Реабилитация

Кимберли нравилось играть с Николя. Его ненависть к ней добавляла перчинки в её забавы. Она легко могла прикончить Нико, и никто бы не услышал его крики. «Нет, это слишком просто, скучно и неинтересно», — думала Кимберли. Ей хотелось растянуть садистское удовольствие.       — Что ты сделала с Джоанной?! — на грани истерики крикнул Николя, словно, не слыша её предыдущий ответ.       — Я же сказала: ничего, — ответила Кимберли. — Просто её время почти вышло.       — Неправда! Ты всё лжёшь! Не знаю зачем, но врёшь! — орал он. Она лишь смеялась над его глупой истерикой и отрицанием фактов. В отличии от остальных время работало на неё. Скоро будет пройдена точка невозврата, и она этого ждала, только этого, ну и немного веселья в своём извращённом понимании.       — Не сегодня, — ответила Кимберли, устраиваясь поудобнее в кресле и взяв в руки чашки с остатками кофе.       — Не сегодня? — не понял Нико.       — Угу, — кивнула она. — Я не лгу. Мне это просто не нужно. Вы все теперь в моих руках. Николя ничего не понимал из того, что говорила Кимберли. Какие странные фразы и загадки. Одно он знал точно: им всем действительно грозит большая опасность, и он уже в неё угодил. После того, как Кимберли перестала его мучать, к нему понемногу возвращалась способность логично мыслить. Кристиан пришёл в себя — это первое. Джоанна в большой опасности — это второе. Он сам в руках сумасшедшей Кимберли, и хуже того, Николя понимал, что живым она его не отпустит. Николя остро ощутил безысходность и бессилие — с этим существом очень сложно бороться. И этот её взгляд жутких глаз, полностью затянутых чернотой. «Где-то внутри должна бы Кимберли», — подумал он.       — Скоро всё будет, по-моему, — улыбнулась она, прикрывая глаза. По её лицу разлилась мертвенная бледность, стирая нежный румянец с щёк, а рыжеватые волосы теперь пламенели, как настоящий огонь, искрясь и переливаясь под лучами солнца, бьющего в не зашторенное окно. Николя с изумлением, наблюдал за трансформацией женщины. Из её горла раздался тихий стон.       — Кимберли? — окликнул он её. Она открыла глаза и на секунду они вернули свой природный серый цвет, а взгляд был такой растерянный и непонимающий. Кимберли огляделась вокруг, дотронулась до лица и спросила:       — Ник? Где я? — в её голосе звучало искреннее непонимание.       — О, боже… — только и смог протянуть он. — Я… Николя ничего не успел сказать, как её глаза снова затянула чёрная пелена, а растерянность сменилась змеиной усмешкой.       — Извини, трансформация ещё не до конца завершена, — пояснила женщина. — Но скоро, очень скоро.       — Так кто ты на самом деле?       — Кимберли, — растянула губы в улыбке она. — Я же говорила. Улучшенная версия. Николя кое-что вспомнил. Не так давно по телевизору шёл сюжет о пожаре в «Уиллоубридж», а потом кто-то застрелил владельца клиники — обвинили его жену. Для Николя всё встало на свои места.       — Это же ты сожгла «Уиллоубридж»! — догадался он.       — Действительно я, — рассмеялась она. — Опробовала новые силы только и всего. Хочешь покажу? Кимберли, не дожидаясь ответа подошла к окну, глубоко выдохнула и прикрыв глаза, неразборчиво прошептала что-то на латыни, касаясь тонкими пальцами стекла — это было необязательно, но почему бы и нет? После отошла подальше, и через секунду соседние здание вспыхнуло ярким, неконтролируемым пламенем. Женщина села напротив окна, наслаждаясь произведённым эффектом. Она ещё не наигралась новыми возможностями, прекрасно зная, что это не предел. Ей нужно будет кое-что сделать, кое-что очень важное и глобальное, но пока для этого маловато сил. Нужно ещё и ещё. Кимберли не совсем честна была с Николя насчёт времени, но с этим маленьким недоразумением разберётся чуть позже. Кончики пальцев покалывало от удовольствия, она физически ощущала, как по всем её сосудам начиная от аорты и заканчивая капиллярами разливается неведомая до недавних пор энергия, наполняя тело и душу. Это маленькое представление для Николя не то, что высосало силы, даже наоборот — прибавило. Для Кимберли грани стирались. Николя почти ничего не видел, только услышал крики людей, а потом и сирены пожарных и скорых. В воздухе запахло гарью и палёной плотью. У него буквально волосы встали дыбом, а во рту пересохло, Николя лишь слабо трепыхнулся в кресле — оно по-прежнему его удерживало.       — Впечатляет, не правда ли? — довольно спросила она. — И это не предел. Николя молчал, понимая, что живым она его не отпустит. Всё стало таких серым и тоскливым. Жизнь закончится так рано, когда из планов почти ничего не реализовал — карьера в издательстве стала казаться совсем ненужной и неинтересной, на которую только зря потратил годы, а ведь мечтал совсем о другом. Музыка — его настоящее призвание, которое он бездарно променял на непонятно что. Хотелось сытой жизни, надоело бесполезно обивать пороги продюсерских центров и почти всё время слышать отказ. Только с Томасом Фава была реальная возможность пробиться, но тогда взыграла гордость, да и чего греха таить — глупость. Но не только музыкальная карьера была упущена. В личной жизни тоже царил раздрай, даже сейчас на пороге смерти, он так и не мог сказать: кого на самом деле любил больше?       — Эй, ты там уснул что ли?! — возмутилась Кимберли и снова окунула его в мир боли. Тело жгло так, что все мысли моментально исчезли, уступая место только боли и больше ничему. Мир сузился до микроскопических размеров, сосредоточившись лишь на собственных ощущениях. Кожа горела, а суставы выкручивало, лёгкие скукожились, а сердце выбивало сумасшедшее танго. Когда Кимберли надоело его мучить — он уже еле дышал. Она знала, когда нужно было остановиться, ведь убийство Николя не входило в её планы, по крайней мере пока.       — Я собираюсь навестить твою бывшую, — заговорила она. — Я бы взяла тебя с собой, но кто-то же должен сидеть здесь и ждать возвращения Кристиана. Ты передашь ему весточку. Кимберли подошла вплотную к Николя и вынудила его смотреть ей в глаза, от которых ему становилось только хуже.       — Больно не будет — обещаю. И больно действительно не было. Кимберли приоткрыла рот, из которого повалили клубы черного дыма. Николя даже испугаться не успел, как они метнулись к нему в рот и ноздри, заполняя всё его существо. Лёгкое чувство распирания внутри, а потом необычайной лёгкости. Николя сделал вдох, а потом смог встать с кресла, к которому был приклеен невидимой силой Кимберли.       — Ведь так лучше, правда? — с серебристым смешком, спросила она.       — Лучше, — подтвердил он.       — И ты будешь хорошим мальчиком, не так ли?       — Буду, — эхом повторил он.       — Молодец, — удовлетворённо потрепала его по волосам. — На колени. Николя безропотно опустился перед ней на колени. В нём не осталось ни чувств, ни воли — ничего, кроме желания служить Кимберли. Теперь всем мысли до единой были подчиненны именно этому.       — Ты присягнешь мне на верность, ведь так? Ты теперь мой верный раб, и если будешь хорошо служить, то так и быть, я не сожгу твою душу, — произнесла она, ощущая новый прилив сил.       — Я сделаю всё, что тебе будет угодно.       — Отлично, — довольно улыбнулась Кимберли. — Твоя задача на сегодня: ждать Кристиана и задержать его здесь до моего прихода. Справишься?       — Конечно, — ответил Николя.       — Умница, а теперь мне пора. Черные клубы дыма охватили её, и через секунду она исчезла в тёмном вихре, оставляя лишь еле ощутимый запах духов и чего-то ещё, подозрительно похожего на серу. Кимберли больше не нужен был транспорт, чтобы передвигаться в пространстве. Теперь было достаточно подумать о месте, где хочется оказаться, и через несколько секунд, она телепортируется туда. Быстро и удобно. Она прибыла в «Уилшир Мемориал» — здесь у неё были незаконченные дела, с которыми намеривалась разобраться, как можно быстрее. Кимберли с широкой улыбкой на лице, зашла к Майклу в кабинет, тот сидел за компьютером, собираясь в скором времени пойти на обед.       — Майкл, — тихо позвала она его. Он поднял голову и улыбнулся, но взглянув на неё — уголки его губ моментально опустились вниз.       — Кимберли, что с тобой?! — с ужасом в голосе, спросил он и встал с кресла       — Со мной всё отлично, — ответила она и подошла ближе. — Мне нужно кое-что сделать, чтобы завершить переход. Прости меня, Майкл. Кимберли подошла вплотную к мужчине и прежде, чем он успел хотя бы слово сказать, один движением руки свернула ему шею на сто восемьдесят градусов. Тело Майкла с глухим стуком упало на пол. Из глаз Кимберли ушла чернота, и когда увидела, что натворила, то из её груди раздался нечеловеческий вопль. Крик невероятной боли и отчаяния. Она убила любовь всей своей жизни.       — Майкл, я не хотела! — рыдала Кимберли, прижимая тело любимого к своей груди. Клубы черного дыма окутали женщину с головы до ног, затягивая в свой омут и завершая переход.