***
В густой темноте лес начинает жить своей жизнью. Черти устраивают пьянки в глубоких омутах, разгоняя русалок по краям озера. Дикие звери вылезают из своих нор и отправляются бродить по чаще, вынюхивая добычу. В кронах деревьев заводят перекличку птицы — соловей исполняет свою протяжную песню, тихо чирикают воробьи, изящным звоном переливается иволга. В воздухе разливается острый аромат аконита, растущего на кромке молодой березовой рощи. Запах туманит сознание, сжимая мозг в дурманящие тиски. Андрей чувствует, как все тело слегка потряхивает то ли от ночной прохлады, то ли от усталости, то ли от страха. Темно так, что он не видит собственных рук, и движется вперед скорее по инерции, чем с конкретным намерением. Обрывки мыслей пытаются выстроиться в логическую цепочку, но все никак не могут зацепиться друг за друга. Кожу саднит от липкого холодного пота, голова будто набита ватой и ничего не соображает. Князь беспомощно хватается за ветки деревьев, изо всех сил пытаясь удержаться на ногах. Странная вещь — буквально мгновение назад он сидел под деревом на опушке, совсем недалеко от деревни, в которой жила его бабушка. Родители ссылали Андрея сюда каждое лето, подальше от душного, загазованного города, и он всегда был этому несказанно рад. Здешние места всегда казались ему какими-то мистическими, полными тайн, а это всегда отличная почва для буйной юношеской фантазии. Князь любил вставать рано утром, когда солнце только поднимается над горизонтом, а поля вокруг деревни еще поблескивают от росы, и уходить в сторону леса. Бродить по мшистым тропам, сидеть на нагретых камнях у озера, вдыхать ароматы сосен. Воздух в эти часы казался Андрею особенно чистым, царапающим легкие соцветиями запахов. Своей остротой он дурманил сознание и затягивал глубже в чащу на долгие часы. В этот день Князь, как обычно, проснулся с первыми петухами, подхватил с тумбочки новый альбом с карандашами и побрел в сторону своего любимого дуба, раскинувшего крону над небольшим прудиком. Здесь в голове особенно хорошо рисовались образы, соединялись истории, наслаиваясь все новыми и новыми сюжетами, как годичные кольца деревьев. Все время до заката Андрей провел за созданием нового рисунка. На нем был изображен юноша, сидящий верхом на толстой ветви и украдкой наблюдающий за миниатюрной девушкой, разглядывающей свое отражение в зеленоватой воде пруда. Девушка была то ли феей, то ли русалкой — до конца разобраться не удалось, потому что в момент, когда Князев начал пририсовывать к ее спине невесомые крылья, в глаза предательски засветило солнце. В надежде скрыться от назойливых вечерних лучей, Андрей двинулся в сторону леса, да так и не заметил, как в голове вдруг помутнело, и ноги сами повели его глубже в чащу. Мимо кручи, через болото, минуя волчье логово — парень начал приходить в себя только тогда, когда уже не мог понять, где находится. Солнце уже давно зашло за горизонт, а Князь все шел вперед, практически вслепую, и мысленно умолял лешего вывести его на верный путь. Бабушка всегда говорила, что леший — главный в лесу, и, если уж заплутал, так это его вина. Потерявший дорогу должен выйти с ним на контакт и договориться, иначе с домом придется распрощаться навсегда. Андрей с ужасом представил свои голые кости, валяющиеся где-нибудь в волчьей яме, и противный холодок пробежался по всему телу. Голову все еще туманило, и он никак не мог осознать, куда его завел липкий морок. Ни одной знакомой тропинки, ни одного родного деревца. Вдали меж темных осиновых стволов мелькнул огонек. Князь встряхнул головой и прищурил глаза, пытаясь понять, не почудилось ли. Он задержал дыхание и ускорил шаг, загребая носами кед сухие листья. Близилась осень, и деревья начинали потихоньку осыпаться, застилая плотным ковром лесные травы. От них пахло сыростью и уходящим летом, а еще — какой-то островатой копотью, прямо как от углей на потухшем костре. Андрей расширил ноздри, вдыхая поглубже странный аромат, и завертел головой. Кажется, этот запах шел совсем не от листьев. Дым. Пахло дымом — прямо как в деревне по воскресеньям, когда все в округе начинали топить бани. Князь раздвинул перед собой густые еловые ветви и вдруг замер. Перед ним резко возникла небольшая поляна, вся заросшая душицей. Пряный, немного сладковатый запах лиловых соцветий тут же защекотал ноздри. Андрей наклонился вперед, чихая в кулак, и почувствовал под ногой что-то продолговатое. Сухая ветка с хрустом сломалась под его весом, всковырнув ночную тишину, а вслед за этим послышался скрип дверных петель. Посреди поляны стоял деревянный дом, и Князь мог поклясться, что туда только что кто-то вошел. За пыльными стеклами окон горел свет, из трубы на крыше тонкой струйкой сочился дым. Андрей начал осторожно подходить к покосившемуся крыльцу, сжимая в кулаках длинные рукава своей старой куртки. На улице начинало холодать, в небе фонарем загорелась полная луна, заливая своим тусклым светом макушки сосен. Сбоку крыльца ровным рядком были выложены пучки душистых трав, под окном стояло железное ведро с водой — из него торчала деревянная ручка топора. Князь судорожно сглотнул, переводя взгляд на подоконник — там лежал череп какого-то животного и еще парочка костей. По спине пробежал табун мурашек, и Андрей встряхнул головой, отгоняя появившийся откуда не возьмись страх. Дом наверняка был охотничьей хижиной — Князь знал, что по лесу их натыкано бесчисленное количество. Делать нечего, не слоняться же ему по чаще всю ночь в поисках собственной смерти. Места здесь дикие, повстречаться ненароком с какой-нибудь лохматой тварью — раз плюнуть, а оказываться в такой жизненной ситуации уж точно не хотелось, поэтому Андрей собрал всю свою волю в кулак и три раза постучал по деревянной двери. В подтверждение его мыслей где-то в глубине леса раздался волчий вой. От этого звука сжалось все внутри, и Князь начал нервно кусать губы — паника почти накрыла его с головой, когда дверь отворилась, и из темного коридора блеснула пара черных глаз. Из полумрака на него надвигалась высокая, лохматая фигура, сжимающая в руке что-то продолговатое и подозрительно блестящее. Андрей было весь сжался от зловещей картины, но тут свет с крыльца скользнул на таинственного хозяина дома, и Князь увидел перед собой молодого человека, едва ли старше его самого. Тот вопросительно приподнял темные брови, уставившись на непрошенного гостя, и отложил на тумбочку рядом с собой большой кухонный нож. На парне была одета огромная рубаха из грубой ткани, в отросших почти до плеч запутанных волосах виднелись еловые иголки. Его секундное замешательство исчезло почти сразу, и через секунду по лицу расползлась наполовину беззубая, немного безумная улыбка. — Что ж, заходи, путник, — он отворил перед Князем дверь. Выглядело это так, будто парень прочитал андреевы мысли, и сразу понял, кто он, как сюда попал, и что тут делает. Как будто ждал его визита. Андрей мазнул взглядом по темному коридору за спиной хозяина и шагнул через порог. Воздух внутри был нагрет огнем, и пахло как-то странно — чем-то то ли сладким, то ли горьким. На стенах из темной древесины мелькали тени от горящих свечей. В единственной в доме комнате они были натыканы повсюду: дотлевали в баночных крышках на подоконнике, плавились в подстаканниках на тумбочках. Рядом с небольшой печью на столе стояла газовая горелка, а на ней — котел с неведомой бурлящей смесью. Подойдя ближе, Князь понял, что запах исходил от него. Вверх от металлического ободка клубами поднимался пар, пахнущий чем-то травяным, как сироп от кашля. Андрей застыл перед варевом, вдыхая необычный аромат, и почувствовал, как по телу пробегает волна расслабления, будто все напряжение, которое он чувствовал до этого, разом отступило. Весь он в секунду стал легким, как перышко, резко захотелось спать. Балансирующий на грани реальности и сладостной неги Князь не сразу почувствовал, как чужая рука мягко ложится на его плечи, тянет подальше от котла и приземляет на лавку в другом углу комнаты. Хозяин дома с ухмылкой пощелкал пальцами прямо перед носом и сунул в руки кувшин с чем-то прозрачным, должно быть, с водой. Пока Андрей жадно пил, постепенно освобождаясь от нахлынувшего морока, он выключил огонь под варевом и принялся убирать со стола связки высушенных трав, аккуратно раскладывая их по подписанным коробочкам. — Успокаивает, правда? — парень закончил сортировку и уселся на лавке напротив, разглядывая своего гостя исподлобья со странной улыбкой на лице, — Вообще это противовоспалительное, но с анисом походу переборщил. Он действует на нервную систему, в больших количествах может нормально так накрыть. Ну ладно, а теперь поведай, что тебя сюда привело, — хозяин прервал свой короткий монолог и выжидающе уставился на Князя. Андрей заторможенно кивнул, все еще не до конца избавившись от наваждения. Он вообще слабо понимал, как в итоге здесь оказался. Половина дороги по лесу прошла будто в тумане, ноги сами тащили его вперед, а сознание периодически совсем отключалось, вырывая из памяти целые клочки реальности. Потом был холод, темнота, страх, пробирающий до костей, волчий вой, еле заметный огонек меж стволов, опушка, хижина, дверь, череп на подоконнике, еловые иголки в чужих лохматых волосах, зельевой кумар и, наконец, эта деревянная лавка, на которой он теперь сидел, пытаясь собрать мысли в кучу. Прогнав отрывки недавних воспоминаний через свой мозг, Князь понял, что решительно не знает ответа на вопрос, поэтому оставалось только молчать, неловко пожимая плечами. Незнакомец наблюдал за этим с каким-то таинственным пониманием и продолжал улыбаться сам себе, зажимая между пальцев мочку правого уха. Потом он встал, подошел к чернеющему печному отверстию и выудил оттуда закопченный горшок, наполненный чем-то похожим на картошку с мясом. Андрей втянул носом аромат еды и услышал, как предательски урчит собственный живот. Хозяин, не задавая вопросов, разложил содержимое горшка по тарелкам, пододвинул одну к Князю и сунул ему в руку алюминиевую вилку. — Я и сам знаю, на самом деле, — парень продолжил говорить, не отрывая темного взгляда от князевского лица, — Сразу почувствовал, что кто-то чужой задержался у нас дольше положенного. Страхом запахло. Вот только не каждого лес принимает и выводит на нужные тропы, обычно чужаки в волчьей яме оказываются или чего похуже, ты же понимаешь, да? Вижу, что понимаешь. Есть что-то в тебе такое... — он сщурился в попытке подобрать слово, но в итоге прервался, не закончив фразу. Сразу видно, что парнишка необычный. Хозяин кумарил его всю дорогу, туман в мозги запускал, а тот все равно выгреб в центр леса, к его дому. И болота все прошел в темноте, будто знал, куда наступать надо, и в черном озере не потонул, и ни одна тварь лохматая не посмела у него на дороге встать. Андрей, тем временем, уплетал картошку с мясом за обе щеки и с интересом разглядывал незамысловатый интерьер хижины, краем уха слушая размышления хозяина, который продолжил рассказывать что-то про лесных животных. Вся стена напротив была увешена газетными вырезками и листочками, исписанными мелким почерком. В углу зачем-то громоздилась охапка сена, а на ней ровным рядком лежали дрова. Рядом с печью стояла односпальная кровать, на ней комком валялись одеяло и простыни, сверху было накидано несколько перьевых подушек. Под кроватью друг на друге стояли небольшие картонные коробочки, должно быть, с травами всех возможных видов. На стене у двери висело ружье, а под ним прижималась к доскам старая акустическая гитара. Князь хмыкнул, поймав себя на мысли, что его собственная комната в деревне выглядела почти так же, за исключением, конечно, сена, дров и трав. Он чувствовал себя настолько комфортно в чужом доме, что уже даже позабыл, что вообще-то находится непонятно где, в дремучем лесу с непонятным парнем, который, вообще-то, казался немного странным. Андрей понял, что даже не спросил, кто он, и что здесь делает. Если живет, то зачем? Где его семья? Почему так легко впустил чужого человека, будто знал, что он придет? Князю вдруг снова стало жутко — чудодейственный эффект аниса, видимо, закончился. Хотя, чего он боится — парень практически его возраста, должно быть, работает лесником. В своих размышлениях Князь не заметил, как хозяин дома замолчал и приподнялся с места, прислушиваясь к чему-то за окном. В его черных глазах блеснул зловещий огонек, а рот растянулся в еще более широкой улыбке. Он встал, убрал грязную посуду со стола и подошел к двери, снимая со стены ружье. По его взгляду Андрей понял, что тоже должен встать, и вдруг услышал, как чьи-то острые когти скребут деревянные стены дома со стороны улицы. В следующую секунду где-то неподалеку в чаще раздался протяжный вой, должно быть, целой стаи волков. — Друзья хотят покушать, пора выдвигаться в лес, — хозяин чуть не прыснул со смеху, наблюдая, как юноша напротив него весь бледнеет, а в воздухе невидимой дымкой снова поднимается запах страха. Такой кисловатый, как июльская красная смородина. Его он всегда чует за версту, — Да не бойся, сходишь со мной, поможешь. Или, может, хочешь тут остаться? Князь тут же вскочил с лавки, мотая головой. Противные щупальца страха все еще щекотали изнанку живота, но перспектива остаться одному в чужом доме посреди леса в окружении неведомых существ была совсем не радужной. Теперь он уж точно не отцепится от этого парня с еловыми иголками в волосах, каким бы странным он ни был. Что-то внутри подсказывало, что можно ему довериться, по крайней мере, до рассвета. Дальше жизнь покажет. Теплая рука легла на плечо и потянула с собой за дверь. Андрей, зацепившись за чужую ладонь, провалился в бездонную темноту ночного леса.***
Мелкий сентябрьский дождик барабанит по оконным стеклам. По серому небу плывут свинцовые облака. Природа плачет по ушедшему лету. В ушах рефреном отбивает монотонный голос преподавателя. Что-то про искусство — то, которое барокко, то, которое классицизм, арки, розетки, колонны. В общем, то, которое Андрей искусством не считает. Первый учебный день в реставрационном училище стремительно разрушает в пух и прах воздушные замки, которые мама старательно выстраивала в его голове утром за завтраком. Князь почти не слушал — он с трепетом вспоминал ускользнувший со звоном будильника сон. Было до ужаса интересно, что было бы, если бы он дальше пробирался по ночной чаще с хозяином леса, кормил вместе с ним волков, а потом возвращался бы обратно в теплую, пропахшую анисом и полынью хижину. Теперь он этого никогда не узнает. Андрей горько вздыхает, пропуская мимо ушей нудную лекцию. Благо, с задней парты почти не слышно. Вместо конспекта в тетради вырисовываются тонкостволые сосны, петляющие тропы, дом на опушке, череп на подоконнике. Рядом беспорядочными строчками бегут стихи, которые родились в голове по дороге в путягу. У меня есть нож, есть арбалет, Они служат мне уже тысячу лет. У меня есть лес, и это мой дом, Всю жизнь обитаю я в нём. Нынче все духи от феи до беса Меня называют Хозяином Леса. Мне преданно служат лохматые твари, Со временем все уважать меня стали. — Молодой человек, вы чего там застыли, как статуя? — Андрей резко поднимает голову, понимая, что слова препода направлены куда-то в его сторону, и сразу чувствует чей-то удивленный вздох над своим ухом. Он не успевает опомниться, как на стул рядом с ним плюхается нечто. Нечто очень длинное, сутулое, лохматое. С огромными карими, почти черными глазами, темными бровями-дугами и бесконечными ресницами. Паренек не обращает никакого внимания на выпады со стороны кафедры и чуть ли не носом падает в его, Андрюхину, тетрадь. Князь удивленно смотрит на развернувшееся перед ним действо, разглядывает нового соседа, и все внутри вдруг падает вниз. Он узнает. Даже еловые иголки, мать их, на месте — виднеются кое-где в копне густых каштановых волос. Сосед, тем временем, выныривает из беспардонного разглядывания чужой тетрадки и поднимает на Андрея полные детского восхищения глаза. — Это чего у тебя? Сам написал? Меня, кстати, Миха зовут, — заговорщически шепчет на ухо и протягивает широкую ладонь. Андрей пожимает ее и тут же чувствует тепло, которое обволакивает мозг не хуже анисового варева. Вот же колдуны чертовы. — Сам. Я Андрей, — Князь всматривается в соседа, так и не отпустив чужую руку. Миха немного тушуется под пристальным взглядом и отводит глаза в сторону от тетрадки, — А чего это у тебя иголки в волосах? — А, так это… тут елки везде вокруг училища натыканы, так я и зацепился башкой, пока шел, ё-мое, — Андрей отпускает руку и прыскает со смеха. Миха начинает заливаться вместе с ним. Так они и пропускают мимо ушей всю пару. Андрей шепотом рассказывает про свои стихи, рисунки, рассказы, а Миха слушает с упоением и добавляет что-то свое. Сначала робко, а к концу уже начинает переиначивать Андрюхины сюжеты, отчего те становятся еще острее и интереснее. Сказочный лес расступается перед ними, приглашая в свои волшебные дали. Теперь Андрей уверен, что точно узнает продолжение истории.