Узы

Меня преследует Злой Дух со всех сторон; Неосязаемо вокруг меня витая, Нечистым пламенем мне грудь сжигает он; Я им дышу, его вдыхая и глотая. (с) Шарль Бодлер. «Цветы зла» Стих «Разрушенье»       К тому моменту, как я захлопнула книгу и положила ее на тумбочку, уже рассветало. Я лениво потянулась и залезла под одеяло. Взволнованная впечатлениями, что оказал на меня сборник, я какое-то время ворочалась, после чего все-таки погрузилась в томительный сон. С тех пор, как Слендер покинул особняк, мне спалось спокойнее. Осознание того, что рано или поздно он вернется, подсказывало мне хоть немного поспать, пока это было возможно.       Этой ночью мне снилось что-то смутное, я не помню точно, что это было, но осадок остался довольно приятный. После, я долго пыталась вспомнить, что же это было, но у меня никак не получалось.       Сам же сон прервал прерывистый стук в дверь. Когда я распахнула глаза, то решила, что Трендер принес мне поесть, а может быть и вывести еще куда-нибудь. Я вынырнула из-под одеяла и, перепрыгнув через поручень у подножья кровать, рванула к двери. К тому моменту та начала открываться. - Трендер! – воскликнула я приоткрывающейся двери. – Это нечто! Книга просто… - я умолкла в тот момент, когда дверь окончательно распахнулась, и на ее пороге вместо весельчака оказался Слендер с подносом в одной руке.       Я машинально отшатнулась, сделав несколько шагов назад. Тот какое-то время пристально смотрел на меня, после чего, закрыв дверь свободной рукой, прошел в глубь комнаты. Я забралась через поручень на кровать, не отрываясь от безликого взглядом, и вжалась в стену. - Я посмотрю, вы с Тренди сдружились, – он очень старался воспроизвести доброжелательный тон, но у него плохо вышло. Очень. В ответ на вопрос я молчала. У меня не получалось привыкнуть к тому страху, что он нес, забытому за последние два дня. - Трендер сказал, ты хорошо себя вела, – он стал говорить привычным тоном, осознав, что радоваться нашему с весельчаком «союзу» не может физически.       Я продолжала молчать, внимательно следя за действиями безликого. Тот, казалось, был спокоен, однако, когда он подошел к тумбочке, чтобы поставить на нее поднос, застыл, пристально глядя на книгу, что на ней лежала.       Поменяв книгу и поднос местами, он распахнул ее на странице, где лежала моя закладка. - Тебя, как свод ночной, безумно я люблю, - начал Слендер, блуждая взглядом по строкам. – Тебя, великую молчальницу мою! Ты – урна горести; ты сердце услаждаешь, Когда насмешливо меня вдруг покидаешь, И недоступнее мне кажется в тот миг Бездонная лазурь, краса ночей моих! - Я как на приступ рвусь тогда к тебе, бессильный, - прервала на последнем предложении безликого. – Ползу, как клуб червей, почуя труп могильный. Как ты, холодная, желанна мне! Поверь, - Неумолимая, как беспощадный зверь!       Я умолкла, дочитав знакомый мне стих. Глаза же не покидали взгляд безликого, что держал книгу перед своим лицом, хотя вовсе в нее уже не смотрел. Я услышала собственное сердцебиение, оно участилось, но взгляда я не отводила. Кажется, он удивлен. - Почему этот стих? – тихо спросил Слендер, закрывая книгу.       Я снова впала в ступор, посему ответа тот не услышал. - Да сколько можно?! – разъяренно прошипел он, с грохотом приземляя книгу на тумбочку. – Кажется, я был достаточно снисходителен, чтобы услышать от тебя хоть что-то внятное! Я, черт возьми, спас тебя, а ты за Трендером увиваешься? – движения безлико стали жестче. Одним резким движением руки он смахнул с тумбочки поднос, тарелки и еда на которой с грохотом свалились на пол.       Мои глаза расширились, а руки впились в покрывало кровати, будто я боялась, что он смахнет меня на пол с такой же легкостью, как и поднос. В следующее мгновение из-за его спины показались четыре теневые вектора, что грубо прижали мои руки и ноги к кровати в лежащем положении. Одним движением он навис надо мной, оперевшись руками по обе стороны от головы. Его «лицо» оказалось в катастрофической близости от моего. Дыхание перехватило, казалось, что я задохнусь от страха, если он не отпустит меня прямо сейчас. Я попыталась произнести хоть что-то, лишь бы он успокоился, но слова никак не сходили с языка, что, казалось, окаменел. Я просто смотрела на него подрагивающими глазами, не в силах чему-то поспособствовать.       В следующее мгновение едва заметные полоски нижней части лица разомкнулись в тонкие белые губы, что впились в мои грубым болезненным поцелуем. Я окончательно потеряла контроль над своим телом, что не двигалось, согласно посылаемым мозгом командам.       Правая рука безликого коснувшись кончиками пальцев моей шеи, проследовала ниже вдоль талии до бедер, где остановилась, грубо их зажимая. Я едва слышно заскулила в ответ на такие грубые движения и сильно зажмурила глаза. Когда ладонь Слендера скатилась до внутренней части бедра, меня словно прошибло током. Я начала всячески дергать руками и ногами, протестуя его движениям.       Как мне показалось, получив желаемую реакцию, Слендер разорвал грубый, жадный поцелуй и навис надо мной, немного отстранившись. - Прошу, не надо! Пожалуйста. Прекрати, – я импульсивно залепетала, как только появилась возможность. - Что мешает мне подмять тебя под себя прямо сейчас?! – грубо поинтересовался он. И сжав вектора на руках и ногах чуть сильнее, как бы продемонстрировал свою серьезность. – Ты все равно будешь сторониться меня, чтобы я не делал!       Во рту пересохло, к глазам подступали слезы, что я изо всех сил сдерживала. Я больше не покажу ему своих слез. Больше он не сочтет меня слабой! Я этого не допущу! - Потому что этот стих сопровождало несколько карандашных записей, что ты очень старательно стер, я не знаю почему. Но они писались с таким давлением, что если наложить сверху чистый лист и заштриховать его, то можно прочесть, что там было написано… - перед тем, как я продолжила, вектора на моих руках и ногах ослабли. Слендер отстранился, в результате вовсе отпустив, и отсел на край кровати ко мне спиной.       Сразу, как появилась возможность, я села, перекрестив ноги. Слендер казался каким-то отчужденным. Его руки лежали на коленях, а спина идеально ровная не двигалась вовсе. Я всегда поражалась, как ему удавалось замирать в положении так, что он начинал казаться статуей. - Мне о стольком хочется спросить тебя, но стоит тебе появиться передо мной, от страха хочется забиться под стол и не вылезать! – безликий обернулся, видимо удивившись тому, что я еще что-то произнесла.       Губы на его лице сомкнулись в привычную для меня линию, его реакция снова стала недосягаема моему восприятию. В надежде, что я вновь не «убегу в ближайший угол», Слендер медленно поднес к моему лицу свою ладонь, и, положив ее на мою щеку, заправил прядь выбившихся волос за ухо. Я как могла старалась не шевелиться. Еще никогда я не ощущала на себе таких нежных прикосновений. От контраста между его недавними действиями и нынешней осторожностью слегка закружилась голова. Когда руку он убрал, я немного пододвинулась к нему, но взгляд перевела на свои колени. - Ты думаешь, я способен причинить тебе вред? – тихо спросил он. - А кто меня только что «под себя подмять собирался»?! – подняв взгляд обратно, недовольно поинтересовалась я. - А ты не выводи, – чуть серьезнее заключил безликий. Меня немного передернуло, и он, кажется, заметил это. – Если хочешь, то можешь оставить книгу себе, – более спокойно произнес Слендер и появившимся из спины вектором поднес ее к моим рукам. Я приняла книгу из его вектора, мой взгляд лег на обложку. - Спасибо, – еле слышно произнесла я, будто не желая выдавать снисходительности к заточившему меня похитителю. И, набравшись остатками храбрости, продолжила. – Отпусти меня, – я встретилась с ним взглядом. – Ты действительно собираешься держать меня тут вечно, это же не жизнь! - У нас нет выбора, если… - я не дала ему договорить. - А вот и не правда. Выбор есть всегда! Ты можешь просто распахнуть передо мной дверь! - Все не так просто. - Я знаю, о чем ты. Трендер мне говорил об «Ордене Секрета», что убивает всех спутниц таких существ как ты. И знаешь… - я выдержала недолгую паузу. – Я не верю в эту чушь. Это все, лишь бы сдержать меня. - Глупышка, – Слендер уставился в окно. Я насупилась. – Ты ведь сама помнишь, каким странным был тот, кто напал на тебя, да еще и это, – безликий указал пальцем на мою шею. – Совпадение? – он посмотрел на меня.       Мне было нечего ответить, я просто свела брови в недовольном выражении лица и отвернулась. Слендер пододвинулся ближе. - Подумай над этим, пока я принесу тебе другой еды, – он поднялся с кровати и направился к двери. Я не шелохнулась. Уже стоя на пороге, Слендер спросил. – Так что ты смогла прочесть на странице со стихом? – я взглянула на него. Он стоял ровно в своем по фигуре сидящем черном костюме и смотрел на меня самым незримым, но настолько ощутимым взглядом, что я на мгновение засмотрелась. - В сердце моем застыла та встреча, Что стерла минувшие годы мои; В ее глаза влюблен я навечно, Они от потерь меня отвлекли.       Он опустил голову и, как мне показалось, слабо улыбнулся. - Запомни это и никогда об этом не забывай!       Его образ скрылся за дверью, и я вновь осталась одна. Что-то во мне щелкнуло, я почувствовала тягучее, мягкое чувство в грудной клетке. Я кому-то нужна… Для кого-то я дорога. И пусть он показался мне в начале монстром. Сейчас я поняла одну простую истину: мне куда больше зла принесли «люди», чем это «чудовище». К чему же людям их лицо с глазами и ушами, с губами и улыбкой, пока в душе они все твари, пока несут злорадный смех свой над людьми, чьи души оказались больше, добрее, но при этом мягче, из-за чего слабее. К чему безликому лицо, когда его душой он заменяет!