друг друга как тайные любовники? От нас? — Владислав спрашивал свою мать, непонимая как это возможно. -Да, все так, как ты говоришь! — сказала Элизабет на грани истерики. -Мама, ты уверена, что ничего не перепутала? — спросил Владислав, нежелания в это верить. -Ты думаешь, я глухая? Я все слышала, как Михаэла просила его поцеловать её. — сказала Элизабет, не скрывая своего отвращения. -И он поцеловал её? — с ужасом спросил Владислав. -Нет, он поцеловал ее в лоб под предлогом, что не может поцеловать её в губы. — сказала Элизабет, в её тоне сквозило отвращение. -Мама, но это нормально, когда человек целует другого в лоб, помнишь, ты тоже поцеловала меня в лоб. — сказал Владислав, стараясь не думать о том, что она говорит правду. -Да, но это не было после того, как ты попросил меня поцеловать тебя в губы, а я застеснялась. — возмущенно сказала Элизабет, ведь её сын сравнивает их поцелуи с поцелуями взрослого мужщины и молодой девушки. -Хорошо, ты убедила меня, что Михаэла питает нездоровый интерес к Карлу, но он возможно не питает его к Михаэле. — Владислав говорил с желанием облагородить Карла, потому что он всегда был добр к нему. У него не было желания возвысить Михаэлу, потому что он не испытывал к ней никаких чувств. -Карл просил у неё разрешения поехать на похороны своего друга Леонаса. Хотя до этого он всегда отпрашивался у меня на длинные поездки. — Элизабет говорила оскорблённо и униженно. -Мама, я не хочу тебя разочаровать, но Карл не маленький мальчик, который должен вечно спрашивать у тебя разрешения. Карл может примать решения самостоятельно, без советов извне, и максимум, что он должен сделать, — это предупредить посторонних о своих планах. — Владислав говорил с некоторой долей зависти, потому что Карл мог делать все, что хотел, без разрешения постоянних людей. -Но я, как и ты, ему не чужие люди, я его жена, а ты его приемный сын. Почему он первым сообщил новость о смерти своего друга Леонаса Михаэле, а не нам всем? Он рассказал мне о смерти своего друга Леонаса только вчера вечером, когда уходил, а ты узнал об этом, когда спросил меня об его отсутствии на завтраке. Почему он не рассказал нам об этом? Мы не чужие ему, так же как и он не чужой нам. — Элизабет говорила правильные вещи, но с долей пафоса и манипуляции чувствами Владислава. Из-за пафосной речи Элизабет Владислав почти забал о том, о чем хотел с ней поговорить. Но, к счастью, когда Элизабет замолчала, он решил спросить её до того, как она начнёт нести свою новую претенциозную чушь. -Мама, перестать отвлекать меня от темы нашего разговора и переходить на другие темы, лучше расскажи мне, что ты сделала с Михаэлой? — Владислав говорил с намеком на то, что он не будет слышать её претенциозный бред. -Ты действительно хочешь знать, что я сделала с Михаэлой? — спросила Элизабет, не желая говорить об этом, потому что он бы её не понял. -Да, я хочу знать. — решительно сказал Владислав. -А где вежливое слова? — привередливо спросила Элизабет. Она сказала это, чтобы убедиться, что она не теряет своей власти над ним. -Пожалуйста, мама, скажи мне, что ты сделала с Михаэлой? — вежливо сказал Владислав на пределе своих возможностей. -Когда я вчера узнала, что Карл и Михаэла изменили нам друг с другом, я был так расстроена, что у меня появились поверхностные мысли. Некоторые из них были чудовищно опасны, но поделать было нечего. Я убедила дворецкого Анджея найти красивого мужчину, а я купила на черном рынке два афродизиака и снотворное, чтобы Михаэла не могла проснуться во время принудительного секса. -Вы что, с ума сошла? Вы напоили и предложили мужчину, страдающей сомнофилией, изнасиловать её. Как вы посмели так поступить с Михаэлой? — Владислав говорил с возмущением. Сомнофилия — это сексуальная девиация, которая выражается в навязчивом стремлении к совокуплению со спящим, находящимся в бессознательном состоянии или коме человека. -Владислав, не злись на меня раньше времени, ты не понимаешь, позволь мне тебе объяснить. — Элизабет говорила с ним так, словно она была преступница, просящая у судьи прощения за свои преступления. -Что ты хочешь мне сказать? Как Анджей искал красивого мужчину, чтобы он изнасиловал Михаэлу? Спасибо, но я не хочу этого знать! — Владислав говорил так, словно полностью потерял к ней всякое доверие. Элизабет стала на колени и начала просить прощения Владислава, чтобы он понял и простил её. -Пойми, если бы она забеременела от него, ребёнок родился бы уродливым или мертворожденным. Я только отошла с тобой от гомосексуального скандала, я хотела предотвратить рождение нового, чтобы сохранить твоё губернатора до конца первого и, возможно, второго срока. — Элизабет говорила так, словно она попала в, ловушку, из которой она нашла только один выход. -Конечно, я благодарен тебе за то, что ты беспокоилась о моем губернаторстве и возможном будущем втором сроке, но как это оправдает изнасилование спящей Михаэлы? Ответь мне, как? — Владислав говорил с непониманием мыслей своей матери. -Хорошо, тогда скажи мне, как я должна была выйти из этой ситуации? Скажи мне, как? Как? — Элизабет заговорила в конце с кричами, которые были подобны удару ножа. -Может быть, запретить им видеться с друг другом и приказать слугам присматривать за ними. — Владислав предложил это с желанием доказать своей матери, что есть более простые способы решения этой проблемы, без изнасилования. -Браво тебе за блестящую идею. — саркастически сказала Элизабет и хлопала в ладоши. -А что не так с моей идеей? Или тебе не нравится все идеи без изменения? — спрашивал Владислав с определённым желанием унизить свою мать. -Понимаешь, когда я подслушала их разговор, я поняла, что мирно покончить с этой проблемой не удастся и мне придётся принять решительные меры. В дополнение к этому сами слуги игнорировали то, как развивались их отношения. Я не могла позволить Карлу и Михаэле устроить междусобойчик в постели, чтобы потом нам пришлось разбираться с последствиями их действий. Запомни, Владислав, раз и навсегда ты был рождён принципиальной женщиной, которая не позволит различным формам извращений вмешиваться в нашу жизнь. И мне плевать, нравится тебе это или нет. — говорила Элизабет, своими словами, пыталась выставить себя жертвой обстоятельств, которая хотела защитить семью от позора. -Но изнасилование — это не выход! — возмущенно сказал Владислав. -У меня такое чувство, что после этого ты пойдешь в полицию и сдашь меня. — сказала Элизабет, уставшая от упрамости Владислава. -Мама, я не планирую никого сдавать полиции, но то, что ты с Анджеем сделали, — это безумие. — сказал Владислав, который был оскорблен такими словами своей матери. -Если для тебя это безумие, то на чьей ты стороне? — спросила Элизабет с целью провокации. -Как твой сын, я на твой стороне и на стороне здравого смысла, но как губернатор я на стороне правосудия и закона. То, что ты сделала, нарушает здравый смысл и законодательство города Титок. — Владислав старался говорить так, чтобы мама на него не обиделась, поэтому он подбирал подходящие слова для неё. -Значит, я преступница с точки зрения здравого смысла и законодательства города Титок? Да? — с горечью спросила Элизабет. -Мама, я не думаю, что ты преступница, но то, что ты сделала, было чудовищной ошибкой, и ты должна это понять. — Владислав сказал это со страхом, что мать неправильно поймёт его. -Значит, ты хочешь, чтобы я сидела в тюрьме как моральная и законодательная преступница. Большое тебе спасибо за твою честность. — наорала Элизабет с гневом. -Мама, это не то, что я хотел тебе сказать! — сказал Владислав, пытаясь успокоить её. -Тогда что ты хотел мне сказать? — гневно спросила Элизабет, нежелания его слушать. -Я хотел сказать, что ты сделала это безумно плохо, но как твой сын, я не хочу, чтобы ты или Михаэла страдали. Я понимаю, почему ты это сделала, но я думаю, что это уже слишком, поэтому давай, когда у тебя появится решение для проблемы, ты прокомментируешься со мной, хорошо? — Владислав говорил с желанием удержать свою мать от радикальных действий в будущем и сохранить их отношения. -Хорошо, я приду твое предложение и буду говорить с тобой, чтобы избежать радикальных решений, которые могут привести к ещё большим проблемам, но ты должен согласиться с моими двумя условиями. — горделиво сказала Элизабет и встала с колен. -Хорошо, какие два условия я должен выполнить перед тобой? — спокойно спросил Владислав, потому что его мать больше не оправдывалась. -Для начала положи руку на сердце, и тогда я начну излагать свои требования. — требовально сказала Элизабет. Владислав приложил руку к сердцу. -Поклянись мне, что ты больше никому об этом не расскажешь. — требовально и претенциозно сказала Элизабет. -Я клянусь. — сказал Владислав, сдерживали смех. -Перед произнесение клятвы нужно тебе назвать свое имя и произнести клятву полностью. — сердито сказала Элизабет, которой было не до смеха. -Это обязательно? — взбешено спросил Владислав. -Просто делай, как я сказала. — сказала Элизабет, не понимая, почему он упрямится. — Хорошо, я Владислав Знание-Мосноста, клянусь никому об этом не рассказывать. — сказал Владислав, чувствуя себя униженным. -Отлично, теперь ты должен поклясться мне, что поможешь мне избавиться от улик. — сказала Элизабет, желая приспособить Владислава к своим желанием. -Я Владис (молчит). Стоп, какие улики? — спросил Владислав, который не понимает, о чем она говорит. -Вот эти улики. — сказала Элизабет и достала из кармана два флакона с буквами Ž и M. -Что это? И что означают Ž и M? — с ужасом спросил Владислав. -Это афродизиаки для рождения ребенка у Михаэлы, на каждом флаконе написано, кому они предназначены, Ž — для женщины и M — для мужчины. Я не знаю, как от них избавиться, в отличие от снотворного, которого я могла бы выставить как своё, я не знаю, что делать с этими двумя флоконами. — Элизабет говорила так, словно снова она попала в ловушку. -Почему бы не выбросить их в мусорное ведро? — спросил Владислав, не понимая всех душевных страданий своей матери. -У меня тоже были такие мысли, но я беспокоилась, что кто-нибудь сможет их найти. Я решила, что их нужно спрятать так, чтобы даже я не смогла их найти, и для этого мне нужен человек, который мыслит иначе, чем я, и этим человеком будешь ты. — Элизабет разговаривала с ним так, словно он был учеником, которому оказали великую честь. -Я? Ты выбрала меня? — удивлённо спрашивал Владислав. -Да, я выбрала тебя, чтобы ты закопал эти два флакончика с афродизиаком глубоко в землю и чтобы только ты мог знать, где они спрятаны, и никто другой, даже я, потому что я уже многое знаю, и мне неприятно знать это о себе. Так что иди и избавь меня от новых неприятных знаний о себе. — Элизабет говорила с ним с нежеланием знать о своей истинной натуре. Элизабет передала Владиславу в руки два флакона. -Мама, ты можешь полностью положиться на меня в этом. — сказал Владислав, в голосе которого слышалось повышение самооценки. -Я в этом не сомневаюсь. — сказала Элизабет, подошла ближе к сыну, обняла его и прошептала ему на ухо. — Я горжусь тем, что я твоя мать (поцеловала его в щеку). Ладно, иди. — сказала Элизабет с «искренней» любовью. Элизабет перестала обнимать Владислава, и он вышел из комнаты. Владислав шёл в неизвестном направлении и думал, куда бы спрятать флаконы с оставшимся афродизиаком. Он про себя говорил: «Почему я так быстро согласился на эту хрень? И где ты (мама) хочешь, чтобы я их спрятал? Так спокойно. Спокойно. Я не должен подводить маму, я должен сделать так, как она просила. Она попросила меня закопать их поглубже в землю. Было бы лучше, если бы я уточнил, она говорила сделать это напрямую или это было просто выражение. Ты дурак, Владислав Знанствен-Мосност, дурак, дурак.». Владислав так увлёкся внутренним монологом в своей голове, что не заметил, как приблизился к стене, пока не врезался в неё. Он сильно ударился о стену, из-за чего у него разболелся нос. Он свалился за нос и начал медленно отходить от стены. Когда боль в носу утихла, Владислав поднял голову и увидел за окном пустой цветник, где Карл планировал посадить молочные цветы. Молочные цветы — это цветы, которые выглядят как колокольчики, а на вкус как молоко. Они используют в качестве заменителя молока для людей с гиполактазией, так как в них нет лактозы. -Я думаю, что нашёл идеальное место, чтобы скрыть следы преступления своей матери. — гордо сказал Владислав и направился к двери, которая вела в сад, где был пустой цветник. Владислав начал копать ногой небольшую ямку, как собака. После этого он бросил в яму два флакона с оставшимися афродизиаком и тоже закопал её ногой. Затем Владислав слегка придавил землю там, где был холмик из-за двух закопанных флоконов, чтобы скрыть следы. После «тяжёлой» работы, Владислав пошёл в дом доедать свой холодный ужин. Три дня спустя Карл Хру-Доролу вернулся в дом на карете. Элизабет и её младшей сын Владислав встретили его в прихожей. -Ох, дорогой Карл, как мы скучали по тебе, особенно я. — радостно сказала Элизабет и начала обнимать его (от сердца к сердцу). -Я никогда не сомневался, что ты будешь скучать по мне. — сказал Карл так, словно ожидал такой встречи. -Я очень рад, что ты вернулся, Карл. — приветливо сказал Владислав с лёгким волнением и протянул руку для рукопожатия. -Взаимно. — сказал Карл с улыбкой и пожал Владиславу руку через Элизабет. Элизабет перестала прижимать Карла к себе, как плюшевого мишку. Она отошла от него на пару шагов. -Ты голоден? Я услышала урчание у тебя в животе, когда обнимала тебя. — Элизабет говорила с желанием поговорить с ним, поскольку еда была механизмом чтобы провести время вместе. Кроме того, учитывая недавние новость, которая шокировала Элизабет, ей, очевидно, было о чем поговорить с Карлом. -Это было бы здорово, но я хотел бы поговорить с Михаэлой, поправилась ли она? — сказал Карл, испытывая желание увидеть её, потому что она была для него лучиком света в царстве несвободы. -Михаэла выздоравливает, но пусть она ещё немного полежит на постели. — ревностно сказал Владислав. -Ох, как мне её жаль. — грустно сказал Карл. -Не беспокойся о ней, она поправится, а тебе следует пойти со мной в столовую комнату, сейчас время обеда, а для тебя ещё время и завтрака. — Элизабет говорила спокойно, как будто её слова гипнотизировали его. Элизабет и Карл прошли в столовую комнату, где на столе лежал прекрасный столовый сервиз. На тарелках были горячие блюда, приготовленные по особому рецепту повара. Блюда не только вкусно пахли, но и выглядели красиво, как будто над ними работал фуд — дизайнер. Но Элизабет и особенно Карл пришли не для того, чтобы полюбоваться едой, а для того, чтобы её съесть, поэтому они сели за стол и приступили к еде. -Почему Владислав не пришёл на обед? — спросил Карл, который привык видеть его за всеми процессами приема пищи. -Он решил пообедать с Михаэлой в её комнате. — спокойно сказала Элизабет. -А, я понимаю. — понимающе сказал Карл. -Послушай, тебе не кажется, что в нашей жизни недостаточно страсти? — спросила Элизабет с желанием страсти. -Что? О чём ты говоришь? — смущённо спросил Карл. -Ну, в нашей жизни не хватает страсти. — сказала Элизабет с пробуждение возбуждения. -Почему ты спрашиваешь меня об этом сейчас? — спросил Карл, не понимая поведения своей жены. -Ну как же, это ведь так приятно, ведь именно страсть даёт энергию человеку, или что твой возраст погасил твои сексуальные фантазии? — Элизабет говорила с глупым и пошлым юмором. -Нет, я не утратил своего воображения, особенно когда дело касается секса. — взволнованно сказал Карл, которому не понравились слова Элизабет. Пока Карл говорил это, Элизабет встала со своего стула и обняла его сзади. -Ну, послушай, у человека всего одна жизнь, верно? — спросила Элизабет с тихой возбужденим. -Да, верно. — спокойно сказал Карл. -И у нас осталось не так уж много времени на нашу жизнь, верно? — спросила Элизабет с эротическими вздохами. -И это сново верно. Элизабет, почему ты задаёшь мне такие очевидные для всех вопросы? — спросил Карл, который начал подозревать, что она на что-то намекает. -Я хочу оставить Владислава и Михаэлу в покое до конца наших дней. — сказала Элизабет со страстным возбужденим. -А чем мы собираемся заниматься до конца наших дней вместе, без Владислава и Михаэлы? — спросил Карл со скрытым страхом быть с ней рядом. -Ну, неужели ты действительно меня не понял? — расстроенно спросила Элизабет. -Сексом? — спросил Карл с долей подросковой пошластью. -Да, мы будем заниматься сексом до конца наших дней, это будут лучшие дни в нашей жизни. Два одиночества, одна стала жертвой неверного мужа, а второй стал жертвой своего эгоизма и нарциссизма, теперь они нашли друг друга и согреют свои души в страсном сексе. Как тебе это нравится? — возбужденно говорила Элизабет и подправить вверх — вниз, как будто уже занимается с ним сексом. -Мне нравится это. — сказал Карл с усталостью от её энергичности. -Спасибо тебе, Карл, ты сделал последние дни моей жизни самыми счастливыми. — радостно сказала Элизабет и прыгала. -Только, пожалуйста, дай мне спокойно поесть. — сказал Карл, который устал от гиперактивной Элизабет. -Ой, прости, продолжай есть. — радостно сказала Элизабет и отпустила Карла. После чего Элизабет села на всвой стул и принялись за еду. Они ели еду, но, как обычно, не разговаривали. В это время Владислав находится с Михаэлой в её комнате и пытался заговорить с ней. Но из-за нерешительности Владислава, Михаэла заговорила первой. -Я услышала, как к дому подъехала карета, и как ты с мамой кого-то встретили, кто приехал? — спросила Михаэла, которой надоело молчание Владислава. -Да, так, Карл Хру-Доролу вернулся с похорон. — сказал Владислав, который наконец отвлекся от своих мыслей. -Почему вы меня не позвали? Я бы с ним встретилась. — обиженно и негодующе сказала Михаэла. -Потому что тебе все ещё нужно прийти в себя, а Карл хотел встретиться с Элизабет. — заботливо сказал Владислав. -Он всегда первым делом после похорон разговаривает с Элизабет? — спросила Михаэла с лёгким разочарованием. Михаэла считала, что Карл был более независим от Элизабет, даже после личной драмы он не побежит к ней, чтобы рассказать о своих проблемах. -Я не знаю, он редко покидает город Титок. Послушай, Михаэла, может быть, нам стоит жить для себя, а не для них? Они сами по себе, а мы сами по себе, как тебе это нравится? — Владислав пытался говорить как авантюрист из приключенческих романов. Но из-за его внешности, которая была далеко от внешности авантюриста, его поведение выглядело нелепым. -В смысле? — непонимающе спросила Михаэла. -Ты понимаешь, что Элизабет хочет провести свои последние дни с Карлом как самые страстными в её и его жизни. И я подумал, что у них не будет на нас времени, поэтому мы должны наслаждаться жизнью без них и без секса. — Владислав говорил как человек, который хочет насладиться свободой. Михаэла это показалось смешным, поскольку она продолжала думать о нем как о человеке, который не любит свободу. -И ты предлагаешь? — спросила Михаэла с лёгким интересом, потому что она не видела никакой инициативы со стороны Владислава. -Мы расскажем друг другу, что нам нравится, и будем вместе посвящать все свободное время нашим увлечениям. Я начну первым, мне нравится книги, история города Титок, политика, философия, социология, религиоведение и экономика. А что тебе нравится? — Владислав говорил очень энергично и решительно. -Мне нравится книги, история, идеи анархизма и феминизма, философия и идея сейчас хорошо и молча поесть. — быстро сказала Михаэла, желая перейти к еде. -Что? — удивительно спросил Владислав, который не расслышал, что она сказала последние. -Владислав, мне нравится твоя идея, но у меня болит голова и я хочу есть. — ноющее сказала Михаэла. После этих слов Михаэла и Владислав начали есть, а не разговаривать. В целом, этот день был удручающе обыденным и ничем не запомнился. В конце дня, перед тем как лечь спать, как Элизабет и обещала, она и Карл занялись сексом. В нем было много страсти, которая доставляла удовольствие только Элизабет, в то время как Карл ничего не чувствовал. После страстного секса Элизабет заснула, а Карл — нет. Его преследовало чувство голода и жажды общения, которые не могли быть удовлетворены, если бы он продолжал свою жизнь с Элизабет и её сыном — рабом. Карл не мог жить с ней и прекрасно это понимал. Он встретил с кровати и вышел из комнаты, чтобы пройтись по дому, так как долго не мог заснуть. Ночь была тёплой и уютной. Луна была белая, как свежевыпавший снег, и ярко сияла, как маяк для кораблей в виде звёзд. Спали птицы и животные, спали люди, которым, в отличие от них, пришлось бы идти на работу на рассвете дня. В такие тихие часы ночи были настоящим подарком для бессонного человека, потому что он мог насладиться своими мыслями в мёртвой тишине. В это время Карл размылял про себя: «Да, человек быстро привыкает думать, что ему чего-то не хватает в жизни. Но когда он получает что-то, что, как он думал, избавит его от чувства неполноценности, он начинает думать, что ему не хватает той жизни, от которой он бежал. Да, это именно обо мне. Я страдал от того, что не мог стать отцом и мужем, но когда в старости у меня появились жена и дети, я начал скучать по прежней жизни. Может быть, я эгоист? Главное, если я перестану вести такой образ жизни, это не начать скучать по нему.». Карл был так сильно погружен в свои мысли, что не заметил, как к нему подошла Михаэла. -Карл, ты тоже не спишь? — сонно спросила Михаэла. -Я не могу заснуть из-за дождя. — печально сказал Карл. -Какого дождья? — спросила Михаэла, не понимая, о чем он говорит. -Я о дождей, которые идёт внутри меня. — сказал Карл, намекая на свою печаль. -А, я понимаю. Лично я не могу спать из-за болей в животе. — сказала Михаэла, схватилась за живот и жестом подозвала Карла к себе. Карл подошёл к ней и прошептал ей на ухо. -Что? — шёпотом спросил Карл, волнуясь за неё. -Мне кажется, что в моей животе живёт неизвестное существо. Как будто я беременна? — Михаэла говорила это с тяжелым дыханием. -Ты беременна? От кого? — в ужасе спросил Карл, на грани крика. -Не кричи, а то ты их разбудишь! — сердито сказала Михаэла в полный голос. -Но когда ты это почувствовала? — спросил Карл, который не хотел представлять такую реальность. -Три дня назад я начала чувствовать, как что-то растет и развивается в моем животе. — Михаэла говорила со страхом, из-за которого иногда стучала зубами, как от холода. -Было ли у тебя что-то подобное раньше? — спросил Карл, желая, чтобы это было простое пищевое отравление. -Нет, не было, но было одно неприятное чувство, о котором я никому не рассказывала. — стыдливо сказала Михаэла, не желая этого говорить. -Какое чувство? — с любопытством спросил Карл. -Это произошло после того, как я выпила лекарство Элизабет, я заснула. Когда я спала, мне казалось, что мое тело ощупывают и что-то теплое, похожее на язык, лижет мою вульву. После того, как я проснулась, все моё тело болело. В знак подтверждения моих опасений, что в комнате кто-то был, я нашла этот волос, которые не принадлежат ни мне, ни другим. — Михаэла говорила со страхом перед неизвестным. Пока Микаэла говорила это, она показала этот волос. Вульва — это медицинское название наружных тазовых половых органов женщины. Это совокупность мочеполовых органов женщины, образующих вход в её родовые пути. -Какой ужас! И что ты собираешься делать? — сказал Карл, который не мог стоять от страха. -Завтра придет маг-врач Роберт Медисин, я подкуплю его, чтобы он сказал мне, беременна я или нет. Ты должен написать письмо моим родителям, чтобы они знали о моем состоянии. — сказала Михаэла со страхом за себя и за него. -А почему не сообщить об этом в полицию? — спросил Карл, не понимая, почему она не доверяет полиции. -Потому что я думаю, что Владислав Знанствен-Мосност, каким-то образом замешанный в этом, и он может запретить полиции расследовать это дело. Пожалуйста, помоги мне, ты единственный человек, которому я могу доверять в этом доме. — умоляла Михаэла. -Ты можешь полностью положиться на меня. — успокаивающие сказал Карл. Закончив короткий ночной разговор на позитивной ноте, Карл и Михаэла разошлись по своим комнатам. На следующий день в доме, а также на его задним и переднем дворах началась подготовка к вечеринке в честь начала губернаторства Владислава Знанствен-Мосностона. Раньше Элизабет подписывала приглашения на вечеринки, но для этого торжества она решила пригласить печатника, который записал бы приглашение на вечеринку на пишущей машинке под диктовку Элизабет. Утром у Элизабет было так много дел, что Карл мог спокойно заниматься своими делами. Он решил написать письмо родителям Михаэлы от её имени: «Дорогие родители, вы единственные люди, на кого я могу положиться в этой ситуации. Если вы читаете это, вам лучше присесть, потому что то, что я пишу в этом письме, возможно, шокирует вас. Мне кажется, что меня изнасиловал мужчина, пока я спала, а также что я беременна, и самое главное во всем этом я считаю, что в этом виноваты Элизабет и Владислав. Не пытайтесь обратиться в полицию, на мой взгляд, тот факт, что Владислав стал губернатором, может стать решающим фактором для того, чтобы они не расследовали это дело. Я хочу, чтобы вы помогли мне сбежать отсюда, вы можете придумать любую идею, чтобы вытащить меня отсюда, я подыграю вам. Самое главное — сделать так, чтобы ваша идея выглядела реалистичной для Элизабет, чтобы я смогла покинуть её.». Закончив работу над письмом, Карл отпрашивался в домашнию библиотеку, где печатник писал все приглашения на вечеринку, продиктованные Элизабет. -Элизабет, тебе нужно пойти поговорить с Владиславом, ему нужна твоя помощь. — сказал Карл, желая, чтобы она поскорее ушла. -Охх, что с ним опять не так? — недовольно сказала Элизабет и вышла из домашней библиотеки. -Где конверт с письмом для Фемелэ-Кин на приглашением на вечеринку? — шёпотом спросил Карл, желая, чтобы он не задавал ненужных вопросов. -Если ты ищешь конверт для Фемелэ-Кин, то я облегчу тебе работу. Вот он. — печатник говорил с усталым видом. Было слышно, как он устал от работы, и ему хотелось чем — нибудь отвлечь себя от неё. -Отдай это мне в руки! — сказал Карл с дикой жадностью. -Зачем это тебе нужно? — с любопытством спросил печатник, настраиваясь на разговор. -Я должен положить деньги в конверт вместе с письмом. — раздраженно сказал Карл. -Элизабет не говорила мне класть деньги в конверты с приглашениями на вечеринку. Почему семья Фемелэ-Кин такая особенная для вас? — печатник говорил остроумно, потому что его нельзя обмануть. -Это семья нашей невестки, и, кроме того, у этой семьи сейчас серьёзные финансовые проблемы. — сказал Карл, стараясь голосом изобразить, что это неприятная тема. -Ладно, держи конверт и засунь деньги свою дурацкую благотворительность. — хамски сказал печатник и бросил ему конверт. Карл быстро схватил конверт и засунул деньги, где между нами лежало секретное письмо. После этого Карл покинул домашнюю библиотеку до тех пор, пока в неё не вернулась Элизабет. Вечером все письма были написаны и отправлены по почте. На следующий день Нина и Мартин приехали в дом без предупреждения. Дворецкий Анджей впустил их в дом и начал сопровождать к Элизабет. Все то время, что Нина и Мартин шли к Элизабет, они готовились выместить на ней весь свой гнев. -Элизабет, что ты сделала с моей дочерью? — гневно спросила Нина, переходя на крик. -Элизабет, это не то, о чем мы договорились. — гневно закричал Мартин на грани нервозности. -Могу я спросить, почему вы так сильно возненавидели Элизабет за один момент? — спросил Анджей, не желая портить Элизабет этот день. -Это не твое дело, так что заткнись и продолжай вести нас до Элизабет. — сказал Мартин с презрением к нему, потому что он вмешался в их разговор. Анджей решил заткнуться и не вмешиваться в их разговор и привел их в комнату, где находилась Элизабет. Когда Нина и Мартин вошли в комнату, они увидели, что Элизабет разговаривает с прислугой о том, как должны выглядеть книги на полках. -Элизабет, что это значит?! — гневно спросила Нина и набросилась на неё с письмом. Элизабет взяла письмо и прочла его про себя. -О Боже. — печально сказала Элизабет и сложила письмо пополам. — Слуги, вы можете уйти, чтобы подготовить другие комнаты для гостей, здесь все закончено, я скоро приду к вам. — сказала Элизабет, не желая, чтобы они её слышали. Слуги покинули комнату и отправились готовить другие команты для гостей. Мартин закрыл дверь и поставил перед ней стул. -Что тебе стыдно? — насмешливо спросила Нина. -Тебе ничего сказать нам сейчас, верно? — с презрением спросил Мартин. -Послушайте, я могу все объяснить! — в панике воскликнула Элизабет. -Ой, мы послушаем с удовольствием, я даже верну тебе деньги. — грубо сказал Мартин и швырнул деньги ей в лицо. -Хорошо, я начну. — сказала Элизабет и глубоко вздохнула. — Я дала ей свободу, но, будучи робыней, она не знала, что с ней делать. Она потеряла смысл жизни, потому что до этого у неё был смысл в борьбе с вами. Михаэла, чтобы вернуть себе прежний её смысл жизни, чтобы добиться этого, она придумала эту фантастическую чушь и подкупила вас. — Элизабет говорила с горечью, пытаясь выставить себя жертвой эгоистичной невестка. В этот момент Нина и Мартин пришли в ужас от своей лживой дочери. Нина мысленно произнесла: «Боже, я не поняла, что это была ложь. Я уже давно слышу, как моя дочь о свободе, но это уже слишком.». Она подошла к ней и приобняла её. -Если бы месяц назад мне сказали, что ложь моей дочери заставит меня не доверять моей лучшей подруге, я бы в это не поверила. Ах, пожалуйста, прости меня, Элизабет. — стыдливо сказала Нина со слезами на глазах и обняла её. -Я не поверю ничему из того, что написала Михаэла в своих письмах, пока ты не напишешь нам об проблеме. — сказал Мартин, намекая, что он полностью потерял доверие к Михаэле. Когда Мартин произнес слово «проблеме», он показал кавычки пальцами. -Лучше подойти к нам и обними нас. - требовально сказала Нина, желая, чтобы она и Элизабет оказались в объятиях Мартина. Мартин подошёл к Элизабет и обнял её и Нину. В этот прекрасный момент Элизабет ничего не сказала, она просто наслаждалась моментом. Элизабет про себя сказала: «Как приятно манипулировать придурками.».