Фанат своего дела

Назначение нового куратора ознаменовалось для Зимнего Солдата некоторыми изменениями в расписании. В обычную рутину «разморозка – душ – медосмотр – инструктаж» добавился один пункт. И в рамках этого одного-единственного пункта Солдат вот уже битый час ставил подписи, чертыхаясь про себя, потому что пальцы после криокамеры двигались еще неважно, а подпись себе несколько десятков лет назад можно было придумать и попроще. И да, будь у Солдата другой куратор, он бы отбрехался, что в юности гулял школу и подписывался крестиком, но с этим такой трюк бы не прошел. О нет! Брок Рамлоу знал о Солдате все, включая внешний вид его подписи до самой распоследней завитушечки, и теперь ревностно следил, чтобы Солдат на этих самых завитушечках не халявил, беззастенчиво и нагло злоупотребляя своим служебным положением. Сперва Солдат думал, что новый куратор просто очень идейный гидровец и, готовясь к должности, малость переборщил с матчастью, но пара осторожных вопросов показали, что Брок Рамлоу в детстве был ярым фанатом Баки Барнса и является таковым до сих пор. Пара осторожных вопросов и еще чуть-чуть надпись: «ОБОЖАЮ-ТЕБЯ-НЕ-МОГУ-ЩАС-СОЖРУ-С-ПОТРОХАМИ-И-ОБЛИЖУ-КОСТОЧКИ» вооооот такенными буквами, почти наяву зависшая над головой свеженазначенного куратора. Зимний Солдат не мог позволить себе быть сожранным и облизанным, потому что у него была великая миссия. Кой-какой положительный момент Солдат все-таки заметил. Обычно врачи были с ним не слишком-то нежны: во время осмотра они обсуждали результаты последних футбольных матчей и подорожание бензина, не особенно заботясь о комфорте Солдата. Сегодня же Брок Рамлоу угрожающе маячил за спинами докторов, пристально следя, чтобы инструменты были теплыми и Солдат получал похвалу за каждый рефлекс в пределах нормы. И это было здорово. А вот скверно гнущимися пальцами час раздавать автографы, вместо того, чтобы листать каталоги новейшего оружия и потягивать протеиновый коктейль, было не здорово. Солдат подписал пять футболок, семь кружек, три кепки, четыре блокнота и шесть пар носков. Он подписал синий бушлат, который якобы принадлежал ему в сороковых, зеленый свитер, который якобы принадлежал ему в сороковых, армейский ботинок, который якобы принадлежал ему в сороковых… На следующем предмете гардероба его терпение лопнуло. – Разрешите говорить, куратор Рамлоу, – процедил он. – Разрешаю, – кивнул Рамлоу, явно готовясь достать из объемистого рюкзака очередную тряпку. – Я не носил такие трусы. И не надел бы такие трусы, даже если бы их в то время выпускали, – выпалил Солдат и, немного подумав, на всякий случай добавил: – Сэр. Однако Рамлоу не разозлился и ни капли не смутился. Только подпихнул поближе вышеозначенные трусы – маловатые на пару размеров плавки со щитом Капитана Америки на интересном месте – и пожал плечами. – Может, ты просто забыл? Обнуления, сам понимаешь. Солдат понимал. А еще он понимал, что если бы носил такое исподнее, то не забыл бы об этом даже если б вместе с металлической рукой к нему пришлось приделать металлическую башку без мозгов. По металлической руке, кстати, Рамлоу фанател отдельно. После того, как техники ее проверили, он, вооружившись какой-то собственноручно сваренной хитросмешанной смазкой и ветошью, загнал Солдата в угол и отполировал протез до зеркального блеска, приговаривая что-то настолько ласково, что Солдату остро захотелось отстегнуться от собственной руки и оставить сладкую парочку наедине. Солдат надеялся, что его побыстрее отправят на миссию. Конечно, к заданиям частенько прилагались долгие переезды и перелеты, но вокруг будет уйма других ребят и в их присутствии Рамлоу придется сдерживать свои фанатские порывы, но как назло, что-то там разладилось с логистикой и Солдата временно предоставили самому себе. Самому себе и бдительному, чтоб его, куратору. Пока они тягали железо в тренажерке, Рамлоу расспрашивал, какие баллы были у Солдата – Баки – за третий год средней школы. Пока они стреляли в тире, Рамлоу расспрашивал, в каких именно подворотнях и сколько раз Солдат – Баки – надирал задницы хулиганам, осмелившимся поднять руку или ногу на его лучшего друга. Шумоподавляющие наушники наверняка были с Рамлоу в коварном сговоре: грохот выстрелов они глушили, а его вопросы почему-то нет. Пока они ели в столовой, Рамлоу расспрашивал, предпочитал ли Солдат – Баки – рисовый пудинг, пирог из зеленых помидоров или суфле из шпината. Солдат хотел ехидно поинтересоваться, с какого сайта а-ля «Кулинарный винтаж-привет из тридцатых» добыты эти блюда, но Рамлоу, помимо положенных пайков, контрабандой протаскивал всякие лакомства (слегка химические, зато куда вкуснее лакричных конфет), поэтому Солдат решил на этот раз его простить. Первое время Солдат пытался отделываться отговорками, мол, окстись, командир, у меня застарелая с сороковых черепно-мозговая, промороженные нейронные сети и десятки обнулений, я мамочку родную не помню, не то что суфле из шпината! Но потом он подсмотрел, как Рамлоу, пробравшись в медблок, пытает врачей на предмет того, можно ли вместо стирания памяти устроить восстановление памяти, и быстренько все «вспомнил» самостоятельно: что-то ему подсказывало, что даже если обратный процесс возможен, намного приятнее он не будет. Пока они зубрили характеристики свеженького штатного вооружения, Рамлоу расспрашивал, какие были у Солдата – Баки – любимые фильмы. (Какие в кинотеатре крутили, те и были, блин!) Пока они бегали кросс по пересеченной местности, Рамлоу расспрашивал, с какими красотками Солдат – Баки – плясал на ярмарках. (С теми, которые поменьше щебетали, поэтому тебе, командир, плясать со мной на ярмарке точно не светит!) Пока они мылись в душе… А пока они мылись в душе, Рамлоу загорелся желанием показать, в каком именно месте он в восторженном щенячьем возрасте и спьяну набил татушку с цветным портретом Баки Барнса, поэтому Солдат самым постыдным образом сбежал из санблока одетый только в лавандовую – не по протоколу – мыльную пену и испанский стыд размером с Аляску. К счастью, на следующий день их отправили на задание. И когда человек на мосту остановился и недоверчиво спросил: «Баки?», Солдат не ответил холодно и сурово: «Какой еще Баки?», а бросился навстречу, теряя метафорические тапки и реальное оружие, с воплем: «Роджерс, господи, забери меня отсюда, я не хочу знать, в каком месте у него эта долбаная татушка!» Стив, конечно, ни черта не понял, но из «Гидры» Солдата забрал и увел в «ЩИТ», не задавая лишних вопросов, потому что именно так поступают настоящие друзья. А через неделю Солдат узнал, что Рамлоу – двойной агент, а потому очень даже вхож и в «ЩИТ» тоже, но это уже совсем другая история…