Рассказ ведётся от лица Харучиё.
Cake By The Ocean — DNCE. Какого-то черта я согласился на эту поездку. О которой уже жалею так сильно, как никогда ни о чем не жалел. Душный автобус, потные люди, шпарящее и никого не жалеющее солнце. Я, кажется, уже сгорел на солнце, да ещё и солнечный удар получил. А может дело все же в маске? Да, скорее всего в ней. Я заканчиваю свой мыслительный процесс и тяжело выдыхаю, понимаю, что сделал это зря, так как после выдоха, следует вдох. Тошнотворный запах пота и чьего-то перегара. Иисус, если ты меня слышишь, убей меня прямо сейчас, я больше так не могу. Я не шучу. Поездка за город с верхушкой Тосвы. Кто придумал эту идею сами догадаетесь или мне подсказать? Майки. Конечно он, ну кто ещё, если не он. Мне сложно нормально стоять. Муто затирает какую-то тему с шашлыками, но вряд ли кто-то за нее всерьез возьмётся. По крайней мере я точно не собирался. Я держусь за ебаный поручень с такой сильной, что кажется еще чуть-чуть и он останется путешествовать с нами. Ну как путешествовать. Это только на словах, а так мы просто выехали на природу, покормить комаров. Даже не смотря на всю подготовку, вроде кучи спреев от живности леса, я уверен, это ни меня, ни кого-то из ребят не спасет. Ах, да, скорее всего будут еще и пауки, мы ведь с палатками. Не знаю можно ли мне уже начать плакать или подождать до вечера, когда я совсем отчаюсь, чтобы поскорее уехать из этого кошмара. Майки вроде как планировал сплотить коллектив. Возможно у него получится. Ну нас ведь всех будут кусать комары, да? Это однозначно сближает. Муто дергает меня за руку и пропихивает сквозь людей в транспорте. Выйдя на свежий воздух стало чуть лучше. Теперь я не захлебываюсь в собственной рвоте. Отряхиваю футболку от рук Ясухиро и прищуриваюсь, рассматривая небольшой пригорок в дали. — Мы, как покойники, будем под наклоном спать? — тихо спрашиваю у капитана, тот лишь хихикает и говорит «наверное». Я издаю недовольное мычание и двигаюсь следом за остальными. Спина, да и тело после автобуса болит. Я охотно потягиваюсь и спина хрустит. После этого на меня обернулись Кавата. Откровенно говоря, не замешкаться от этого было невозможно. Такое простое действие с моей стороны вызвало косые взгляды? А может быть у меня и впрямь проблемы со спиной. — Вот видишь, это потому что ты рыбу не ешь. — говорит Ясухиро, поймав взгляд наших компаньонов. — Ты не ешь рыбу?! — возмущается Нахоя, кажется это несчастное водоплавающее и мое не потребление ее в пищу очень задело его. — А, ну типо… Она же не вкусная. — киваю я, констатируя факт. — Вот и я об этом. — соглашается Соя. — Лол, вы собрались рамситься из-за рыбы? — встревает в диалог Муто. — Да не сильно-то я и хочу, просто кто-то не может поверить, что существуют разные мнения и вкусы. — горделиво поднимая голову, решаю отвернуться, но Нахоя собирается продолжить спор. — Да! Потому, что есть два мнения-мое, и то, которое я на хую вертел! — рыжий показывает мне язык, оттягивая слизистую левого глаза вниз. — А он у тебя есть? — начинаю закипать. — А ты хочешь проверить? — кажется мы оба вошли в кураж, полны азарта и готовы спорить. — Зачем, если я и так знаю, что нет. — я показываю старшему Кавата средний палец и наигранно зеваю. — Да ты просто слился! — недовольно воротит нос Нахоя. — Я и слился?! Никогда! — возмущаюсь, наклоняясь ближе к лицу рыжего и шепчу. — Снимай рейтузы, тебе пизда. — Мать моя женщин. — по лицу Нахои потек пот, кажется он тоже понимает, что сейчас смешит народ вокруг. Что и впрямь было так. Вся верхушка Тосвы смотрела на нас и хихикала всякий раз когда слышала достойный этому ответ. Конечно, они слышали все. В лесу не особо громко, слышно даже полушепот, ну если конечно захочешь его услышать. Потому все откровенно ухахатывались с «парочки клоунов встретившихся пару мину назад». Оглянувшись было заметно, как даже Соя, с вечно серьезным еблом, улыбается и смеется, прикрывая рот рукой, что уж говорить о гогочущем Муто.***
— Харучиё, у тебя руки из жопы растут или я чего-то в этой жизни не понимаю? — Нахоя «играет» в твистер, в попытках установить палатку. — Слышь, Хагги-Вагги, я сейчас уйду, а потом долго буду стоять с банкой «Calpis Soda» и смотреть на то, как ты страдаешь в одиночестве. — не спрашивайте у меня почему Хагги-Вагги, а не Кисси-Мисси. — Фу, что за бурду ты пьешь? — рыжий разгибается из позы «я-могу-сломать-себе-хребет-прямо-сейчас» и смотрит на меня. — Это адекватные вопросы? — А ой, прошу прощения… — старший Кавата откашлялся и продолжил. — Так что за хуйня? — Calpis Soda. — монотонно повторяю я, устанавливая противоветренные колышки. — Оооо, ты однозначно объяснил мне все. Спасибо. Теперь мне все понятно. — рыжий наигранно благодарно кланяется. — Прекрати ерничать и подай мне что-то потяжелее. — недовольно ворчу. — Собираешься убить меня, а мы ведь даже дня вместе не пробыли. — наигранно-обиженно шутит Нахоя. — Кавата. — Ой-ой, такие мы недовольные. — рыжий подает мне спрей от комаров. — Спасибо. Между нами повисает молчание. Соя вылезает из соседней палатки и спрашивает: — Вы закончили брачные игры или мне еще подождать? — он вопросительно сгинает бровь, смотря на брата. — Фу, что за кринж, Соя. Больше так не говори. — Нахоя встает направляясь к брату.***
When We're High — LP. Пока мы закончили с размещением и готовкой так называемого ужина, по большей части магазинной лапши, все ужасно устали и захотели спать. День и впрямь выматывал. Слишком много общения и активностей. Потому, я решил сходить к воде, это вниз по склону и влево до упора, в паре километров от сюда. Конечно я предупредил Муто о своем желании, он угукнул и пошел дрыхнуть. Ночная тишина мне нравилась. Она давала мои мыслям быть свободными, не сидеть в голове, а расплываться по поверхности воды рябью от камушков. В сумке та самая засранная Нахоей газировка и кофта на случай если замерзну. На самом деле нет. Но так я сказал Ясухиро, он будет переживать если скажу, что не взял. А так по большому счету мне все равно. Где-то позади, в высокой траве, послышался шорох и начал проясняться силуэт идущего. Нахоя. А он что тут забыл? Разве он не пошел с братом спать, после того как Соя начал пускать слюни ему в олимпийку? — О, это судьбоносная встреча. — выдыхаю, смотря на старшего Кавата. Тот лишь смеется и садиться рядом. Долго шебуршит в рюкзаке и достает скромный по размерам блокнот с карандашом. Я смотрю на лежащую в открытой сумке газировку и недолго думая, протягиваю ее знакомому. Первые пару секунд он хлопает ресницами, не понимая что происходит, а потом я произношу: — Calpis Soda. Я не знаю как правильно объяснить ее вкус, просто попробуй. Кавата улыбается. Нет, не так, как обычно, как-то по другому. Не во все зубы, не так наигранно счастливо что ли. Просто с искренней добротой и теплом. Газировка шипит при раскрытии крышки и Нахоя не теряя времени глотает немного содержимого. Потом словно ребенок поджимает губы и облизывает их одновременно. Кажется пытаясь понять, что только что выпил. — Вкусно. — на секунду показалось, что его глаза светятся. Я киваю и смотрю на речушку, у берега которой удобно устроился. Нахоя чиркает карандашом по бумаге. Это чертовски приятный звук. Мы сидим в молчании. Да и говорить не хочется, мы весь день без умолку спорили и подкалывали друг друга. Я улыбаюсь, вспоминая прошедшее время сегодняшнего дня. Минут 5 мы сидим в тишине, а потом Кавата протягивает мне лист. Немного шершавый и очень плотный на ощупь. Я. Он нарисовал меня. И хочу заметить очень красиво. Пожалуй это меня ошарашило. Никогда прежде моих портретов мне не дарили. Я сидел смотря на молочную бумагу. — Не нравится? — рыжий нарушает тишину, от чего я немного дергаюсь. — А? Нет! Очень нравится! Просто. Ну. Меня никогда до этого не рисовали. Немного неожиданно. — я сам не понимаю почему начинаю смущаться, но тихо добавляю. — Спасибо. Кавата улыбается. Он рад такой реакции. Пока я плавился, как дешевый пластик, Нахоя дернул за один из концов маски, открывая яркий и хороший обзор на шрамы. — Мы ведь уже видели тебя без нее. Все. Ну почти. Но это не важно. Не носи ее при мне, ладно? Я хочу видеть их. Они красивые. — он аккуратно, стараясь не спугнуть касается моей щеки, а я почему-то позволяю. Большой палец касается правого шрама, а затем и нижней губы. Рыжий проводит по ней пальцем и отстраняется. Как будто не решаясь сделать задуманного. Словно боясь разрушить все то, что так старательно делал днем. — Ты можешь. Если хочешь, конечно. Кавата трогает меня за руку и я поворачиваю голову в его сторону. Щеки красные, румянец и не думает уходить. Нахоя тянет меня за запястье ближе и мои губы встречаются с его. Так мягко, аккуратно, словно я из хрусталя. Он укладывает вторую руку на мое плечо, а я свесив их по швам, пытался понять: такого ли первого поцелуя я хотел. Язык рыжего хоть и неуверенно, но проникает внутрь моего рта и щекочет нёбо. Я смеюсь в поцелуй и наконец расслабляюсь. Это мой первый поцелуй. Первый и самый приятный. Немного неумелый и осторожный, но со вкусом Calpis Soda и теплом рук на щеках.