Étoile rubis

Яркие белоснежные звезды сияют в небе. Их так много, сосчитать не получится, но, как считала Дженни, каждая из них — умерший когда-то человек. Она ненавидела больницы и эти дочиста белые палаты, она ненавидела эту угнетающую атмосферу и врачей, сочувственно глядящих на нее и девушку рядом. Вселенная оказалась против них с самого начала — союз Манобан и Ким никто не воспринял всерьез, а потом этот чертов мир приподнес худший подарок — рак. Лиса умирала. Ужасное слово. Дженни всегда отрицательно качает головой, когда лечащий врач говорил о быстром ухудшении состояния возлюбленной. «Mon amour, они говорят бред! » — каждый утренний обход заканчивался этими словами. Когда-то любимая всем миром, Лалиса Манобан была бледной, напоминающей мертвеца, стремительно теряющей вес и уже в целом малоэмоциональной куклой. — Нини? — ее хриплый, тихий голосок дал заряд бодрости Дженни за пару секунд. Она навострила уши и поближе пододвинулась к больничной койке. — Когда я умру, ты исполнишь ту песню на сцене? — Ты не умрешь, — Ким истерично замотала головой, хмурясь. Ее истощенное лицо от нахождения в клинике в течение нескольких месяцев выражало не то, что усталость, а самую глубокую печаль. И слез нет, Лиса запретила плакать, падать духом. Запутанные рыжие локоны соприкасаются с бледнючей ладонью Манобан и «хозяйка» таких чудесных волос продолжает свою тираду в очередной раз, но уже намного тише. — Не умрешь, слышишь? Я не дам никому забрать тебя. Они не имеют на это право. Конечно, не имеют — девушки обручились полгода назад и после этого сразу же узнали о тяжелой стадии рака. Лису уже нельзя было спасти, даже если речь шла о неимоверно огромном ценнике лечения — это бесполезная трата. Пару дней назад лечащий врач коротко сказал, что у них осталось не больше недели. В тот момент Дженни ощутила, как она падает в пропасть. В бесконечную, темную, но она не кричит, потому что голос уже сорван — Вселенная не услышала ее. В один момент Ким улавливает учащенный писк прибора. Пульс Манобан поднялся до сотни, а давление незамедлительно падает. Рыжеволосая чуть было не вскочила с места, но ее останавливает слабая, дрожащая рука возлюбленной. И она не в праве ей отказать. — Я люблю тебя, лисичка. Поцелуешь меня в последний раз? — ее надрывный шепот заставлял рыдать, но Дженни, игнорируя подступающие слезы, касается своими потрескавшимися губами до синеватых губ Лисы. Это конец — они понимают обе. Но Ким не прекращает, одаривает короткими поцелуями все белоснежное лицо. — Сияй, пожалуйста. Мы встретимся в следующей жизни, хорошо? Дженни не кричит, не плачет, она несколько раз кивает, расцеловывает холодную руку любимой жены и шепчет на ухо прежде, чем прибор начинает оглушительно пищать: — Я исполню твое желание, mon amour. Я спою для всех, звездочка. И Лиса умерла. С улыбкой на лице. По щекам Ким уже текут слезы, когда медсестры и врач врываются в палату. Уже поздно. Манобан бела, как мел, а ее глаза остекленели. Куколка с синяками на сгибе локтя из-за капельниц, с выпирающими костями, с отсутствующим выражением лица мертва. Дженни смотрит на часы. 3:24 — время появления новой яркой звезды на небе, время смерти единственного близкого человека на Земле. Врачи отключают Лису от аппаратов. Ким перестает ощущать родной запах любимой, потому что девушку увозят из палаты. Тогда она осознает — Лалиса Манобан уже никогда не улыбнется.

***

Рыжие волосы собраны в две косички, ниспадающие на плечи. Оглушительные крики с трибун, ослепляющие красные огоньки фанатов, громкая музыка — Руби улыбается и машет рукой, открывая концерт в Сеуле. На безымянном пальце неизменно надето кольцо с гравировкой «étoile rubis», а Дженни лишь посматривает на него да грустно улыбается. — Я хочу начать выступление с памяти. С памяти о моей звездочке, которая где-то там, далеко-далеко, смотрит на меня. Лалиса Манобан официально стала моей год назад, шесть месяцев из которых ее уже нет рядом. Но я обещала, что исполню песню, посвященную нам, для вас всех. Я поняла, что мир готов услышать нашу любовь. Лиса и правда смотрит. Лиса видит, как Дженни сдерживает слезы, когда поет каждую новую строчку, как она теребит обручальное кольцо на пальце и понимает, что любовь останется жива даже после смерти обеих. Ким чувствует запах возлюбленной и осознает — малышка Манобан рядом.