музыка дьявола

Было ранее утро, когда Адель переступила порог студии. Ожидаемо, здесь пока никого не было - часы показывали половину восьмого утра. Жутко хотелось спать, поэтому девушка пошла к аппарату купить кофе. Спустя полчаса более-менее придя в себя, Бертран прошла к сцене и стала настраивать инструмент. Закончив с этим, она принялась играть какую-то несложную мелодию. В одиночестве это звучало не то, чтобы очень хорошо и логично, но в качестве практики вполне подходило. Забывшись за игрой, Адель не заметила, сколько времени прошло. А их рабочий день тем временем уже начинался, весь этаж начал наполняться шумом. Мигель проснулся от уведомления: «добрый день, вы можете выиграть айфон 15, для этого вам нужно..». Мигель удалил чат. Поняв, что уже не заснет, он накинул толстовку поверх «домашней» одежды и вышел в студию, с мешками под глазами и растрепанными волосами. - доброе утро. не спишь уже? - увидев Адель, он уставшим и севшим голосом сказал по пути к желанной и столь необходимой сейчас кружечке американо. - Привет. Да, уже давно. - отложив бас-гитару, кивнула девушка и посмотрела на него. Слегка помятый вид парня сразу бросился в глаза. Очевидно, тот не выспался. Бертран и сама спала значительно меньше, чем стоило бы, но её синяки под глазами как обычно скрывал тональник. Впрочем, сами глаза всё-таки выдавали усталость. - Выглядишь немного неважно. Не выспался? - решила уточнить Адель, чтобы заполнить возникшую после приветствия пустоту. - да, не очень. Чертовы спамеры.. - ответил Мигель, попивая кофе из бумажного стаканчика, - а ты? - О, а я на беззвучный ставлю, чтобы не мешали спать. Я здесь... - начала объяснять Адель, но запнулась. А что она, собственно, скажет? Что в очередной раз лопнуло терпение и она сбежала? Что вчера домой она вернулась за полночь, а потом два часа была вынуждена терпеть очередную истерику и скандал с матерью? Что ей снова пожелали никогда не возвращаться назад? Или что с пяти до семи утра она бесцельно шаталась по улицам, пока ТЦ не открылся? Бертран пару раз моргнула, отгоняя мрачные рассуждения. Конечно, об этом не стоило знать кому-то ещё, поэтому девушка уклончиво ответила: - У меня были некоторые проблемы. - что-то серьезное случилось? - спросил Мигель. Он почти ничего ни о ком из группы не знал, кроме близняшек, так что ему было интересно узнать что-то о других - Нет, я... Поссорилась с матерью. Снова. - вздохнула Адель, но произнесла это будничным тоном, скрывая усталость и разочарование. - оу.. - Мигель опешил, - сочувствую… немного погодя, парень спросил: - и.. часто вы ссоритесь? - но будто бы опомнился, и добавил, - ты уж извини, если не хочешь говорить на эту тему и я навязываюсь… Адель едва заметно усмехнулась. Ядовито, но одновременно горько. Она слышала эти слова бесчисленное количество раз от десятков совершенно разных людей. Девушка всегда пожимала в ответ плечами, и говорила давно заученное "время от времени", из-за чего все удивлялись её холодности и равнодушию. Бертран так часто повторяла, что ей всё равно, что в итоге действительно начала этому верить. Адель приготовилась произнести заученные фразы ещё один раз в своей жизни, но что-то её остановило. Бас-гитаристка задержала взгляд на лице Мигеля, возможно, дольше, чем следовало бы. А стоит ли снова лгать и делать вид, что всё хорошо? Ведь он, наверное, тоже сейчас сочтёт её чëрствой и эгоистичной... Впрочем, с каких пор ей не наплевать, кто что подумает? Всё же Бертран переплела пальцы и, тихо выдохнув, сказала непривычное: - Да. Почти всегда. Я давно привыкла, так что можешь не беспокоиться и задавать любые вопросы. -ну ладно… просто многим людям неприятно вспоминать подобное, поэтому и спросил.. - сказал Мигель, сдеоав ещё один глоток кофе. Напиток нагрел бумажный стаканчик до предела, но парень, будто бы не замечая этого, держал его обеими руками. Он оперся спиной к стене, заглядывая в американо так, будто бы хотел разглядеть там что-то. На него нахлынули воспоминания шестилетней давности: похороны, младшая сестра, которую он не видел уже давно и с которой не общался, та сломанная от гнева гитара, на которую он вымещал свою злость и обиду на судьбу: Мигель тряхнул головой, стараясь выбить плохие воспоминания. Через секунду, он снова заговорил: - а.. Из-за чего вы ссоритесь? Наверное, это не мое дело… - дальше парень сказать ничего не мог: - слишком странно было Вопрос поставил Адель в тупик. Она как-то растерялась и не знала, что сказать. Всё это началось слишком давно, и девушка уже едва ли могла вспомнить, когда и как произошла впервые масштабная ссора. В её памяти было только вечно равнодушное либо недовольное лицо матери, сухие дежурные фразы, вечное запустение и хаос в разбитой квартире. Бертран не устраивал такой уклад жизни, также как мать не устраивало её недовольство и попытки вмешаться в дела. Они обе чего-то ждали друг от друга, но никогда не получали, выражая разочарование и злость гневными криками, хлопками дверей и летящими в стену вещами. Старшая Бертран с годами проваливалась в тёмную пучину всё ниже, невольно таща за собой и Адель, изо всех сил пытающуюся вырваться из этой паутины пороков,уныния, отчаяния и грязи. Да, она давно уже не была привязана к родительнице, теплоту и жалость в душе заменило презрение. Девушка боялась однажды превратиться в копию своей матери, а потому стремилась убежать как можно дальше. Но стоило ли рассказывать всё это не так давно знакомому человеку, сейчас сидящему перед ней? Наверное, нет. Зачем кому-то её проблемы? Да Бертран и не привыкла ими делиться. - Мы слишком многого ждём друг от друга. Ей кажется, что я - просто помеха и кто-то ненужный в её жизни, а я... я не хочу стать такой же жалкой и никчëмной. - произнесла бас-гитаристка, поправляя наспех надетый вчера чëрный пиджак, на котором пуговицы были расстëгнуты через одну, а один рукав вывернут. Мигель молчал, размышляя, что можно сказать. "Сочувствую"? о нет, нет, такое заезженное и банальное слово в нынешнем обществе скорее тянет на злую иронию или неприкрытый сарказм, чем способ какой-то попытки поддержки. Адель наверняка тысячу раз слышала эту фразу, разве не ее говорят обычно во время трудных годов? как заученная фраза иностранца, который плохо знает язык, базовое предложение, записанное в эталоны этикета и морали. синонимы на ум не приходили, а сказать- то что-то надо. да и самому парню это было давно знакомо: при любых обстоятельствах это противное слово звучало из любых уст какой-то издевкой и вызывало у Мигеля только ухмылку, которую приходилось тщательно скрывать и каким-то невероятным образом сдерживать, а то - упаси боже - нарекут в обществе "бесчувственным и эгоистичным козлом". Мигель тихо постукивал пальцами по стаканчику, отбивая легкий и ненавязчивый ритм песни, которую группа совсем недавно записала. он и не заметил, как через пару секунд начал еле заметно шевелить в такт головой, но, будто бы придя в себя, остановился: глухой стук бумаги о пальцы больше слышен не был. Адель смотрела куда-то сквозь собеседника. Мысленно она уже с десяток раз хлопнула себя по лбу за то, что пустилась в разъяснения. Зря вообще она начала этот разговор... Бертран слегка покачала головой, опуская взгляд в пол. Постукивание пальцев в наступившей тишине показалось девушке неестественно громким. Она вздрогнула, поднимая на Мигеля рассеянный взгляд. - Прости, зря я это... Может, лучше ты что-нибудь расскажешь? А то как-то некрасиво выходит: выглядит, будто я здесь на жизнь жалуюсь, а тебе приходится слушать... - блëклая и какая-то кривая улыбка возникла на лице Адель от неловкости. Она почувствовала себя неуютно, будто кто-то заглянул в её личный внутренний мир. -ну… - Мигель недоуменно почесал затылок, этот вопрос… застал его врасплох? Наверное, нет, сильно удивил. Парень стал рыться в памяти: кто последний раз спрашивал о нем, о его прошлом? Ничего так и не припомнив, Мигель нервно почесал костяшки на левой руке. О чем говорить? О том, что он вообще не знал никогда своего отца? Что его мать умерла в то время, когда он был ещё подростком? Что не знает даже, жива ли его сестра и где она сейчас?… - а…что ты хочешь узнать, если можно спросить так… - спросил Мигель у девушки, подняв на нее глаза. Опять последняя часть его реплики прозвучала так тихо, будто бы голос сел или сломался, как после пьянки, чтоли… - Ну, например... - начала Адель и задумалась. Она не ожидала этого вопроса, и не сразу нашлась с ответом. Бас-гитаристка мысленно ещё раз стукнула себя по лбу, и провела пальцами по волосам, которые сзади слегка спутались. - Почему ты решил стать музыкантом? - наконец решилась задать вопрос Адель, и откинулась на спинку стула. Сейчас это показалось ей лучшим вариантом из всего того, о чём ещё она подумывала спросить. - обстоятельства вынудили. Так уж получилось, что кроме музыки я ничего не умею… - кратко ответил Мигель, снова отводя взгляд. - Наверное, мне не стоит спрашивать, но как так вышло? - неуверенно спросила Бертран, на этот раз заламывая от неловкости пальцы, от чего кольца на обеих руках стукали друг об друга. Столь беспокойное поведение и постоянная смена действий выдавали её доведëнное до крайности беспокойство. В этом разговоре девушке всё казалось неправильным и странным, ей хотелось поскорее его закончить, но в то же время хотелось остаться в этом моменте подольше. Почему - она и сама не знала. Не в состоянии смотреть парню в глаза, Адель перевела взгляд на подол своего платья. "Вот чëрт, уже помялся"- с грустью подумала она задним фоном. Девушка ненавидела мятую одежду, но сегодня утром возможности это исправить у неё не было. Да, это давно стало обычным делом. Она даже почти перестала обращать на это внимание, но всё же иногда это удручало и задевало как прежде. -ну... - Мигель задумался. он точно не помнит, в какой момент перестал пытаться воровать и начал заниматься музыкой в качестве заработка, так что пытался восстановить события прошлых лет, - ну сначала просто чтобы маме легче было... парень никогда не называл свою мать как-то по-другому: это всегда было слово "мама". не сказать, что она дала ему все лучшее, но она ведь старалась для него, не так ли? он вспомнил, как по дням рождениям она приносила ему подарки, упакованные в старые газеты и разукрашенные гуашью - несмотря на всю скромность упаковки и - чаще всего - подарков тоже, он любил их. наверное, даже и не понимал, что у кого-то может быть лучше. это осознание пришло ему только после похорон, когда обида на не ахти какое прекрасное детство просто не могла пересилить горе и отчаяние. задумавшись на секунду, Мигель продолжил свой рассказ: -потом и сестру надо было на что-то содержать год, пока она не сделала себе визу и не улетела в Испанию. вроде... - на парня снова обрушились воспоминания: он помнил свою сестру Эйприл как коротко стриженную брюнетку с темными карими глазами, невысокого роста и худощавого телосложения. кажется, у нее были ямочки на щеках и очень острый нос - Мигель уже и не помнил всех деталей ее внешности. последний раз она ему писала сразу по прилету: "я на месте, уже встретила тетю Эду, все хорошо" - последнее ее сообщение. Мигелю захотелось открыть чат с ней и перечитать ее сообщение шестилетней давности, но он сдержался. - Хм, а здесь мы чем-то похожи... Я ведь тоже кроме игры на бас-гитаре ничего не умею. Школу окончила кое-как, а дальше денег на обучение нет... На работе в общепите и раздаче листовок много не заработаешь, просить деньги у матери уж точно не вариант, особенно теперь... - начала девушка, грустно улыбаясь, и перебирая пальцами чёрные кружева на платье. О том, чтобы учиться в универе или колледже не могло быть и речи. Это стало ясно уже классе в седьмом. На бюджет не возьмут, платно она не вывезет. Мать орала, что Адель - лентяйка и бездарность, недоразумение, сидящее у неё на шее. Было обидно почти каждый день это выслушивать, но в глубине души девушка понимала, что отчасти это правда. И тогда на заработанные расклейкой объявлений деньги Бертран приобрела свой первый инструмент. Не сказать, что хороший, конечно, но играть было можно. Теперь именно это хобби дало девушке возможность не увязнуть в болоте бедности и долгов и надежду нормально жить. Вот только что будет делать мать после того, как она съедет? Кто будет тянуть её? Два дня назад Адель услышала, как она орала по телефону на своего начальника, грозящего уволить её с работы за ещё хоть один мелкий косяк. Когда это случится - вопрос времени. Впрочем, думать об этом сейчас совсем не хотелось. - я сначала тоже на гитаре играл. Правда, обычной.. - сказал Мигель, спонтанно вспомнивший первые дни «в переходе»: в понедельник у него страшили пару долларов из протертого чехла от гитары, который он купил «с рук», максимально при этом сбив цену, в четверг той же недели его чуть не избили до потери сознания, слава богу, коп в отставке рядом проходил, а через несколько месяцев гопота зверски поломала ему гитару. Он помнит, как пытался починить поломанный гриф и приклеить или примотать его к побитому корпусу. Он помнил, как через месяц проходил мимо музыкального магазина: вскоре на витрине появился подержанная ритм-машина. Кое-как выкупив ее за 20 баксов, он ещё примерно две недели водился с ней: ее помятость давала сбои, а чтобы их уладить уходило много времени, сил и нервов. Учитывая уроки прошлого и найдя другой более крупный переход, Мигель обосновался там. Да, через год там как-то проходило множества организаторов частных вечеринок, которые звали парня выступать на них за минимальную цену- у профессиональных специалистов стоимость слишком высока, а Мигель был готов работать хоть за 50 долларов в час. Потом он постепенно начал уходить с переходов - частные организаторы платили достаточно денег на проживание. Жить стало легче: он мог позволять себе большее, чем раньше, наконец стал реально приносить деньги в семью и очень этим гордился… …часть сломанного грифа от той самой гитары он хранил у себя «на квартире», как напоминание о своем прошлом. Зачем оно было ему нужно, он не знал - то ли для сохранения хоть каких-то воспоминаний о семье, то ли чтобы выкинуть его вместе с остальным хламом при генеральной уборке. - А я начинала с игры в заведени, где работала знакомая матери. Хорошей она была женщиной, понимающей, оказывала мне кое-какую помощь... Жаль, что умерла. С тех пор мать совсем слетела с катушек, образумить её стало некому... Дохода это мало приносило: заведение было довольно захудалым, но лучше,чем ничего. - со вздохом сказала Адель, и при воспоминаниях об этих временах сердце охватил порыв настольгии. Да, тогда было непросто, но всё же не так плохо, как сейчас. Тогда у неё ещё были надежды и какая-то вера в людей, а теперь только серая безрадостная реальность да безликая толпа народа. Бертран уже очень давно не встречала действительно хороших людей. Конечно, она ценила тех немногих друзей, что у неё были, но почему-то не ощущала достаточной духовной связи даже с ними, даже им не могла полностью доверять. Девушка внимательно посмотрела на парня, сидящего перед ней. Зачем она разговаривает с ним? Зачем решила рассказать о своём прошлом? Почему после стольких лет вдруг открылась кому-то и доверилась? Ответов на эти вопросы не было, и она ощутила замешательство. Какое-то странное, незнакомое чувство поселилась в ней. Адель не могла дать ему определение и охарактеризовать, но ощущала, будто что-то изменилось. Как будто бы нашла родственную душу или как таких людей обычно называют? И вдруг ей захотелось встать со своего стула и заключить этого человека в объятия. Без слов, без объяснений, без причин. Хотелось притянуть к себе и не отпускать, как если бы он был частью её жизни, без которой нельзя существовать. Этот внезапный порыв чувств напугал Бертран, заставив покраснеть. И как назло, сегодня на её лице не было ни пудры, ни тональника, которые обычно значительно приглушали, если не скрывали полностью краски... Девушка вцепилась руками в стул, так что побелели костяшки, боясь не удержаться и сделать то, что пришло ей в голову. Вместо этого она вдруг сказала: - А знаешь... Если тебе нужна будет помощь или моральная поддержка, или ты просто захочешь с кем-то поговорить... Ты можешь позвонить. Я всегда отвечу... Сказав это, Адель испугалась ещё сильнее, теперь побелев в лице и опуская его вниз, будто страшно заинтересовалась узором на паркете. Но слова уже были сказаны, и времени не повернëшь назад, поэтому оставалось только ждать, что Мигель ответит на это. На долю секунды парню показалось, что это было сказано не ему, а кому-то другому. Что-то внутри него дернулось, сжалось, а к горлу подступил ком: никто не говорил ему ещё такого, даже мать или сестра. Губы дернулись в слабой, но все ещё грустной, отягощенной воспоминаниями улыбке. Пытаясь сглотнуть ком и боясь взглянуть на девушку, Мигель ответил, но слова прозвучали тихо и как-то смято: - с-спасибо.. ты тоже можешь звонить, если что-то случиться или… - окончание реплики смялось, а голос дрогнул, ослабевал с каждым выговоренным слогом. Сейчас он задумался: господи, какой бред он несет? Как будто бы кому-то были интересны его проблемы, кроме его самого… - А... Хорошо, конечно... - растерянно произнесла в ответ Адель, уже не зная, куда деваться от страха и смущения. Девушка метнула взгляд на часы и обнаружила, что прошло уже очень много времени, а они так и не приступили сегодня к работе. Бертран ухватилась за этот факт, как за своё спасение, поспешно встав и отвернувшись, чтобы скрыть пылающее от неловкости лицо. - Нам, кажется, пора заняться делами... Мы ведь ещё поговорим позже? - несмело спросила бас-гитаристка, не оборачиваясь. Сердце отчаянно стучало, как будто Адель пробежала целый километр, не меньше. - да, да, конечно. Наверное, ты права… - тихо ответил Мигель, машинально разблокировав экран телефона и глянув на время. Уже остывший и пустой бумажный стаканчик от американо из кофе-автомата парень все ещё сжимал в руках, и, как будто бы опомнившись ото сна, вспомнивши по мусор, бросил его в урну под столом, на котором расположился автомат для выдачи кофе. Мигель подошел к ритммашине, стоявшей на сцене. Кажется, вчера вечером настройки снова слетели и парень отложил налаживание соединения на утро. Линда резко открыла глаза, нервно и быстро дыша. Ей ещё никогда не снились такие кошмары, как этот. Повсюду были ангелы и этот чёртов райский свет... брррр, даже сейчас по коже ещё остались мурашки. Ратт посмотрела на часы. 5 утра. Что-ж, значит смысла спать уже нет. Тем более, можно любезно послужить для остальных членов группы, которые тоже ночуют в студии, в качестве будильника. Готка откуда-то взяла мегафон, чтобы поставить его рядом с синтезатором и открыла дверь, чтобы выйти на сцену. Тут, она заметила Адель и Мигеля и быстро удалилась обратно в гримёрку. Хм, есть два варианта: сразу выйти и сказать пару шипперских издёвок, а можно объявить об "их отношениях" днём, при всех, также сказав пару шипперских издёвок. Хотя, ничего интересного оба варианта не принесут. Линду просто посчитают стервой, как обычно. Ну, только второй даст новую тему для обсуждения в чат-беседе готов. А так, больше ничего. С этими мыслями девушка вышла из гримёрки и села за синтезатор, делая вид, что совсем не замечает собеседников. Только через пару минут она произнесла: -А, вы уже проснулись? Линда ещё секунд тридцать посмотрела на парочку и стала гуглить песни в стиле рок, чтобы их сплагиатить -Жизнь меня так полюбила. - улыбнувшись, пробормотала Ратт - Драма с элементами романтики прямо на работе Линда встала с небольшой тАбУрЕтКи для синтезатора и вышла из студии. Через полчаса она вернулась с небольшим ведром и пакетом льда. Девушка высыпала содержимое пакета в ведро и зашла в комнату Джо -Понимаешь, О'Мейли. Я думаю для местных готов устроить небольшой розыгрыш. На своих я проверять этот розыгрыш не хочу, больно мне их жалко. Мигелю я пока что вредить не буду, может, позже пригодится. В нашей студии с женским полом связываться вообще опасно для психики, так что остаёшься только ты. Ты ведь не против? - Ратт посмотрела на парня. Тот мирно спал - Ну, значит, не против Пианистка высыпала весь лёд на кровать Джо и тихо выбежала из гримёрки, ожидая реакцию Адель тихо напевала несложную мелодию, перебирая изящными пальцами струны своего инструмента. После недавнего разговора она всë ещё находилась в слегка нервозном состоянии, и уже дважды сбилась с ритма. Кольцо зацепилось за струну, снова нарушая темп мелодии, и девушка с тяжëлым вздохом отставила гитару в сторону и встала, чтобы снять начавшие раздражать украшения с рук. Бертран прошла в другой конец помещения, где стоял стол и положила на него два металлических кольца. Бас-гитаристка хотела вернуться обратно, но тут на глаза ей попалась тонкая струйка воды, вытекшая в коридор из-под чьей-то двери. Адель непонимающе посмотрела сначала на воду, потом на дверь, и дважды постучала. Мало ли что случилось. Лучше убедиться, что всё в порядке, чем потом столкнуться с потопом в студии или с чьим-то плавающим в собственной ванне уже не живым телом. Джо, мирно спавший, свернувшись калачиком и натянув одеяло на всю голову так, что из под него торчал только клочок челки, взирал очередной наркоманский сон, очередное чудо его больной фантазии, когда Линда окатила его свежедоставленным льдом. Льдинки заваливались под одеяло, за шиворот темной толстовки. В долю секунды Джо подскочил как ужаленный, глубоко раскрыв глаза от неожиданности. Из его гримерки в миг послышался пронзительный и четкий как гром трехэтажный, отборный мат, парень совсем не стеснялся в выражениях, проклиная все, на чем свет стоит, стягивая мокрое постельное белье с матраса и скидывая льдинки на пол. Волосы тут же намокли и облепили голову как вязкая глина или грязь, по лицу стекали струи свежей бледно-красной краски для волос, толстовка, которую окатили льдом, стала до ужаса холодной, словом, Джо выглядел как человек, попавший под сильный ливень в самой неподходящей одежде, которую только можно было подобрать Услышав реакцию Джо, Линда громко рассмеялась. Из гримерки Джо послышался неистово громкий крик, от которого, казалось, из ушей начнет течь кровь: -если это ты, Линда, клянусь, я тебя убью! Ненормальная… Линда забежала в свою гримёрку, заперев дверь. Там находились все готы собственной персоной, которые дружно закатили глаза -ненормальный тот, кто орет по утрам, кретин! - из своей же гримерки медленно вышла Джесс, явно недовольная неожиданным криком ранним утром - будь другом, сбавь громкость на пару тонов и не давай другим спать! - девушка крикнула это под самые двери парня -Вот именно, Джо! Ты шо там разорался? - поддержала близняшек Ратт, еле сдерживая смех -что Я разорался?! - казалось, от сильного удара дверь должна была вылететь с петель, но она оказалась слишком крепкой, - ничего не попутала, а, Ратт? на удивление, колкий комментарий, произнесенный с укором от одной из близняшек он пропустил мимо ушей или не услышал вовсе, по крайней мере, реагировать на это никак не стал и заострять внимание тоже. -Да - невозмутимо ответила Линда - Вообще, людям нормально спать не даёшь! -ты оглох или что? - Джесс помахала ладонью прямо перед глазами Джо, - я кого спрашиваю, алло! девушка явно была намеренна достучаться до нахала, который посмел нарушить ее глубокий сон, и неважно, какими методами. по отношению к отдыху и сну в частности, у Джессики был принцип: всех, кто посмел ее разбудить или потревожить как минимум до 10 утра, она безжалостно бесила ещё пару месяцев, а если дела были серьезнее, она была готова применить даже физическую силу -Вот именно! - поддержала Линда -да иди ты, не до тебя сейчас, - огрызнулся парень, не желающий продолжать диалог со столь приставучим и резким человеком, как Джессика Мейсон - она вообще меня льдом закидала, все претензии к ней! - Джо показал рукой дверь, ведущую к Линде и ее гарему готов Взгляд девушки буквально кричал, что такой скупой и краткий ответ не прокатит и такого свинского отношения к себе и окружающим она не потерпит: -ты ж мужик, не обязательно было верещать как девчонка, - скучающе, но все ещё агрессивно ответила Джесс, сверля парня ледяным как утренний душ взглядом -Аэ, вот-вот - крикнула Линда -сидит, как крыса, заперевшись и обставив себя своими друзьми, и поддакивает, - сказал парень, пытаясь не сдавать позиции пот натиском холодного взгляда Джесс, хотя держаться также было уже почти невозможно -а ты стрелки-то не переводи, - девушка оперлась на дверной косяк и прошипела, - ещё раз ты разбудишь меня когда-либо вечером, ночью или утром своим отчаянным воплем, ещё раз я услышу твой крик, я тебя урою, и мне плевать, пожар у тебя там или ты снова заслужил ведерко-другое льда, усек? -усек, но мне слегка, совсем слегка по барабану, но ты не расстраивайся, найдешь ещё, кого пугать, - театрально пожав плечами ответил Джо, хотя сам уже сотню, даже тысячу раз пожалел о том, что выпалил эту реплику -Не, мне просто жизнь дороже -учту твое мнение и уж поверь, правильно про жизнь утверждаешь! - тут же крикнул Джо на другой конец помещения, где Линда обрела укрытие -Нашёл, кого запугивать! -я тебя предупредила… - глаза Джессики снова загорелись недобрым огоньком, в них читалось все большее безумие вперемешку с желанием дать Джо пощечину или пнуть его под зад -ой, да идите вы на все четыре стороны! не хочу вести диалог с отсталыми в развитии, - ляпнул Джо, громко хлопнув дверью. раздался звук повернувшегося в скважине ключа - теперь дверь оказалась запертой -ойойой, от отсталого слышу! Обидели бедненького мальчика, какая жалость, - наигранно закончила диалог Джесс, закатывая глаза и уходя обратно к себе на покой -Вх, какие мы обидчивые! - Эй, давайте все успокоимся! - терпение Адель наконец лопнуло. Девушка сомневалась, что её послушают, но попробовать стоило. В таком шуме она уж точно не сможет нормально играть, да ещё, чего доброго, голова разболится. - Единственный здравомыслящий человек Уставшая на вид Ванесса вышла из гримёрки. За ней мельтешил Джон. -Ну я лично, ни в чём не виновата! - невинно крикнула Линда