***
На следующий день Осаму с недовольством просыпается от будильника, который, насколько он знает, он не ставил. Во-первых, эту мелодию он никогда раньше не слышал, но сейчас она особенно раздражает, повторяясь снова и снова. Во-вторых, он знает, что не ставил будильник, потому что сегодня воскресенье. Они ничего не планировали на утро, а значит у него отняли единственный день, в который он мог поспать, и он уверен – это дело рук Атсуму. Осаму ещё не до конца проснулся, чтобы помнить их ссору или тот факт, что они всё ещё не разговаривают, а потому он зарывается лицом в подушку и стонет: – Тсуму, выключи это дерьмо, – ворчит он, но ответа нет, даже шевеления не слышно, и Осаму проклинает своего брата. Постепенно вчерашние события всплывают в сознании, и он не может поверить, что тот с утра пораньше успел разозлить его. Неужели Атсуму установил этот будильник только для того, чтобы взбесить его ещё больше? – Я сказал, выключи это дерьмо! – говорит Осаму, на этот раз чётче и громче, и, наконец, встаёт, чтобы посмотреть на своего брата, спящего на верху двухъярусной кровати, но видит… …что он сам спал не на двухъярусной кровати. Более того, это даже не его спальня, и его брата здесь нет. Оглянувшись по сторонам, Осаму замирает, совершенно сбитый с толку и, честно говоря, немного напуганный, в то время как раздражающий сигнал будильника продолжает орать где-то на заднем плане. Осаму машинально поворачивает голову и видит, что звук исходит от телефона, лежащего на тумбочке рядом с этой чужой кроватью. Он протягивает руку, наконец, выключает его, и на Осаму обрушивается тишина. Оглушающая тишина. Он не слышит мать, готовящую завтрак внизу, не слышит телевизор, по которому показывают утренние новости, которые его отец смотрит каждое утро. Не слышит соседских детей, которые каждый выходной выбегают поиграть с утра пораньше. Ничего. Где я, чёрт возьми??? Осаму снова смотрит на телефон, и он тоже не его. Эта модель слишком дорогая, и, честно говоря, он такой ещё не видел. На месте даты он видит 07 августа 2019 года. Осаму утыкается в экран. Он смотрит, и смотрит, и смотрит, пока ему не начинает казаться, что его глаза вот-вот вылезут из орбит. 2019?? 2019??? Как это вообще возможно? Ещё вчера он был в 2014 году, и это, по его скромному мнению, было единственным правильным летоисчислением. Он должен быть в 2014 году, на последнем курсе старшей школы, дома. Вместо этого он... он... Осаму даже не знает, где он! Он чувствует, как в нём начинает нарастать паника – он не знает, что происходит и что ему делать. Как вообще возможно, что он ложился спать в 2014 году, а проснулся пять лет спустя? Неужели это сон? Это должен быть сон, потому что такое не может произойти наяву. Осаму снова оглядывает комнату, и понимает, что это просто спальня. Хорошая кровать королевского размера, комод, письменный стол с ноутбуком на нём и несколько растений на подоконнике. Окно! Осаму вскакивает с кровати и выглядывает наружу. За окном его встречает не его район, а, похоже, центр какого-то города, который он не узнаёт. Он всё ещё в Хиого? Насколько он далеко от дома? Это, что, его собственная квартира? Осаму пытается успокоиться, но это слишком сложно. Это всего лишь сон. «Всего лишь сон» – продолжает убеждать он себя, но это становится всё труднее, особенно сейчас, когда у него начинают дрожать руки. Осаму всё ещё крепко сжимает телефон в руках, и именно он, наряду, возможно, с ноутбуком, сможет пролить чуть больше света на сложившуюся ситуацию. «Это просто сон», – повторяет он, включая телефон, на котором не оказывается пароля, блокировка без труда отключается, когда он опускает на него взгляд. Он пялится на обои. Там фотография – он и Кита-сэмпай стоят перед рестораном, – но в ней столько неправильного. Во-первых, Кита-сэмпай выглядит немного старше и кажется шире в плечах, но это самая незначительная проблема, которую он замечает. Что действительно поражает Осаму, так это он сам и то, как он выглядит... У него короткие чёрные волосы, в основном скрытые под кепкой. Он тоже выглядит крупнее и старше, а ещё на нём футболка с надписью «Онигири Мия». Более того, вывеска над входом в ресторан гласит то же самое. Мечта Осаму – открыть ресторан онигири. Он даже сказал своим учителям, отвечающим за профориентацию, что хочет пойти по пути кулинарии, посещать бизнес-классы наряду с кулинарными курсами и открыть свой собственный ресторан. И он сказал им, что хочет назвать его Онигири Мия. Это всего лишь сон. Сон. Сон. Осаму оглядывается по сторонам ещё раз и выходит из спальни. Он оказывается в гостиной: два дивана, журнальный столик и довольно большой телевизор с плоским экраном. В другой стороне находится кухня с кухонным островом и барными стульями. Тут и там висят фотографии, кое-какие украшения, лежат книги и всевозможные вещи, но Осаму плохо воспринимает всё это прямо сейчас. Для него это слишком. Он снова оглядывается по сторонам и видит ещё одну дверь, надеется, что она ведёт в ванную. Осаму испытывает облегчение, видя, что так и есть, но ненадолго, так как паника возвращается в ту же секунду, как он видит своё отражение в зеркале над раковиной. Он одновременно и похож на себя, и нет. У него более острый подбородок, небольшая щетина, волосы намного короче, нет окрашивания. Он выглядит так же, как на той фотографии. Не на семнадцать. Это ведь сон, да? Да? Осаму снова включает телефон. Он ищет приложение, где можно посмотреть карту, и довольно быстро находит его, несмотря на то, что интерфейс ему чужд. Маленький мигающий значок, который Осаму не узнаёт, приветствует его. Осаму приближает карту и чуть не роняет телефон. Осака. В настоящее время он находится в Осаке. Мия Осаму проснулся в 2019 году в квартире, которая по-видимому принадлежит ему, в центре Осаки, где он владеет рестораном. Осаму нужно присесть. На дрожащих ногах он выходит из ванной и падает на один из диванов, всё ещё крепко сжимая телефон в руках. Ему нужно успокоить дыхание и разузнать о том, что за чертовщина здесь происходит, потому что это какое-то безумие. Атсуму. Ему нужно позвонить Атсуму. Его брат может помочь ему – он единственный, кто ему поверит. А кто, если не он? Привет, я проснулся, перенесясь на пять лет в будущее, и не знаю, что произошло за это время? Да даже Осаму до сих пор с трудом верит в это. Он открывает список контактов на своём телефоне, чтобы найти телефон Атсуму, и хмурится, когда не видит его. Его нет ни под его именем, ни под каким-нибудь прозвищем, которое он мог ему дать, Осаму не видит его и в недавних вызовах. Там Кита, Аран, Суна, его родители, парочка сокомандников из волейбольного клуба и несколько имён, которые Осаму вообще не узнаёт. Но Атсуму там нет. Какого чёрта? Осаму открывает LINE. Может быть, c возрастом они перестали звонить друг другу? Но должны же быть какие-то переписки. Точно должны быть. К сожалению, Осаму так и не удаётся найти хоть что-то похожее на диалог с братом, и это какой-то бред – из всего, что ему пришлось пережить этим утром, это пугает его больше всего. Почему он не может найти в этом телефоне контакты Атсуму? Почему нет никаких звонков? Каких-нибудь сообщений? Это неправильно, в этом нет ничего нормального. Осаму выходит из LINE, открывает обычное СМС-приложение и прокручивает ленту. Именно тогда он находит СМС-переписку, по-видимому, двухмесячной давности.Мама сказала приехать домой к 8 на следующей неделе, отметить её день рождения.
Хорошо. Этот номер не сохранён в его телефоне, и сообщений почти нет. В целом, они просто информируют друг друга о времени и датах, касающихся семьи. Ничего больше. Этого не может быть. Это не может быть Атсуму. Это, должно быть, какое-то недоразумение. Может, это кто-то из их родственников. Это единственное объяснение. Осаму набирает номер и нажимает «Позвонить», потому что это никак не может быть Атсуму. У Осаму снова трясутся руки, потому что этого просто не может быть. Идут долгие гудки, прежде чем кто-то берёт трубку. – Алло? Осаму леденеет. Он знает этот голос. Он узнает его когда и где угодно, даже прямо сейчас, ранним утром, когда голос по телефону звучит немного иначе. – Алло? Кто это? Атсуму тоже не сохранил его номер. Он его даже не узнал. – Это... это я, – каким-то образом ему удаётся выровнять голос, хотя он чувствует, что в любую секунду может сойти с ума. Может быть, это то, что люди называют «затишьем перед бурей». С другого конца линии доносится лишь тишина, и на секунду Осаму задаётся вопросом, не случилось ли чего со связью, но Атсуму наконец заговаривает снова: – Чего хотел? Это так странно. Осаму слышал Атсуму сердитым, слышал раздражённым, и слышал в моменты, когда тот был расстроен. Но он никогда раньше не слышал, чтобы он говорил таким тоном. Осаму не знает, что сказать. – Что-то с мамой или папой? Ближе к делу, я немного занят. Осаму почти смеётся, потому что он даже не в курсе, что с их родителями в этой реальности. Осаму даже о себе не знает. Он снова начинает сходить с ума. – Нет, дело не в этом, я– – Я уверен, что говорил тебе не звонить мне, только если это не семейная херня. Всё, давай пока. Глаза Осаму расширяются. – Нет, погоди– Но звонок уже прервался. Атсуму повесил трубку, вот так просто. Он же должен был услышать нервный тон Осаму, верно? Они всегда улавливали это друг в друге. Всегда так было. Почему Атсуму повесил трубку? Почему его номер не сохранён в телефоне? Почему он проснулся в 2019 году в Осаке без своего брата рядом? Для Осаму это последняя капля.***
У него уходит некоторое время, чтобы снова успокоиться, но это вполне объяснимо. Он не может вспомнить, переживал ли когда-нибудь такой стресс, главным образом потому, что его жизнь всегда была довольно беззаботной. Вчера он был обычным подростком, живущим своей обычной школьной жизнью, со своими обычными школьными увлечениями и, самое главное, со своим братом под боком. Во время своей истерики Осаму осмотрел квартиру в поисках каких-либо доказательств того, что всё это было недопониманием с его стороны. Что он не мог прожить жизнь без своего брата-близнеца, что Атсуму так разговаривал с ним и бросил трубку, просто потому что они недавно поссорились из-за ерунды. Но то, что он нашёл, отрезвило его. Он нашёл фотографии, где он вместе с другими людьми, некоторых он знал, некоторые были ему не знакомы, но Атсуму не было ни на одной из них. Он просмотрел фотогалерею на своём телефоне, и там было так много фотографий и селфи, но Атсуму не было ни на одной из них. Он нашёл свои аккаунты в социальных сетях, но он не был ни подписан на него, ни добавлен в друзья. На ноутбуке были только документы по работе. Файлы Excel, заполненные цифрами и статистикой, которую он не понимал, черновики рецептов, заметки о каком-то втором филиале, запланированном на следующий год. Ничего личного. Всё также ничего про Атсуму. Вот что ему удалось узнать о себе: он владелец довольно успешного онигири ресторана в очень хорошем месте в Осаке. Рис он закупает исключительно с рисовой фермы Киты-сэмпая. Недавно у него появился спонсор, который поможет ему открыть второй ресторан в Осаке. Он до сих пор поддерживает связь с большинством своих товарищей по команде, с которыми играл в волейбол в старшей школе. Мия Осаму – успешный владелец бизнеса и повар. По сути, его мечта сбылась. А вот что он узнал об Атсуму: он сеттер в основном составе MSBY Black Jackals, команды первого дивизиона, также базирующейся в Осаке. Он один из лучших сеттеров и подающих Японии. У него очень популярный аккаунт в Instagram. Он живёт вместе с тремя другими игроками: Сакусой Киёми, Бокуто Котаро и Хинатой Шоё (из всех людей!), – которые состоят с ним в одной команде. Сообщается, что он в процессе переговоров о присоединении к следующему составу национальной сборной. По сути, его мечта тоже сбылась. Последняя фотография, на которой они вместе, была сделана в старшей школе на последних национальных соревнованиях. После этого ничего нет. Очевидно, в этой реальности что-то произошло, и из-за этого они разругались до такой степени, что вообще не разговаривают друг с другом, если только это не касается семьи. Осаму нашёл фотографии с открытия ресторана, сделанные несколько лет назад, но Атсуму на них нет. Есть ещё одна фотография, на которой Осаму держит в руках что-то похожее на кулинарный журнал, на обложке которого его лицо, но Атсуму и там нет. Так много фотографий, целая жизнь, которой живёт Осаму, в которой Атсуму нет рядом. Осаму чувствует тошноту. Как такое вообще могло случиться? Как всё зашло настолько далеко? Да, они постоянно ссорятся, и да, иногда Осаму прибить его хочет, но это нормально. Просто они такие, какие есть – братья. Это не значит, что он хочет убрать его из своей жизни. Атсуму – его близнец, человек, которого он понимает больше, чем самого себя. Если это сон, нет, если это кошмар, то я хочу проснуться. Пожалуйста, просто дайте мне проснуться. Осаму вздыхает, откидываясь на спинку дивана, и смотрит время на своём телефоне. Сейчас только восемь утра, но он уже хочет вернуться в постель. Он даже не знает, что теперь делать. Он что, застрял здесь? Пять лет его жизни просто – пуф, – пропали в никуда? Как он должен управлять рестораном, если он ничего о нём не помнит? Он даже не мог понять, о чём говорилось в тех файлах Excel! Его ресторан. Должен ли он туда сегодня идти? Наверное, должен, да? Какой ресторан не работает по воскресеньям? Во сколько он вообще открывается? В конце концов ему удается найти веб-сайт, где говорится, что по воскресеньям они открываются лишь в 12 часов дня. Это хорошо. По крайней мере, у него осталось хоть немного времени. Хотя он всё равно не знает, как открыть ресторан и заставить всё работать хотя бы на один день. Может сказать, что заболел? Но он же босс! Помимо него же есть персонал, верно? Да, наверное, он может позвонить кому-нибудь из сотрудников и сообщить об этом. Осаму снова открывает ноутбук, потому что смутно помнит, что видел файл под названием «график смен», и с радостью узнаёт, что сегодня должны выйти три человека. Одну из них зовут Шакира Уми; она должна была открыть ресторан вместе с ним, так что в итоге он звонит именно ей. (Хотя бы её контакт сохранён на его телефоне.) Уми берёт трубку уже на половине гудка. – Доброе утро, Мия-сан!! У неё громкий и жизнерадостный голос, и, возможно, в любой другой день он не обратил бы на это внимания, но сейчас Осаму не в лучшем настроении. – Привет, извини, что звоню тебе утром. Хотел дать тебе знать, что не смогу прийти сегодня. – О нет, Вы заболели, Мия-сан? Насколько серьёзно? Вы так редко болеете! Что ж, приятно знать, что он соблюдает трудовую этику. – Да, немного нехорошо так с тобой поступать. Справишься без меня? – он надеется, что звучит как обычно. Он ведь понятия не имеет, как изменился к 2019 году. – Конечно, всё будет в порядке! Надеюсь, Вам скоро станет лучше. Дайте мне знать, если завтра тоже не сможете выйти. Я могу вас подменить. Уми кажется достаточно милой, и Осаму был бы рад ей не врать, но так будет лучше. – Да, я дам тебе знать, – что ж, он определенно сообщит ей, что заболел, если завтра всё ещё будет здесь, в этой извращённой вселенной. Его начинает мутить лишь от одной мысли об этом. Они заканчивают телефонный разговор, и это ложится грузом на его плечи, даже если временно. Потому что теперь он остаётся один в этой квартире, и ему нечем заняться. Не с кем поговорить. Не похоже, что он может с кем-то встретиться. Кита-сэмпай, как он понял, больше не живёт в Осаке, по крайней мере, он вряд ли сможет найти рисовую ферму в центре большого города. Суна, кажется, в Киото, тоже стал профессиональным игроком. То же самое касается и Арана, за исключением того, что он в Токио. Все они далеко отсюда. Он не знает, есть ли у взрослого него другие друзья. Наверное, есть, но ему вряд ли будет комфортно позвонить кому-то из них. Единственный, кто тоже находится в Осаке, – это Атсуму, но Осаму не может поговорить и с ним. Это настоящий кошмар. Он правда по-настоящему счастлив в этом альтернативном будущем? На всех фотографиях, которые удалось найти, он улыбается, и Осаму не понимает, как это вообще возможно. Как он может так улыбаться, если Атсуму нет рядом? Нет, конечно, Осаму не планировал быть рядом с Атсуму всю оставшуюся жизнь. Уже в шестнадцать он знал, что после окончания средней школы их пути разойдутся. У них была крупная ссора по этому поводу, но в конце концов они смирились и с этим. Осаму хотел построить карьеру в кулинарии, в то время как Атсуму хотел стать профессиональным игроком. Они поссорились, помирились, приняли это и двинулись дальше. Но даже так Осаму никогда не хотел полностью вычёркивать Атсуму из своей жизни. Когда он думал об их совместном будущем, то представлял, как будет ходить на матчи Атсуму. Может, он даже открыл бы там точку, и продавал бы онигири прямо на арене. Он представлял, как будет готовить еду для его команды, когда они будут приходить в его ресторан. Иногда он думал, что продолжит играть, теперь уже в свободное время, может даже вместе с Атсуму. Он знал, что они пойдут разными путями, но всё равно, несомненно, будут так же близки, потому что это они. Ближе друг другу, чем кто либо. Братья. Семья. Атсуму – самый важный человек в жизни Осаму, даже если он, как и Атсуму, ни разу не говорил этого вслух, но им и не нужно было. Они и так это знали. По крайней мере, Осаму так думал. Не в этой вселенной. Ну что за дерьмовое будущее. Осаму снова открывает тот жалкий СМС-чат и смотрит на безличные сообщения. Смотрит на номер, который даже не сохранён в его контактах. Осаму начинает писать: Я знаю, ты не хочешь со мной разговаривать, но я действительно без понятия, что делать и к кому ещё обратиться. Ты, наверное, не поверишь, но вчера я лёг спать семнадцатилетним подростком, в нашей двухъярусной кровати, а сегодня проснулся в будущем на пять лет вперёд и обнаружил, что мы, я так понял… больше не разговариваем? Я ничего не знаю о том, что произошло за эти пять лет. Я не знаю, пережил ли я их и забыл, или это какой-то нереально дурацкий сон, но вчера мне было семнадцать, мы поссорились после тренировки и ушли домой, игнорируя друг друга, как и всегда. А теперь я внезапно оказался здесь, и тут всё так запутанно. Не могу поверить, что говорю это, но я был бы рад обсудить это с тобой. Обычно мне не нужно ничего говорить, обычно ты и сам всё понимаешь, но в этой реальности тебя больше нет рядом, и это сбивает меня с толку, я думаю, что схожу с ума. Я действительно схожу с ума. Осаму смотрит на этот огромный текст, и ему хотелось бы нажать «Отправить», но он понимает, что это, скорее всего, ничего не изменит. Кто знает, может быть, этот Атсуму заблокировал его сразу после того, как повесил трубку. Одна эта мысль вызывает у Осаму головную боль. Он собирается выйти из приложения, когда телефон в его руке внезапно вибрирует от пришедшего в LINE уведомления, и Осаму слегка подпрыгивает от неожиданности, случайно нажимая пальцем по низу экрана. Осаму в ужасе смотрит на дисплей телефона. Он нажал «Отправить». Он отправил это жалкое и граничащее с бредом послание своему теперь почти незнакомому брату. Похоже, ничего в этой вселенной не идёт так, как надо. Его можно удалить? Технический прогресс решил проблему с отменой сообщений? Или, возможно, ему стоит просто выбросить свой телефон в окно и проигнорировать реальность, как он отчаянно хотел сделать с тех пор, как проснулся здесь. Телефон в его руке снова вибрирует, на этот раз от входящего вызова от того самого несохранённого номера. Это Атсуму. Осаму сглатывает и подумывает проигнорировать его, но что от этого изменится? Он принимает звонок и нерешительно подносит телефон к уху. – Да? – Ты, блять, что, бухой? В 8 утра? Осаму почти смеётся, слыша растерянный голос Атсуму. Наконец-то тон, который он знает, хоть что-то знакомое. – Нет, – коротко отвечает он. – Тогда что это за сообщение? – Я не хотел его отправлять. Атсуму отвечает не сразу. На самом деле по ту сторону вообще не слышно ни звука, и Осаму задаётся вопросом, где сейчас Атсуму. Он дома? В той квартире, что делит с тремя другими людьми? – Так ты, типа, серьёзно? Ты ничего не помнишь? – Насколько я помню, у нас завтра в школе тест по английскому, так что да. Я серьёзно. – Ты ничего не помнишь? Ничего, что случилось за последние пять лет? – Да, понятия не имею. – Блять... – раздается череда проклятий, громкий вздох, звуки шагов и открывающейся и закрывающейся двери. – Это безумие. Серьёзно, это какой-то бред. – Но ты мне веришь? Снова пауза. Снова никаких звуков, одну секунду. Две. – Да. Осаму чувствует, что вот-вот расплачется. – Тсуму, что, чёрт возьми, произошло? – «Тсуму», да? – Осаму хмурится. – Ты уже много лет не зовёшь меня так. Осаму даже представить себе этого не может. – Ты можешь прийти? Мы можем поговорить? Снова колебание. Снова тишина. – Да, хорошо. Скинь адрес. – Ты не знаешь мой адрес? – Я никогда не был у тебя дома. Осаму снова чувствует лёгкую тошноту. – Сейчас скину геолокацию. Ни один из них не знает, что ещё сказать, – это неловко и странно, так что они заканчивают разговор. Осаму удается отправить Атсуму отметку со своим адресом на карте и садится ждать. Он не знает, сколько времени займёт у Атсуму дорога сюда, но Осака большая. Он встает и идёт на кухню. По крайней мере, он может приготовить им завтрак.***
Атсуму требуется около 45 минут, чтобы добраться до его дома. Осаму чувствует тревогу, слыша звонок в дверь. Он никогда раньше не нервничал перед встречей со своим братом, но этот Атсуму другой. Он на пять лет старше, и он не общался с ним в течение многих лет. Благодаря фотографиям в Интернете Осаму уже знает, как он выглядит, но ему всё равно странно видеть его вживую. Его волосы по-прежнему светлые, даже светлее, чем раньше, но уложены по-другому. Он, как и Осаму, стал выше, определенно шире в плечах, но этого и следовало ожидать от спортсмена. По крайней мере, кажется, он нервничает так же сильно, как и Осаму, что делает ситуацию несколько проще. – Привет, – Осаму приветствует его в дверях и делает шаг назад, пропуская внутрь. Атсуму тихо благодарит его, снимает обувь, и теперь они вдвоём смотрят друг на друга, ничего не говоря. Осаму прочищает горло. – Спасибо, что пришел. – Ага, – Атсуму пожимает плечами, глядя в пол. Боже, это так неловко. Осаму не может вспомнить ни одного раза, чтобы они вели себя так, даже после самых крупных ссор. – Эм, заходи. Я приготовил немного еды. Не знал, ел ты или нет, – Осаму проходит вглубь квартиры, направляясь к кухонному островку, садится на стул и жестом приглашает Атсуму присоединиться. В конце концов Атсуму так и делает, с любопытством оглядываясь по сторонам. – Милое местечко. Похоже, им придётся продолжить эту неловкую светскую беседу. Ну ладно. – Э-э, спасибо? Ничего о нём не помню. – Точно. У тебя же что-то вроде амнезии или типа того. Попал в аварию? Осаму пожимает плечами. – Если и попал, то не помню. Но я не ранен. Я действительно не знаю, что происходит. Вчера нам было по семнадцать, и мы вернулись домой, а теперь нам внезапно по двадцать два, и мы в Осаке, и, как я понял, не разговариваем. Атсуму морщится. Он берёт один из онигири, лежащих между ними, и откусывает. Его глаза слегка расширяются. – Это жирный тунец. – Твой любимый, – это не вопрос, Осаму просто знает это, и какое-то время Атсуму тупо пялится на рисовый шарик в своих руках. – Мы поссорились как раз перед выпускным. Одна из худших наших ссор. Типа, реально худшая. Мы подрались и всё такое. Это случилось за несколько дней до того, как я уехал из дома. За мной уже было закреплено место в BJ, э-э, моей волейбольной команде. Короче неважно, просто ты тогда сказал мне... – Атсуму замолкает, всё так же смотря на рисовый шарик в своих руках. – Ты сказал мне, что хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни. Я был зол как чёрт и сказал тебе, что тоже больше не хочу тебя видеть. Сомневаюсь, что мы серьёзно так думали. Осаму хмурится, сам беря онигири с тарелки. – И что? У нас же постоянно так. Атсуму пожимает плечами. – Не знаю. Это трудно объяснить. Мне пришлось уехать прежде, чем появилась нормальная возможность помириться. А когда мы встретились в следующий раз, то оба чувствовали себя неловко, но вместо того, чтобы разрядить атмосферу, мы снова поссорились. Я даже не понял почему. Мама и папа были очень расстроены из-за этого, так что мы решили притвориться перед ними, что всё в порядке, хотя оба догадывались, что они всё знали. Атсуму на секунду замолкает, прежде чем продолжить: – После этого казалось, что время, да и всё вокруг, играло против нас. Нам всегда приходилось расставаться, прежде чем мы успевали помириться и вернуть всё, как раньше. Постоянно была эта недосказанность. Даже когда ты переехал в Осаку. Ты не рассказал мне об открытии ресторана, а я не рассказал тебе о своём первом матче. Мы перестали делиться новостями друг с другом. Мы стали угрюмыми и странными. И чем больше проходило времени, тем хуже всё становилось. Я ненавидел это, и почти уверен, что и ты тоже, но мы ничего не делали. Просто несколько раз в год притворялись перед мамой и папой, что всё хорошо. Как будто мы забыли, как это. Осаму вернул онигири на стол, и Атсуму повторил за ним. Неудивительно, что у них обоих пропал аппетит. Атсуму наконец поднимает на него взгляд, и Осаму не удивляется, видя слёзы, блестящие в его глазах. – Мы забыли, как быть вместе, – заканчивает Атсуму, и Осаму чувствует, как слёзы жгут глаза. – Тсуму… – Когда к тебе вернутся воспоминания, всё станет как раньше? Ты снова исчезнешь? Потому что, если это так, я не хочу, чтобы ты когда-нибудь вспоминал. Это ужасно, но я не хочу, чтобы ты вспоминал, как жить и быть счастливым без меня, Саму, – вот теперь Атсуму действительно плачет, первая слеза скатывается по его правой щеке. В Осаму что-то ломается, и ему приходится провести рукой по левой щеке в попытке скрыть это. – Тсуму, я не знаю насчет этого Осаму, но я сомневаюсь, что он был по-настоящему счастлив без тебя. Атсуму судорожно вздыхает и снова опускает взгляд, его рука тянется к недоеденному онигири, и он запихивает остатки в рот, начиная агрессивно жевать. – Действительно вкусно. Блять, это лучший онигири в моей жизни, – говорит он, рыдая, и Осаму не может не фыркнуть, хотя и сам плачет. – Так по-идиотски выглядишь, ты всегда уродливо плакал. – Заткнись, ты выглядишь точь-в-точь как я. Осаму не знает, через что они на самом деле прошли, он не испытал всех ссор, гнева и разочарования, но они помирились, как и всегда это делали. Так, как сейчас. Они доедают всё, что он приготовил, но Атсуму всё равно остаётся, начиная рассказывать обо всём, что Осаму пропустил. Он рассказывает ему о своей команде, о жизни с соседями по комнате, о своих играх и матчах. Он рассказывает Осаму о своей влюблённости в Хинату, рассказывает о своей удивительной дружбе с Сакусой и Бокуто. Он рассказывает ему о скором присоединении к национальной сборной, рассказывает обо всём, что произошло за последние пять лет. Осаму слушает и запоминает всё, что он говорит. Ему нечего рассказать, но он показывает Атсуму найденные фотографии, и Атсуму признается, что тайно следил за его жизнью. Осаму уверен, что будущий-он поступал так же. В конце концов Атсуму остаётся на ночь, и они перемещаются в спальню. Атсуму ложится в его кровать, как будто они снова маленькие дети. Прошла целая вечность с тех пор, как они спали вместе. – Я боюсь засыпать, – признаётся Атсуму. – Что, если завтра ты всё вспомнишь, и мы вернёмся к тому, что было раньше? – Неважно. Просто ударь меня по лицу и помирись со мной. Атсуму смеётся, но Осаму знает, что он всё ещё волнуется. Осаму тоже напуган. Боится и того, что вспомнит, и того, что воспоминания не вернутся. Но всё же не так, как утром, потому что теперь Атсуму рядом с ним.***
На следующее утро Осаму просыпается не от будильника. Он просто просыпается от того, что солнце светит прямо ему в лицо. Он переворачивается на живот и зарывается лицом в подушку, желая укрыться от него, но понимает, что не сможет заснуть. Он снова переворачивается на спину и с усилием открывает глаза, несколько раз моргая, пока картинка не перестаёт расплываться. Он поднимает взгляд и видит основание кровати Атсуму. Он снова в их двухъярусной кровати. Сон мгновенно уходит, и Осаму встаёт, не обращая внимания на ноющие, одеревеневшие от сна конечности, и заглядывает на верхнюю койку. Атсуму с комфортом развалился там, временно недоступный для мира, ему всё ещё семнадцать. Осаму хватает свой телефон и смотрит на дату. 07 августа 2014 года. Атсуму поворачивается во сне, и Осаму– Осаму так рад быть рядом с ним.