Заключи сделку, чтобы исправить ошибки

      Эд просыпается всего несколько часов спустя и сразу же встает. Как можно тише он проходит через свободную комнату, чтобы не разбудить Ала. Надев ботинки, он надевает пальто и направляется к двери, не забыв запереть ее ключом, который оставила для него Идзуми, прежде чем опустить его обратно в почтовый ящик. Дублит — милое местечко, а Кертисы живут в еще более милом районе, не говоря уже о том, что все по праву боятся либо Сига, либо Идзуми, а в некоторых случаях и того, и другую. Итак да, это немного ненужная предосторожность, но паранойя — сука, и это дает ему небольшой уровень комфорта, зная, что, если что-то пойдет не так, у него не будет с собой ключа от дома учителя.       К его удивлению, Химера-ящерица, которая в прошлый раз следовала за Жадностью, как потерявшийся щенок, уже ждет его в переулке за баром. Он несколько секунд смотрит на Химеру, прежде чем пожать плечами и сказать ему идти первым.       Им требуется всего несколько минут, чтобы добраться до Жадности. И Бидо немедленно переходит на его сторону.       — Итак… Это он? Он ничтожество.       Бидо несколько раз медленно кивает головой.       — Это… это он, — Эд прерывает их разговор, подняв бровь.       — Как именно я привлек ваше внимание на этот раз? Насколько мне известно, я еще ничего не сделал.       Бидо пару раз взволнованно хлопает в ладоши, как будто хочет, чтобы Жадность похвалил его. Но Жадность — тот, кто отвечает на его вопросы.       — Ну, честно говоря, ты точно ничего не сделал. Но большинство детей не ведут серьезных бесед со своим учителем, не так ли? — Эд ругается себе под нос, но Жадность продолжается, прежде чем он успевает что-либо сказать, — Итак, двое маленьких детей крадутся по улицам Дублита — конечно, я хочу знать, что происходит. Поэтому, я послал Бидо шпионить за тобой.       Проходит несколько секунд тишины, прежде чем Эд в защитном жесте скрещивает руки на груди.       — Итак, позволь угадать. Ты подслушал мой план относительно тебя, и теперь, несмотря на твое кредо против нападения на детей, ты собираешься убить меня.       — Не совсем, — небольшой смешок вырывается у Жадности, — Видите ли, моему шпиону не удалось запомнить весь разговор, поэтому мне нужно кое-что прояснить.       — И что это даст мне? — Эд снова поднимает бровь, глядя на него, — Тебе нужна информация от меня, но ты не получишь ее бесплатно. — Ты мне нравишься, мальчик. — гомункул в очередной раз смеётся, — Я скажу тебе, что это даст — ты заполнишь пробелы в информации, а я подпущу тебя достаточно близко, чтобы ты опробовал свою страшную алхимию на мне.       — Босс! Ты не можешь! — протестующе кричит Мартель, как только произносятся его слова, будто надеясь, что ее крик помешает Эду услышать предложение Жадности.       Она встает между ними двумя, поэтому Эд поднимает руки, чтобы успокоить ее.       — Какого хрена ты добровольно позволил мне это сделать? Или ты не знаешь, для чего нужен массив?       Жадность качает головой, даже не потрудившись попросить Мартель отойти в сторону.       — У меня есть идея, для чего это нужно, — Эд не прекращает пялиться, поэтому Жадность издает стон раздражения и продолжает объяснять, — Это портит всё удовольствие. Я знаю, что массив должен превратить меня в человека, и не особенно хочу становиться им, несмотря на то, что не ненавижу их. Быть человеком означает иметь душу. Все в этом мире принадлежит мне, но это единственное, что я не могу заполучить в свои руки.       Больше он ничего не говорит, но даже это много информации для Эда. В конце концов, он провел самое большее час с оригинальной Жадностью, который был повержен в бою. Но второй Жадность, тот, что разделил тело Линга, был другим. Он был похож на Зависть несколькими заметными способами. Во-первых, ни один из них не ненавидит людей, несмотря на их статус Гомункула. Во-вторых, в конце концов, они оба хотели только одного — друга. Зависть завидовала человеческой дружбе и хотела подобного, в то время как Жадность желала друга, которого могла бы назвать своим, и Эд всегда надеялся, что он поймет это к концу. Потому что и Линг, и он сам считали Жадность другом.       Возможно, эта тот же самый Жадность. Возможно, каждый раз, когда Гомункул возрождается, он получает один и тот же набор основных убеждений, желаний и вожделений, чтобы держать их подальше от Отца. Так что, возможно, Жадность действительно просто хочет иметь собственную душу.       Эд стоит молча, должно быть, добрых пять минут, пока думает. Но в конце концов он оглядывается на Жадность.       — Хорошо. В обмен на твою недостающую информацию я получаю шанс испытать свою алхимию на тебе.       Жадность смеется, громко и жестоко, в течение пары секунд, прежде чем снова посмотреть на Эда.       — Ты мне нравишься. Ты готов предоставить мне информацию, которую я хочу от тебя, несмотря на то, что знаешь, кто я такой, — Жадность садится на один из ящиков, разбросанных по комнате, и жестом приглашает его сесть на один из соседних.       Поступая так, как хочет Жадность, Эд садится на ближайший ящик.       — А ты позволишь мне применить к тебе непроверенную алхимию. Если бы я не знал, я бы сказал, что ты хочешь, чтобы я использовал ее на тебе.       — Хватит шуток, — жесткая усмешка вырывается из Жадности, прежде чем его лицо выпрямляется, — Скажи мне, что я хочу знать. Во-первых, сколько тебе точно лет? Конечно, ты выглядишь как двенадцатилетний ребенок, но это не может быть правдой.       — Это не так, — Эд пару раз качает головой, — Ну, я имею в виду, что технически моему телу двенадцать лет. Мне, однако, двадцать восемь. — Когда Жадность открывает рот, чтобы спросить, как это было возможно, Эд просто слегка машет рукой, — Путешествия во времени. Путешествия по измерениям. Путешествие по временной шкале. Выбирай сам. Истина не совсем объяснил, как он отправлял меня обратно в детство, когда делал это.       — Истина? — глаза Жадности бесконечно расширяются, — ты говорил с Истиной? Тем, что так отчаянно хочет заполучить дорогой папочка? — Эд кивает головой, — Почему он отправил тебя обратно?       Пару секунд ответа не приходит, пока Эд пытается выяснить, что именно он может сказать Жадности, не заставляя Гомункула нарушить их сделку. Еще через несколько секунд он заканчивает тем, что решает поверить, что Жадность последует собственным убеждениям и выполнит свою часть сделки.       — Он хочет вернуть Души, из которых состоит Отец, твои братья и сестры. Не говоря уже о тысячах Душ под Аместрис. Прежде чем ты спросишь, да, именно для этого предназначен мой массив. Это удалит украденные души из тебя, оставив тебе твою. Надеюсь, это сделает тебя человеком.       — Ты что, серьезно? — Жадность смотрит на него несколько секунд, — У гомункулов нет душ. Мы были созданы из душ других людей. Вот почему ни один гомункул не может создать алхимию.       Эд приподнимает бровь при виде Жадности.       — Если у Гомункула нет Душ, то откуда у тебя кредо? Почему ты никогда не лжешь? И почему мы окружены твоими друзьями? И не рассказывай мне ничего из этого дерьма про приспешников. В моей прошлой жизни отец убил тебя, и в конце концов ты поселился в теле моего друга. Предположительно, тебе стерли память, но Линг сказал мне, что ты помнишь этих парней, и это привело тебя в такое замешательство, что ты напал на Брэдли, своего нового брата. И что касается алхимии, у меня есть гипотеза, что причина, по которой гомункулы не могут этого, не в том, что у них якобы нет Души. Это потому, что у них нет Врат. Врата связывают их с Истиной и позволяет заниматься алхимией, если они исчезнут, то исчезает и эта способность. У меня есть доказательства этого. В прошлый раз я пожертвовал своими Вратами, чтобы спасти моего младшего брата. И навсегда потерял свою алхимию, пока я не вернулся сюда и Истина не открыла мне Врата моего молодого «я».       Все обитатели комнаты непонимающе смотрят на него, потерявшись в разных частях его объяснения. Тяжело вздохнув, он пытается еще раз в более простых выражениях.       — У тебя есть душа, потому что у тебя есть мораль. Ты не можешь заниматься алхимией, потому что ты был создан, а не родился. Ты не связан с Истиной.       Это объяснение убирает растерянные взгляды со всех лиц. Жадность смотрит на Эда с выражением, которое он не может расшифровать. В то время как друзья гомункула оглядывают комнату от Жадности до Эда и друг на друга с выражением, граничащим с надеждой. Требуется несколько минут молчания, но Жадность в конце концов говорит.       — Так твоя алхимия действительно сделает меня человеком? Остановит ли это ненасытную жадность, которую я чувствую все время?       — Надеюсь, — Эд кивает головой в знак согласия, — Это удалит Души, из которых ты был создан, и оставит тебя с Душой, которую ты создал для себя. Превратившись в человека, ты получишь Врата и, скорее всего, сможешь заниматься алхимией. И если я смогу использовать Истину, ты сохранишь свой щит или хотя бы его подобие. — Проходит еще несколько секунд тишины, но Эд, наконец, способен расшифровать одно из выражений на лице Жадности — страх, — Жадность. Это не изменит того, кто ты есть. Это устранит всеобъемлющую жадность, которую ты чувствуешь все время, но ты все равно будешь ее чувствовать. Ты сможешь почувствовать все, на что способен человек.       Жадность оглядывает комнату и своих приспешников, прежде чем снова встретиться взглядом с Эдом.       — Ну что же. Я не могу сейчас разорвать нашу сделку, не так ли? Давай, делай все, что тебе нужно.