Ванильный леопард

Пока учился в школе, он приматывал свой хвост к ноге специальным строительным скотчем, который не драл нежную шерсть. Мешковатые штаны, безразмерные худи скрывали его вторичные признаки оборотня. Быть явным оборотнем стыдно. Сразу относятся, словно ты второй сорт. Зависимая от феромонов скотина, живущая на инстинктах. Все его сестры и братья уже не имели никаких признаков, как и девяносто процентов населения планеты. Но Чонгуку от рождения не повезло — ему достался ëбаный хвост. Леопардовый хвост, мягкий длинный, очень гибкий. Светло-песочного цвета и с аккуратными пятнышками. Им можно было бы даже гордиться, если бы не это общественное порицание. Чем старше становился Чонгук — тем длиннее рос хвост, к огромному разочарованию своего хозяина. В детстве мама часто гладила его пятнистый хвостик, всхлипывая от горя, что её ребёнок родился уродом. Потом Чонгук перестал ей это позволять, с тех пор как почувствовал себя взрослым. По окончании полового созревания выяснились ещё другие, очень интересные, подробности. Хвост действовал как отдельная самостоятельная конечность. Чон мог при желании обвить свою ногу или чью-либо конечность. Он правда этим не пользовался даже дома. Предпочитая прятать свой позорный отросток в недрах широкой одежды. Взросление молодому альфе давалось вообще тяжело. Класс стал наполняться сладкими запахами омег. Хвост, словно сам собой, приходил в движение, если запах казался особенно привлекательным. Тогда Чонгук зажимал его между колен и мысленно приказывал замереть. Ещё одной особенностью было то, что если его трогать, гладить, то парень начинал нереально возбуждаться. Никто из окружающих не догадывался о позорной особенности младшего Чона, так тщательно он скрывал её. Но теперь ему предстояло учиться в университете и это сулило новые неприятности. Учебная форма была более узкая и открытая. Маленькому оборотню предстояло выстоять в этих сложных обстоятельствах. Он заранее заказал себе более широкие брюки, максимально соблюдая дресс-код. И, похоже, ему это вполне удалось.

***

Переезд в университет состоялся без особых проблем. Казалось, что и ребята-учащиеся более лояльны к друг другу, более расслабленные и милые. Университетский городок понравился Чонгуку: широкие лужайки, светлые постройки, кругом приветливые студенты, которые всегда здоровались, учитывая, что они его видели впервые. Омеги и альфы встречались редко, но всё же они были, заставляя поворачивать чуткий нос к источнику запаха. В основном волчата, кабанята, лисята. Чонгук уже научился их отличать, несмотря на то, что некоторые природные запахи были совершенно парадоксальными. Например, лис с параллельного потока пах словно рождество — ёлкой и мандаринами. Впрочем, его это не смущало совсем. Друзья дразнили его Сосной, он только ржал в ответ, как полоумный. Сам же Чонгук пах очень слабо древесно — сандалово. Какие-то восточные мотивы. Для леопарда, которые в природе сильные и мощные животные, его запах был словно от ребенка, такой нежный и тонкий. Это его вполне устраивало. Избавляло от лишнего внимания. Университетская команда по баскетболу, как ни комично, называлась «Леопарды». Теперь он частенько присутствовал на тренировках, заседая на трибунах. Думая над тем, что мог бы бегать так же с ребятами, если бы не проклятый хвост, который от таких мыслей обвивался вокруг лодыжки, мягко сжимаясь. В один такой день он перекусывал на трибунах своими онигири, когда недалеко от него расположилась целая стайка омег. Две лисички, волчонок и кот. Кот! Как интересно! Альфа на автомате повернулся к ним, жадно глядя во все глаза. По видимости это были королевы потока. Этакие омежечьи сучки, которые галдели, взвизгивая от восторга, и блестели, словно дорогие бриллианты, в своих дорогущих брендовых шмотках. Кот-омега, вот кто моментально привлек внимание Чонгука, аж челюсть поползла на пол. У него на голове были ушки! Такие мягкие мохнатые и очень милые ушки. И пах он словно ванильное мороженое. Запах настолько прекрасный, что слюна неконтролируемо потекла с клычков леопарда. В первый раз он видел такое, что бы омега, со вторичными признаками оборотня, был королем класса. Такой свободный, словно ему посрать на эти постыдные признаки, которые даже спрятать никак нельзя. И никто над ним не смеялся. Наоборот, его друзья что-то галдели и шептали в его мохнатые ушки, которые так хотелось потрогать, аж пальцы зачесались. Чонгук вытер вспотевшие ладони о джинсы. Хвост мелко задрожал в штанине, сжимая лодыжку в своих кольцах так, что она начала неметь. Чон, с раздражением, отлепил мохнатый хвост от ноги через штанину. Что за фокусы такие? Кошак увидел прихреневшего альфу неподалёку и, презрительно фыркнув, отвернул милый ебальничек так, что Чонгук залюбовался изящным мягким профилем. Такая смугленькая хорошенькая мордочка. Такие тонкие косточки под невесомым свитшотом. И этот ёбаный запах. Чонгук с ужасом обнаружил, что его член, который обычно был послушным мальчиком, сейчас мог составить конкуренцию хвосту. Схватив сумку, прижав её к паху, Чон мелкими перебежками втопил прочь от этих омежек и своих, внезапно взбесившихся, гормонов. Добравшись вечером домой Чонгук привычно разделся, выпустив многострадальный хвост наружу. Сразу почувствовав волю, он начал развеваться, как победоносный флаг. Когда Гук был маленький и ещё не понимал, что хвост надо прятать, то бегал как спринтер, ловкий и сильный. Лазал по деревьям и детским площадкам, и стройкам. Потом, когда понял, что это стыдно, что на него показывают пальцем, он стал его скрывать. Это сказалось на его ловкости и походке. Хвост придавал сноровки и баланса. Теперь он двигался как медведь-шатун. Конечно, многолетняя привычка передвигаться, используя только ноги, улучшила его координацию. Но всё же он задевал все углы и походка была, как у матроса на палубе. Превращая сильного парня-оборотня, в невероятного задрота-очкарика, в мешковатой одежде. Но лучше уж так, чем каждый тычет в него пальцем, считая чуть ли не человеком второго или третьего сорта. Только дома он мог почувствовать себя снова ловким, выносливым и прекрасным. Природа оборотня наградила его красиво очерченными мышцами и это даже без усилий со стороны парня. Просто такая сущность. Выпуклые грудные мышцы переходили в плоский, с кубиками, живот со светлой, тоже с пятнышками, дорожкой волос, от пупка до паха. Хвост, если отбросить все предрассудки, был просто прекрасен. Красивой необычной расцветки и очень мягкий на ощупь. Чонгук никогда не задумывался о мальчиках, об омегах. Конечно, их запахи будоражили его рецепторы. Иногда тело реагировало само. Но он никогда не хотел никого так, как захотел этого ебучего кота, который пах ванильным мороженым. Но этот Мяу-мяу был словно королева универа, которая даже не взглянет в его сторону. Чонгук устало откинулся на диване. Хвост сам по себе мотался из стороны в сторону, выдавая тревожные мысли хозяина. Даже учитывая наличие этих мягких прекрасных кошачьих ушек, он никогда не будет спариваться с таким как Чонгук. Это полный абсурд. — Скажи, мальчик, а кто ты такой? Запах, как от оборотня, хоть и слабый, — омега-волчок налетел на него неожиданно в коридоре. — И тебе здравствуй, — толкая в сторону этого зазнайку, Чонгук двинулся дальше, прижимая к себе сумку с тетрадями. — Да стой ты! Что ответить сложно? — Я не собираюсь спариваться с волками. Когда их трахаешь, они воют, не нравится. Эта отмазка была особенно обидная для волков. Обычно они отваливали сразу, но этот оказался настырный. — Какой говнюк! Я тебе ничего плохого не сделал, а ты сразу грубишь. Уже знакомая стайка омег, во главе с котиком, заливисто ржала в сторонке. — Их шестёрка? И не стрёмно тебе по поручениям бегать? — попытался задеть его Чонгук. — Скажи, а вторичные у тебя есть? — не унимался пацан. — А нахуй не хочешь сходить? — уже озверев в конец, зашипел леопард. — Скажи хоть кто ты? Альфа, который воняет омегой? — слабый подъëб пацана не достиг своей цели, только ещё больше разозлил. Хвост ходил ходуном в брюках и Чонгук серьезно опасался, что это станет заметно. Еле оторвался от этого прилипалы. Уже пытаясь успокоиться, на лекции пришлось себя же гладить по хвосту, который словно взбесился. В этой же аудитории, чуть поодаль сидела уже знакомая стайка омежек, которые, поправляя модные колечки на мягких пальчиках, кокетливо стреляли глазками в симпатичных парней. На них, похоже, реагировали все, от альф до нейтральных бет. Так они себя вызывающе вели. — Рассказывай по-хорошему! Кто ты есть такой? — наехал на него уже парнишка альфа-лис, выловив за зданием столовой. — Вы взбесились что-ли все? Я бета. Понятно? — не моргнув глазом, соврал Чонгук. — Ты пахнешь! Слабо, но пахнешь. — Это парфюм. — Пиздишь. Ты альфа. — Может омега? Отвали, — вырвавшись из рук незадачливого лиса, который и по габаритам был меньше леопарда, но посмел наезжать. Так хотелось втащить. Чонгук сдержался из последних сил. И опять стайка, во главе с котом, чуть поодаль стреляла заинтересованными взглядами. Чонгук не понимал, какого хрена они до него домотались. В школе даже таких проблем не было, а теперь не понятно, что творилось и чем это закончится! Чонгук уже понял, от кого идут все эти инсинуации в его сторону. От обладателя мягких ушей и ванильного запаха! Его уже конкретно начинала бесить эта вся ситуация. Все ребята нормально себя вели. Никто к нему не домогался. Только этому коту всралось резко узнать, какой он оборотень, за каким-то хером. У Чонгука и так из-за него стоял перманентно. Словно начался гон. Парню даже пришлось купить блокаторы, чтобы не накрыло в случае чего. Но до первого гона было вроде как далеко, по заверению семейного оборотневого доктора. Теперь, разозлившись окончательно, он сам стал следить за этим неугомонным кошаком. То, что это кот, не было никаких сомнений. Эти мягкие ушки, которые должны были бы вызывать отвращение, наоборот служили аттрактивом для всех, а особенно для альф. Ни один альфа ещё ни разу не прошёл мимо, не обменявшись с ним парой слов. Он узнал, что кота зовут Тэхён, он действительно тут местная звездень. Чей-то сыночек. Единственный, от того такой ценный. И не смотря на то, что родился с таким значительным дефектом, всеми любимый мальчик. Отец его прижил от неизвестного залëтного омеги, который оставил ему ребёнка. Была и другая версия — что богатенький отец просто забрал своего сына-омежку у бедного папы насильно. Тем не менее, кот не был обделён лаской и вниманием. У него была целая стайка шестёрок, которые окружали его постоянно. И как бы Чонгук не хотел застать его одного и прижать к стенке, это не предоставлялось возможным. — Сегодня вечеринка, эй, альфа, все приглашены. Кот банкует, — сказал один из одноклассников, вполне миролюбиво, — ты новенький, стоит со всеми познакомиться наконец. — Нет уж, пожалуй пойду домой, — ответил мрачно Чонгук. Ничего ему от этого блядского кота нахер не нужно. Единственное — хотелось прижать его за тонкую шею и попросить оставить в покое. Он шёл вдоль длинного коридора, пытаясь отбросить эти мысли о вечеринке и коте, сосредоточиться наконец на учёбе. Ему во что бы то ни стало надо учиться хорошо, чтобы получить профессию и не влачить жалкое существование, как его родители. Нарожать кучу оборотней-детишек и жить на пособия. Этого он себе не мог пожелать в самом страшном сне. Мальчик собрался с духом, сосредоточился и ещё увереннее пошагал навстречу знаниям. — Приходи, альфочка, я тебя буду ждать, — шепнул сладкий голосок в ухо и яркий запах ванильного мороженого обернулся вокруг него, словно мягкое покрывало. Чонгук поплыл так, что даже голова закружилась. Он рефлекторно схватил омегу за запястье, но тот, выкрутив тонкую руку, смеясь нежным низким голоском, убежал и растворился в толпе. Весь серьёзный настрой покатился к ёбаным чертям в одну секунду. Похоже, Чонгук уже просто стал одержимым этим грёбаным котом. Страшно потея от стеснения, Чон пробрался на вечеринку, затаившись в углу за шторкой, наблюдал за извивающимися телами омежек на танцполе. Он пришел уже довольно поздно и основная часть народа успела порядком поднабраться. Потянув носом, он пытался обнаружить только один запах, который не давал ему покоя, но чувствовал всего лишь его отголоски. Похоже, зря он пришёл. Кота здесь не было. Он помаялся ещё немного, вдыхая запахи альф и омег. Разгоряченные, они пахли ещё ярче, чем обычным днём. Ещё немного постояв, решил пойти домой. Проходя мимо одной из комнат, он почувствовал этот сливочный аромат, который был настолько тяжелый, что придавливал к земле. Не особо соображая, что делает, он толкнул дверь в эту комнату. Его нежного котика прижал к стенке какой-то тип, по-видимому бета, так как его феромонов он не чувствовал. Но Кот был явно возбужден. Он встретился с Чонгуком смешливым взглядом, пока парнишка, не обращая внимания на нового визитëра, елозил по его шее губами, забираясь под край брендовой яркой маечки своими лапищами. Хвост в широких штанах пришёл просто в бешенство, то стягивая ногу, то мотаясь из стороны в сторону, от чего брюки ходили ходуном. Это не осталось без внимания Кота. — Чон Чонгук, вы посмотрите, — сказал кот и пьяненький парнишка оторвался от его шеи, и рассеяно посмотрел на леопарда. — Какого хера тебе здесь надо? Занято! — гаркнул бета заплетающимся языком. — Из туалета будешь кричать «занято», — мгновенно придя в бешенство, Чон взял парнишку за шиворот и выставил за дверь, защёлкнув внутренний замок. Потом вернулся к коту, который, сладко жмурясь, подпëр стену. Чон не чувствовал, что он пьяный, но с ним явно было что-то не так. Каким-то он слишком томным казался. — Так какого хера припёрся, Чон Чонгук? И парня моего выгнал. Сам продолжишь теперь? Или что? — Что-то ты не сильно сопротивлялся, учитывая, что это твой парень. Кот слабо улыбнулся, откидывая затылок на стену, вытягивая свою белую длинную шею, словно предлагая впиться в неё, если не пальцами, то губами. — За мной всю неделю твои шестёрки бегали, что-то спрашивали. Может, сам спросишь? Я сегодня как раз в настроении ответить. — Ближе подойди, альфа. — Ты меня душишь своим запахом. — Что же, не нравится? Неправильный альфа. Чонгук не ответил. Так как признаться, что его уже сносит к чертям собачьим, было бы не комильфо. Он боялся, что жеманный омежка будет смеяться над ним. Но всё же он приблизился к омеге, преодолевая головокружение усилием воли. Омега, не долго думая, протянул руку и, сжав его футболку в кулаке, дёрнул на себя. — Ботаник хуев, — пробормотал он и впился в губы влажным поцелуем, двигая мягкие ладошки по мускулистой спине альфы. — Ты слишком накачан для ботаника, — сладко облизывая его губы, пробормотал кот, шаря по его телу наглыми пальчиками. Чонгук, осмелев, взялся за его мягкое ухо, исполняя свою голубую мечту последних дней. — Какие кайфовые твои уши, — лаская кончиками пальцев, восторженно сказал он. Кот улыбнулся ему прямо в губы, прижавшись всем телом, томно вздохнул. Потом произошло то, что никак не ожидал от своего организма Чонгук. Его хвост, который до сего момента вел себя прилично, вдруг вырвался из-под кромки джинс и обвился змеей вокруг руки омеги, которая сжимала его талию со спины. Тот слегка удивленно потянул руку на себя. Хвост решил сам прижать омегу ближе к телу Чонгука, заводя его плененную руку за спину альфы. — Что это такое? — удивленно залепетал омежка. — Х-хвост, — сказал Чонгук, ловя признаки паники в глазах Тэхёна. — Хвост! Так ты кот? Я-то думаю, что так ведет от тебя. — Не кот я… Ты хоть раз видел такой хвост у кота? Хвост, о котором шла речь, жил своей жизнью, притягивая омегу уже за талию. Кот захихикал. Ему нравилось это действо и Чонгук расслабился, прижимая к себе омегу ещё ближе. — От тебя вкусно пахнет, не кот. Так кто ты такой? Явно ж не волк. От них псиной несёт. — Леопард. — Правда? Кот поймал наконец его мягкий длинный хвост и, подтянув его так, чтобы можно было видеть, сжал в руках. — Не советую тебе так делать. Ещё движение и я завалю тебя нахер, и трахну. Кот, глядя на незадачливого леопарда, сжал в руках его хвост и два раза погладил с нажимом. У Чонгука потемнело перед глазами. Впившись в сладкие ванильные губы, он рванул дизайнерские портки вниз, обнажая белые изящные бедра. Он никогда этого не делал, но природа брала свое сполна. Белье было совсем мокрым, и его пальцы на бедрах были встречены нетерпеливым шипением. — Блядь, что это такое. Ты меня околдовал? — Чонгук не мог остановиться раздевать и целовать кота. По сути совсем незнакомого человека. — У меня течка, балда. Только что началась, до твоего прихода. Всё из-за твоих альфьих феромонов. — И ты первого попавшегося придурка схватил. — Это что, ревность, Леопард? Чонгук низко зарычал. Кот рефлекторно подставил шею, с удовольствием подчиняясь альфьей агрессии. — Ещё бы секунда и он бы тебя трахнул? — Ну если будешь лицом щелкать, то… а ах, — Чонгук нагло раздвинул половинки и засунул два пальца, проскользив по естественной смазке прямо внутрь говорливого омеги. Мягкий хвост обвился вокруг его талии фиксируя парня намертво. — Вставь скорее, я уже не могу. Леопард, мать твою. Чонгука не пришлось просить дважды, толкнув омегу на стол, он задрал его ноги себе на плечи, забыв расстегнуть свои джинсы, с которыми пришлось повозиться. В это время мягкий хвост обвился вокруг лодыжек омеги, словно придерживая того, чтобы не сбежал. — Тише, животное, — задыхаясь хрипел омежка в ответ на толчки, — я же в первый раз. — Я тоже. — Пиздец. А выглядит, как будто знаешь, что делать. Чонгук накрыл его губы поцелуем, дабы он наконец заткнулся, и начал долбить так, что омеге оставалось только стонать на каждом толчке и подмахивать своей хорошенькой белой попкой. — Тише, зверюга, ты меня проткнëшь, — отчаянно пищал кот, уже кончив, но альфа этого не заметил и продолжал вдалбливаться, вжимаясь всё глубже и глубже, пока наконец не замер, стискивая бедного омегу всеми конечностями, припечатывая сверху длинным хвостом. Тэхён облизал его щеку, на которой выступили слезы от напряжения или ещё от чего, он и сам не знал. Сама природа призывала вжиматься друг в друга так, что они не могли никак разлипнуть, целуя и облизывая друг дружку. — Что это, Леопард ты херов? — почувствовав внутри себя давление, спросил омега, хотя он знал наверняка, что это нахрен такое. Чонгук похлопал глазами, но было уже совсем поздно. Узел набух и прилепил их друг к другу. — Скажи, что ты надел резинку? Скажи, пожалуйста! — Где бы я тебе её взял? Я вроде как на вечеринку шёл, не спариваться. — Бля, — прошипел кот куда-то в район ключицы, — да не гладь ты мои уши, я снова начинаю возбуждаться. — Подаришь мне котят? — миролюбиво пробормотал Чонгук, настырно продолжая гладить его по мягким мохнатым ушам, пока тот не стал дергать задницей прямо на узле, — кончишь еще разок. Я слышал, узел — это приятно, когда он набухает внутри. Он взял его за небольшой член, размазывая его же семя по всей поверхности. — Бля, что ты со мной делаешь, леопард ты хренов. — А ты как думаешь? — втягивая клыки, которые сами заострились от запаха его железы за ухом, — так хочется тебя тяпнуть. — Ты за один раз решил годовой план выполнить, пятнистый хер? — Хер у меня не пятнистый! А хвост вполне, — тот, словно услышав это, обвился вокруг предплечья, показывая себя во всей красе. Кот мягко рассмеялся, одновременно толкаясь в руку Чонгуку и дергая задницей на твердом узле внутри себя. — И правда, неплохо ощущается. *** — Ох какие ранние ребятки, — покачал головой доктор, — ну хоть вы и истинные, надо предохраняться вдвойне! У вас ожидается сразу трое детей. — Истинные? — Трое детей? — Ага, котятки. Плодовитые какие вы оказались. — Это всё ты и твой хер пятнистый! — Он не пятнистый! — Да пофиг уже… Трое детей! — Но мы же истинные. Наши дети генетически идеальны! — Я буду первым омегой, кто завалил своего истинного. — Конечно завалил, — вздохнул Чон, притянув хвостом себе своего омегу, запуская пальцы ему в мохнатые ушки. — Не беси, — дёргая головой, сказал кот. Хвост уже свернулся кольцами вокруг живота омеги. — Что делать будем, детки? — Рожать, — ответил за двоих альфа. Омега всхлипнул ему в плечо: «Меня отец прибьёт»… — Вали всё на меня. — Это даже не обсуждается! Ты, только ты во всём виноват! Твой гон. — Спровоцированный твоей течкой, котик. — Вот вам список анализов. И мои поздравления! — отозвался доктор, умиляясь истинной парочке, — совет, как говорится, да любовь! И не забывайте, котятам нужен запах отца, и обязательно — узел сцепка, как можно чаще. — Алло, отец. Ты стоишь? Сядь. — Тэхён! Тэхён, что случилось? — Я проебался. Ты станешь дедом. — … — Отец, — Тэхён всхлипнул. — Кто это сделал? Ты же говорил, что никогда не будешь иметь детей, что это не твоё! Может, тебя обидели? Надругались? Я убью его нахер! — Нет. У меня тут истинный. — … он…человек? — Леопард. — Сынок, я кладу трубку. Мне надо поругаться матом. Приезжай, как только сможешь. И этого с собой возьми. Обещаю, все останутся живы. Знай, когда появится мой внук, ты снова пойдешь учиться и закончишь университет. — Трое, — всхлип. — Трое что? — Трое внуков. Это тройня. — Блядь. Как ты…как он? — Случайно. Отец, ты обещал не ругаться! — Нет, нет, детка. Тебе нужен покой. Слушай, приезжай лучше завтра. Мне кажется, я сейчас кого-нибудь убью. — Отец! — Леопард… где ты его нашел? Дичь какая! Чонгук обвил хвостом скукоженную фигурку истинного, притягивая его к себе ближе. — В универе. Всё случайно. Отец. Мы тоже в шоке. Старший кот помолчал в трубку несколько секунд, приходя в себя. — Трое — так трое, — уже спокойно ответил старший. — У нас все в семье такие ранние. Ты ещё запоздал. Жду вас завтра. Надеюсь, у всех детей будут твои прекрасные ушки. — И хвост. — У твоего леопарда ещё и хвост есть?! — Ага, красивый. — Ну тогда не удивлен. Вези своего леопарда и его грёбаный хвост. Думаю, моего сына мог впечатлить только неординарный альфа. Леопард вполне себе в твоём стиле, детка.