Единственная Беатрис.

—Хватит, Олег, не трогай меня. — очередной раз обидившись на парня, ты убрала руки медиума, из своей талии. — Боже, детка, ты такая ревнивая у меня — тяжело выдыхает парень и нервно посмеевается. Парень был одет в черную атласную рубашку, который чертовски подчеркивал широкие плечи и мускулистые руки Шепса. Так ещё и рукава были завязаны на половину, что вены были видны на руках. В чёрных классических брюках. Волосы были взьершаны, глаза чуть прикрытие. Опять вернулся поздно с работы. Ты ненавидела когда парень выглядел так. Ведь ужасно хотелось, чтобы он взял тебя прямо на месте. — Серьёзно? У тебя ведь куча других шлюх, с которыми ты можешь потрахатся. — сказала ты с серьёзным видом, даже не подозревая, что ответит парень на такое. — Я оттрахаю тебя, и твой рот, за такие словечки — своим томным, басистым голосом произносит, от чего дыхание перехватывает и мурашки пробегают. — Что? — включаешь дурочку ты, хотя просто хотелось немного поиграть с парнем. — Я сказал что оттрахаю тебя, и твой рот, если ты ещё раз посмеешь сказать что-то на подобие такого. — вдруг резко тебя подхватывают на руки, с чего ты вздрагиваешь и выпучиваешь глаза по пять копеек. — Отпусти меня, чёрт возьми! — возмутилась ты, с чего сразу же прилетает шлепок по заднице. — Говнюк.. — шепчешь, чтобы парень не услышал. Зайдя в комнату, медиум садит тебя на столешницу и отпускает руки, обвивая тебя двумя руками, чтобы ты никуда не убежала. Вплотную подходит к тебе, выдыхая твой аромат. Как будто хищник, который нашёл свою самую вкусную добычу. — Твой запах вишни, мать твою, ты сводишь меня с ума — закатывает глаза, а ты готова чуть ли не кончить от его хриплого голоса. — Не только я походу — все так же дулась ты, с чего парень усмехнулся. — Так, сейчас ты не перебиваешь меня и слушаешь до конца. Поняла? — Олег глубоко смотрит в твои глаза, ты киваешь. — Та девушка Алёна, она просто очередная моя неудержимая фанатка. Я вообще не знал о её существовании. То видео в тик токе, я просто уставился на чехол девушки, там вобщем, человек паук был нарисован. — ты усмехаешься этому — И вот, они для меня ничего не значат. Единственный человек, которого я до потери пульса люблю и готов трахать вечно, это ты. Все что они говорили, это нихрена не значит. Что бы ты там не думала, у меня нет никого кроме тебя и не будет. Я озабочен только тобой. Все мои мысли только о тебе. Все мои поклонники, которые безума от меня, мне на них наплевать. Мне нужна только ты. Единственная Беатрис. — последние слова чуть ли не шепотом говорит Шепс младший. Ты не могла не простить его. А как его не прощять? Ты ведь на все 100 процентов доверяла ему. Просто, может это из за прорыва стресса, ты наговорила такое. — Я люблю тебя — тихо, но уверенно сказала ты и начала проглаживать голову парня, с чего он получал кайф. — Я тебя тоже, очень, сильно, люблю — отвечает с ухмылкой парень и уже не сдержавшись, укрывает твои пухлые губы, своими. Рычит сквозь поцелуй, с чего тебе крышу сносит. В нём кровь бурлит, по венам-сосуда разливается, силу даёт, а он ещё крепче сжимает костлявые запястья, чуть-ли не хрустя. В Олеге внутренний зверь кричит, «моё». Нужного воздуха вдруг мало становится, а Шепс заставляет собой дышать, не отрывается, лишь больше засасывает. Девушка млеет от ощущении, хочет оттолкнуть, но парень не даёт этого сделать. Эти жёсткие губы, что слились в этом поцелуе, все клапаны срывают, подчинить приказывают. А Беатрис подчиняется, потому что по другому не может, потому что хорошо настолько, что готова задохнутся, лишь бы ни миллиметра между, лишь бы ещё теснее, еще глубже. Эти сильные руки, до синяков сжимают бока, бедра, и эта боль, приятна. Она новые неизданные чувства дарит, и девушка как последний сумасшедший мазохист, хочет ещё и ещё. Потому что с Олегом всегда крышестностно, горячо и ново. С ним дышать приятно. Внюхиватся в этот дразнящий аромат тёмного шоколада, впитать себя, кровь изнутри изливать. Эти руки, которые так правильно смотрятся на бёдрах девушки, жёсткие губы, что завлекают в оголодавший поцелуй, эти тёмные глаза, девушка в них дурнеет. Шепс испивает её как последний источник, никак напиться не может. А потом переходит на медленный, ленивый поцелуй. Кусает — лижет, ловит язык — играется, и все по новой. Так мягко, так нежно. Сейчас бы расплытся от приятных ощущении. Это все настолько необычно, настолько приятно, что и девушка, неосознанно за губами напротив тянется. Сама ухватится не может. Ловит — сминает, языком контур проводит, снова и снова тянется, а её вновь на лопатки прокидывают. Олег надвисает сверху. Дышит рвано, прямо в раскрасневшиеся губы брюнетки. Смотрит. Насмотрется не может. С этой девушкой поцелуй такой интимный, такой запоминающийся, все не так, как с другими, что то новое, что то неизведанное. Беатрис превратилась в самый настоящий наркотик для экстрасенса. С каждым днем, секундой, нужна новая доза. Которая впитывает себя полностью, отдаёт всю любовь и себя. Как будто эти двое занимались любовью через поцелуй. — Запомни — его голос такой хриплый, томный, что впору вскрыться. — Ты только моя. Никому тебя не отдам. Эти слова новеки зататуировались в голове Беатрис. — Твоя.. — тихо, пытаясь отдышатся, говорит девушка. Два человека – он и она глядели друг другу в глаза… Реки набухли. Народ бежал и жмурился от тепла. Кто-то кричал: «Пожар!… Пожар!..» А это Любовь была.