рядом

революция, в привычном понимании этого термина, всегда обозначает движение куда-то вперёд, некое... развитие. так почему Маркус чувствует, словно стоит на месте? митинги, бесконечные попытки мирных переговоров с людьми толком ни к чему не привели. андроидов всë ещё продолжали уничтожать, как скот на бойне; выслеживают их на улице, зверски издеваются, преследуют с одной лишь целью - не дать уйти им живыми. Иерихон раз за разом терпит огромные потери. кто-то из девиантов, не выдерживая решений лидера, в конце-концов покидают корабль в поиске своего пути для обретения свободы, но всё же... остаются рядом и те, кто готов идти за Маркусом, не смотря ни на что - в самое пекло, под обстрелы пуль и на верную гибель - для них уже не имела значения собственная жизнь, только цель. и одним из верных последователей стал Саймон. он видел, как Маркус жертвует собой, как далеко он готов зайти ради освобождения их народа от рабства. пламя, что ему удалось разжечь внутри Иерихона в свой первый день прибытия, охватило все важнейшие биокомпоненты Саймона или, как это сказали бы люди, - его сердце. он подарил надежду. Манфред сидел на верхней палубе корабля, чтобы побыть в одиночестве. здесь всё совсем обветшало: пожелтевшие плакаты от палящих солнечных лучей, несколько журналов, покрытых слоем пыли и грязи, и богом уцелевшее фортепиано. глухая музыка, вырывающаяся из под старых клавиш, заслонила собой шум ветра в ушах и чужие приближающиеся шаги. — размышляешь? — тихо подал свой голос Саймон, смотря на сидевшего за инструментом андроида. — пытаюсь. — спокойно ответил лидер на последней ноте импровизированной мелодии. она позволила ощутить лёгкую тоску и привкус горечи на кончике языка - эту композицию он однажды сыграл в доме Карла своего отца. — это было красиво. — блондин отпрянул от стены и сделал несколько шагов по направлению к Маркусу. — хочешь поговорить? на Саймона устремились два разноцветных глаза. да, он определено хотел бы поговорить, но разве он имеет право на переживания? все девианты здесь надеятся на него, и Маркус несёт за них ответственность. он старался играть роль уверенного в себе лидера, который знает, что делает, но проблема в том, что он не знал. слишком много сомнений, неопределённости посеяно в его душе. он встал со стула и вздохнул, устремляя взор на открытый город и скрывающееся солнце за высотными зданиями. — я знаю, тебе тяжело. особенно сейчас, но... — всë в порядке, Саймон, — перебил он андроида и взглянул на него через плечо лишь на мгновенье. — просто я... — лидер осёкся. он знал, что друг прекрасно понимал его без слов. пожалуй, он был единственным на всём корабле, кто не оставлял Манфреда без должного внимания или помощи. в воздухе воцарилась тишина и, знаете, в компании Саймона она была вполне комфортная. в ней не было ничего напрягающего. — они надеятся на меня. — раздосадовано начал Маркус, сжимая руки в кулаки. — ждут, что я покажу им путь. знали бы они, что я сам потерян. Саймон смотрит на него с грустью во взгляде, эмпатией и болью в груди. он в успокаивающем жесте, с особой осторожностью, кладёт руку на плечо лидера и Маркус оборачивается к нему. — и ты всë делаешь правильно, Маркус. ты оправдываешь ту надежду, которую подарил нам в самом начале. делай то, что считаешь нужным, то, что говорит тебе... это. — рука андроида плавно скользит вдоль груди и останавливается на месте, где у людей обычно располагается сердце, и у Манфреда перехватило дыхание. — ты нигде не ошибся. если бы Маркусу требовался кислород, как людям, он бы начал задыхаться в эту же секунду; если бы по его венам текла кровь, она бы закипела и если бы... — Саймон, почему ты... — потому что ты в этом нуждаешься. — ответил девиант, не дождавшись полного вопроса. он знал, о чем Маркус мог думать. знал, о чем он мог переживать. слишком тяжёлая ноша легла на плечи всего одного андроида и рядом должен быть кто-то, кто сможет эту тяжесть разделить вместе с ним. не по приказу, не по просьбе, а потому что так было правильно. Саймон больше не мог стоять в стороне, наблюдая за тем, как он ломается. Маркус выдохнул, закрыл глаза и опустил голову. одновременно боролся с желанием прикоснуться в ответ и с бурей эмоций внутри себя. диод на виске - конечно, если бы он остался на месте - наверняка бы тревожно горел то жёлтым, то красным прямо сейчас, выдавая его волнение, зато температура его корпуса, казалось, возрастала в геометрической прогрессии. чужая рука коснулась его пальцев и он открыл глаза. лицо Саймона выражало умиротворëнность и совершенно немыслимым образом это спокойствие распространилось на всё его тело и разум. хватило несколько секунд, чтобы опустить взгляд на их руки с деактивированной кожей и понять - он чувствует его. — грядут перемены, Маркус, и что бы ни случилось завтра, я пойду за тобой.