A-State

Let's sell our soul Lucifer's behind me Let's sell our soul to go down to Hell       Выйти из кабинета нужно, в лучшем случае, через минуту после звонка, а в самом идеальном — за минуту до, пока в туалете на втором этаже ещё пусто. Несколько секунд, несколько чужих шагов — и всё, занять крайнюю кабинку у окна и спокойно покурить в тишине уже не получится. Вбежавшие девочки начнут хлопать дверями, громко разговаривать и брызгаться духами. Оно и к лучшему, на самом-то деле: след табачной вони перебьётся сладким парфюмом. У меня нет чёткого графика курения, поэтому я убегаю только если повезёт поймать момент, но чаще это происходит после первого или второго урока, когда в школе полно сонных медленных мух. Чёрт меня тогда дёрнул отпроситься с физики за восемь минут до звонка и сломя голову понестись к лестнице. Утро было слишком нервным, оттого просто не получилось бы спокойно досидеть до конца. Я поругалась с Джерардом. Очень громко поругалась. И вдобавок получила непрошенную порцию внимания со стороны одноклассников. Черти. Плюнула бы в рожу каждому. Нет, преувеличила. Плюнула бы в рожу каждому, но только не моей дорогой Фрэнсис. Ну и в Джерарда я бы вряд ли стала плеваться. Тут уж как посмотреть.       Большинство людей из моего окружения абсолютно уверены в том, что мы с Джерардом либо втайне состоим в отношениях, либо, как минимум, испытываем друг к другу сильнейшие чувства. Романтические. Такая мысль забавляет. Ведь никто из них не видит правды. Вернее, не замечает, когда она находится прямо перед их носом. Джерард в действительности является очень близким мне человеком. Очень ценным и любимым. Он — безрассудство и мудрость в одном лице. Он вдохновляет. Он — тот, кто может видеть мои тайны, слёзы и смех. Но сам Джерард, по всей видимости, не доверяет мне так, как я ему (что в итоге оказалось неправдой, но это не означает, что я совсем не обижаюсь! Следил бы за языком, бессовестный). В общем, поругались мы из-за того, что Джерард не доверил мне кое-что очень важное. По сути, проблема даже не в этом, ведь, ясное дело, ни Джерард, ни кто-то другой не обязан раскрывать мне все вселенские тайны, если считает необходимым их сохранить. Проблема в том, что этот ушлёпок на полном серьёзе назвал меня сплетницей и попросил, цитирую, «меньше крысятничать вместе со своей чёрной ондатрой». За чёрную ондатру Джерард получил по затылку от Фрэнсис. Вот знает же, что все сплетни, доходящие до меня и Фрэнс, дальше никуда не расползаются. Мы не получаем удовольствие от размазывания грязи по школе, чтобы все, абсолютно все присутствующие и отсутствующие её жрали. Обсудить услышанное — да, распространить — ни в коем случае. Не знаю, может у Джерарда в жопе честность заиграла, и он решил, что обсуждения можно приравнивать крысятничеству и выносить за них смертный приговор, однако его можно понять, ведь порой такое трудно доверить даже близкому человеку. И не потому, что этот близкий человек пойдёт всем разбалтывать, а потому, что самому Джерарду… стыдно. И страшно. Он попросту не понял, как именно такую тему нужно преподнести.       До раскрытия и решения этого конфликта мы успеем дойти, обещаю. Моя обида — пустяк, дальнейшие события — точка невозврата. Обратный отсчёт до конца света. Пиздец всему живому. В спешке я ошиблась дверью. Пробежала через весь туалет, даже не обратив внимания на то, что у помещения немного другая непривычная планировка, а цвет дверей не персиковый, а оранжевый. В горле ком. Я завела руку за спину, пытаясь уцепиться за рюкзак и вытащить оттуда заветную пачку. Вместо этого я лишь помахала ладонью в воздухе. Рюкзак в классе. Твою мать. Я сжала зубы и с последней надеждой нырнула в карман кожаной куртки. Она здесь! Помятая «Мальборо Голд» стала сейчас такой необходимой, что я закурила бы прямо здесь, не прячась за самой дальней дверью. Если бы… Если бы передо мной не выросла огромная мужская фигура. Именно огромная, блядь, двухметровая шпала с ошарашенным белым лицом. Я видела его раньше, но очень и очень редко. Могу сказать наверняка только то, что он учится в одном классе с Аврил Лавин, с той, что совсем без башни (обожаю её, правда, максимально искренне восхищаюсь этой авантюристкой), и заявляется в школу всего пару раз в месяц.       — Ты что тут де… — синхронизация прошла успешно. В такт начали, в такт оборвались. Больше ничего мы друг другу не сказали. Как ошпаренные встрепенулись и дёрнулись в разные стороны. Он к двери, а я почему-то в стену. Затупила слегка. Обернулась. Перед тем, как хлопнула дверь, я увидела лишь широкую спину с логотипом «Mötley Crüe» на футболке и длинные чёрные волосы. Шпала исчезла так же внезапно, как и появилась. Я стояла в ступоре секунд сорок. Помотала головой. И вправду туалетом ошиблась, в мужской влетела.       Этот выход можно считать бесполезным, всё равно зажигалки ни в одном кармане не оказалось.       Отчего-то стало тоскливо. И будто бы холоднее.       В класс я вернулась после того, как все уже вышли и побрели на литературу в другой конец школы. Фрэнсис забрала мои вещи, на парте остался только погрызенный графитный карандаш и скомканный лист в клеточку. Я развернула его, и с листочка на меня уставилась кривая сердитая рожа с жирно обведёнными глазами и двумя косичками. Возле неё характерным закруглённым почерком Джерарда было нацарапано: «Поганка». А под «Поганкой» длинный гриб с юбочкой и ещё одна надпись: «Я про неё, если что».       Я улыбнулась уголком губ.       Фрэнсис подкралась незаметно. Она заглянула в кабинет, просунув голову в дверной проём, и пока я проверяла листочек на наличие ещё каких-нибудь посланий от Джерарда, Фрэнс крикнула:       — Тейлор!       Я дёрнулась от неожиданности.       — Учебник по литературе Джонатан мне так и не вернул, — сообщила Кобейн, — я уже ни на что не надеюсь, сходишь со мной в библиотеку?       — Хреновая идея отдавать что-то Дэвису, он за дозу даже чужой учебник кому-нибудь впихнёт, — ответила я, на что Фрэнсис невесело хмыкнула. Джонатан, наш одноклассник, с давних пор известен всей школе как безнадёжный наркоман. Некоторым хоть и кажется, что в его затравленном мозге всё ещё остались щепотки здравого смысла, и он найдёт в себе силы выбраться из ямы зависимости. Но мне трудно в это поверить. Вещества способны в один момент, как по щелчку, разрушить разум. Даже тому, кто собирается «просто попробовать, ведь от одного раза ничего плохого не произойдёт». — Ладно, пойдём. — Я торопливо вышла из класса, ведь опаздывать на урок мисс О’Риордан совсем не хотелось. Не потому, что она какая-то тиранша, которая снесёт головы каждому, кто посмеет прийти в её кабинет хоть на секунду позже. Вовсе нет. Долорес чудесная женщина, и я не собираюсь её подводить и расстраивать даже такой мелочью. — Не забудь прихватить ирландский четырёхлистный, в библиотеку нужно идти только с его удачей.       — Как раз к мисс О’Риордан нужно было обратиться, — Фрэнсис прыснула.       Библиотека — самое загадочное и непонятное место в школе, клянусь. Никто и никогда не мог найти актуальный график её работы. Придёшь с утра — закрыто, в обед — закрыто, вечером — открыто, а буквально на следующий день она закрывается и открывается каждые полчаса. В общем, перед тем, как туда направиться, необходимо развести костёр, поплясать с бубном, положить монетку в обувь, понюхать четырёхлистный клевер, а потом схватить богиню Фортуну за ногу и идти только в её сопровождении, иначе не выйдет.       — Джерард хочет поговорить с тобой, — сказала Фрэнсис, когда мы поднимались на второй этаж. — Он не кажется расстроенным, совсем наоборот…       — Опять устроил очередную клоунаду?       — О, ещё какую, — она улыбнулась. — Стоит на парте посреди класса с пустым цветочным горшком в руках и произносит тост…       — Я хочу это видеть!       — Когда мы вернёмся, он, думаю, уже закончит, — Фрэнсис вздохнула.       — Тогда я потребую с тебя краткий пересказ его пламенных речей, — я повернула вправо, ухватившись за рукав клетчатой рубашки Фрэнсис, чтобы она шла за мной, а не повернула в противоположную сторону, в которой никакой библиотеки и нет.       Халва… Хвала небесам, Господи, даже без танцев с бубном, клевера и Фортуны нам повезло попасть в библиотеку!       — Скорее, — бросила я, распахивая дверь.       В центре помещения располагались длинные узкие столы со скамейками с двух сторон. Сверху — несколько настольных ламп, от которых исходил слабенький жёлтый свет, а рядом — небольшие стопки книг и журналов. Слева от двери, в самом углу, находился стол повыше, где обычно сидела библиотекарша, а за её спиной — ещё одна дверь, ведущая в подсобку. Правую часть библиотеки занимали массивные книжные полки. На некоторых сидели пыльные вязаные игрушки с глазами-бусинками. Миссис Никкалс здесь не только сортирует книги и выдаёт их школьникам, но и занимается вязанием. В одном из шкафчиков около её стола, кстати, стоит большая плетёная корзинка с клубками.       Миссис Никкалс в библиотеке не оказалось, поэтому нам с Фрэнсис пришлось самостоятельно начать поиск учебника по литературе. Ну как, нам. Пока я копошилась на полках и без конца чихала, Фрэнсис забралась на стол, и, по моей же заявке, принялась пародировать Джерарда:       — Родные, — она театрально всхлипнула. — Дорогие. Дорогие друзья!.. Кхэ, кхэ, мичманы и не мичманы!.. Я хочу выразить огромную благодарность всем присутствующим и пожелать успехов!.. Успехов во всех ваших начинаниях!.. Продолжениях! И окончаниях! — я искренне удивлена тому, как ей удалось так схоже передать манеру и интонацию выступающего Джерарда. — От лица всего нашего завода… по производству стёкол… и дверных ручек… хочу поздравить вас с величайшим праздником, уважаемые товарищи! С международным днём рождения! Объединяйтесь, друзья, боритесь за всеобщее благо! Столько лет… — Едва ли не смеясь, Фрэнсис вздохнула и положила ладонь на грудь. — Столько лет мы шли к нашим целям, столько лет мы грызли землю… И пили тоже… Пили много и по-чёрному…       Меня просто разнесло от смеха. Слышать всё это от Фрэнсис — смешно, а представлять на её месте Джерарда — в десять раз смешнее. Я уверена, он бы сейчас поклонился, опустив вниз красную макушку, рывком поднялся назад и потерял бы равновесие.       Скрипнула дверь подсобки, и оттуда выбежала миссис Никкалс. Ссутулившаяся бабуля, слегка зелёная кожей и очень засуетившаяся, понеслась к выходу, совсем проигнорировав стоящую на столе Фрэнсис.       — Здравствуйте! — крикнула я ей в спину. — Миссис Никкалс, а вы…       Тотальный игнор, друзья. Мне на мгновение даже показалось, что нас с Фрэнсис не существует. Мы — массовая галлюцинация, которая не распространяется исключительно на библиотекаршу. По спине пронеслись мурашки, как только послышался глухой звук ключа в замочной скважине. Поворот. Второй. Отдаляющиеся шаги снаружи.             — Да ну ёб твою… — протянула ошарашенная Фрэнсис.       Я подлетела к двери и дёрнула за ручку. В одну сторону, в другую, потянула на себя и от себя. Дверь и вправду заперли.       — Фрэнс, мы тут умрём, понимаешь, — нервная усмешка. — Чёрт знает, когда миссис Никкалс приползёт обратно, мы к этому времени уже пять раз сдохнем и засохнем!       — А теперь перейдём к минусам.       Повисшее молчание оборвал мой хохот.       — Ну вот, уважительная причина проебать урок один-второй, — я поджала губы.       — Пять-шесть, вернее. Дней.       — Вообще это Джонатан виноват.       — Нашли, блядь, крайнего! — хриплый голос, доносящийся из подсобки, заставил нас похолодеть от страха. Матерь божья, кого ещё сюда подослали… — Я-то тут вообще каким боком? — из темноты вынырнул тот самый Джонатан, которого мы секунду назад обвинили во всех грехах.       — Аналогичный вопрос, — Фрэнсис возмутилась, — ты тут вообще каким боком?       Джонатан нахмурился. С его русых дред сыпалось что-то похожее на побелку для потолка. В целом он выглядел очень помято: характерная для наркомана бледность и худощавость, мешки под глазами, воротник чёрного «адидаса» испачкан кровью.       — Ночевать иногда приходится в самых неожиданных местах. — Он ответил спокойно и непринуждённо.       — В подсобке у Никкалс? — удивлённо спросила Фрэнсис.       — Она немного слеповата, особенно в темноте, — парень пожал плечами. — Но это всяко лучше, чем посреди ночи влезать в окно на второй этаж, чтобы попасть домой.       — Разве лезть в окно — обязательное условие? — я повернулась к Дэвису. — Других путей нет?       — Мать запирает на ночь дверь, — разъяснил Джонатан, — а я раньше полуночи не возвращаюсь.       — Ясно всё, — выдох. Неприятно с ним разговаривать, будто бы слова Джонатана липкие и с привкусом блевоты, что бы он ни говорил.       — Окно, Тейлор, — светлые глаза Фрэнсис азартно загорелись.       — Окно? — переспросила я.       — Именно оно.       — Алё, — по ту сторону входной двери мы услышали… Джерарда?! — Алё нахуй, девчата, вы здесь?       — Вы меня не видели, — произнёс Джонатан, направляющйися обратно в место своего ночлега. — Я дальше спать.       — Сладких снов, — бросила Фрэнсис.       — Джерард! — я понеслась к двери.       — Тейлор!       — Джерард!       — Тейлор!       — Джерард!       — Тейлор!       — Джерард!       — Фрэнсис! — выкрикнул Джонатан откуда-то из-под стола.       — Джонатан! — подхватила Фрэнс.       — Тейлор!       — Джерард!       — Да заткнитесь вы все, дуралеи! — взорал никто иной, как Майки Уэй.       — Кто пиздюка притащил?! — возмущённо спросила я.       — Он под моей ответственностью, — заявил Джерард, — не беспокойся!       — Я не пиздюк! — по двери обиженно ударили.       — Да тут как раз и надо беспокоиться, — крикнула Фрэнсис, слезая со стола и направляясь к окну.       — Это ещё почему?! — старший Уэй встрепенулся.       — Да потому что ты безответственный дурень! — ответила я.       — Пошла ты знаешь куда!       — Куда?       — …Щас придумаю, подожди.       Меня снова прорвало. Джерард неповторим, Господи, о-бо-жа-ю!       — Давай координаты, — я стукнула по двери.       — У меня «C»* по географии!       Снова взрыв смеха.       — Что вы тут делаете вообще? — пока я вела беседу с двумя отшибленными братьями, Фрэнсис на фоне высчитывала вероятность безопасного приземления со второго этажа.       — Мисс О’Риордан забеспокоилась и спросила, где вы шастаете, а когда я ответил, что вы в библиотеке разыскиваете учебник, она отправила меня разыскивать вас, поскольку учебник на уроке не понадобится, — протараторил Джерард.       — А Майки ты зачем припёр? — нервно. — Забыл, как на прошлой неделе классная его пинала за прогул, который, на минуточку, ты и организовал?       — Да не ссы в трусы, боже, Майки сегодня в коридоре дежурит, мелочь ловит, ему сегодня всё можно.       — На перемене ему всё можно, Джерард, во время урока мелочь по коридору не носится, — едва ли не скрипя зубами, процедила я.       — Ой, — старший выпал.       — Вот тебе и ой, придурок! — Майки взбесился. — А я говорил, а я же говорил тебе, блядь, когда ты насильно меня сюда тащил, что мне надо на урок!       — Не матерись, сука, ты че, охуел совсем?! — заверещал Джерард. — Сюда иди, засранец!       — Нет! Нет! Тейлор! Тейлор, помоги! — Майки заколотил в дверь. — Тейлор, спаси меня-а-А-А-А-БЛЯДЬ!       — Да как я тебя спасу, Майки?       — СНЕСИ К ЧЕРТЯМ ЭТУ ДВЕРЬ!       — О, идея, — воскликнул Джерард. Судя по тому, что Майки прекратил визжать, его больше не щекочат. Послышалось звяканье ключей.       — Только не говори, что у тебя всё это время были с собой ключи от библиотеки, — я устало схватилась за голову.       — Не от библиотеки, — отозвался Джерард, — но ключи есть. Щас я дверь вскрою, подожди.       — ТЫ СДЕЛАЕШЬ ЧТО-       — Тейлор! — позвала Фрэнсис. — Те-ейлор, план надёжный, как швейцарские часы, выходим в окно.       — ВЫХОДИМ КУДА-       — Я серьёзно! — Фрэнсис развела руками. — Смотри, — я подошла и присела на подоконник рядом с ней, — если перевернуть стол, прислонить его к стене под окном, а потом сорвать штору и привязать её к ножке, можно по ней спуститься к внешнему подоконнику на первом этаже, — Фрэнсис выглянула вниз, — а с него уже прыгнуть во-о-он в те кусты. Расстояние небольшое, ничего не переломаешь. Если только ветки. Но не кости же, самое главное.       — Какой ужас, — лбом я ударилась об её плечо. — Просто кошмарище.       — Мне тоже не нравится, — Фрэнсис вздохнула.       Джерард продолжал пыхтеть и ковыряться в замке, пока я мотала головой туда-сюда, выбирая, что лучше: испортить дверь и выбраться из библиотеки без травм, или же бездумно сигануть в окно с вероятностью свернуть шею.