Wake up

             Пока мирные жители спят сладким сном, видя уже десятый сон, нарушители покоя не дремлют.       Нахалы.       В этот раз тем самым бессовестным шкодником оказывается Джисон, который пусть и аккуратно, но всё же будит старшего.       Минхо с трудом приоткрывает один глаз, не в силах спать спокойно, пока его несильно трясут за плечи и шепчут на ухо: "Проснись".       — Что? Что такое? — хриплым голосом спрашивает Ли, всматриваясь в поблескивающие глаза аккурат напротив его собственных.       — Мне сон приснился и я... — Джисон замолкает, кажется, подбирая слова, и закусывает губу.       Вероятно, столь увлекательно было будить Минхо, что про формулировку мыслей и подавно забыл.       — А до утра он не подождёт? — шипит старший, но вдруг осознание догоняет широкими шагами. — Погоди, что-то страшное приснилось? Ты испугался? — взволнованно спрашивает, приподнимаясь на локтях.       — Не-е-ет, — немного растерянно тянет Хан.       — Уверен?       — Уверен.       — Тогда оставь меня в покое, — снова шипит Минхо, сменяя беспокойство на возмущение.       — Нет, это важно, вставай, — Джисон тянет его за предплечье.       — Ну, что такое? — устало вздыхает Ли. — Зачем вставать? Куда мы собираемся идти?       — Ну, не то чтобы идти...       — Что ты задумал, Джисон? — с искренним непониманием спрашивает Минхо. — Хочешь, чтобы я воды тебе принёс? Или что?       — Нет, я хочу...       — Рожай быстрее уже, — Ли лениво потягивается, пока тот пытается там собраться с мыслями.       — Короче, я хочу, чтобы ты сел мне на лицо, — выпаливает Джисон и смотрит на старшего с искорками в глазах.       У Минхо дыхание перехватывает, а все слова застревают глубоко в глотке, образуя ком. Он смотрит ещё мгновение ошарашенным взглядом и пытается откашляться.       Сон как рукой снимает.       — Сдурел?!       — Я...       — Ты разбудил меня в... — Минхо запинается и бросает взгляд на настенные часы, — ... три часа ночи за этим? Тебе что, четырнадцать? — всё громче возмущается Минхо. — Даже не смей меня трогать, извращенец!

***

      — Я не понимаю, как мне это сделать? — хнычет Минхо, расставляя ноги по краям от плеч Джисона.       — Да сядь ты уже, — Хан хватает его за бёдра, притягивая ближе к своему лицу, и Ли теряет равновесие, но успевает упереться ладонями в чужую грудь.       Теплые пальцы прикасаются к сжатому колечку мышц, аккуратно поглаживая, и Минхо крупно дрожит просто из-за лёгких касаний. Джисон сменяет пальцы на язык и широко мажет им по судорожно сжимающейся дырочке.       Минхо больно впивается зубами в губы и отчаянно старается контролировать своё тело — бёдра так и желают свестись вместе, а сам он — соскочить с чужого языка, который бессовестно вторгается в него, оглаживая внутренние стеночки.       Хан отстраняется с громким чмоком, который отдаётся звоном в ушах, и щёки Ли покрываются нездоровым румянцем.       — Расслабься, котёнок, — ласково произносит Джисон, обжигая горячим дыханием нежную кожу.       — Я не могу, — всхлипывает Минхо, с трудом выдерживая сладкую пытку, — я упаду, если расслаблюсь.       — Не упадёшь, — и Ли не видит, но чувствует, как Хан улыбается, — сядь нормально, милый.       Джисон снова тянет его за бёдра, и Минхо поддаётся, но не то чтобы и впрямь-таки расслабляется.       Юркий язык вновь приникает к колечку мышц, тщательно его вылизывая, и Минхо теряет себя в ощущениях. Низ живота сводит спазмом, член болезненно тянет в жажде прикосновений, а колени предательски дрожат, обещая разъехаться в разные стороны с секунды на секунду.       Джисон филигранно вылизывает тугое отверстие, и Ли непроизвольно двигает тазом, в попытке насадиться на этот блядский язык. Осознание накрывает быстро, но попытка приподняться не венчается успехом — Хан фиксирует его в одном положении, где Минхо теперь и впрямь сидит на лице младшего, как на стуле.       Джисон толкает язык внутрь, проникая кончиком в узкую дырочку, и буквально вытрахивает им Минхо, который только тихо всхлипывает от переизбытка эмоций, с силой сжимая ладони в кулаки.       Минхо больно кусает губы, стараясь душить рвущиеся из глотки стоны, но помогает, конечно, не то чтобы хорошо.       Минхо понемногу привыкает к стыду, который испытывает каждую чертову секунду, и чужому языку в самом интимном месте, что так приятно его ласкает. Приоткрывает глаза, натыкаясь взглядом на возбуждение Джисона, что невозможно не заметить.       Из искреннего желания Ли тянется рукой вперёд, кончиком пальца прикасаясь через слой ткани к сочащейся естественной смазкой головке. Обводит контур выпирающего органа ноготком и уже собирается коснуться ладонью, как опускает её на тазовую косточку в попытке удержаться.       Джисон заменяет язык пальцами, толкая в узкое отверстие сразу два, и Минхо не может сдержать гортанного стона из-за болезненно-приятных ощущений.       Ли ёрзает, мечется на месте, пока Хан старательно трахает его дырку пальцами, каждый раз попадая аккурат по комку нервов. Стоны контролировать не получается, а собственное тело — тем более.       Минхо чувствует, как чужой язык лижет контур колечка мышц, которое плотно охватывает пальцы, и растворяется в моменте.       Кончить хочется невыносимо, но ни сказать об этом, ни сделать не получается, как бы ни старался.       Ли всё же проникает рукой за кромку домашних штанов Джисона и прикасается к твердому члену, обвивая ладонью пульсирующий орган.       Минхо отчётливо слышит чувствует томные вздохи Хана, и это определённо льстит.       Ли беспорядочно и доволи медленно водит ладонью по возбуждению, а по-другому не получается — хаотичные движения языка на нежной коже не дают ни расслабиться, ни подумать.       Минхо чувствует, что уже на грани, и буквально готов кричать об этом — кончить без рук тяжело, настолько, что каждое новое прикосновение к участкам кожи оставляет ожоги, а приятное чувство переменяется мучительной пыткой.       — Джисон~и... — и это даже не стон, а всхлип.       Джисон же явно лишь ухмыляется, ведь такая ответная реакция не может не растрогать.       — Пожалуйста...       Минхо уже не выдерживает.       — Пожалуйста, любимый.       И Хан выполняет неозвученный каприз, обвивая изнывающий член кольцом из пальцев.       И мир перед глазами Минхо увядает, оставляя обрамленными контрастом лишь два конкретных человека.       И целое ничего в голове.       И кромешная темень перед глазами.       И лишь блаженное чувство, сковавшее тело.

***

      — Ты чёртов извращенец! — ругается Минхо, тыча пальцем в Джисона.       — Я...       — Да-да, ты! — перебивает Ли, подходя к кровати и хватая подушку. — Сегодня и ближайшую неделю ты спишь в гордом одиночестве!       Джисон спрыгивает со своего места, подлетая к старшему.       — Нет! — верещит Минхо. — Не вздумай! Не трогай! Не трогай меня, чёртов извращенец.       Хан обнимает его со спины, крепко прижимая к себе, пока тельце в его руках воинственно сопротивляется.       — Тебе же понравилось, — коварно произносит Джисон.       — Чёрта с два! Что за глупость ты говоришь!? Ты разбудил меня среди ночи, заставил сесть тебе на лицо и...       — И тебе это понравилось, — Хан по-доброму смеётся с реакции старшего, прикрывая рот ладонью.       — Ты бесишь меня! — вопит Ли. — Пиздец как бесишь, Хан Джисон!       — И я тебя люблю, милый, — ласково отзывается Джисон, зарываясь носом в шелковистые волосы на макушке Минхо.       Минхо тяжело вздыхает и расслабляется.       Чёртов Хан Джисон.       Как же сильно Минхо его ненавидит любит.       До луны и обратно — не меньше.