ultima linea

ᅠᅠᅠᅠᅠᅠхосе исполняется десять лет. ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ в такие дни небо затягивается свинцово-серыми тучами; солнце настойчиво прячется под ними, уходя куда-то совсем далеко ввысь, ласково обжигая небосвод в другом, совершенно далёком крае — там, где роднее ему, там, где лучше. лондон пахнет сыростью и грустью, холодными устами обжигая горячие детские ладони; этот раскаленный шар не светит даже в чудесный праздник. не приносит радости. сегодня хосе — именинник; сегодня его мечты сбываются. некоторые, но сбываются — папины руки подхватывают худощавое тельце десятилетнего ребёнка, громко хохоча, и, кажется, одаривая его тёплым прозвищем — львёнок. папа что-то ворчит на чистом английском, придерживая мальца, чтобы потом прошептать ему на родном испанском — feliz cumpleaños, cachorro de león. маленькая гордость семьи баденов — сегодня хосе поздравляют все: от матросов на папином корабле до господ из высшего света, которых он видит в первый раз. он чувствует себя несоизмеримо важной частью этого огромного мира когда папа ведёт его за руку по порту, и показывает ладонью на громоздкий расписной корабль; у мальчишки в зобу дыхание сперало лишь от мысли, что однажды отец возьмёт его с собой. и глаза юные горят праведной страстью к морю — свойственно ребячески он тянет отца ближе к кораблю; и они идут. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠсегодня хосе можно всё. фуршет в честь именин был непозволительно роскошным — но десятилетний хосе не любил такие празднества; там собиралось много народу: начиная от этих полноватых дам, намеревающихся затискать обоятельного мальца за обе щёки и втыкивая ему перед лицом своих юных красавиц, заканчивая высокими господинами со взглядом коршуна, мерзко щебечащих о чём-то своём. неудобная одежда и косые взгляда на именинника заставляли слегка сжаться; он подходил к отцу и крутился возле него. абсолютно по-детски? увольте, папа зато ласково щебечет ему на ушко, что через час они смогут посидеть в саду. и хосе ждёт. в такой день даже матушка показала печальную улыбку, протянув болезненное «с днём рождения, сынок». наверное, хосе было больно — её слова тянулись по ушам самым острым краем, а костлявые руки говорили сами за себя: ей не лучше. и хосе не мог загадать желание. зато сегодня приехал папа. и не было тех тошнотворно-страшных уроков музыки. сад увядал — осень всё больше раскрывала свое присутствие. но даже так, под сумерками благоухала сирень — хосе любил этот цветок, он пах приятно, ассоциировался с родным домом. и родителями. а отец действительно не врал — через час он сам тянул мальчишку в сад под каким-то своим предлогом. и младший баден старательно строил из себя саму официальность, кротко кланяясь и удаляясь вместе с родителем. сирень становится свидетелем сокровенного — часы становятся частью хосе; его драгоценным подарком, его самой любимой вещью. его проклятием. ᅠᅠᅠᅠᅠ«помни, что когда поднят якорь, но неясно, куда плыть - взгляни в небо, звёзды укажут тебе путь» ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠ«и письмо от твоего друга... я уверен, ему ты будешь рад не меньше» ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠаккуратная выведенная красным карандашом надпись на конверте гласит — «с днём рождения, хосе. ты мой лучший друг» ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠкевину исполняется пятнадцать лет ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠ в такой день за окном снежно и ветреннно; издержки зимы. плохая погода часто была спутником этого времени года и кевин, признаться, сильно расстраивался — долго гулять не выйдет. да и с кем? сегодня кевин — именинник; рано утром матушка заботливо приглаживает кудлатые и непослушные пряди, вслушиваясь в монотонное сопение. она улыбается — чисто и по-родительски заботливо, мягко протягивая тёплые пальцы к холодным щекам, касаясь совсем чуть-чуть, прежде чем огласить совсем тихое — «с днём рождения, барашек». ᅠᅠᅠᅠᅠᅠона не нарушает его покой. в его дне рождения — вековая скромность; небольшое празднество в тёплом кругу семьи. здесь обогрето юное сердце — этот день сосредотачивает в кевине обжигающий жар от счастья. и он верит: это праздник не просто так называют долгожданным. улыбчивое лицо матушки запоминается на много лет — юноша смеётся от ощущения губ на щеке и повторяет "ну хватит!" в самой беззлобной форме, взмахивая руками. отец не остаёт — его тяжёлая и сильная рука ощущается на макушке, а взьерошивание волос вызывает только довольную улыбку. кевин чувствует, что его любят. кевин знает это. мама испекла торт — приторно-нежный, объятый невероятной любовью и заботой, мягкий и вкусный; кевин сдерживает тихий восторг, как только оказывается близко к нему... но матушка упрашивает сначала загадать желание. молчит и думает, яркой спичкой загораясь в потёмках и никогда не раскрывая секрет загаданного — задувает свечи. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠпрочитанное утром письмо проносится перед глазами — расписные английские марки выступают пятнами в сознании. видится лишь одно — «с днём рождения, кевин. и ты тоже мой самый лучший друг» ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠхосе исполняется пятнадцать лет ᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠ дни рождения с каждым годом забываются, оставляя на отголосках памяти угольный мазок — теперь они безрадостны, абсолютно чёрно-белые и проходят по тому же уготовленному сценарию. ни красок, ни яркостей; всё тонет. хосе больше не просыпается в атмосфере радости и предвкушения; теперь это становится бесполезной рутиной сухого дня. он знает, что отец не приедет в этот раз — письмо, полученное за неделю до назначенного числа стало клеймом на оставшийся месяц: «извини, сынок. в этот раз снова не получится». хосе блуждает меж склизких улочек рядом с пристанью — наверное, по-мальчишески наивно он всё ещё надеется, что отец просто пошутил; что через полчаса или час он завидит эти родные паруса или увидит силуэт отца, деловито расхаживающий по капитанскому мостику и отчитывая матросов за малейшую оплошность. он хихикал, вспоминая, каким папа строгим выглядит тогда — но каким праведным и справедливым в своих нравоучениях. в мечтах хосе равнялся на него: тоже желал командовать судном и слышать от всех уважительное "капитан". стол к празднику накрывали из символических побуждений — напоминание о хоть каком-то единстве семьи. правда, баден младший это всё так же не любил: на застолье, обычно, атмосфера бесконечных козней и недобрых взглядов; особенно от едко-мерзотных тётушек и дядюшек, порицающий каждого, кто хотя бы немного дышал в зале. о, как хосе это не любил! не мог терпеть — всё ему противным казалось. поздравления от матери он, к слову, больше никогда не слышал. да и не услышит — по открытой ране да по сырой земле; пусть покоится с миром. папа, правда, теперь уставший ходит. этот праздник жизни не для хосе. по крайней мере, всё теперь не такое, как раньше — и ему хочется сбежать: может, под папино крыло или на край света, но точно не оставаться здесь. здесь всё недобро-злое, противное и натянутая улыбка не делает ситуацию лучше. баден даже готов позорно сбежать к себе, под недовольные взгляды дамочек, лишь бы не чувствовать, не слышать, не знать. сирень в саду завяла, никто не ухаживает больше за ней. плавным изгибом пальцев разворачивается письмо — его главный подарок. человек с другого конца земли молвит: «с днём рождения, хосе. я тебя люблю» ᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠкевину исполняется двадцать лет ᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠ родители больше не улыбаются ему. ᅠᅠᅠ выбранный путь скитальца вечной звездой горит — напоминаем суровым тянет. работа ковбоя требует стойкости и выдержки, но никто никогда не говорил о том, что она вынуждает покидать родные земли. молодое сердце движется в мягком темпе, но замерзает под слоем декабрьского снега; кевин сворачивается ракушкой в постели, щупая себя за ледяные плечи. он забывает, что сегодня за день, но стоящий кусок пирога со свечкой быстро возвращает мысли в привычное русло. он переворачивается на другой бок, прижимаясь плотнее к подушке. потом съест. сейчас не голоден. матушка более не гладит его по голове — не расчёсывает запутанные кудри, не целует в висок и не говорит из раза в раз про те вышитые ленты, которые пылятся на полке. кевин больше не слышит ни её смеха, ни недовольного оханья, не слышит шуршание платья рано утром, заставляющее совсем немного приоткрыть глаза; посмотреть, что же ему уготовано в этот раз. аюсо больше не чувствует грубые пальцы на своей щеке и аромат приторных духов. кевину кажется, что на всём белом свете он остался один. и нет этому конца. он взглядом вырисовывает на голой стене праздничный стол, пару наспех сделанных фонариков, любимый торт и родителей с а́нд̈ж̀ѐ͠л̈й̝н̀ой. в его голове они всё ещё радушно улыбаются, кладя на плечи ладони и поздравляют. становится безрадостно. — выглядишь плохо, кевин. выпить не хочешь? — слова были током целебным; вдохнули силы. оказавшись на низменности жизни, его бравый товарищ приходил на помощь; он был рядом во всём, — у тебя же сегодня день рождения? радоваться надо. ты разве не ждал его? — ждал... возможно. — ну вот! давай, пойдём организуем какой-никакой праздник, нечего киснуть. жизнь дана не для того, чтобы проводить её в печали, — он опирается на изголовье кровати, пытаясь разглядеть лицо друга, — поверь мне, все сожаления ещё успеешь пережить! ну давай отпразднуем, кевин..~ я даже подарок подготовил! встрепенулся, выныривая из одеяла, чтобы затем — с самым чистым интересом смотреть на довольное лицо ковбоя. о, кевин! не изжил из себя эту детскую черту — реагировать на новость о подарках; это было свое рода маленькой смешной деталью, которую он забрал из родного дома. — какой? — глаза блестят по-юношески наивно, заставляя сесть на край постели, — это что-то стоящее или повод меня вытянуть из кровати? — и то, и то! — мужчина вертит в руках бутылку со спиртным, позволяя сначала лукаво улыбнуться, а позже расхохотаться от лицезрения лохматого товарища, — ну и видок конечно.. как барашек, кевин! пара одобрительных поглаживаний скрывали в себе всю искренность дружеского тепла; аюсо ощущал себя скорее немного веселее, чем неловко. он что-то пробурчал, продолжая расспрашивать о подарке, но всё спотыкалось о "на месте увидишь". в этом была та толика загадочности и предвкушения, которая всегда была обязана быть в дне рождения. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ«кстати, шеф вежливо одолжил мне мескаль... пробовать будешь?» ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ«а это..» ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ«немного изменнённая текила. только надо червячком закусить! говорят, что он приносит счастье» ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ кевин писем больше не получал; он не читал ласково-нежное «с днём рождения» от лучшего друга; он перестал ждать его каждый год, перестал надеяться увидеть цветную флотилию на горизонте. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠхосе и кевину двадцать и двадцать пять. ни одно письмо больше не было отправлено или полученно; слепой надеждой, может, оно ещё кружилось на подкорке их сознаний, но так и не было озвучено. его кошмары стали хуже и продолжительней, а прощальный рейс омыт спиртом; последняя воля значимого человека. его вина третий день хоронит среди рыхлого снега; ловушка нескончаемой слабости. ᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ«нам с тобой — за купол небесный, да в чернозём сырой. наш век недолог, так давай не будем впредь браниться?» ᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ«давай. давай любить» ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ