* * *
Они сжигают тело. Сжигают очередного друга, можно сказать члена семьи. Дин носит срубленные деревья, как бесчувственный робот, словно на автомате или по выработанной привычке (сейчас ты нарубишь огромную кучу брёвен, сложишь из них погребальный костёр, замотаешь свою подругу, почти младшую сестру, в ткань, аккуратно, как самую твою большую драгоценность, положишь в этот костёр, обольёшь всё бензином и кинешь туда свою зажигалку, которая ведь для этого и была создана, верно? И будешь смотреть, как сгорает ещё один дорогой тебе человек. Ведь ты так к этому привык… Ты меня понял?... Да, сэр.) Огонь. Обугленное дерево и белая ткань, ставшая чёрной. Скольких ещё знакомых и друзей они сожгут? — Прости, Чарли… — первым, за несколько часов молчания, начинает говорить Сэм. — Не могу поверить, что ты втянул её в это. — Она любила тебя, Дин! И хотела помочь, также как и я. — В глазах Сэма стоят слëзы, но он не позволяет им пролиться. — Мне не нужна помощь, — голос Дина твёрдый и режет не хуже хорошо заточенного ножа. Режет прямо по сердцу своего брата, оставляя глубокие раны, которые долго не будут затягиваться. — Ты самый дорогой мне человек, Дин… — Парень вновь смотрит то на горящее тело, то на брата. Его губы согнуты в тонкую полоску, почти до боли, но он заслужил эту боль. — Ты думаешь, я смогу когда-нибудь отмыться от этой вины? — Знаешь, что я думаю… На её месте должен быть ты. — Это не удар ножа, это выстрел. Дин разворачивается и уходит в сторону Импалы, как будто никаких этих слов, которые заставляют чужое и одновременно родное сердце замереть и перестать качать кровь, не было. Сэм думает, что он прав. Сэм знает, что он прав. Что родной брат никогда его не простит. Что кровь Чарли на его руках. Но младший Винчестер не может это оставить просто так. Он найдёт способ отмыться, вновь стать чистым в глазах Дина и... Самого себя.* * *
Братья возвращаются в бункер, пропахшие дымом костра и горем, что казалось ходило вместе с ними по пятам. Дин уходит в свою комнату. Идёт по пустым коридорам, поворачивает дверную ручку, открывая дверь, и… Остаётся стоять в дверном проходе. В его глазах до сих пор стоит картина… Он медленно достаёт её окровавленное, бездыханное тело, стараясь делать это как можно аккуратнее и бережнее. Сэм маячит где-то рядом, но он лишь фон. Его манит центр картины, он не может оторваться и смотрит, как завороженный: рыжая макушка и волнистые, пахнущие шампунем, металлом и каким-то особенным запахом, волосы, её закрытые глаза, чуть приоткрытые губы, с которых больше не слетит не единое слово, перепачканные в крови вещи, рваные раны из которых всё ещё сочилась красная густая жидкость… Он не помнит дорогу до машины, не помнит, как они доехали до леса, но слова, которые он сказал Сэму, Дин помнил отчётливо. «На её месте должен быть ты.» Он садится на кровать, которая поскрипывала при каждом движении. Заводит руки себе за голову, поднимаясь выше к темени и пропуская между пальцев уже слегка сальные волосы, и резко сжимает свои ладони в кулак. Было неприятно, но не больно. Но этого хватало, чтобы не думать. Высвободив напряжённые пальцы, он с силой проводит ими по лицу, натягивая кожу. И тут он вспоминает. Вспоминает, а дальше уже и не помнит ничего, кроме резкого запаха алкоголя, бьющего в ноздри. Просыпается Винчестер от громкого стука в дверь бункера. Это не Сэм, потому что он мог и сам открыть, да и тем более, Дин не помнит, чтобы он уходил. Тогда почему он не открывает?... Или же?... «Вот чёрт.» Пошатываясь и цепляясь за стены в надежде, что ноги его не подведут, он идёт ко входу. Тем временем, стук становится всё более настойчивым. Чудом дойдя, по пути несколько раз чуть не упав, Дин открывает дверь. Сейчас он готов потерять сознание. — Дин… — этот голос, такой родной, знакомый, горячо любимый, но, казалось, уже навсегда потерянный. Охотник бы узнал его из тысячи других. Рыжие волосы, как вновь восходящее солнце его жизни, были слегка растрёпанные и на них не было крови, как и на её одежде. Живые глаза смотрели на него с примесью страха и непонимания. — Чарли? — они сразу же бросаются друг-другу в объятия. Девушка не сдерживает слёзы, Дин не может в это поверить. Кто? Как? Зачем? Но он лишь крепче сжимает хрупкое тело, до хруста костей, думая, что об этом можно будет поразмышлять чуть позже. — Дин, я… Не знаю, как я тут оказалась. Я… Помню, как этот… Человек с отгрызанной рукой из которой валились куски дерьма и мяса… Он нашёл меня, а дальше… Тьма. — Чарли спотыкалась, всхлипывала, но упрямо продолжала говорить. — А потом, я оказалась в том же номере мотеля… Телефона не было и я… Поехала сюда… — И правильно сделала. Ты молодец. Идём. — Дин повёл её вниз, помогая на лестнице. Пусть видимых ран и не было, она всё равно была слаба. Они прошли в сторону кухни, в силу того, что воскресшая подруга была очень голодна. Глядя как она уплетает свежеприготовленную яичницу с беконом, внутри Дина снова пробуждались эмоции, а дыра зарастала. Пережëвывая очередной кусок, Чарли спросила: – А где Сэм? – Не знаю, уехал куда-то. Тебе не стоит за него волноваться. – Дин... – Кажется, девушка уловила определённые нотки в тоне старшего Винчестера, что заставило её объяснить: – Сэм не виноват в моей смерти. Я сама вызвалась тебе помочь. Да и с моей стороны было глупо уходить от Каса. Не вини его, Дин. Будь ты на его месте, ты бы сделал тоже самое. Не так ли? Охотник молчал, опустив глаза в пол. Нет. Он не будет об этом думать. Позже. Сейчас нужно думать о другом... – Знаешь, Дин, ты как хочешь, а я позвоню Сэму, – сказала Чарли, убирая со стола тарелку. Они перебрались в центральный зал, взяв по бутылке пива с собой. – Скажи мне, ты что-нибудь помнишь? О... Воскрешении. – Нет. Вообще ничего. После того, как этот упырь зашёл в ванную комнату, я почувствовала сильную боль, потом тьма, а через секунду я лежу в ванной в том же самом полуразрушенном номере. Я быстро собрала вещи и отправилась сюда, не раздумывая... – программистка стала ощупывать карманы, но после осознания, что средство связи у неё отсутствует, мысленно стукнув себя по лбу, обратилась к охотнику: –Дашь мобильник? – Держи. – Дин протянул ей свой телефон. Его мысли были заняты совершенно другим. Как Чарли смогла вернуться? Кто это сделал? А самое главное, зачем? Винчестер чувствует отвращение к последнему вопросу. Дарëному коню в зубы не смотрят, но всё же интересно, с какой целью вернули Чарли, не может же это быть чудом Божьим. Он видит, как Чарли пытается дозвониться до его брата. Он не ответит, Дин это знает. Совесть всегда мучила его и будет мучить и дальше. – Вот чёрт, не берёт... – девушка осмотрелась вокруг задумчивым взглядом. – Я могу взять ноут? – Разумеется... – Дин не понимает её реакции. Подумаешь, не отвечает. Небось уехал в какой-нибудь бар, запивать чувство вины. Обычное дело. Скоро вернётся. Внезапно, телефон Дина завибрировал. От неожиданности он дёрнулся. Неизвестный. Винчестер, некоторое время подумав, поднимает трубку. – Здравствуйте, Дин Смит? Это шериф Дикс из Колорадо-Спрингс, нам нужно, чтобы вы срочно приехали. – Что-то серьёзное? – Дин заволновался, ведь этим именем он представлялся только когда был рядом с Сэмом. – Приезжайте и сами всё увидите. – Раздались гудки. Дин в ярости отбросил телефон на стол. – Дин? – Чарли забеспокоилась. В такие моменты злости, находится рядом со старшим Винчестером было страшно. Особенно после получения Печати. – Собирайся. Едем. По дороге объясню.* * *
Часами ранее. Сэм угнал чью-то машину. Он не собирался разбираться чью, ему это не важно. В голове, словно кто-то врубил перемотку, раз за разом звенели слова: "На её месте должен быть ты". Он ехал, ехал и ехал, сам не зная куда. Хотя нет, зная. Подальше. Подальше от брата, от бункера, от чувства непомерной вины... Пошёл дождь. Но Сэм едет. Видны первые молнии, но он не ищет мотеля или какого-нибудь кафе, чтобы переждать. Дворники, сметающие крупные капли с лобового стекла, уже стали раздражать, а на радио не передавали ни одной нормальной песни. Когда у него окончательно сдали нервы, он остановился возле старого заброшенного бара. Вышел из машины и, облокотившись о старую потёртую дверь автомобиля, съехал по ней вниз. Он смотрел пустым взглядом на обочину, на свои руки, на затянутое тучами небо, с которого по-прежнему лил дождь, пусть и не такой сильный. Он должен искупить вину, но как?... В голове щёлкнул рубильник и, как в мультиках, которые они любили смотреть в детстве, "над головой загорелась лампочка". Точно... В его сумке, на удивление, нашлись все необходимые ингредиенты для его призыва. Призыва самого всадника. Самой Смерти. Винчестер прошёл в здание бара. На удивление, он был в достаточно приличном виде. Скорее всего закрылся совсем недавно. Разложив необходимые вещи на старом пыльном столе, он начал читать заклинание. Через пару мгновений, всё затряслось. Стаканы, которые стояли на полках бара, стали падать и разбиваться с громким треском бьющегося стекла. – Чем имею честь видеть столь известное лицо? – этот голос, он помнит его, когда вновь обретал душу и когда лежал в больнице после испытаний по закрытию ада. Загробный, с отголосками бесконечности и долгими миллионами лет жизни. – Смерть, – голос Сэма подрагивал. Не каждый день видишь то, по сравнению с чем ты кажешься микробом. – Я хочу заключить с Вами сделку. – Я разве похож на демона перекрёстка? – от стал медленно и вальяжно приближаться, постукивая об деревянный пол своей тростью. – Нет, – на этот раз голос звучал увереннее. – Я совершил огромную ошибку. На мне клеймо позора и вины. Вы можете забрать меня, отправить хоть в Ад, хоть в Рай, да даже в Чистилище, но, умоляю, верните к жизни Чарли Брэдбери. – С чего это я должен согласиться? – Смерть подошёл совсем близко. Сэм прочувствовал на себе всю эту вечность и могильный холод, от одного только присутствия рядом с этим могущественным существом. – Мы с Вами уже встречались. Примерно два года назад. Вы лично пришли, чтобы забрать меня. Я был готов умереть. И сейчас готов, – тон полон решимости, в глазах непоколебимая уверенность. Всадник это видел. – Эта девушка, Чарли, она не заслужила смерти. Должен был умереть я... Я осознаю свою вину. Я готов отдать за неё жизнь. – Ты уверен, что не пожалеешь? За всё, что ты сделал: за кровь демона, за освобождение Люцифера, за попытку закрыть врата Преисподней, что повлекло бы за собой невиданные доселе миру последствия – ты будешь отправлен в ад. Ты это осознаешь? – мужчина растягивает слова в своей привычной манере, зная, что у него ещё целая вечность впереди. Ему нравится этот настрой. Нравится, что Сэм Винчестер готов умереть. И знал бы он, как велика его заслуга (Печать – это ключ и замок от врат клетки, где находится Тьма), но он ему этого не скажет... Одна жизнь на другую. Равновесие не нарушится. – Осознаю. Но уж лучше я буду гореть там, чем приносить боль и несчастье другим людям здесь... – Хорошо. Я принимаю условия сделки... Тогда, прощай, Сэм Винчестер. – Смерть щёлкает пальцами. Глаза Сэма закатываются, а его тело, окончательно утратившее способность существовать, бездыханно валится на холодный деревянный пол заброшенного бара, недалеко от Колорадо-Спрингс...* * *
Дин врывается в отделение полиции. На него странно оборачиваются, смотря как на буйно помешанного. Взглядом он находит шерифа и быстрым твёрдым шагом он приближается к нему. За его спиной, точно ангел-хранитель, спешит тонкая фигура Чарли. – Шериф Дикс. – А, вы стало быть Дин Смит, верно? Что ж, следуйте за мной... – Я никуда не пойду, пока Вы не объясните, что за хрень здесь происходит, – Дин схватил его за ворот куртки и приподнял над землёй. Его, всеми силами, пыталась образумить Чарли, но уши словно заложило ватой. Винчестер отпустил его только тогда, когда за него принялись ещё несколько мужчин, находящихся в отделении. Шериф отпрянул от него. Они скрутили руки охотника и попытались надеть наручники, но он не Дин Винчестер, если бы не стал сопротивляться. Внезапно, голос подал Дикс. – Успокойтесь, мистер Смит. Нам просто нужно было опознать кое-кого... Отпустите его, – шериф кивнул своим коллегам. Те, с сомнением переглянувшись, отпустили разбушевавшегося Винчестера. – Выпейте, – он протянул ему стакан воды, который тот залпом осушил. – Идите за мной... Боже... – эти глаза, полные животной ярости, будут сниться ему в самых страшных ночных кошмарах... Прикосновения руки Чарли отрезвили и успокоили одновременно. Сделав глубокий вдох и тяжело выдохнув, Дин пошёл за шерифом. Тот же старался держаться на расстоянии. Он отвёл его... В морг. Здесь пахло смертью. А от того ощущение тревоги нарастало по мере удаления в глубь этого места, с мигающими лампочками и обшарпанными стенами, которые не ремонтировали, казалось, с момента его основания. Шериф Дикс открывает дверцу и вытаскивает от туда тело, накрытое белой тканью. Отбросив её, Дин замер. Замер, а затем отдëрнул руку, как от кипятка. Чарли стояла рядом и всеми силами старалась сдержать крик. – Мы нашли его в заброшенном баре, неподалёку от сюда. Судя по отчётам судмедэксперта, остановка сердца. Но вот что странно... С его состоянием здоровья такого в принципе не должно было случиться... Мы нашли его вещи в машине, которую он, судя по всему, угнал. В телефонной книжке мы нашли ваш номер. Он был отмечен как "Звонить в экстренных ситуациях". Так... Кто же он? – пытливо заглядывая в глаза, спросил Дикс. Дин молчал, не в силах сказать хоть слово. Язык прилип к нëбу, а во рту резко пересохло. Он потянул свои пальцы, коснувшись кончиками холодной кожи брата, и стал медленно поглаживать часть его щеки. – Сэмми... – почти беззвучная мольба. Он наклонился к нему, не веря в увиденное. – Прости меня, братишка. – Он прижался лбом к плечу Сэма. Пазл сложился до конца. Он отдал свою жизнь за Чарли. – Зачем ты это сде?... – в глазах Дина мелькнул проблеск догадки. Его слова: "На её месте должен быть ты," звучали набатом в голове. – Нет, нет, нет... – он вскочил и выбежал из морга. Он больше не мог там находиться. Дин вырывал клочья волос со своей головы, а в глазах стало мокро. Когда по щеке потекла первая капля, он не пытался её остановить. Затем ещё одна и ещё. И вот он, великий охотник, что не раз спасал мир от неминуемого конца света, истекает слезами. Погода вторила его действиям и даже небо начало плакать об утрате Сэма Винчестера. Чарли всё время стояла рядом, смотря нечитаемым взглядом то на небо, то на Дина, то на свои руки, которые покрылись мурашками и до сих пор тряслись. Она была жива, но какой ценой?... Внезапно, Дин встал и, не сказав ни слова, пошёл к машине. Чарли отправилась за ним. Не успела она закрыть дверь, как Импала тут же сорвалась с места. Её вжало в сиденье, но она не решила не задавать лишних вопросов. Они молча едут. Радио молчит. Тишина, нарушаемая лишь звуком проезжающих мимо низ машин, оглушала. Где-то через час, Винчестер останавливается возле заброшенного кафе. Выходит из машины и, предварительно достав из багажника сумку, идёт в здание развалившегося, хоть и наверняка некогда известного, места для отдыха. – Дин! Что мы здесь делаем? – всё таки выдаёт недоумевающая Чарли. – Я хочу задать пару вопросов, – бросает Винчестер и начинает ритуал. Помещение затряслось, с потолка посыпались куски прогнившего дерева, а из окон вылетело стекло, чуть не задев их самих. – Никакого уважения у вас, Винчестеров, нет, – за их спинами раздался голос. Развернувшись, они увидели Всадника, в своём неизменном строгом костюме и с чёрной тростью. – У меня множество дел, которые твой крохотный мозг не в силах постичь. Что тебе нужно, Дин? – с явной злостью, по-змеиному прошипел Смерть. – Что с Сэмом? – резко спрашивает охотник. Всадник неспешно подходит к нему, задумчиво разглядывая эту крайне надоедливую букашку. Создавалось ощущение, что его совсем перестали уважать. – Он в аду. Вместо неё, – Смерть указывает взглядом на Чарли. – Сэм Винчестер сам меня вызвал и мы заключили сделку. Я возвращаю мисс Брэдбери в мир живых, а он остается там. – Верни его, ты, многолетний кусок дерьма! – Дин готов набросится на Смерть, но последние крохи терпения удерживают его от этого опрометчивого поступка. – Я готов отдать всё что угодно, но верни его! – Прости, Дин, – Смерть игнорирует оскорбление в его сторону, – но сделка есть сделка. Еë не отменить. Я не могу тебе ни с чем помочь. Прощай, – и он испаряется, оставив обезумевшего от горя Винчестера вместе с Чарли. Ноги Дина больше не держат и он падает на колени... Он не верит. Не верит, что навсегда потерял брата. Он был готов, что тот умрёт на охоте или в очередной раз спасая этот грёбаный мир. Но нет. Одно предложение, слетевшее с его губ, не других, его собственных, убило самого дорогого ему человека. Ему больно, горестно и тоскливо. Он ищет виновных, но в глубине души сам понимает, что ни кто не виноват в этом, кроме него самого. "Всё из-за этой проклятой Печати," - думает охотник. Он смотрит на этот уродливый шрам, но не чувствует той ярости и жажды убийства, а сама метка больше не пульсирует и не горит красным, как обычно. Она просто... Есть. – Что за?... - и Дин вспоминает слова Каина: "Для меня всё началось с убийства брата, а для тебя закончится" Влияние Печати больше не распространяется. Чувства постепенно приходят в норму. Дин снова человек. Чарли жива. Мир в безопасности. Велика ли цена за благополучие?Братоубийство.
"Говорят, что слова бывает режут не хуже любого ножа. Особенно, когда этот нож направлен в сердце..."