***
Робин в полусонном состоянии слышит тихие приближающиеся шаги. Судя по характерному звуку, на тумбочку ставят пару кружек и осторожно уходят из комнаты. Несколько мгновений её непроснувшийся мозг пытается переварить произошедшее, быстро списывая происходящее на сон, но подрывается от прозвеневшего будильника, потирая глаза. За окном быстро светало, бушевала пурга, из-за отвратительной погоды вылезать из кровати не хотелось. Пахло свежеприготовленным кофе. Она ненадолго прикрывает глаза, жадно вдыхая его запах, а после смотрит на тумбу. И в правду, на тумбочке стояла кружка с кофе и… Ваза с цветами. Робин долго и рвано выдыхает, губы растягиваются в улыбке. Тут только один единственный вариант, кто это был. Надеяться на проклятье в лице Маргарет не было никакого смысла. Берёт в руки кружку, осторожно отпивая, будто пробует впервые. Всё тот же синтетический кисловатый вкус, к которому она уже давно привыкла. Ей это казалось чем-то естественным, будто кофе таким и должен быть. Она знала, что это совсем не так, знала, что богатые только нос вертят от этой дряни. Ну да, не каждый же может позволить себе первоклассный кофе, выращенный на Земле или там, где экосистема по-настоящему близка к их родной планете. Ваза с цветами притягивали к себе внимание, вновь и вновь напоминая, кто это сюда принёс. Ваза была совсем миниатюрной, будто сотворена человеком для человека, но её полностью выдавали чёрный металл с ярко-зелёными прожилками и строгая параллелепидная форма, что присуще только творениям Предтеч. Но до этого Робин ни разу не видела в их исполнении столь что-то миниатюрное. Она подносит сканер, сканируя цветы. Воксельный кустик, растёт южнее. И более никаких подробностей, кроме очевидных описаний. И это всё выглядело… мило? Робин задумчиво помассировала висок. Нет, она рассказывала ему, как люди выбирают себе партнёров, как размножаются, как строятся взаимоотношения, как сейчас и как буквально век назад люди показывали друг другу симпатию. А когда Ал-Ан выразил ещё большее любопытство, даже пару печатных изданий стареньких романов нашла, пришлось оползать все базы альтеррцев. Это не было какой-то запрещённой литературой, но в настоящее время людей интересовало что-то более научное, да и отношения сейчас совсем не те. Большинству из средних слоёв нынче проще создавать пары, при этом лишь поддерживая видимость чувств. Отношения превратились в очередную работу, которой ты занимаешься, после долгих командировок в другом конце космоса. И то, что сделал Ал-Ан, было чертовски смущающим. Робин не казалось это чем-то устаревшим. Возможно, потому что Сэм подсадила её на слащавую романтику, но она прямо чувствует, как горят щёки. Неужели, для этого Ал-Ан выклянчивал у неё информацию? — Алан! — громко зовёт его она, но ответом была тишина. Ушёл, стыдливо поджав свой маленький хвост? Робин встаёт, спешно обходя базу. И в правду, никого. Хмыкает, возвращается обратно в постель. Тогда можно не торопиться и просто понаблюдать.***
И это превратилось в обыденность. Каждое утро Ал-Ан появлялся где-то на грани сна и реальности, оставлял на тумбочке горячий кофе и скрывался в небытии, а буквально через минуту звенел будильник. Цветы с воксельного кустика не увядали, даже наоборот, продолжали цвести и источать ненавязчивый сладковатый аромат. Своей окраской они напоминали чем-то Ал-Ана, и Робин часто ловила себя на мысли, что думает об этом. Они продолжали всё так же часто видеться, беседовали на научные темы или просто вместе молчали. Им было приятно и комфортно находится в тишине рядом друг с другом, хоть сейчас и была между ними некоторая неловкость. Ни Робин, ни Ал-Ан не поднимали этот вопрос. Он щупал почву, пытаясь уловить малейшие изменения в её характере, а она, затаившись, выжидала, что ещё он может предпринять. Хотя в душе ей хотелось закатить глаза и настойчиво подтолкнуть в нужном направлении. Ради этого она даже вновь обошла все базы, просмотрела все книги, собрала все поломанные КПК, попытавшись изъять из них информацию. И иногда это даже удавалось, вот только Робин вновь и вновь убеждалась, что не стоит лишний раз лазать в чужих вещах. Но никакой романтики она больше не нашла. Это утро должно было быть таким же, как и прошлым. Ал-Ан заходит в комнату, смотрит на беспокойно спящую Робин, что вот-вот должна была проснуться. Осторожными шагами он приближается к изголовью её кровати, с характерным тихим стуком оставляет кружку. — Алан… — её речь тихая, хриплая, ей с трудом удаётся выговорить даже его имя. Ал-Ан склоняет голову, смотрит на заспанное лицо Робин. Она приоткрывает глаза, смотрит на него мутным взглядом, жмурится, долго и недовольно выдыхая. Дыхание постепенно выравнивается, кажется, она засыпает обратно. Может быть, она позвала его в сонном бреду. Люди же иногда разговаривают во сне. Ал-Ану не требуется брать никакого устройства в руки, чтобы перенести будильник на пять минут вперёд. Пяти минут ему будет предостаточно, чтобы бесшумно уйти. Но стоит ему переступить с ноги на ногу, как слышит: — Не уходи. Робин, еле приподнимается на локте, второй рукой потирая глаза. Состояние у неё было такое, будто она снова засиделась допоздна, а теперь пожинает плоды. Ал-Ан отлично знал, как она выглядит, когда выспится. Человеческий организм ужасно привередлив. — Что-то хочешь? Робин протягивает руку, пальцами касается до его руки, на ощупь следуя по одному из множества узоров на его теле, берёт за клешню, слабо, но настойчиво тянет его на себя. Такую махину ей при всём желании ни за что не сдвинуть с места, но он, немного подумав, послушно садится совсем рядом с её кроватью, позволяя Робин удобнее обхватить его руку, прижаться к ней так, как удобно. Если вообще удобно обнимать его тяжёлую часть тела, с холодной и совсем немягкой кожей. Она причмокивает, удобнее устраивает голову на подушке, быстро проваливаясь в сон. Ал-Ан опирается боком в кровать, наблюдая. Хорошо, он даст ей поспать больше пяти минут. За окном становилось светлее и, как говорят люди, солнечно. Метель почти утихла, оставляя после себя несильный ветер, что изредка поднимал в воздух и кружил свежевыпавшие снежинки. Где-то вдалеке закричала стайка пингвикрылов, что собиралась на утреннюю охоту. Ал-Ан прислушивается к чужому дыханию, механической рукой убирает волосы, что елозили по её шее, доставляя лёгкий дискомфорт человеку. Силой мысли отправляет механические руки в полёт в другую комнату, где они остались лежать на полу. Он слабо, но чувствует тепло её тела, её хрупкость и мягкость. Свет в его энергоузлах слабо переливался, перетекая из фиолетового оттенка в бледно-зелёный и обратно. Робин спит недолго, наверное, около получаса. Она медленно просыпается, открывает глаза и долго смотрит прямо ему в лицо, даже не думая отпускать его руку. Она прокашлялась, облизала пересохшие губы. — Доброе утро, — голос всё ещё похрипывал. — Доброе, — кивнул Ал-Ан. — Давай, ты меня отпустишь, а я схожу и заново сделаю тебе кофе. Ты не будешь пить эту остывшую гадость. Последнее прозвучало в лёгком приказном тоне. Робин любила допивать свой утренний, уже сто раз остывший кофе. Ал-Ан отлично запомнил вкус этой дряни, и сейчас создавалось такое ощущение, будто он чувствует этот вкус на несуществующем языке. — Ладно, — бурчит она, но ещё некоторое время прижимает его руку к себе, прежде чем отпустить. Ал-Ан встаёт, быстро возвращает роботизированные руки на место и, подобрав одной из них кружку с кофе, плавно удаляется. Передвигаться по её и без того маленькому жилищу с дополнительными даже двумя руками было просто отвратительно, но взять ту же кружку с помощью своих настоящих он попросту не мог. Точнее, мог, но это было крайне неудобно. В такие моменты Ал-Ан даже слегка завидовал тому, что у людей конечности были лучше, чем у более развитых Предтеч. А переделывать своё тело так сложно… Возвращается уже с новой кружкой кофе. Робин ещё не вылезла из кровати, но села, подложив под спину пару подушек. — Спасибо. Она принимает кружку, но не пьёт, наблюдает, как он садится обратно, плавно ведёт плечами, будто у него они могли затечь. Робин снова облизывает губы, шумно вдыхает через нос. — Не хочешь переехать жить ко мне? Знаю… Ал-Ан совсем недолго обдумывает столь неожиданное предложение: — Только если базу расширишь. Робин усмехнулась, слегка вздёрнув брови. Даже не дослушал. Его разве не смущает, что она не может создать такие мощности, которые выдаёт даже самая захудалая база Предтеч? Впрочем, может, он разделяет понятия «дом» и «работа»? — Как пожелаешь. Она отпивает кофе, оставляет кружку на тумбочке и, приблизившись, обнимает, стараясь как можно крепче прижаться. Оглаживает ладонями плечи, от чего Ал-Ана словно прошибает током. На мозг, точнее, на суперкомпьютер это никак не повлияло, но органы будто сжались, не ожидая такого сильного разряда. Энергоузлы принимают другой цвет, когда он обнимает её в ответ.