Говорят, жизнь рождается из сердца, и это неустанное биение сердец оживляет мир.
Было бы ложью сказать, что Бьякуран вспоминал о тысячи тысяч загубленных миров, о несметном количестве умолкших сердец. Было бы лицемерием сказать, что он раскаивался. В конце концов это же Бьякуран победил! Выиграл в эту игру! Нашел последний кусочек своего белого пазла, фрагмент, что еще не встал на место. Желание было исполнено, если он и вправду этого желал. И все же, тяжесть абсолютной тишины была непосильной. Даже время остановилось. Это было «ничто». Состояние без мыслей и чувств, без стремлений, без цели. Преодолев все препятствия, одержав победу в каждой из битв, он… он теперь просто ждал смерти? Какая чушь. Такой ли должна быть победа? Бьякуран не знал. Да и не хотел. Ему не было до этого дела. Хотя, может, это его самого больше не было?
Сердце, способное согреть весь мир и теплое пламя, дающее начало новой жизни…
Ничто из этого никогда ему не принадлежало. Небо, полное желаний — его небо, — оказалось бесплодным. Пустота внутри него. Пустота вокруг. Бьякуран знал кое-кого с таким пламенем. Раньше знал. Он помнил улыбку, что озаряла ее лицо, когда она встречала своих близких и друзей. Девочка, которая как и все остальные маленькие девочки, могла смеяться и грустить, плакать и веселиться. Она была самым ярким, самым теплым пламенем, что он встречал. Во всяком случае, так казалось сейчас. Юни была небом. Бескрайним безоблачным небом, под которым нашлось бы место всем. Быть может, даже и ему самому. Вечность назад Бьякуран сказал маленькому Вонголе, что она — не просто человек, но еще и источник невероятной силы, неподдельного могущества. Едва ли он теперь вкладывал в эти слова все тот же смысл, что и раньше. У Бьякурана едва ли получилось хотя бы в одном из миров стать ей другом, но само воспоминание о Юни согревало его. Даже теперь, когда вокруг не было практически ничего. Хотя, поначалу, он старался больше об не думать. Такие мысли — маленький светлячок в банке. Пока что он тихо-тихо мерцает, давая пустую надежду, воспоминание о свете, расстаться с которыми немногим проще, чем навсегда их лишиться. Но скоро и этот живой огонек задохнется и погаснет, так и не найдя выхода из своей стеклянной тюрьмы. Странно, но этого так и не случилось. Убаюканный сказкой о погибшем свете, Бьякуран спал под толщей абсолютной пустоты. Он не заметил, когда она появилась. Просто почувствовал ее присутствие, ее беспокойство. Беспокойство за него самого. Бьякуран не знал, как и почему эта девочка пришла сюда, и почему осталась. Почему была рядом с ним до тех пор, пока он не открыл глаза. — Давай уйдем отсюда? — А ты настоящая? — Ага. — И пришла сюда? — Да. — За мной? Объятия Юни были самыми теплыми. Самыми искренними. И пламя, точь-в-точь как ему снилось, — похожее на ее улыбку. Они простояли так вечность, крепко-крепко обняв друг друга. До тех пор, пока не взошло солнце. Пока свет не озарил его небо вновь.*****
— Тебе снился плохой сон. — И теперь все будет иначе? — Ага. — Ты пришла подарить мне другое будущее? Ты правда этого хочешь? — Правда. — Там, в новом мире, я всегда буду тебе другом, Юни. — Спасибо, Бьякуран. — Я знаю, мы там еще встретимся. — Конечно. — Ну, тогда до встречи, маленький светлячок~